Специальный
репортажLionel Hampton
International
Jazz
Festival,
Moscow, Idaho
|
 Предыстория нашего
ежегодного рассказа о Международном джазовом фестивале имени
Лайонела Хэмптона не меняется - меняется сам фестиваль.
Зародившись тридцать шесть лет назад в небольшом университете на
далеком Северо-Западе США, среди холмистых полей штата Айдахо, в
80-е гг. этот фестиваль стал крупнейшим во всем регионе - от Сиэтла
до Солт-Лейк-Сити, от Монтаны до Орегона. Он обрел покровительство
одной из самых популярных фигур в истории джаза, вибрафониста
Лайонела Хэмптона, прожившего долгую (по разным сведениям - 92 или
94 года), творчески насыщенную и яркую жизнь. Хэмптон обладал,
помимо славы и заслуг перед историей джаза, еще и огромными связями
в правящих кругах США: он около полувека был одним из видных
деятелей республиканской партии, но играл на инаугурациях всех
президентов, начиная с Никсона и заканчивая Клинтоном - и
республиканцев, и демократов. Под эгидой Лайонела фестиваль быстро
превратился в крупное международное событие. А все потому, что
ветеран свинговой эры был совершенно очарован уникальной формулой
проведения фестиваля.
 Каждый год в 20-х числах
февраля в крохотный городок Москоу (да-да, Москва) в штате Айдахо
(между штатами Вашингтон и Монтана, всего в паре сотен километров от
канадской границы) на фестиваль съезжается несколько тысяч студентов
- музыкантов, обучающихся джазу. Надо понимать, что "студентами" в
США именуют всех учащихся - от первоклашек до аспирантов. Студенты
разных возрастных групп - младшеклассники, старшеклассники и
собственно студенты, в нашем понимании - в течение каждого из
четырех фестивальных дней участвуют в конкурсах, которые судят
профессиональные жюри из заслуженных преподавателей музыки с
музыкальных факультетов всех окрестных университетов и колледжей.
Победители конкурсов каждый вечер выходят на основную сцену
фестиваля, на огромном крытом футбольном стадионе Kibbie Dome, чтобы
выступить рядом со звездами - выдающимися джазменами из Нью-Йорка и
Калифорнии.
Благодаря этой формуле, вовлекающей тысячи молодых
музыкантов в изучение джаза и знакомящей их с выдающимися его
образцами (живьем, на огромной сцене, с превосходным звуком и
видеотрансляцией на гигантских экранах), фестиваль по праву
считается важнейшим в своем роде на Западе США (а если разобраться -
то и во всей стране, потому что на таком уровне и по такому принципу
фестивалей не проводят больше нигде).
В последний год жизни
Лайонела Хэмптона и последний год его участия в "собственном"
фестивале - 2002-й - в фестивале участвовало 18 тысяч
студентов.
 В этом году - пятнадцать
тысяч. Только представьте себе 20-тысячный городок, население
которого на четыре дня увеличивается почти вдвое. Городок, где по
сонным двухэтажным уличкам, типичным для провинциальной Америки, с
шумом передвигаются целые батальоны юных музыкантов с саксофонами,
тромбонами и трубами. Городок, где пять тысяч человек ежевечерне
приходит на футбольный стадион, чтобы слушать джаз.
Подробнее о
бурной истории фестиваля и о том, как продуманно, сложно и, в
конечном счете, уникально он устроен, можно прочитать в первой части
нашего прошлогоднего
специального репортажа из Москоу, Айдахо. Здесь же мы отметим
еще только два важных момента.
Помимо десятков конкурсных
выступлений и десятков "клиник" - мастер-классов приезжих джазовых
"звезд" - на основной сцене фестиваля проходят четыре концерта
мастеров джаза. Плотность звезд джазового мэйнстрима - огромная.
Только мэйнстрим (бибоп, пост-боп, свинг, современный straight-ahead
jazz), но - первоклассный. Вечером участники фестиваля встречаются
на after-hours - ночных джемах в отеле University Inn, где живут
почти все приезжие музыканты. Такого тоже практически ни на одном
другом фестивале нет. В этом году, благодаря участию группы
российских музыкантов (о которых - ниже), не вылезавших из джемов до
двух-трех часов ночи, джемы были уникально плотными и
интересными.
Каждый год, с 1989 г., в фестивале Лайонела Хэмптона
принимает участие кто-нибудь из музыкантов из бывшего СССР. Это -
фестиваль с самым широким "постсоветским" участием на всей
территории США. Нет ни одного другого джазового фестиваля в США, где
на сцене в течение 4 дней побывало бы 16 русскоговорящих музыкантов,
как это было, например, в прошлом году.
В этом году их было чуть
меньше, но "меньше" - не значит "хуже". Были традиционные гости -
курский пианист Леонид Винцкевич и эстонский саксофонист Лембит
Саарсалу, чей дуэт был первым советским коллективом на Хэмптоновском
фестивале в далеком 1989 г.; дуэт Винцкевича-старшего и
Винцкевича-младшего, саксофониста Николая, который впервые выступил
с отцом на Хэмптоновском фестивале в 2000 г.; крымский гитарист
Энвер Измайлов, который с 2003 г. стал любимцем фестиваля и
появляется на нем каждый год.
 Был пианист из Кыргызстана -
Эльдар Джангиров, в последние годы - восходящая звезда джазового
фортепиано по имени Элдар (произносится с ударением на первый слог).
