Оглавление выпуска:

• Как это было в Москве
• Говорите, вас слушают
• Постсоветское пространство: что было
• Постсоветское пространство: что будет
• Что намечается: столичные анонсы
• Блог-монитор
• А в это время за бугром...
• Радио
• Бесплатный ежедневный аудиофайл

Следующий выпуск (406) - 05.06.2008

Началось всё по-норвежски прохладно и ну о-о-очень неторопливо; у сидящих в зале молоденьких девушек (которых, на удивление, было довольно много) наверняка озябли коленки. Музыканты впервые в Москве, а за день до этого в Питере, им, видимо, наговорили что-то страшное про привередливую московскую публику. Больше других волновался сам Нильс Петтер Молвер: тень озабоченности почти не сходила с его лица все первые полчаса, а непрестанные заглядывания в экран ноутбука выглядели так, словно он раз за разом проверяет свой почтовый ящик в ожидании, что кто-то пришлёт ему какое-то важное сообщение или даже инструкцию.

Начало концерта было действительно отстраненное и "прохладное", а компьютер был, конечно же, совсем не для проверки электронной почты или выхода в Интернет - он выступал самостоятельным инструментом. Как правильно подметила смышлёная корреспондентка канала ТВЦ, которая по моему заданию делала репортаж о концерте: "музыкант исполнил соло на ноутбуке".

Но мало-помалу всё начало налаживаться, музыканты ожили и «отожгли не по-детски». Больше других меня порадовал гитарист Эйвинд Орсет: самые лучшие звуки во всём концерте извлекались именно из его инструмента. Барабанщик Томас Стронен - тоже большой молодец: успевал управляться и с ударной установкой, и с электроникой. Сам Молвер не сыграл на трубе ничего такого, из-за чего обычно на глазах нежданно-негаданно появляются скупые мужские слёзы, или губы вдруг невольно растягиваются в глуповато-счастливой улыбке. Но ансамблевая игра была на высоте: аудитория получила заряд драйва по полной программе. Мне больше всего понравились те моменты, в которых преобладали жёсткие и динамичные элементы рок-музыки. Это, скорее всего, потому, что я не особенный любитель нью-эйджа и всякого там электронного импрессионизма.

А мне показалось, что музыка трио была "примирительной". То есть в ней что-то интересное для себя нашли все, кто пришёл на этот концерт: и любители джаза, и рока, и техно, и даже хип-хопа. Я не следил пристально за игрой гитариста, и не могу выделить в его игре что-то особенное. Да, была пара неплохих соло, но все же его задача была аккомпанировать Нильсу Петтеру. И с этой задачей он справился блестяще. И ещё раз хочу отметить значительную роль электроники в музыке трио: её активно использовали в ходе концерта каждый из музыкантов, причём весьма виртуозно.

Предварительно записанные сэмплы очень органично вплетались в живое исполнение. В этом лично я увидел что-то общее с культурой ди-джеев, и, если копнуть глубже, с первыми опытами исполнителей хип-хопа, хауса и техно. Да и ритм композиций трио был заимствован именно из хауса и хип-хопа. Сравните записи Нильса Петера Молвера и, например, первый альбом британцев Soul II Soul - ну очень много общего. И еще одна точка соприкосновения электронного джаза норвежцев с "толстым" пластом современной клубной музыки: в 80-е годы, да и в последующее за ними десятилетие апологеты черной культуры, в основном рэпперы, обожали микшировать в свои творения известную речь Мартина Лютера Кинга "I Have a Dream", которую он произнес в Вашингтоне 28 августа 1963 г. перед 250-тысячной аудиторией. Ну а Молвер закончил одну из своих композиций выдержкой из выступления Джорджа Буша-младшего (если я правильно расслышал) - получилась музыкально-политическая декларация.

И еще один интересный момент: перед трубачом стояло два микрофона, один из которых был подключен к агрегату, изменявшему звук трубы до неузнаваемости. То она звучала как синтезатор, то - как арабская зурна. И откуда у норвежского парня арабская грусть? Не иначе как глобализация всему виной. Хотя раньше это называлось другим словом – интернационализм.

Публика, как всегда в "ДОМе", была адекватная, а звук был правильный. Музыкантам самим тоже всё понравилось, и они охотно сыграли на бис. И пообещали приехать ещё.

Я впервые был в культурном центре "ДОМ". Мне тоже очень понравились публика с осмысленными взглядами и акустика зала. А уже после концерта я почему-то вдруг подумал о том, как хорошо было бы когда-нибудь услышать именно в этом гостеприимном зале группу Portishead.

