Издается еженедельно с октября 1998 г.
Оглавление выпуска:

• Как это было в Москве
• Говорите, вас слушают
• Москва - это вам еще не все
• Что намечается: московские анонсы
• А в это время за бугром...

Следующий выпуск: 16 февраля 2005 г.

Анна Филипьева (текст)
Кирилл Мошков (текст, фото)

Елена Таращанская

Анна Левковцева

В Иерусалиме теперь тоже есть свой джазовый фестиваль
Израиль - джазовая страна. Более чем вековая история серьезного академического музыкального образования и исполнительства (первый оркестр зазвучал в Ришон-ле-Ционе в 1896 году), помноженная на постоянный - не только политический, но и культурный - контакт с Америкой и природные чувство ритма и склонность к импровизации у евреев, выросших в азиатских и африканских странах (Марокко, Иран, Йемен, Турция, Эфиопия) не могли не привести к возникновению джазовой культуры. И, хотя в 1962 году на концерте Луи Армстронга в Тель-Авиве было всего несколько десятков человек, уже в 70-е годы существовали джазовые ансамбли, участники которых время от времени отъезжали в Штаты повышать свою квалификацию, иногда не приезжая обратно, но чаще возвращаясь - с опытом, мастерством и готовностью передать их другим. Возникли джазовые классы в музыкальных школах (в Израиле их называют консерваториями), позже была основана чисто джазовая консерватория "Римон", а еще позже в Иерусалимской музыкальной академии был открыт джазовый факультет. Джазовые гастролеры приезжали постоянно, при этом количество поклонников постоянно увеличивалось. В конце 70-х джаз стал неотъемлемой составляющей "Фестиваля Израиля" - ежегодного форума разных жанров искусства, проходящего с 60-х годов в Иерусалиме, а к середине 80-х израильские джазмены созрели для организации собственного международного фестиваля.
Место было выбрано удобное и тогда дешевое - Эйлат. Тем более, что местные власти были заинтересованы в международной раскрутке единственного пятачка на Красном море, оставшегося у Израиля после передачи Египту Синайского полуострова. Пианист и энтузиаст джаза Дани Готфрид (некогда лауреат классического конкурса в Зальцбурге и обладатель лицензии адвоката) поехал в Нью-Йорк и уговорил нескольких знаменитых джазовых евреев выступить на Эйлатском фестивале бесплатно, чтобы рекламодатели убедились в серьезности намерений устроителей. В 1987 году открылся первый "Джаз на Красном море", на его подмостки вышли Майкл и Рэнди Бреккеры, Рэд Родни, Мэл Луис и их ансамбли, в следующем году от рекламы уже не было отбоя и участники получали гонорар, а спустя еще несколько лет Эйлатский ежегодный фестиваль прочно занял место на джазовой карте мира, а мэтров, ни разу не приезжавших в конце августа на израильский берег Красного моря, можно посчитать по пальцам.
Но сегодня речь не об Эйлате. Джазовые фестивали в молодом Израиле стали традицией так же, как и в странах с более длинной историей. С начала 70-х годов здешняя армия джазменов стала пополняться коллегами из СССР, причем массовое пополнение она получила на рубеже 80-х - 90-х годов прошлого века, когда одной из популярных местных шуток была фраза "Если с трапа самолета сходит еврей без скрипки, значит - он пианист." Добавлю - возможно, пианист джазовый. Одно перечисление советских джазменов, приехавших в Израиль, напоминает афишу серьезного фестиваля где-нибудь в Питере, Нижнем Новгороде или ДК "Москворечье" - Ганелин, Фонарев, Кунсман, Геллер, Пташка, Майстровский, Айзенштадт, Гаммер, Липкович, Алексеев, Кулль … Часть этих и других, более молодых и менее известных в стране исхода, музыкантов влились в израильские ансамбли и поступили на работу в консерватории и академию, часть занялись другим ремеслом, с любовью поигрывая джаз от случая к случаю, некоторые покинули Израиль в поисках лучшей жизни. Инициативный бакинский пианист Леня Пташка стал устраивать фестивали, предпочитая приглашать гостей из постсоветского пространства и прокатывать их по всей стране - дело прекрасное, но к слову "фестиваль" отношения не имеющее. Иногда на разных площадках возникают циклы концертов, близкие к фестивалю, но с весьма тенденциозным и односторонним подбором ансамблей и жанров, в которых они играют.