В 2001-м именно на Хэмптоновском фестивале началась слава этого
мальчика родом из Бишкека, тогда 14-летнего: юный обитатель
Канзас-Сити выиграл студенческий конкурс фестиваля, получил от его
спонсоров в подарок рояль Kawai и попал в сферу интересов крупных
игроков джазового рынка. Теперь у него контракт с Sony Classical, и
на фестивале он выступает уже в ранге "звезды".
Наконец, было
семь молодых музыкантов из России - очередная группа стажеров
программы "Открытый мир". Наши "дали" так, что мало не показалось.
Об этом, впрочем - в следующем выпуске "Полного джаза". А пока
начнем по порядку.
 Как обычно, фестиваль на
основной сцене открывал его бессменный - с 1976 г. - исполнительный
директор, доктор Линн Скиннер, или попросту Док Скиннер. Этот
незаурядный организатор, талантливый педагог и музыкант, да и
попросту очень интересный и необычный человек, к сожалению, покидает
Университет Айдахо - летом текущего года он должен уйти на пенсию,
так что фестиваль в его нынешнем виде явно изменится (хорошо бы - не
до неузнаваемости: традиции и достижения очень трудно создать и
накопить, а вот распылить и профукать - совсем несложно, как нам
хорошо известно). Скиннер создал фестиваль в его нынешнем виде,
Скиннер привлек к нему Лайонела Хэмптона, став его ближайшим
соратником и другом на долгие годы, Скиннер создал высочайшую
репутацию фестиваля, привозя на него таких великих артистов, как
Диззи Гиллеспи, Элла Фицджералд, Кармен Макрэй, Джордж Ширинг, Бобби
Макферрин, Сара Воэн, Рэй Браун и т.д. Положа руку на сердце, Док
Скиннер мог бы руководить фестивалем еще несколько лет. Однако в
Университете Айдахо, которому принадлежит фестиваль, действует
программа экстренного сокращения расходов университета, в рамках
которой профессоров побуждают побыстрее выметаться на пенсию,
выплачивая им некоторые бонусы. Не говоря уж о том, что сама идея
экономить деньги путем выплаты бонусов выглядит довольно странно,
странной представляется и идея в рамках этой программы непременно
выпихнуть на пенсию человека, который в значительной степени создал
репутацию Университета Айдахо. Понятно, что для нужд отдаленного
сельского штата важнее всего такие факультеты университета, как
ветеринарный, сельскохозяйственный и, скажем, строительный, но
международная репутация U of I (так здесь сокращенно называют университет)
базируется исключительно на том, что он проводит фестиваль имени
Лайонела Хэмптона. Сохранить и упрочить эту репутацию -
означает, в случае скорой отставки Дока Скиннера, нанять не менее
компетентного директора с прекрасным знанием джаза, огромными
связями как в джазовом мире, так и в бизнесе (фестивалю нужны
спонсоры!), а главное - способностью болеть за свое дело, а не
просто отрабатывать контракт. И кто-то может предполагать, что
такого директора можно будет найти за меньшие деньги, чем получал на
своем посту Док Скиннер (а получал он, по американским меркам,
совсем не так уж много)? Ну-ну, посмотрим, что из всего этого
выйдет. Еще раз: создать такую махину - долго и трудно, а вот
профукать все можно в один год.
 Впрочем, неунывающий
Скиннер, конечно, не выносил все это на публику. Он просто
представил хауз-бэнд фестиваля, его основной мотор, ансамбль, с
которым будет играть значительное число солистов на всех четырех
вечерних концертах - мощную связку из контрабасиста Джона Клэйтона и
барабанщика Джеффа Хэмилтона, солидеров первоклассного
калифорнийского оркестра John Clayton/Jeff Hamilton Big Band, а
также гитариста Расселла Малоуна и пианиста Бенни Грина, также
регулярно работающих в дуэте. Непоседливый, вечно взвинченный,
живущий только музыкой и внутри музыки рыжеволосый Грин, выглядящий
в свои 43 совершенным мальчишкой, и надежный, спокойный,
малоподвижный Малоун - не менее контрастная пара, чем изящный,
задумчивый Клэйтон и экспансивный, здоровенный Хэмилтон; вчетвером
они образуют одну из самых моторных и в то же время тонких
мэйнстримовых ритм-секций, что вашему корреспонденту удавалось
услышать.
 Как обычно, хауз-бэнд в
начале концерта играет одну пьесу квартетом - просто чтобы настроить
публику на нужную волну, разогреть ее, а заодно показать собственный
класс. И класс был показан, особенно Бенни Грином: выпускник Art
Blakey Jazz Messengers, многолетний участник ансамбля певицы Бетти
Картер и трио контрабасиста Рэя Брауна предложил слушателям тонкую и
в то же время яркую игру, за которой было очень интересно следить -
и сопереживать ей, поскольку Бенни играет очень эмоционально и
насыщенно.
 Мало кто ожидал, что
выступление хауз-бэнда в качестве квартета продолжится, потому что в
этом году в ритм-секции фестиваля - не один пианист, а два! Зал
встретил овацией второго пианиста, который в следующие четыре вечера
делил с Бенни Грином время на сцене. Это был один из старейших
джазменов, остающихся ныне в строю - 87-летний пианист Хэнк Джонс.
