502 Bad Gateway

Вторую половину дня в субботу мы с Витей решили провести в центре города и проинспектировать джазовые точки (первую половину дня мы проспали после задушевной беседы с коньяком и разносольем накануне) . Причем сделать это в духе свободной импровизации, так сказать - "фри-джаза". 
Стоп! "Какой такой еще Витя?" - с законным возмущением спросит сбитый с толку читатель. Пардон. Виктор Фридман. Напоминаю, кто подзабыл (страна должна знать своих героев!): московский пианист и композитор, участник многочисленных джазовых ансамблей, заслуженный артист и кандидат физических и математических наук, автор милых детских музыкальных сказок "Крошечка-Хаврошечка", "Машкины сны" и "Лесные забавы" (если вы там еще не были, придите на представление в Московский детский музыкальный театр "Экспромт" - получите огромное удовольствие), а также замечательного мюзикла "Доходное место" (который по какой-то причине идет в некоторых театрах под названиями "Колесо Фортуны" и "Как жить замужем"), один из создателей "Романсиады", выступающий с легендарной Аллой Баяновой, и так далее. Наши музыкальные судьбы все время тесно переплеталась: в конце 60-х - начале 70-х я иногда заменял Витю в квартете Эдика Утешева (одного из лучших тенористов страны), а Витя подменял меня в первом советском джаз-рок-ансамбле (слово "фьюжн" еще не появилось) у Виталия Клейнота, мы играли рэгтаймы Скотта Джоплина в два фортепиано, я затащил Витю в "Капеллу-Дикси" Льва Лебедева, а он меня - в театр "Современник". Во времена перестройки мы попеременно играли с ним в джазовом ресторане "Глазурь", и т.д. 
Накануне я встретил Витю в аэропорту Ньюарка, куда он прилетел из Сиэтла, где дал сольный концерт, который прошел с колоссальным успехом (интересный русский язык - в одной фразе можно навертеть неограниченное число придаточных предложений...) и многочисленными бисами. В аэропорту я сидел в кресле возле узкого прохода с целью выставить свои ноги, о которые Витя споткнулся бы в случае, если бы он, проходя мимо, не узнал бы меня (...и неограниченное количество частиц "бы"!). Этого не потребовалось, так как он узнал меня сразу и после братских объятий быстро подвел меня к стенке, вытащил небольшую цифровую камеру и с воплями "Не шевелись! Я запечатлеваю все! У меня еще триста кадров!" принялся меня фотографировать. Пассажиры рейса остановились в вежливом ожидании (проход-то узкий!), они, видимо решили, что это я прилетел, и терпеливо стояли, как говорится, переминаясь с ноги на ногу. Надо сказать, что Вите эту камеру накануне подарили друзья, и он переживал детскую болезнь всезапечатлевания...
Ну, вот, теперь, когда все встало на свои места, продолжаю рассказ о наших с Витей похождениях в Филадельфии. Первая остановка - на 22-ой улице, где проходит выставка картин Джона Севсика (накануне он прислал мне и-мейл), одну из его картин вы уже видели (часть 3). 
Точнее, выставлены картины его и его жены. Джон специализируется на джазе и море, его симпатичная жена Лин в основном изображает птиц. Они встретили нас с чистосердечной радостью, показали свои картины и угостили вином (Витя все запечатлел). 
После этого мы направились в бар "Натали" - единственное место в Филадельфии, где джемы проводятся по субботам. "Натали" находится на углу Маркет и 40-ой улицы. 40-ая улица разделяет Университетский Город (University City), где расположены Drexel University и University of Pennsylvania, а также большое количество хайтек-компаний, и Западную Филадельфию, где обитают в основном темнокожие жители (район во многом неблагополучный). 
"Натали" - это место, где субботние джемы проводятся вот уже более полувека. Внутри - это традиционный бар, слева, почти во всю длину - изогнутая волнами стойка, справа, вдоль стены - в один ряд столики. Между стойкой и столиками - узкий проход, однако два человека могут без труда разминуться. В дальнем конце - небольшая сцена, на которой стоит допотопный орган "Хэммонд". Напомню, что Филадельфия - это пчеломатка органистов (см. часть 1), и, надо сказать, что почти все, кого мне довелось услышать в "Натали", играют виртуозно. 
Публика в основном темнокожая, и встречают вас как старого знакомого, радостно и дружелюбно. Проводит джемы барабанщик "Lucky" Thompson, "Счастливчик" Томпсон по-нашему (не путать с известным тенористом с тем же именем!). Он действительно "счастливчик": играет с огромной энергией, технично, с юмором, и счастливая улыбка не сходит его лица. Роста он невысокого, зато остальные размеры выдающиеся. 