Николай Шиенок,
Геннадий Петров

17 мая в КЦ «ДОМ» выступило петербургское трио Вячеслава Гайворонского, Владимира Волкова и Андрея Кондакова. Мы уже неоднократно писали об этом триумвирате заслуженных музыкантов джазового авангарда и обязательно будем писать ещё, особенно когда подвернется такой же удачный повод. Кондаков, Волков и Гайворонский были в Москве, что называется, проездом: после концерта их ждал поезд до Киева (вернее сказать, поезда никогда не ждут – это известный факт). Кондаков периодически поглядывал на Гайворонского и едва заметно шептал: «время!» - на что Гайворонский кивал, мол, ещё одну давай. Так продолжалось два часа.
Похоже, на этот раз всё срослось: публика в зале собралась отзывчивая и, если можно так сказать, «неслучайная». Музыканты, почувствовав это, позволили себе играть совершенно свободно и бесцеремонно – так, что зритель порой не понимал, исполняет ли трио композиции по нотам, импровизирует или просто откровенно дурачит зал. Во время очередной паузы Волков взглянул на Гайворонского, они на каком-то, только им понятном языке жестов договорились о том, что играть дальше, а Кондаков обиженно развёл руками: «Есть же масса других произведений!» Пока трио решало, что же из «массы других произведений» выбрать, Волков начал украдкой поглаживать по струнам, товарищи взялись ему подыгрывать, и таким образом, через импровизацию, музыканты разрешили неожиданно возникшую размолвку по поводу репертуара. Всякий, кто уже хотя бы раз слышал произведения трио, мог узнать те самые марши, арабески и «тангообразные» пьесы, которые появлялись как последнем диске коллектива «Рождественский концерт», так и ранее. Музыканты по полной программе «выжимали» из своего инструмента всё, что только можно. Кондаков с силой стучал по клавишам рояля, залезал под крышку и, придерживая ладонью струны, прислушивался к приглушенным нотам с такой сосредоточенностью, будто он – врач со стетоскопом. Гайворонский заигрывающе выдувал из трубы короткие звуки, разговаривал в горлышко трубы, стучал по нему в микрофон, с невозмутимым лицом выкрикивал какие-то обрывки фраз вроде «Зенит – чемпион!», пока Волков, поглощённый неутомимым бегом музыки, эмоционально общался со струнами контрабаса, вытягиваясь и подскакивая от неожиданных скольжений к нижним нотам или подъёмам к верхним. Обычно всё кончалось неистовым грохотом трёх инструментов: громкие аккорды, звучный бас и улюлюканье трубы разгонялось до такой степени, что напряжённый и решительный Кондаков нависал над роялем, Волков начинал трясти головой, а Гайворонский, замирая в одной позе, брал только самые сочные и сильные ноты. Неожиданно музыка прерывалась на последнем аккорде, когда, кажется, инструменты вот-вот взорвутся, - и тут, в повисшем гуле только что прозвучавшего сумасшествия, труба Гайворонского могла громко и тревожно выдохнуть. Всё это напоминало по меньшей мере бешеные пляски, топот по паркету, громкий смех и гогот, вперемешку с шумными бубнами в исполнении Гайворонского, и барабаном, на который периодически «заползала» правая рука Кондакова. Зал, улавливая каждую ироничную мелочь, неожиданно «сказанную» музыкантами, хмыкал, посмеивался и взрывался овациями после каждой такой партии. Музыка трио Кондаков – Волков – Гайворонский вообще настолько красноречива и нарративна, что по ней вполне можно записывать стенограмму: что сказала труба, как отреагировал рояль, когда ухнул контрабас... Музыканты даже исполнили целую историю – «Песню про старую больную лошадь»: в роли лошади – сам Гайворонский, жалостливо бормотавший и охавший в трубу. Музыканты также играли и предельно тихие, лиричные, почти элегичные мелодии, и зрители с подозрением косились на сцену, ожидая очередной выходки со стороны трио. В этих произведениях действует одно любопытное правило: обычно, когда музыкантов среднего уровня «уносит» в «вольное плаванье» и тут они наконец добираются до репризы, зал облегченно вздыхает; когда реприза звучит в композициях трио Гайворонский - Волков - Кондаков, слушатели взрываются аплодисментами и начинают возбуждённо кричать «браво». Кажется, развитие музыки вот-вот дойдёт до полного абсурда, над сценой встанет столбом откровенная какофония, а музыканты сами запутаются в своих же собственных петлях, но тут вдруг чудесным образом всё встаёт на свои места – как тут не восхититься! Так что, несмотря на тревожные взгляды Кондакова в сторону часов, зал всё-таки не отпустил музыкантов без выхода на бис. В общем, если мы ещё не убедили вас любыми возможными способами добраться до концерта петербургского трио, рекомендуем ещё раз хорошенько задуматься. Это не тривиальное монотонное исполнение композиций альбома в режиме реального времени, как это, к несчастью, бывает у многих музыкальных коллективов, а настоящий спектакль - комедия абсурда, хрестоматия гротесков с остроумной, своеобразной и определённо захватывающей музыкой.