Старший брат покойных ныне бэндлидера Тэда Джонса (помните Thad
Jones / Mel Lewis Big Band, ведущий оркестр 70-х?) и барабанщика
Элвина Джонса (квартет Джона Колтрейна, один из важнейших джазовых
ансамблей 60-х) никогда не имел такой громкой славы, как его младшие
(и уже ушедшие из жизни) братья, но в его послужном списке была и
работа с Чарли Паркером в рамках ангажемента Нормана Грэнца, и
аккомпаниаторство у Эллы Фицджералд, и многолетняя служба в оркестре
телекомпании CBS, где в легендарном "Шоу Эда Салливэна" Хэнк Джонс
играл с такими титанами американской эстрады, как, скажем, Фрэнк
Синатра.
 Теперь, когда внимание к
Хэнку привлечено уже хотя бы в силу его возраста и огромного опыта,
выясняется, что это пианист, чьи эстетические установки почти
диаметрально противоположны установкам того же Бенни Грина. Джонс,
кажется, еле касается клавиатуры: у него деликатное, изящное туше и
старомодно-изысканная фразировка, буквально дышащая мудростью более
чем полувекового опыта. Этому музыканту уже ничего никому не надо
доказывать - он просто играет (действительно очень просто: за такой
кажущейся простотой - колоссальное знание стиля и репертуара,
естественным образом исключающее погоню за внешними эффектами),
оказываясь все время там и тогда, где и когда это нужно ансамблю и
играемой им музыке. Поразительная творческая, да что там - чисто
физическая форма: прямая, как у строевого офицера, спина, уверенная
походка, твердая рука, ясный взгляд, четкая и умная речь... 87 лет!
Невероятно.
 В тот же день, только раньше,
во время утренних мастер-классов в восьмисотместном танцзале
университетского Студенческого союза, Хэнк играл с тем же составом -
и тоже попеременно с Бенни Грином, который в самых апологетических
тонах представил ветерана джазового фортепиано, в течение первых
нескольких пьес скромно сидевшего позади рояля. Здесь, помимо
вышеописанных совершенств, почтенный ветеран продемонстрировал еще и
незаурядную интеракцию с ансамблем: иногда старики с возрастом
становятся невнимательны к окружающим, замыкаются на себе, но с
Хэнком этого не произошло - в ансамбле он чуток, скромен и
заразительно радуется удачам партнеров. Забавно и трогательно было
наблюдать, как удачам самого старины Хэнка при этом радовался
сидевший рядом с ним Бенни Грин! (на фото).
В этот день
было и еще несколько очень интересных мастер-классов, и рассказывать
о первом концерте фестиваля мы только еще начали; однако обо всем
этом мы продолжим говорить через неделю, в следующем выпуске
"Полного джаза".
 Кирилл Мошков,
редактор
"Полного джаза"
фото автора |
|
|
Как это было
в Москве |
|
Пора вводить флот: Armenian Navy Band в Москве
 В Москву впервые приехал Арто
Тунчбояджян (Arto Tuncboyacian) -
американский перкуссионист армянского происхождения, выступавший со
звездами современного джаза и других музыкальных направлений. Он
привез свой ансамбль Armenian Navy Band, с которым 20 февраля отыграл единственный концерт в Театре
Эстрады.
Почти все участники "Оркестра армянского военно-морского
флота" (кстати, в Армении нет ни флота, ни даже выхода к морю) -
музыканты, сделавшие себе имя на родине, и только сам основатель
этого коллектива, Арто Тунчбояджян, впервые оказался в Армении в
1998 году. Он родился в Турции, гастролировал по Европе, затем уехал
в США, где начал сотрудничать со многими интереснейшими
представителями импровизационной сцены, которые активно внедряли в
свои произведения этнические элементы. Перкуссию и вокал Арто можно
услышать на альбомах таких титанов, как саксофонист Пол Уинтер и
клавишник Джо Завинул (одни из первых американских музыкантов,
обратившихся к столь популярному теперь направлению world music),
гитарист Ал ДиМеола и саксофонист Билл Эванс. Арто работает и с
Сержем Танкяном, солистом хард-роковой группы System of a Down, в
составе которой - музыканты исключительно армянского происхождения.
"Оркестр флота" он составил из лучших исполнителей своей
исторической родины, и благодаря яркому соединению древних и
современных мотивов, которое Арто называет "авангард-фолк",
коллектив добился различных наград и вошел в европейский шорт-лист
престижной премии BBC в области world music.
Концерт начался с сильным опозданием
из-за того, что ансамбль не успел отстроить звук. Впрочем, зрители
были вознаграждены за долгое ожидание буквально с первых мгновений
программы, когда поднялся занавес, и оказалось, что все двенадцать
участников группы уже заняли свои места и хором тихонько напевают
какую-то песенку. Как только она была допета, барабаны дали отбивку
- и грянуло! По левую руку от зрителей располагались четверо
музыкантов-духовиков во главе с опытнейшим саксофонистом Арменом
Уснунцем и басист Артем Манукян, барабанщик Арман Джалалян сидел по
центру, а справа - клавишник Ваагн Айрапетян и сам Арто.
Выше на помосте находились четверо
исполнителей на армянских народных инструментах - дудукисты Норайр
Карташян и Вардан Григорян, исполнитель на кяманче Армен Айвазян и
Анаит Артусян (цитра-"канон").