Когда мы вошли в зал, Витя бросился все запечатлевать, а я поздоровался (ясное дело, братские объятия) с Дональдом Вашингтоном, одним из местных корифеев тенор-саксофона. 
Нас познакомил блюзовый гитарист и певец Алекс Алекперов. Дональд тогда спросил меня, знаю ли я американские темы, на что я бодро ответил: "Знаю все! " (что явное преувеличение: много, но не все. Все знает Виктор Прудовский, который живет в Вашингтоне и почти круглосуточно играет в пиано-барах, гостиницах и клубах. Иногда он звонит мне вечером с работы и спрашивает - что сыграть для меня? Я называю тему, он играет, а я слушаю по телефону. Ну, пора закрывать скобки). 
Витя, наконец, справился с первым пароксизмом всезапечатлевания и вернулся, мы присели в баре, а музыканты начали играть. За барабанами - наш знакомый "счастливчик", на теноре - Дональд, на флюгельгорне - музыкант из Уилмингтона Тони Смит, на гитаре - молодой музыкант Роб Будеса, а за органом - его брат Рич. Братья Будеса постоянно работают в Атлантик-Сити. Заиграли "Gone with the Wind". 
Элегантная барменша бальзаковского возраста спросила, что мы хотели бы выпить. Особенно дискутировать не получалось - звуки оркестра заглушали наши коммуникационные попытки, я прокричал: "Два пива! Все равно какого! Желательно темного!". Она поставила перед нами два стакана и две запотевшие бутылки холодного "Гиннесса". 
Первым соло играет Дональд. Чувствуется старая боповская закваска, паркерообразные пассажи чередуются со свинговыми брейками, он энергично движется и даже порой как бы подпрыгивает - глазам не верится, ведь ему за семьдесят. Дональд работал с Редом Гарландом, Кенни Барроном, Хэнком Мобли, Сонни Ститом, Джонни Гриффином, гастролировал по стране и за рубежом с Нат Кинг Колом, Фрэнком Синатрой, Сэмми Дэвисом, Нилом Седакой, Би Би Кингом. Среди его учеников, которые зовут его "Папс" (ну, вроде, "папаша") много известных музыкантов, например Гровер Вашингтон. У Дональда восемь детей, причем все пять сыновей - профессиональные музыканты. 
Вслед за Дональдом плетет кружева на флюгельгорне Тони Смит. Это музыкант высокого класса, он демонстрирует весь арсенал трубных приемов, трели, скачки, скоростную филигранную игру во всех регистрах. Публика аплодирует, а несколько молодых поклонниц просто визжат от восторга. Его кумир - Клиффорд Браун, которого он считает величайшим джазовым трубачом всех времен (тут я с ним полностью согласен). Живет он в Уилмингтоне, штат Делавэр, примерно час езды до Филадельфии. Там же родился и вырос Клиффорд Браун. Тони окончил ту же школу, что и Клиффорд (правда, лет на 20 позже), учился играть на трубе у того же педагога, Роберта "Бойси" Лоуэри. Позже Тони работал с Джеймсом Муди, Бенни Голсоном, Клиффордом Джорданом, хотя на жизнь в основном зарабатывает как замдиректора школы.
(Зачем я так подробно рассказываю об этих музыкантах? Да потому, что встречаясь и играя с филадельфийскими музыкантами, все время соприкасаешься с историей: здесь вырабатывался музыкальный язык современного мэйнстрима, в создании которого и они принимали участие.)
Братья Будеса остаются наедине друг с другом и "Счастливчиком". Тут начинается такое! Мало того, что они играют виртуозные соло. У них много отработанных приемов, которые заводят публику и доводят ее до полного восторга. Совершенно обалдевший "Счастливчик" подливает масла в огонь и лупит по всем барабанам и тарелкам сразу на все четыре доли. Говоря о Робе, следует подчеркнуть, что в Филадельфии много прекрасных джазовых гитаристов. Здесь постоянно проживают такие звезды, как Джимми Бруно и Пэт Мартино, ну и много других, менее известных, но тоже классных музыкантов. 
Прекрасная музыка, уютная атмосфера, дружелюбная веселая публика - нам с Витей здесь нравится. Витя прерывает процесс всезапечатлевания только для аплодисментов. Он замечает между прочим, что вообще-то он не большой любитель пива, но это ("Гиннесс") ему очень нравится. (Я не разделяю его восторгов, с моей точки зрения оно слишком кислое, и не может сравниться с "Балтикой", которая продается в местных магазинах и пользуется устойчивым спросом в нашем доме). 