В столице Израиля, Иерусалиме, джазового фестиваля не было ни разу. Идея провести его возникла у руководства небольшого зала в центре города, называемого "Иерусалимским культурным центром", на базе которого в марте 2003 года была создана "Ассоциация джазовой и альтернативной музыки". Ее возглавили один из бесспорных лидеров израильского джаза, профессор Иерусалимской академии Вячеслав Ганелин - музыкант, не требующий специального представления на "русской джазовой улице" - и автор этих строк. В ассоциацию вошли не только титулованные мастера, поддержавшие новое начинание, большинство ее членов - музыканты, приехавшие в Израиль в последние десять лет, и именно поэтому новую фирму, названную Ганелиным "Джаз-глобус" поддержали правительственные круги Израиля, отвечающие за устройство новых репатриантов на исторической родине. Они же стали спонсорами первого фестиваля, названного так же, как и ассоциация. Фестиваль прошел в декабре 2004 года на сцене Иерусалимского культурного центра и стал первым джазовым фестивалем в истории столицы Израиля.
Название "Джаз-глобус" подразумевает, во-первых, обширную географию стран исхода участников фестиваля - кроме пяти бывших республик СССР, на сцену вышли музыканты, приехавшие из Штатов, Мексики, Франции, Болгарии, уроженцы Израиля … Во-вторых "Глобус" говорит не только о географии, но и о разнообразии жанров. Не зря в названии ассоциации есть слова "альтернативная музыка" - "Джаз-глобус" приемлет любые формы музицирования, кроме строгой классики, для которой и так много места на эстрадах всего мира, и откровенно коммерческой музыки, которую порой и музыкой назвать сложно и которая не имеет никаких корней, ни географических, ни эстетических - поэтому ей нет места на этом глобусе.
Наконец, о самом фестивале. Он проходил четыре дня - 11, 13, 18 и 20 декабря - за которые на сцену вышли около пятидесяти музыкантов. Первый концерт, названный "От традиции к авангарду", открыл весьма нетрадиционный дуэт - гитара и ударные.
Американский гитарист Стив Пасков, лет 20 назад репатриировавшийся в Израиль, играет в стиле, находящемся между свободным джазом и мейнстримом - у него не услышишь резких диссонансов и ритмических изломов, он абсолютно чужд внешнему эпатажу и полностью поглощен музыкой, которая захватывает далеко не всех. Всех и не нужно - когда толпа начинает скандировать, это не всегда имеет отношение к музыке. В творчестве Стива многое связано с религией - сказывается не только личная религиозность музыканта, но и его многолетнее сотрудничество с Романом Кунсманом, знаковой фигурой израильского джаза. Кунсман - бывший питерский, затем более тридцати лет израильский саксофонист, сочетавший джаз и хасидскую музыку, светскую жизнь и ортодоксальную религию - не дожил двух лет до фестиваля, но образ его, в виде фотографий и - мистически - в виде музыкального духа, постоянно присутствовал в зале. Сын Стива Хаим - юный барабанщик, родившийся в Иерусалиме 17 лет назад. Очень способный и обаятельный молодой человек, с природным музыкальным вкусом и чутьем, которому пока еще не хватает смелости иногда вырвать инициативу из папиных рук (струн?) и взять ее на себя. Но за этим дуэтом будущее, несомненно.
Второй ансамбль был составлен также нетрадиционно, хотя исполнял исключительно традиционную музыку. Опытный волгоградский саксофонист Лев Маргольц в Тель-Авиве познакомился с ударником из Днепропетровска Александром Ольшанским и академической пианисткой из Саратова Евгенией Вишняковой, любившей джаз, но никогда не игравшей его. Сочетание "сопрано-саксофон - ударные - фортепиано" не выглядит неожиданным, однако ударные инструменты здесь - не обычная установка, но укрепленные на штативах мелкие ударные, на которых Ольшанский играет… щетками, так, что и барабанщиком, и перкуссионистом его не назовешь. Пианистка выполняет гармонически-басовую функцию, оставляя возможность для соло лишь саксофону. В целом трио смотрится неплохо, иногда музыканты играют столь вкусно и горячо, что заставляют зал аплодировать не после соло, а в его кульминации, но здесь напрашивается расширение функции рояля и предоставление большей свободы Ольшанскому - в "Караване" и "Ночи в Тунисе" его соло должны быть длиннее и раскованнее.
Завершало первый фестивальный вечер трио Ганелина. Читатель после этих слов привык к названному имени подставлять "Чекасин - Тарасов", но этот ансамбль, сделавший в свое время первый настоящий прорыв советского нового джаза в международную элиту, не существует уже почти 20 лет. За 18 лет жизни в Израиле Слава Ганелин играл и играет в многих составах, которые в последние годы не называет своим именем, но именует словом "Экслибрис". Фирменный книжный знак, показывающий принадлежность каждого помеченного им тома к библиотеке одного хозяина - это характерные для одного Ганелина мелодии и ритмы, отличающие его музыку от любой другой. "Экслибрис", представленный на фестивале - это сочетание музыкальной, хореографической и живописной импровизаций. Весь задник сцены состоит из холста, форматом не меньше, чем "Явление Христа народу" в Третьяковке. Холст постепенно расписывается художником Вадимом Пуандеевым, пока его жена, танцовщица Эрика Домбровская, танцует, а Слава Ганелин играет, как всегда, на рояле и синтезаторе с добавлением мелких ударных. Ганелин - не только блистательный пианист и импровизатор, но (и в первую очередь!) - большой композитор, всегда с первых нот якобы свободного сочинения знающий, как оно должно развиваться - когда будут смены ритма, когда будут паузы, кульминации, когда будут диссонантные взрывы, и когда из них будут "спонтанно" возникать вальсы и блюзы, и когда все закончится. 