Диана Кондрашина

Павел Тимофеев, Пётр Талалай

Изначально кажется, что основа оригинальности этого ансамбля — в оригинальности его состава, вынесенной даже в название коллектива: Double Drums Band. Да, здесь две ударные установки (Павел Тимофеев и Пётр Талалай). Но идея эта, мощная сама по себе, ещё не доведена «до ума». По большей части оба барабанщика играют практически одни и те же рисунки, слегка разнообразя акценты (так, в первой композиции, «Space Dance», интересно звучали разновекторные акценты двух басовых барабанов). Две установки создают плотный, моторный звук, но над тем, чтобы между ними постоянно существовало напряжение, противофазы, интеракция, чтобы они плотно взаимодействовали друг с другом, с контрабасом (Макар Новиков) и со всем остальным ансамблем — ещё работать и работать.

Интересно звучит духовая секция, в которую входят (слева направо) Владимир Нестеренко (в данном случае — флейта, хотя он больше известен как пианист), Роман Соколов (тенор-саксофон), Салман Абуев (труба), Овагем Султанян (альт-саксофон) и юная звезда почти всех московских биг-бэндов Пётр Востоков, который, впрочем, в этом составе играет не на своём профильном инструменте (трубе), а на вентильном тромбоне. Опять же, Евгению ещё предстоит сделать аранжировки для пяти духовых более плотными, темброво разнообразными и «кусачими», но уже сейчас просматривается большой потенциал как состава, так и написанной для него музыки — вот только выявить тембровое своеобразие состава в аранжировках можно ещё отчётливее.
Запомнилось несколько музыкальных моментов. В прозвучавшей третьим номером пьесе «Insomnia» (Сивцов аккуратно переводит: «Бессоница») тему излагают то все пять духовых (первый голос, в таком случае — труба), то четыре (первый голос в таком случае оказывается у флейты). Это как раз пример правильных решений в области того, как распорядиться тембровым богатством ансамбля с пятью духовыми.
Следующим номером звучало «Ещё одно произведение на 3/4, которое пока не получило названия, но мы работаем над этим вопросом» (вообще надо заметить, что количество пьес в размере три четверти в программе концерта превышало всякое вероятие, хотя вряд ли это специально так задумано). Здесь как раз пример того, как можно разумно и интересно распорядиться наличием в ансамбле двух ударных установок: тему излагают по-разному (при каждом проведении) сформированные группы разных инструментов, а барабаны играют свободные рисунки, практически фри-джазовые — Сивцов при этом встаёт из-за пианино, чтобы продирижировать инструментами, излагающими тему. При этом в первом проведении тему играют контрабас, саксофоны и флейта, при втором —они же плюс засурдиненная труба, при третьем — все пять духовых; между проведениями темы фортепиано играет вполне тонально-структурированное, насыщенное соло во взаимодействии с ритм-секцией, играющей почти совершенно свободно. И в финальном проведении темы к свободно импровизирующим барабанам присоединяется такое же фри-джазовое фортепиано, в то время как духовые, уже безо всякого дирижёра, сосредоточенно выигрывают свои партии. Это было весьма интересно!

Евгений Сивцов дирижирует духовиками

Финал концерта состоял из двух пьес, играемых подряд. Сивцов объявляет первую: «Петропавловская крепость». Из зала доносится вопрос: а как по-английски? Музыканты, очень серьёзно: «Petropavlovskaya Krepost». Встык к первой прозвучит и вторая, «Остановить мир» (музыканты, не дожидаясь вопроса, страшным шёпотом: «Stop the world!»).
Получилась, в общем, практически сюита — если и не вполне сюитно по форме, то уж по продолжительности звучания точно. Здесь были и интересные полифонические эпизоды духовых (особенно запомнились «фанфары» в начале и конце последней пьесы), и перекличка барабанов (судя по реакции, очень понравившаяся аудитории, но не во всех моментах блиставшая высоким вкусом), и интересный гетерофонный эпизод двух флейт (Нестеренко и Соколов), и колористически забавное (и вообще, больше именно колористическое, чем виртуозное) соло на засурдиненной трубе, но тут (как и в ряде других пьес) явно нужна ещё то ли редакторская, то ли продюсерская работа, которая собрала бы эти две довольно аморфные формы в нечто более плотное и цельное. Впрочем, проект явно находится ещё в самом начале пути, и, если автор приложит к этому необходимые усилия — а похоже, что приложит — наверняка станет украшением не только малых залов, но и фестивальных программ.
Вот, кстати, что значит — влияние мастеров! Только что воспрянул к жизни, выпустив интереснейший альбом на лейбле EverGreen Jazz, «Каданс» Германа Лукьянова (кстати, в составе Double Drums Band есть три музыканта, участвовавшие в записи мощной работы Лукьянова — Нестеренко, Соколов и Новиков, а четвёртый — сам Сивцов — вошёл в состав «Каданса» только что). Ансамбль Сивцова невозможно назвать клоном «Каданса» — слишком уж разные эстетические ориентиры и творческие устремления у этих коллективов, но сам факт существования в Москве эстетически состоятельного и творчески мощного ансамбля, ориентированного на авторское творчество, на сильную композиторскую и/или аранжировочную составляющую (а не только на виртуозные импровизационные соло), видимо, оказывается своего рода катализатором. И очень хорошо: чем больше будет составов, соревнующихся не в том, кто больше нот наиграет в шаблонном бибоповом соло на «Bye Bye Blackbird», а в том, у кого ярче собственная музыка, интереснее аранжировки, сильнее ансамблевая игра (и соло — тоже!) — тем лучше для московской джазовой сцены, и без того чрезмерно отягощённой корпоративно-ресторанным стандартным репертуаром.