Музыканты заиграли блюз, к ним присоединился еще один трубач. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю невдалеке пианиста, которого я слышал на трех джемах, и на всех он играл одну и ту же тему - "Watermelon Man". Про себя я его так и прозвал: "Продавец арбузов". Причем играет он очень интересно: пальцы собраны в орлиной хватке, на лице появляется грозное выражение, и руки поочередно опускаются на клавиатуру и отскакивают от нее, как будто орел хватает жертву... Я поздоровался с ним и спросил, не собирается ли он играть. Он неопределенно пожал плечами. Я с уважением подумал: "Надо же! Вот еще и на органе играет!" Я не рискую. Надо же басы играть!
Состав музыкантов сменился. "Продавец арбузов" сел за орган. Я подумал, что же они будут играть? Догадались? Правильно: обратно "Watermelon Man". Причем наш орел полностью проигнорировал басовые обязанности и весь сосредоточился на своих хватательных синкопах.
Я предложил Вите (который все это время метался между запечатлеванием и "Гиннессом") поехать еще куда-нибудь. Он заглянул в пустой стакан из-под пива, вздохнул и согласился.
Мы оставили машину на стоянке возле Сити Холла (на башне которого стоит отец-основатель Уильям Пенн) и пошли пешком по Брод Стрит. Здесь на несколько кварталов протянулся театральный район Филадельфии. Между шестью и семью часами вечера улицу заполняет нарядная толпа, элегантно одетые мужчины и женщины в вечерних нарядах спешат на представления и концерты. Недавно здесь открылся новый концертный комплекс, "Киммель Центр", объединяющий три концертных зала в одном стеклянном кубе. Это сооружение является одним из чудес современной архитектуры и акустики. Здесь находится штаб-квартира знаменитого Филадельфийского симфонического оркестра (Леопольд Стоковский, Юджин Орманди и т.д). 
Неподалеку, в подвальчике, располагается фешенебельный джазовый ресторан "Занзибар Блю", где выступают заезжие джазовые знаменитости (сегодня здесь выступает Теренс Бланшард). Я не очень люблю это место, уж больно пахнет едой (дорого и невкусно), столы и стулья стоят так тесно, что порой не повернешься (хитрость хозяев, имеющая целью вместить как можно больше клиентов на ограниченной площади), официанты ужасно воображают и обслуживают тебя так, будто оказывают большое одолжение. Но если приезжает, скажем, Тутс Тилеманс, перебарываешь себя и идешь. 
Мы с Витей обходим "Занзибар" стороной и идем в "Джазовое Кафе Криса". Сегодня здесь выступают два тенориста, местный виртуоз Лэрри МакКенна и Хэрри Аллен из Нью-Йорка. Кафе расположено в узком переулке метрах в ста от Брод Стрит. Платим по восемь долларов за вход и садимся за столик. Начало девятого - кафе почти пустое. Музыканты начнут играть после девяти, когда народ начнет выходить из театров. Мы с Витей решили подкрепиться. 
К нам подошел молодой худенький официант с серьгой в правом ухе. "Привет, меня зовут Джош" - сообщил он, стоя вполоборота, положив левую руку на талию и кокетливо глядя на Витю через плечо. "Что будем пить?". Узнав, что "Гиннеса" нет, Витя слегка приуныл, но согласился на вино. Джош изобразил восторг, и, радостно взвизгнув и бросив пламенный взор в Витину сторону, помчался выполнять заказ. Пока мы ели, народ потихоньку заполнял кафе, и к девяти стало, как говорится, яблоку негде упасть. 
Наконец пришли музыканты. Надо отметить, что никакой сцены здесь нет, зато есть угол с яркими картинами на джазовые темы, где стоит потрепанный (но, как правило, настроенный) рояль. Сегодня он не понадобится, ритм-группа состоит из гитариста Пита Смайсера (недавно они с Лэрри записали диск), барабанщика Джима Шейда и басиста Дэйва Бродига (эти имена вам ничего не говорят? Мне тоже. Но играют они здорово). Лэрри - местная звезда, в шестидесятых играл у Вуди Германа и Бадди ДеФранко, затем обзавелся семьей и сменил беспокойную кочевую жизнь гастролирующего музыканта на более устойчивую позицию профессора музыки в Унивеситете Темпл в Филадельфии, продолжая активную клубно-концертную деятельность на восточном побережье. Выступать с ним почетно. Он играет в традиционной манере, хорошо поставленным звуком, прекрасно владеет субтоном. 