25 лет назад мне казалось, что Ганелин - равноправный член трио, чья музыка создается еще и Чекасиным и Тарасовым. Но прошло почти 20 лет с тех пор, как Трио ГТЧ распалось, и что мы видим - Чекасин активно играет все то же, что играл в то далекое время, Тарасов больше занимается сольными барабанными перформансами, а Ганелин только за последние 12 лет (которые я имею удовольствие наблюдать его в Израиле) переиграл с более чем десятью партнерами в дуэтах, трио и квартетах и всякий раз открывал для всех (и для публики, и для партнеров) что-то новое! Только описывать это словами - занятие неблагодарное. Со временем выйдет сборный диск "Джаз-глобус 2004", в который войдет получасовая композиция Ганелина, которая, надеюсь, прозвучит и в виртуальном пространстве.
Второй фестивальный концерт назывался "Свинг в джазе, фольклоре и танго", и его открыл традиционный джаз-квартет. Пианист Семен Липкович участвовал еще в легендарном Таллиннском фестивале ("Одно из главных впечатлений всей жизни - квартет Чарлза Ллойда в Таллинне…"), играя тогда в рижском квартете вместе с саксофонистом Вадимом Вядро. Затем - много лет в оркестре Ленинградского мюзик-холла и квартете Куценко с очень изящной пластинкой, чуть ли не первой в Союзе, где использовалось электрическое "фендер-пиано". А с 1990-го Липкович в Израиле, где, в числе прочего, играет в тель-авивском биг-бенде "Хэд". Там он познакомился с молодыми партнерами - способным барабанщиком из Харькова Сергеем Маловым и утонченным самобытным саксофонистом из Парижа Давидом Полем Эдуардом Менати. Перед репатриацией в Израиль, Давид два года играл в нью-йоркских клубах, где прибавил в технике, но не потерял европейскую манеру играть прохладно и чисто.
К названному трио добавился контрабасист Дмитрий Гродский. Начинавший в Ташкенте как академический альтист, он в Израиле сразу же "сел" в знаменитый оркестр филармонии (которым руководит Зубин Мета), однако потом глубже вошел в джаз и поехал в Америку учится игре на басу. Сегодня Дима - один из ведущих басистов израильского джаза, ставший главным басистом фестиваля: его сочный контрабас звучал в трех ансамблях и на двух джем-сейшнах.
Квартет Липковича играл традиционный мейнстрим вкусно и изящно. Особо зеленых стандартов не было, пианист играл, вспоминая Монка в манере и в мелодиях, партнеры его деликатно поддерживали, автором одной темы, детской колыбельной, был Менати. В Иерусалиме в тот вечер была температура около нуля (это сравнимо с московской -30), но джаз Липковича ее повысил.
После легкой фольклорно-ударной сольной интерлюдии недавнего репатрианта из Мексики Эйба Дорона ("свинг в фольклоре") на сцену вышел квартет "Guardia Nueva". "Новая гвардия" - это новое прочтение танго Астора Пиаццолы. Композитор (кстати, блистательный джазмен - слушайте его встречу с Бертоном на "Джаз в Монтре"), попавший посмертно на академические эстрады всего мира благодаря Гидону Кремеру, превзошел по исполняемости многих старых классиков, а количество переложений его музыки для разных составов неисчислимо. Но большинство версий сделаны для состава, в центре которого - бандонеон, главный и любимый инструмент самого Пиаццолы. Иерусалимский квартет предложил… Пиаццолу без бандонеона. Пианист Яков Муравин представил ансамбль, в котором вместе с ним вышли на сцену скрипачки Марина Шварц и Элина Яновицкая и уже знакомый нам Гродский (скрипачки не джазовые, но ведущие артистки первых скрипок Иерусалимского симфонического оркестра). Бандонеон не звучал, но как бы подразумевался, а главное - был темперамент и неуловимо подвижный ритм (свинг!) настоящего танго, какое играл великий Астор и танцуют на настоящей милонге в Буэнос-Айресе.
50 минут непрерывной милонги (без танцев) - и второй вечер, подходя к концу, спонтанно завершил джем-сейшн, инициированный профессором Иерусалимской академии (бывшим рижским саксофонистом, партнером Раубишко, Розенберга, Галениекса и других) Борисом Гаммером и его учениками. Они сначала поиграли горячий джаз-рок, а потом, когда на сцену поднялись "израильская Билли Холидей" Рики Манор и ее муж, еще один профессор академии Нахум Переферкович (33 года назад он приехал из Риги, где начал играть джаз в 60-е, а потом, служа в армии в Ташкенте, развил это увлечение в компании Юрия Парфенова) - плавно перешли на бибоп. Расходится не хотелось, а про холод все забыли.

Окончание следует

Владимир Мак,
Иерусалим