Основу программы составил
предпоследний альбом Armenian Navy Band “Natural Seeds” - сюита, в
которой друг за другом без перерыва следуют совершенно различные по
инструментальному составу, ритму и стилистике номера. Так же и на
концерте в течение каждого из двух отделений почти не было пауз
между номерами. Акцент ударных - и плавная мелодия с солирующим
народным духовым сменяется агрессивной атакой меди. При этом древние
и современные инструменты не соперничали друг с другом, напротив -
труба неоднократно вторила дудуку и кяманче, от чего звучание
становилось еще более трогательным. Кстати, несмотря на несхожесть
аранжировок и ритмов, все номера программы были отмечены в той или
иной степени одним и тем же настроением - столь характерной для
армянской музыки светлой печалью
Сам Арто, лидер группы и автор всех
композиций, большую часть концерта вел себя как рядовой оркестрант.
Сидя у края сцены в смешной кепке и оранжевой футболке с надписью
“ONNO” (это имя его старшего брата и учителя, музыканта, в ансамбле
которого он начинал свою карьеру, погибшего или, по другим данным,
пропавшего без вести в конце 1990-х годов - а также название
альбома, посвященного его памяти), он оперировал сравнительно
небольшим количеством ударных и иногда пел. Сольных номеров у Арто
было немного - в первом отделении он импровизировал на кастрюле с
водой, во втором - пел-дул в пластиковую бутылку, а потом,
постукивая в бубен, спрыгнул в зал. В самом финале он спел a
cappella, и под конец к нему присоединился тихий многоголосый хор
музыкантов - более подходящее завершение для такого душевного
выступления сложно было себе представить.
 Григорий
Дурново
специально для "Полного джаза"
фото: Анна Филипьева |
Никаких песен:
Марк Джонсон, Элиан Элиас и Виктор Льюис в Москве
 В "Ле Клубе" выступило
джазовое трио из США: контрабасист Марк Джонсон, пианистка Элиан
Элиас и барабанщик Виктор Льюис. Они представили программу с
последнего альбома Джонсона “Shades of Jade”.
Все началось с
небольшого недоразумения: в программках клуба указывалось, что
главным действующим лицом концерта будет Элиан Элиас (вокал, рояль),
которая выступит в составе звездного трио “Shades of Jade”. Однако
позже выяснилось, что лидером трио скорее следует считать
контрабасиста Джонсона. Кроме того, Элиан объявила со сцены, что в
этот раз петь не будет, но пообещала, что приедет в другой раз с
программой, составленной из бразильских песен. Родившаяся в
Сан-Паулу пианистка еще в конце 1970-х годов начала соединять в
своем творчестве бразильскую музыку и джаз. В 1980-х она переехала в
Нью-Йорк, где вскоре присоединилась к настоящей супергруппе Steps
Ahead, в которой играли такие асы, как вибрафонист Майк Маниери,
саксофонист Майкл Бреккер, басист Эдди Гомес и барабанщик Питер
Эрскин. Затем она играла с трубачом Рэнди Бреккером, исполнителем на
губной гармошке Тутсом Тильмансом, пианистом Херби Хэнкоком. В
состав ее собственных ансамблей входили выдающиеся музыканты, в
частности, барабанщик Джек ДеДжонетт и приехавший с ней сейчас
Джонсон. Петь Элиас начала на альбоме 1989 года. Марк Джонсон самыми
важными этапами в своей карьере считает игру с гитаристом Джоном
Аберкромби, а особенно - с великим пианистом Биллом Эвансом.
Впрочем, контрабасист сказал, что даже если бы у него не было опыта
музицирования с Эвансом, он бы все равно пришел к формату
фортепианного трио, который считает лучшим в джазе. Что касается
Виктора Льюиса, то этот барабанщик - один из самых опытных и
востребованных на современной американской импровизационной сцене,
игравший с саксофонистами Стэном Гетцем и Декстером Гордоном,
пианистами Карлой Блэй и Кенни Барроном.
В записи “Shades of
Jade” участвовали саксофонист Джо Ловано и гитарист Джон Скофилд, но
для концертов Джонсон предпочел свести все к своему любимому
формату. Наверно, лучшими джазовыми трио следует считать такие, в
которых каждый участник - независимая личность с собственным
музыкальным характером и поведением, но в результате они не
разъезжаются каждый в свою степь, а творят совместно. Именно это и
было явлено в "Ле Клубе": серьезный, почти мрачный поначалу Джонсон,
артистичный и веселый Льюис, спокойная и вальяжная Элиас. Репертуар
их, выходящий за рамки альбома Джонсона, был разнообразен и включал
как номера, сочиненные контрабасистом и пианисткой, так и джазовые
стандарты. Номер “Blue Nefertiti” был блюзовой вариацией на тему
знаменитой композиции саксофониста Уэйна Шортера “Nefertiti”, а
“Don’t Ask for Me” - неожиданной обработкой песни армянского
советского композитора Антона Маиляна. Элиас, которой партнеры часто
предоставляли солировать, все же несколько уступала им и в
мастерстве, и в изобретательности, и в зажигательности. Впрочем,
бразильские мотивы, которые как будто исподтишка вплетались в
коллективную импровизацию, звучали у нее весьма изящно, и сама она в
течение вечера заражалась энергией ритм-секции. Шикарный Льюис
умудрился превратить банальные барабанные сбивки, которыми
заканчиваются многие быстрые джазовые номера, в увлекательное
театральное зрелище. Джонсон же, внешне холодный и напряженный,
вынужденный из-за сложных условий перелетов играть на контрабасе
уменьшенной модели, звуком которого он недоволен, не только создавал
надежный стержень, на котором держалась музыка трио, но и солировал
прочувствованно и увлекательно, в особенности, когда брал в руки
смычок.