Кирилл Мошков
фото автора

Вероника Грозных
фото: Елена Бедрина

Особенно контрастно смотрелось выступление норвежки между двумя сугубо мужскими компаниями, каждая из четырёх человек. В музыке это называется квартет. Первый квартет тоже зарубежный, но из зарубежья ближнего. Я все это уточняю, поскольку у этого квартета путаница с названием, звучит оно как «треугольник», причем треугольник астрологический, одним словом — группа «Тригон» из Кишинева. На самом деле, последние года четыре ансамбль, первоначально действительно бывший трио, выступает вчетвером, и именно на этот состав делается репертуар, где используются мультиинструментальные возможности каждого музыканта — Вали Богяну играет на саксофоне, трубе, кавале, флуере, клавишник Дорел Бурлаку задействует губную гармонику, барабанщик Гари Твердохлеб играет на ксилофоне и контролирует нечто весьма электронное. «Тригон» уже 15 лет является символом этно-джазового ансамбля на юго-восточных пространствах Европы. Ансамбль этот весьма востребован, его хорошо знают не только в России, где он регулярно выступает, но и во всем мире. На этот раз серия российских концертов (в Еврейском культурном центре в Москве, на «Апрельских тезисах» в Архангельске, на СКИФе в Питере) проходила после гастролей в Париже и перед выступлением в Монреале.
Лидер ансамбля альтист Анатоль Штефанец не только прекрасно владеет своим инструментом — виолой, то есть струнным альтом, который великолепно укладывается в канву многонациональной молдавской традиции, но и делает изобретательные, непростые аранжировки. Энергетика ансамбля выручает в ситуации, когда частые выступления приводят к некоторой «замыленности» музыки. «Тригон» как раз находится на грани между игрой и работой. Кстати, это впечатление подкрепляется и использованием цитат, узнаваемых публикой, но не возвышающих музыку. Этим путем давно идет любимый нами Энвер Измайлов, и вряд ли стоит этот путь повторять.
Другой квартет, заключавший фестивальную программу, вполне можно считать международным. Это высокое звание обеспечено присутствием в знаменитой «Sax-Мафии» львовского мастера свободной импровизации Юрия Яремчука. Остальные трое — люди вполне российские, хотя и живущие в разных городах — неформальный лидер Сергей Летов живет в Москве, Эдуард Сивков — в Вологде, Николай Рубанов — петербуржец. «Русская саксофонная мафия» за последние годы выступала в России, Литве, Германии и Великобритании. Посетители концертов альтернативной музыки этот состав отлично знают. Пересказывать их музыку бессмысленно, её надо слушать и, быть может, сравнивать с многочисленными мировыми саксофонными квартетными образованиями. Все четыре музыканта обладают разным музыкальным опытом, который стараются объединить в нечто единое. Это не всегда удается, тем более что композиции, принадлежащие чаще всего Летову, требуют серьёзных репетиций, а географические проблемы, а иногда и «свободное» отношение к процессу, этому мешают.
Мне кажется, что многообразие идей хорошо знающего мир импровизационного музицирования Сергея Летова и интуитивные представления, несомненно, талантливого Юрия Яремчука требуют тщательной проработки для того, чтобы превратиться в подлинный продукт пост-постмодернистской эпохи. Тем не менее, разнообразие тембровых возможностей уймы саксофонов, бас-кларнетов и прочих язычковых, периодическое цитирование блюзовых попевок, широченные штаны с непонятными иероглифами, забавные комментарии к забавным же названиям пьес были весьма тепло приняты аудиторией в качестве своеобразной игры на взаимоприемлемых условиях.

Юрий Яремчук

По традиции после концерта в Гостином дворе был устроен джем-сешн. По опыту предыдущих фестивалей должен заметить, что музыканты на джеме нередко проявляются иным лицом. Так было на прошлых «Тезисах» с Анатолием Вапировым и квартетом Pago Libre, продемонстрировавшими некоторую склонность к джазовой традиции. На этот раз сближение происходило с двух сторон — архангельские музыканты (барабанщик Алексей Барандов, гитарист Николай Куликов, вокалист Константин Седовин) стремились найти общий язык с Лисой Диллан, обнаружившей прекрасную способность адаптироваться к имеющейся джазовой реальности. Дальше этот процесс захватил Сергея Летова и Юрия Яремчука и даже родил нечто похожее на самоценную музыку, что на джемах происходит крайне редко. А это означает только одно — уникальность Архангельска, смело ведущего нас по пути революционно-музыкальных преобразований, вызывает у музыкантов чувство ответственности за занимаемое в музыке место.