Программа построена из стандартов, от "How High The Moon" до "Sweet Georgia Brown".
Нам с Витей особенно запал в душу Хэрри Аллен. Он играет как музыкант "вест-коуста" середины 50-х годов. Витя нашел сходство с Полом Дезмондом, я - с молодым Стэном Гетцем (ну, это общие идеи, играет он по-своему). Ровный мягкий звук, филигранная легатная техника, оригинальные пассажи. Он достаточно известен в Нью-Йорке, записывает много компактов с ведущими музыкантами (на его дисках играют Рэй Браун, Джордж Мраз, Томми Флэнаган, Кенни Бэррон, Бенни Грин, Бакки Пиццарели), часто выступает в Европе и Японии.
Витя увлеченно слушает, переглядывается со мной в удачных местах и не забывает о всезапечатлевании. Джош несколько раз подходил к столику, бросая на Витю огненные взоры, но потом, с горечью убедившись, что тот не обращает на него никакого внимания и целиком поглощен музыкой и всезапечатлеванием, приуныл, скрылся в дальнем углу и даже не подошел за чаевыми, которые, впрочем, остались ждать его на столике.
"Джазовое кафе Криса" имеет репутацию серьезного джазового заведения. Здесь каждый вечер музыка, причем играют не только местные музыканты, но и звезды. Благодаря тому, что кафе расположено в самом центре города, здесь всегда много посетителей, а также порой неожиданно заходят заезжие знаменитости, которые останавливаются в окрестных отелях. Например, накануне в кафе зашел Рэнди Бреккер, послушал, сбегал в отель за трубой и играл до полуночи, к восторгу посетителей и музыкантов. Здесь проводятся джемы - ну это мы с вами еще посетим...
Мы вышли на улицу. Я посмотрел на часы: около одиннадцати. "Ну, что? Поехали посмотрим, что творится в Ортлибсе?". Витя покорно согласился. Через десять минут мы припарковались у "Ортлибса". 
Там - дым коромыслом. Набит битком. Наш старый знакомый Пит (см. Часть 4) сегодня играет особенно вдохновенно. На барабанах Микки Рокер. Ему семьдесят лет. В 50-х - 60-х он работал и записывался с ведущими музыкантами, такими, как Сонни Роллинс, Нат Аддерли, Хорас Силвер, Милт Джексон, Кларк Терри, Ли Морган и др., в 70-х он - постоянный участник ансамбля Диззи Гиллеспи, в 80-х работал с Оскаром Питерсоном, Зутом Симсом, Милтом Джексоном, Рэем Брауном и др. Сегодня он возглавляет группу, которая аккомпанирует певице Нине Бунди. Она недавно выпустила новый диск, который я слышал по радио (местный Уиллис Коновер, Боб Перкинс, который ведет ежедневные трехчасовые джазовые программы на радио, периодически крутит новые записи филадельфийских музыкантов). Она поет старый чарльстон "Йес, сэр, йес, май бэби" в неожиданной свинговой аранжировке. Народ ликует, хлопает в такт (на вторую и четвертую, конечно), некоторые посетители за столиками покачиваются в такт музыке, обнявшись за плечи. У Нины мощный голос и напор блюзовой певицы. 
Витя неожиданно застеснялся подойти к сцене и всезапечатлеть певицу крупным планом. Я взял камеру и присел на краю сцены, выжидая подходящего момента. Пит, улучив момент, наклонился, и сказал, что ему очень понравилась моя статья о его клубе (см. Часть 4), хотя он не владеет русским языком. 
Когда я вернулся к Вите, он сказал: "Нора поет лучше". Я так и не понял, Нора Иванова или Нора Джонс. Витя спросил: "Как ты думаешь, баклажаны еще остались?", имея ввиду сотэ, на которое он здорово приналег за завтраком. "Остались" - ответил я и понял, что гость устал от развлечений и пора ехать домой.
По дороге домой мы сначала слушали Ахмада Джамала, но потом Витя погрузился в нирвану, прикрыв глаза и что-то бурча себе под нос, наверное - сочинял новый мюзикл. Я старался его не тревожить - я понимаю, что творчество дело тонкое, а спугнуть посетившую художника музу очень легко. Правда, иногда сквозь бурчание можно было явственно разобрать слово "Гиннесс". А может, мне это просто послышалось...

P.S. Через два дня Витя пошел на концерт Джорджа Ширинга. Концерт ему не очень понравился, но зато он сфотографировался со своим великим коллегой. 

Валерий Котельников,
Филадельфия