Григорий
Дурново |
Галактическая
одиссея Олега Киреева
 В юности я собирался
заниматься космологией, заниматься глобальными вселенскими
проблемами - только потому, что мелочи меня занимать не могли. Со
временем это прошло. А вот у саксофониста Олега Киреева так и
не прошло. Может быть, поэтому он назвал свой новый CD
масштабным именем "Galaxy". Ну что ж, Олег, видимо имеет на
это право. Невероятное стилистическое разнообразие его проектов за
последние четверть века разрослось в целую "Галактику" музыканта.
Впрочем, не только музыканта, но и успешного менеджера,
арт-директора московского клуба Cool Train. Именно там и состоялась
3 марта презентация новой работы, продолжающей линейку его
популярных CD "Love Letters" и "Мандала".
Послужной список Олега
Киреева изобилует творческими прорывами, начиная с его фьюжн-проекта
80-х "Орлан", основанного на башкирско-татарском фольклоре. Новый
альбом - движение в иную сторону, очередной шаг музыканта в сторону
поп-джаза. Даже по сравнению с предыдущими проектами группы "Фэн-шуй
джаз театр" в "Galaxy" мелодическая составляющая упрощена, а в
аранжировках массово задействовано синтезаторное звучание.
Собственно, правила игры в этой области заданы в мировых масштабах,
и Олег старается следовать им, привнося, правда, свой колорит
этнических линий татарского, молдавского, африканского и прочего
происхождения. Все это запрятано в цепочку композиций, автором
которых стал сам лидер - за исключением "Каравана", приписанного
Дюку Эллингтону, и "Night Train", которую сочинил Владимир Кацман,
друг и спонсор Киреева. Кроме обычного состава последнего времени, в
который входят гитарист Валерий Панфилов, бас-гитарист Виктор
Матюхин, барабанщик Ильдар Нафигов и сенегальский перкуссионист
Джага Самбе, в записи диска участвовали и гости - клавишник Валерий
Беликов, аккордеонист Михаил Смирнов (сын гитариста Ивана Смирнова),
зашифрованный в исходных данных на CD фамилией Иванов, и известный в
московских богемных кругах французский поэт Бруно Нивер (указанный
вовсе без фамилии).
В отличие от саунда CD, программа,
представленная многочисленной публике и прессе в "Cool Train",
тяготела к акустическому звучанию и к заводному общению лидера с
людьми за столиками. Сам Киреев предстал в качестве пианиста, лишь
изредка беря в руки саксофон. Надо заметить, что в музыкальном
отношении именно эти эпизоды мне показались самыми значимыми.
Все-таки музыкальный вкус, владение инструментом, богатый джазовый
словарь, насыщенный саунд выдавал одного из самых интересных
музыкантов отечественной джазовой сцены, несмотря на откровенное
стремление спрятаться в скорлупу "музыки для всех". Впрочем, здесь
музыкант идет по проторенному пути значительного числа выдающихся
джазовых фигур, не исключая и Чика Кориа. Трудно сомневаться в
искренности Олега, когда он говорит: "Я всегда делаю шаг в сторону
публики. Мне намного больше нравится, когда люди на моих концертах
танцуют, а не сидят с серьезным выражением лица".
 Михаил
Митропольский |
|
|
Говорите,
вас
слушают |
|
Сегодня мы слушаем трех Аркадиев -
валторниста Аркадия
Шилклопера, тубиста Аркадия FreMan'а
Кириченко и перкуссиониста Аркадия Готесмана. Эта троица -
отличный символ всей постсоветской новой импровизационной музыки:
переехавший в Германию москвич, вернувшийся в Москву житель
Нью-Йорка и осевший в Вильнюсе житель Тулы, игравшие во всех
мыслимых и немыслимых сочетаниях современных джазовых и
пост-джазовых импровизационных направлений, участники таких важных
формаций, как "Три О" (Шилклопер и Кириченко), Moscow Art Trio и
Vienna Art Orchestra (Шилклопер), проекты Пятраса Вишняускаса, Славы
Ганелина, Владимира Чекасина (Готесман)... Три Аркадия по
приглашению лидера важнейшего советского новоджазового коллектива
70-80-х - трио ГТЧ (Ганелин-Тарасов-Чекасин), Славы Ганелина, ныне
играющего за Израиль, встретились в Иерусалиме, где с ними и
побеседовал наш автор Владимир Мак...>>>> |
|
|
Постсоветское
пространство:
что было |
Жаркий вечер в снегах Сибири:
трубач Сергей Пронь о концерте в Томске
 Давно я не делал музыку
с замечательным контрабасистом из сибирского Томска - Асхатом
Сайфуллиным, только слышал о его крупных продюсерских успехах. А тут
звонок - и я выезжаю. С Асхатом я играл на записи своем первом CD в
начале 90-х, “Ночной спектакль для музыкантов”, и еще в трех-четырех
концертах в прошлом веке. Поэтому, зная исполнительские и
музыкальные возможности Асхата, я предвкушал что-то творческое и
неожиданное. И вот 9 февраля я в Томске. Мы начали репетировать
вдвоем, у Асхата дома, и стало понятно, что уже в таком составе
(дуэте) можно выходить на сцену. Позже к нам присоединился пианист
Георгий Фефелов из Томска, и я рискнул загрузить его своей музыкой,
витиеватой и нестандартной. В ходе репетиции сложился стилистический
силуэт предстоящего концерта, который требовал от музыкантов только
одного - слышать, что происходит.