Джаз-пограничник Михаил Митропольский
с северных границ Родины
фото: Сергей Дашковский

В последний момент отменилась своеобразная затея сопровождать сюиту чтением стихов в переводе на русский язык, причем в переводе Александра Кана, который будучи нашим человеком в Лондоне (работником BBC, специалистом по британской и советской альтернативной музыке), как и в прошлом году, сопровождал британскую делегацию. Думаю, правильно отменилась, была откровенная опасность изменить, сломать музыкальное время сюиты. Зато у Алика Кана была иная забота — в Екатеринбурге, как и двумя днями раньше в Москве, представить свою замечательную книжку «Пока не начался Jazz». Об этой книге наверняка будет написано в «Джаз.Ру», но я так и забыл спросить у автора, как, по его мнению, после описанного в книге периода — всё-таки начался он, или мы так и пребываем в ожидании.

«Моби-джей»

Любопытно, что первый концерт, объявленный «Днем Англии», была попытка начать джазом. Для этого предназначался екатеринбургский ансамбль под названием «Моби-джей», что расшифровывается как «мобильный джаз». Об этом составе я уже писал год назад. Мне он тогда показался вполне перспективным, но кажется, за год мало что изменилось. Ребята обещают в ближайшее время собственный диск — тогда и посмотрим. Но на этот раз выступление ансамбля было действительно «разогревающим», что, в общем, для джазового концерта не типично.
День Франции — он же второй день фестиваля, 26 апреля, был представлен французской культурной организацией с названием, которое явно соотносится с символом российского проникновения на парижскую сцену — «Французские культурные сезоны на Урале». Молодцы французы — фестиваль «Ле Джаз», молодые французские музыканты в российских клубах, в концертах — все это открывает нам развивающийся французский джазовый мир, гораздо более разнообразный, чем наши представления о нём. На этот раз два состава, представленные французами, были добротными, основательными, хотя особых открытий не случилось. Первый из них был совсем немногочисленным — пианист Иван Робийяр, получивший классическое образование в Национальной консерватории в Лионе и Париже, посещавший мастер-классы Уинтона Марсалиса и Хэрби Хэнкока, лауреат джазового конкурса Мартиаля Соляля в 1998 году. Его музыка довольно типична для музыканта с хорошим академическим образованием, с хорошим пианизмом и внушительным джазовым запасом. Ему бы ещё более точную работу с формой, компактность и насыщенность высказывания... Кажется, у молодого человека ещё недостаточный опыт работы с залом, тем более — в рамках фестиваля.

Второй состав, квартет альт-саксофониста Пьеррика Педрона, более традиционен. Лидер, джазовая активность которого пришлась на середину 90-х годов, совершенно сознательно делает ставку на характер звукоизвлечения и фразировку Чарли Паркера. Разумеется, прошедшие десятилетия наложили некоторый отпечаток на его музыку, в которой присутствуют не только стандарты эпохи бопа, но и авторские вещи. Но этот уровень осовременивания не выходит за рамки Сонни Ститта, в крайнем случае — Фила Вудса. Даже пианист Патрик Кабон старательно воспроизводит дух и стиль Бада Пауэлла. Зачем это нужно сейчас делать, мне неведомо, но получается совсем как по-настоящему. Особенно если отвернуться.
Еще один бопер, сохраняющий стиль в течение последних десятилетий — это хорошо известный российской публике американский альтист Ричи Коул, который пятнадцатилетним мальчишкой стал учеником Фила Вудса, а затем, бросив колледж Бёркли, проходил школы в оркестрах Бадди Рича и Лайонела Хэмптона. 60-летний музыкант имеет значительный послужной список, причем в России он появился ещё в конце 80-х, выступал в Москве и в Питере, вместе с Андреем Кондаковым зафиксирован на одной из фестивальных пластинок 1989 г. В последние несколько лет Ричи Коула довольно регулярно приглашает его новый друг из сибирского Томска, контрабасист Асхат Сайфуллин. В Екатеринбурге компанию этим двум музыкантам составили участники продюсерского центра David Orchestra, названного в честь библейского персонажа, проявившего свои музыкальные способности перед лицом самого Создателя и заслужившего тем самым что-то вроде одобрения.
Первое отделение началось квартетом, в котором приняли участие пианист Александр Титов и барабанщик Игнат Кравцов. Несмотря на опыт и Ричи Коула, и Асхата, происходящее временами напоминало джем-сешн, на подготовку которого было потрачено не слишком много времени. Впечатление несколько улучшалось в тех эпизодах, когда американский мастер переходил к балладам собственного изготовления.
Во втором отделении к квартету присоединились основные участники «Оркестра Давида» — тромбонист Виталий Владимиров и кларнетист/саксофонист Игорь Паращук. Благодаря им в музыке появилось живое действие, соло вышли за рамки музейного представления о джазе. Все-таки ещё одного клона Фила Вудса для фестиваля было уже много. Затейливые соло двух екатеринбургских духовиков оказались более современными, интересными, композиции расширились, хотя слаженности во всем составе не прибавилось. Однако выход был найден. Весь ансамбль резко прибавил в энергетике, очередной до боли знакомый публике стандарт развернулся во всей своей мощи, секстет разошелся не на шутку, публика завелась вместе с ним, и горячий приём был обеспечен. На бис Ричи Коул для контраста вышел с сольной версией «Stardust», чем совершенно покорил публику.
Все три дня «Джаз-транзита» получились совершенно разными, что, конечно, украшает фестиваль. Украшают его и обширные планы на будущее, которое для Николая Головина видится в качестве действительного перекрестка культур и идей, идущих из Европы, с одной стороны, и из Азии, с другой. Идея замечательная, учитывая, что Екатеринбург находится не так уж далеко от обоих континентов, а народ уже давно готов слушать нечто большее, чем набор слегка одряхлевших джазовых эвергринов.