На следующий день приехал
новосибирский барабанщик Вячеслав Кокалин, которого я ни разу не
слышал, и мы поехали на саундчек в джаз-кафе Underground. Когда
зашли, то мне сразу все в клубе понравилось - креативный дизайн,
ненавязчивые цветовые тона и, главное, какой-то дух творчества.
Озвучились на редкость комфортно, почти акустически, и начали
репетировать квартетом. Тут я услышал, что состав звучит, выражает
свои мысли с удовольствием и увлеченностью, что не так часто в
последнее время можно лицезреть, к тому же на ходу складывалось
прекрасное взаимодействие, основанное на деликатном и умелом
ансамблевом чутье каждого из играющих. И вот после какого-то
музыкального эпизода, в паузе, из-за барной стойки послышались
бурные аплодисменты; поднимаю глаза - и вижу счастливые лица бармена
и нескольких девушек… Думаю, атмосфера что надо! Через два часа
концерт.
Собралось такое количество публики, которое заполнило
все, где можно пришвартоваться - аншлаг. Вообще Томск - сгусток
интеллекта (Академгородок, научные идеи, студенты), и казалось, что
в воздухе джаз-кафе этот интеллект можно схватить рукой.
Доброжелательные лица, внимательно смотрящие в сторону сцены
солидные мужчины и оригинальные, гламурные девушки, эргономические
особенности дизайна и атмосфера не рядового, не казенного, а,
напротив, одухотворенного и по-европейски раскованного пространства
- все было за нас…
И вот началось - сразу освобождение энергии и
искренности по полной… Конечно, игра Асхата меня подстегивала и
возбуждала фантазию. Кроме виртуозных исполнительских возможностей и
остроты музыкального зрения, впечатляет колоссальная энергетика
контрабасиста, сверх-интуиция, которая вплавляется в ход
музыкального развития настолько логично и последовательно, что
происходящий вокруг музыкальный процесс начинает лететь стрелой.
Невероятное наслаждение и прилив сил делает невероятные вещи: вдруг
все преображается в причудливый язык, неожиданно все меняется,
оживает и возникает общеансамблевое движение, которому невозможно не
поддаться. Отсюда причудливая фразировка и метроритмическая
убежденность в свободном путешествии - и даже не важно, в каком
именно стиле мы начали это путешествие.
Приятное открытие для
меня - Вячеслав Кокалин. Прежде всего, мы оказались в одной
музыкальной плоскости, где на первый план выходит способность
взаимодействия и музыкальная осведомленность. Я чувствовал
адреналиновый вкус его аккомпанемента и мгновенную реакцию на наши
предложения в ходе игры. К тому же он оказался и виртуозным
исполнителем, что позволило ему обходиться без музыкального
косноязычия. Я подумал: это можно сразу записывать. Часто музыканты
демонстрируют свои исключительные исполнительские способности, не
учитывая ни контекст стиля, ни ансамблевую иерархию, ни соль
ситуации. Такой бронированный танк со скорострельным пулеметом,
идущий напролом. Здесь - все иначе.
Наш пианист Георгий Фефелов
был в контексте, органично и естественно сочетался и во фразах, и в
настроении с общим движением. Что очень здорово - он не превращал
пресловутую гармоническую вертикаль в непреодолимое препятствие для
солиста, не тормозил никого обязанностью неукоснительно следовать за
его аккордами, а наоборот, дополнял и подчеркивал мысли играющих.
Кроме того, в балладах показал эмоциональную глубину и тонкость
музыкального высказывания. В целом весь процесс нашего музицирования
увлек и музыкантов, и публику и, казалось, уже не было границы между
ними, возникло общее пространство. Время пролетело незаметно:
оказалось, что три сета длились почти четыре часа. Публика была
замечательная - она, собственно, нас и подзадоривала нас своим
присутствием и своей реакцией. Как говорится, письмо нашло адресата.
Замечательный концерт в замечательном джаз-кафе Underground в
замечательном городе Томске, где такие замечательные слушатели -
повод не только для тоста, но и для уверенности, что такое
творчество нужно всем, и музыкантам, и публике.
И, может, дело
не в рейтингах и ярлыках, на которые клюет изрядная часть публики,
приходя на концерт, а в том, что она благодарна настоящему живому
процессу, в котором сама и участвует.
Удачи, Асхат! Процветания,
Underground! Любви и счастья публике!
Довольный и удовлетворенный,
Сергей Пронь,
Екатеринбург
Следующий материал пришел из Минска: журналист Александр
Островцов побеседовал там с московской вокалисткой Кариной
Кожевниковой, выступавшей в белорусской столице на джазовом
фестивале...>>>> |
|
|
Постсоветское пространство:
что будет |
| Традиционная сводная рубрика
"Анонсы от Джаз.Ру" сегодня представляет анонсы по 7 городам России до середины марта. Напоминаем,
что система представления информации в этой рубрике претерпела ряд
изменений, равно как и вся анонсовая система на "Джаз.Ру" в целом.