Джаз-пограничник Михаил Митропольский
с границы между Европой и Азией
фото: Виктор Байнов

Джаз в Казани: в апреле «покапало»

Амбиций у молодого мэра хватает. К его чести должен сказать, что с его приходом власти наконец-то вспомнили о знаменитом русском писателе, чья молодость прошла в Казани - о Василии Аксёнове. Этой осенью, по времени почти в дни бывшего джазового фестиваля, в Казани впервые прошел литературно-музыкальный «Аксёнов-Фест», и что для нас отрадно — с джазовым уклоном. На концерте Аксёнов, впервые за последние 10 лет посетивший Казань, читал свои стихи в сопровождении дуэта знаменитого джазмена Алексея Козлова и клавишника Дмитрия Игулдина, а затем выступило трио Евгения Борца с певицей Ириной Родилес. В течении двух дней в начале октября в городе прошли культурные события в честь юбилея нашего выдающегося земляка в сопровождении очень мощного «хора» деятелей культуры – друзей Василия Аксёнова, среди которых были Белла Ахмадуллина, Борис Мессерер, Александр Кабаков, Михаил Веллер… и главный инициатор этого фестиваля - Андрей Макаревич. Оказалось, что с нынешним мэром Макаревича связывает давняя дружба – сблизились на почве любви к подводному плаванию. Именно Макаревич подсказал Метшину эту замечательную идею, ну а мэр не пожалел денег на реализацию. Двухдневный фестиваль вылился в сумму, на которую мы могли бы проводить «Джазовый Перекрёсток» в течении ближайших двадцати лет. Ну, с учетом инфляции - ещё лет 15, если брать тот уровень фестивального бюджета, который город нам выделял, начиная с 2001 года. Чтобы быть точным - от 200 до 300 тысяч рублей в год.
Вот так на месте одних культурных традиций вырастают новые. Я просто счастлив, что город отдал должное моему любимому с молодых лет писателю, спасибо Андрею Макаревичу. Но почему власть, которая любит себя называть «региональной элитой», не чтит других культурных традиций своего города, в том числе и джазовых? Вот и живет традиция среди джазовых музыкантов – начиная с Олега Лундстрема, переехавшего в Москву ещё в 1956-м – искать своё музыкальное счастье вдали от родных казанских стен. А в традиции города – забывать о своих талантливых, но нелюбимых пасынках.

Игорь Зисер

Ольга Скепнер, Олег Анохин, Давид Ткебучава, Олег Осенков

26 апреля празднование годовщины существования Джаз-клуба «Art of Jazz»прошло на территории и благодаря неоценимой поддержке гостинично-развлекательного комплекса «Корстон». Гостями праздника стали участники джазового проекта в составе: Алексей Подымкин (Москва, клавишные), Олег Осенков (Нью-Йорк, контрабас), Давид Ткебучава (Москва, ударные). Программу они назвали «Crossing Rhythms».
На концерте, который прошёл, как принято в «Art of Jazz», в виде музыкально-познавательного шоу, зрители услышали не только известные произведения, но и оригинальную авторскую программу участников проекта. Завершил вечер джем-сешн: казанские музыканты стояли в очередь, чтобы сыграть с гостями. Удовольствие, совершенно очевидно, получили все: и гости, и казанские джазмены, и, безусловно, зрители. Джаз возвращается в Казань!