Мы продолжаем развивать это направление в нашей работе, которое
редакция портала считает одним из важнейших в своей
деятельности...>>>>
VІ Международный джазовый фестиваль "Dо#Dж
2006"
Донецк (Украина), 12-13 апреля
Компания "ICMG"
представляет VI Международный джазовый фестиваль "Dо#Dж 2006".
Концерты звезд-гостей фестиваля "Dо#Dж 2006" и лауреатов конкурса
"Dо#Dж junior 2006" пройдут, по сложившейся традиции, на наиболее
популярных джазовых сценах Донецка и Киева.
"Dо#Dж 2006" - это
фестивальные концерты, гала-концерты звезд отечественного и
зарубежного джаза, джем-сейшен, уникальный в своем роде
Международный конкурс молодых исполнителей "Dо#Dж junior 2006".
Гостями фестиваля станут известные музыканты и коллективы из стран
ближнего и дальнего зарубежья.
Телевизионная версия фестиваля
пройдет в эфире Первого национального музыкального телеканала "М1".
Фестивалю будет предшествовать обширная информационно-рекламная
кампания.
Из истории
Первый джазовый фестиваль в
Украине прошел в 1969-м… С 2001 года компания "ICMG" продолжает
традицию проведения джазовых фестивалей. Уже первый международный
фестиваль "Dо#Dж 2001" был признан одним из наиболее ярких событий
этого жанра 2001 года, что подтвердили представители СМИ Украины,
России, Беларуси, Грузии и других стран, аккредитованные на
фестивале.
Среди звезд джаза, выступивших на Международном
джазовом фестивале "Dо#Dж", - джазовые биг-бэнды под управлением
народного артиста России Олега Лундстрема, Игоря Бутмана, народного
артиста России Георгия Гараняна, Михаила Радинского, народный артист
России Игорь Бриль, народный артист России Анатолий Кролл, Аркадий
Шилклопер, Андрей Кондаков, трио Петра Назаретова, заслуженные
деятели искусств России Владимир Фейертаг и Святослав Бэлза (все -
Россия); Лера Гехнер Бэнд (Германия-Россия); Гулико Чантурия
(Грузия); трио "Тригон" (Молдова); Оливье Кер-Орио (Франция); Дениз
Перье, Напуа Давой (США); ансамбль "Brazil All Stars" (Бразилия);
Джони Ви (Канада), квартет Збигнева Намысловского (Польша), Нино
Катамадзе и группа "Insight" (Грузия), Dean Brown TRIO (США),
"Jazzinho" (Англия).
В 2005 году Международный джазовый фестиваль
"Dо#Dж" отметил свой пятилетний юбилей. Он пересек границы Украины и
после Донецка и Киева успешно дебютировал в Москве.
О
конкурсе
Международный джазовый фестиваль "Dо#Dж" - один из
немногих современных фестивалей, в рамках которого проходит
Международный конкурс молодых джазовых исполнителей. Жюри пяти
конкурсов "Dо#Dж junior", прошедших в 2001-2005 годах, неизменно
возглавляет профессор Российской академии музыки имени Гнесиных,
один из ведущих мировых джазовых исполнителей и педагогов, народный
артист России Игорь Бриль.
Расписание VІ Международного
джазового фестиваля "Dо#Dж 2006"
- 12 апреля, Донецк - ДМ "Юность"
- 13 апреля, Донецк - ДМ "Юность"
- 14 апреля, Киев - Новый театр на Печерске
- 15 апреля, Киев - Концертный холл "Freedom"
Подробная информация на сайтах: http://www.dodj.com.ua/ и http://www.icmg.ru/
Контактные телефоны:+38 062
337 13 09, +38 050 394 95 72
Оргкомитет Международного джазового
фестиваля "Dо#Dж 2006" |
|
|
Что намечается:
столичные анонсы |
 "Ле Клуб" и Игорь
Бутман представляют: 8-11 марта - Таня Мария (Tania Maria -
вокал, клавишные, Бразилия-Франция) и её трио: Местре Карнейру
(Mestre Carneiro - перкуссия), Марк Берто (Marc Bertaux - бас), Тони
Рабесон (Tony Rabeson - барабаны).