Текст: Ольга Скепнер
Фото: Дмитрий Петриченко,
Сергей Елагин

Самара: IV открытый Всероссийский фестиваль джазовой музыки "Клуб "Движение" встречает друзей"

Министерство культуры и молодежной политики Самарской области, Самарский центр внешкольного образования "Творчество", Детско-молодежная городская общественная организация "Клуб "Движение" проводят IV открытый Всероссийский фестиваль джазовой музыки "Клуб "Движение" встречает друзей" 17-18 мая 2008 года. Фестиваль приурочен к 10-й годовщине открытия Детско-молодежной городской общественной организации "Клуб "Движение".
Участниками двухдневного праздника станут любители джазовой музыки из различных регионов Российской Федерации. На фестиваль приглашены представители Саратова, Уфы, Ульяновска, Чебоксар, Уральска (Западный Казахстан), Москвы, Самары. В программе фестиваля - выступления приглашённых коллективов (участников фестиваля), выставки фотографов Александра Дикарева и Сергея Клименко, ночной джем-сейшн.
Для организаторов фестиваля это знаковое событие. Вот уже 10 лет, как при содействии Министерства культуры и молодежной политики Самарской области и Самарского центра внешкольного образования "Творчество" успешно работает и совершенствует свою деятельность клуб "Движение". Здесь накоплен богатый практический опыт работы, разработана система музыкального обучения и воспитания. Студенты клуба становились неоднократными победителями и лауреатами джазовых фестивалей различного уровня.
Фестивальные концерты пройдут в Концертном Центре "Дзержинка" (ул. Степана Разина, 46, т. 8(846)2782728) по следующему расписанию:

• 17 мая, 18.00
  Jazz Addicts (Самара), Ансамбль танцевальной музыки Bandalatina (Самара), Максим Попов (фортепиано, Уральск, Казахстан), "Джаз-Вояж" (Самара), "Опус" (Ульяновск).
• 18 мая, 16.00
  Quintessence (Ярославль / Москва / Санкт-Петербург / Самара), Art College (Саратов), "Органум" (Cамара), Ансамбль п/у Виктора Чукарикова (Чебоксары)
• 18 мая, 19.00 Black Fever (Самара), Funky House Band (Уфа), New A (Самара), Jazzmobile (Москва)
• Ночной джем-сейшн состоится в арт-клубе "Бумажная Луна" (ул. Ленинградская, 77, т. 8(846)3335485) 18 мая с 23.00 до 02.00

Подробная информация о гостях фестиваля
Клуб "Движение": Самара, ул. Свободы, 89, т/ф. 8(846)9950552 e-mail: moving_club@mail.ru

12-14 июня в подмосковной усадьбе "Архангельское" пройдёт пятый международный фестиваль "УСАДЬБА.ДЖАЗ".
Среди участников - саксофонисты Карл Денсон, Игорь Бутман, Юсеф Латиф, гитарист Чарли Хантер, британская фанк-группа The Brand New Heavies, барабанщик Билли Кобэм, "Арсенал" Алексея Козлова, "Камерата", Jukebox Trio и множество других музыкантов.
Все подробности, расписание, билеты - в подробном анонсе от организаторов!..>>>>

Источник

"Джаз играет в душе. Почему, спросите, джаз? Ну ведь джаз - это музыка и не минорная и, в то же время не мажорная. Даже аккорды джазовые по слуху трудно определить какие мажорные а какие минорные. Одним словом, они - нейтральны."

Источник

На английском языке: контрабасист Стив Кершоу с типично британским юмором описывает своё турне по России с ансамблем пианиста Леонида Винцкевича, состоявшееся в апреле текущего года.
Читать...>>>>

Международной ассоциации джазового образования больше нет.
В середине апреля International Association for Jazz Education (IAJE), крупнейшая джазовая образовательная организация в мире, подала заявление о банкротстве, причём не по обычной 11 главе американского закона о банкротствах (которая, пусть с оговорками, оставляет надежду на будущее возрождение компании), но по самой суровой - седьмой главе, в результате действия которой всё имущество компании продаётся в пользу кредиторов, а компания полностью аннулируется. Штаб-квартира IAJE в городе Манхэттен, штат Канзас, закрыта и опечатана, и суд назначил следователя, которому предстоит разобраться, куда ушли многомиллионные средства Ассоциации, собиравшиеся в виде многосотенных членских взносов десятков тысяч её членов по всему миру и в виде корпоративных пожертвований, объём которых даже превосходил суммы от членских взносов. Руководство Ассоциации, теперь уже бывшее, разводит руками, не очень искренне утверждая, что совершенно не представляет, «где мы девали деньги». Ежегодная конференция IAJE, которая должна была состояться в Сиэтле в январе 2009 года, отменена. Сайт Ассоциации отключён.
Джазовая информационная сфера полна горьких комментариев и взаимных упрёков по поводу этого печального события, но большинство сходится на том, что слабость Ассоциации в последние годы была очевидна большинству инсайдеров, а с января 2008 г., то есть с момента проведения теперь уже последней ежегодной конференции в Торонто, стала очевидна всем: вместо обычных семи-восьми тысяч участников на конференцию явилось еле-еле четыре тысячи, и общая логика конференции явно свидетельствовала о том, что Ассоциация утратила ясность целей и логику развития.
18 апреля все десятки тысяч членов Ассоциации получили от её президента, Чака Оуэна, электронное письмо, в котором он сообщал, что IAJE подвергнута банкротству и распускается.
Инсайдеры рассказывают, что долги Ассоциации превышают миллион долларов.
Это крайне неприятная новость не только для сотен студенческих ансамблей и оркестров Северной Америки, Западной Европы и других регионов: обычно конференция IAJE была для студентов-музыкантов одной из самых важных возможностей «засветиться», показаться большому количеству профессионалов и джазового образования, и джазовой индустрии, и не только показать себя, но и «посмотреть людей», обменяться опытом со студентами и преподавателями из других городов, штатов, стран, посетить мастер-классы и «клиники» выдающихся джазменов. Это очень печальная новость и для профессионалов джазовой индустрии — работников фирм грамзаписи, организаторов фестивалей, издателей и сотрудников джазовой прессы, работников джазовых радиостанций, которые на протяжении последнего десятилетия (Ассоциация просуществовала ровно 40 лет, но за узкие рамки чисто образовательной тематики вышла только с 1997 г., когда произошло слияние её ежегодной конференции с ежегодным «конвентом» журнала Jazz Times) съезжались на ежегодные конференции, чтобы почувствовать живой пульс сегодняшнего и завтрашнего дня джаза, подпитывающегося в последние десятилетия - с тех пор, как джаз перестал быть городским фольклором, устной традицией, поп-музыкой своего времени и превратился в высокоорганизованный профессиональный вид музыкального искусства - только и исключительно системой джазового образования. В программу конференций в последние 10 лет обязательно включалось то, что раньше было содержанием «конвента Jazz Times» — семинары, круглые столы и публичные дискуссии по проблемам джазовой индустрии, в которых участвовали самые влиятельные продюсеры, самые значимые джазовые критики, самые широко мыслящие музыканты и преподаватели. Международная ассоциация джазовых журналистов проводила в рамках конференций IAJE собственные мастер-классы по вопросам джазовой журналистики и джазовой критики, помогавшие десяткам молодых музыковедов, музыкантов и/или журналистов сформировать интерес именно к джазовой (или - шире - к музыкальной) журналистике и, следовательно, приводившие и в эту отрасль джазовой индустрии новые силы.

Выступление студенческого оркестра на конференции IAJE в Торонто, январь 2008

Кроме ежегодного съезда, Ассоциация поддерживала также очные и заочные программы повышения квалификации джазовых преподавателей, оплачивала «заказные» композиторские работы, в том числе учебно-методического назначения, выплачивала ряд стипендий студентам-музыкантам и проводила ежегодную церемонию вручения премии Национального фонда искусств США «Мастера джаза».
Все комментаторы и участники дискуссий по поводу коллапса IAJE сходятся на том, что природа не терпит пустоты и что на смену развалившейся из-за некомпетентности своего руководства Ассоциации непременно придёт какая-нибудь другая организация, которая вновь объединит джазовое сообщество вокруг его будущего - системы джазового образования.
Но, видимо, эпоха этой будущей организации станет уже совершенно новой эпохой, а крушение Ассоциации джазового образования, совпавшее по времени с жесточайшим системным кризисом в индустрии грамзаписи (в том её виде, в котором мы знали её в последние 60 лет), означает конец знакомой нам «старой эпохи».
Видимо, XX век в джазе теперь можно считать окончательно завершившимся.

Кирилл Мошков,
редактор «Джаз.Ру»

Подкаст "Слушать здесь":
16.05.08 - #238: трубач и музыкальный журналист Андрей Соловьев (группа "Вежливый отказ" и другие проекты) комментирует пьесу "Crosstown Traffic" с альбома пианиста и бэндлидера Гила Эванса "Gil Evans Plays the Music by Jimi Hendrix" (Bluebird/RCA, 1974).

13.05.08 - #237: главный редактор "Джаз.Ру" Кирилл Мошков комментирует пьесу "Военный блюз" с нового альбома флюгельгорниста и композитора Германа Лукьянова "Чёрным по белому" (EverGreen Jazz, 2008)

08.05.08 - #236: трубач и музыкальный журналист Андрей Соловьев (группа "Вежливый отказ" и другие проекты) комментирует пьесу "Bye Bye Baby" с альбома Art Ensemble of Chicago "Certain Blacks" (Inner City, 1970).

04.05.08 - #235: главный редактор "Джаз.Ру" Кирилл Мошков комментирует пьесу "St.Thomas" с альбома трубача и бэндлидера Мэйнарда Фергюсона "Live From London" (Avenue Jazz, 1994) - в честь 80-летия со дня рождения музыканта

25.04.08 - #234: трубач и музыкальный журналист Андрей Соловьев (группа "Вежливый отказ" и другие проекты) комментирует пьесу "Section 1: Opening / Dance" с альбома музыки композитора Энтони Дэйвиса "Episteme" (Gramavision, 1981).