Детство и юность знаменитой
бразильской певицы и пианистки (ее полное имя - Таня Мария Корреа
Рейш) прошли в Рио-де-Жанейро. Это было сложное время, Браизилия
переживала не лучшие времена. Не секрет, что едва ли не единственный
способ выбиться в люди для мужской половины населения этой страны -
футбол (может быть, поэтому бразильская сборная так часто радует нас
на мировых чемпионатах). Для многих женщин путь к успеху лежит через
музыку. Прямолинейное заигрывание с латиноамериканской традицией,
однако, Таню Марию никогда особенно не привлекало - слишком
прикладной, рассчитанной на туристов и посетителей дорогих курортных
ресторанов казалась эта музыка. Ритмам самбы и босса-новы она
предпочитала острую пульсацию современного джаз-рока, который входил
тогда в моду и открывал широкие горизонты для самовыражения. "В моих
выступлениях все перемешано, - признается артистка, - я сама не могу
провести границу и показать: вот здесь джаз, а дальше пойдет
бразильская самба. Я просто люблю музыку, меня интересуют самые
разные ее проявления. И все, что у меня получается, получается
спонтанно. А как назвать результат - это дело критиков, пусть каждый
сам решает, как относится к тому, что я делаю". В Бразилии
талантливой исполнительнице явно не хватало воздуха. Она старалась
создавать яркую, полную красок и энергии музыку - ее работа явно не
соответствовала общему настрою, царившему на бразильской сцене,
подчиненной законам курортного шоу-бизнеса. В надежде, что ее
творчество придется по вкусу американской и европейской публике,
Таня Мария отправляется за границу. На американской сцене ее приняли
с прохладцей, в США тогда не было недостатка в латиноамериканских и
афро-кубинских исполнителях. Поездка во Францию оказалась гораздо
более обнадеживающей - все, что делала артистка, европейские
слушатели воспринимали как экзотику. К тому же ее появление совпало
с ростом двойственных настроений - с одной стороны, джаз уже в 40-х
годах глубоко пустил корни во французской музыкальной культуре, с
другой - интеллигенция видела в распространении джазовой музыки
проявление американской культурной экспансии и относилась к нему
подчеркнуто сдержанно. Таня Мария оказалась в благоприятной ситуации
- она была полноценной джазовой исполнительницей, но благодаря
бразильскому происхождению ее выступления никогда не ассоциировались
напрямую с музыкальной индустрией Соединенных Штатов. Так Франция
стала ее вторым домом. В Бразилии она не выступала уже много лет,
хотя регулярно приезжает на родину - навестить мать и немного
отдохнуть после очередных напряженных гастролей. На сегодняшний день
послужной лист Тани Марии выглядит очень убедительно - без малого
двадцать компакт-дисков (пластинка 1985 года была удостоена награды
Grammy в категории "женский джазовый вокал"), мировые турне, сотни
выступлений на самых престижных джазовых площадках планеты.
Выступления певицы отличаются непосредственностью. "Когда я за
роялем, - говорит Таня Мария, - я улетаю в космос, растворяюсь в
своей музыке. Иногда мне кажется, что я играю для самой себя,
поэтому я не люблю встречаться взглядом со слушателями. И кроме
того, я на сцену выхожу в темных очках: мне нужно защищать глаза от
яркого света. Но наступает момент и я слышу свою аудиторию, ее
аплодисменты заставляют меня спуститься на землю". |
|
|
А в это время
за бугром... |
Музыкальный обмен: Россия
предлагает лучшее, что у нее есть
 Обещание диалога между
джазом и академической музыкой годами неослабевающе манит столь
многих, что превращает беспристрастных экспертов в навязчивых
приставал, говорящих не своим голосом. "Crossover Concerto" -
мероприятие, проведенное в среду (22 февраля) вечером в зале
Линкольн-центра Rose Theater - осветило суть этого непростого
явления - вместе с высокой целью, которую ставили перед собой
организаторы. И идея, и наполнение концерта говорили о
взаимопроникновении культур.
И взаимопроникновение было -
больше, чем в единственном смысле. Академической знаменитостью
вечера был альтист Юрий Башмет с камерным оркестром "Солисты
Москвы", тогда как саксофонист Игорь Бутман и его биг-бэнд
происходили из джаза. Пересечение жанров заставило обоих артистов
пересечь океан - оба они из России, где имеют статус национальных
героев. Их приезд в Нью-Йорк, хорошо разрекламированный
русскоязычным телевидением, был встречен волной горячего интереса:
1200-местный зал был полностью распродан за много дней до концерта,
причем значительное большинство билетов было куплено
русскоговорящими нью-йоркцами.
Как бы то ни было, после
каменно-серьезного послания от президента В.В.Путина, стоически
зачитанного российским сенатором (и вызвавшим сначала шиканье, потом
смех и аплодисменты), программа продолжалась на английском. Вел
вечер в основном г-н Бутман, выдающаяся фигура российской джазовой
сцены; он же оказался и наиболее мощным и харизматичным солистом
вечера.
Сделаю акцент на слове "мощный": Бутман-саксофонист
обладает мощью паровой машины, с широким звуком и высокоэнергетичным
ритмическим инстинктом. Его раскаленный стиль представляет сильный
контраст со стилем г-на Башмета, с его мрачновато-звучным альтом и
интимно-тонкой техникой; он сильнее всего привлекал внимание в самых
тихих моментах, как, например, в открывшем концерт менуэте
Баха.
Эта же разница в звучании касалась в целом и ансамблей,
занимавших противоположные концы сцены. Оркестр г-на Бутмана задал
тон исполнением "Испанского каприччо" Римского-Корсакова,
переоркестрованного Виталием Долговым в насыщенном медью фанфарном
звучании; позже оркестр предпринял такую же лобовую атаку на
Чайковского. Камерный оркестр показал более широкий динамический
диапазон и чувственность в щетинистом скерцо Шостаковича, "Вокализе"
Рахманинова (где прозвучало превосходное соло г-на Бутмана на
сопрано-саксофоне) и "Адажио для альта и струнного оркестра", элегии
Игоря Райхельсона.
Г-н Райхельсон, уроженец Санкт-Петербурга, был
третьим основном действующим лицом вечера; все второе отделения
заняла американская премьера его "Джазовой сюиты для альта,
саксофона, фортепиано и оркестра". Он в этом произведении играл на
фортепиано, открыв пьесу легким намеком на Гершвина и проведя ее
сквозь яркий, подпрыгивающий свинг, величественное танго, вальс и
тоскующую игру светотени.
Сюита Райхельсона была единственной
частью концерта, где были одновременно заняты оба оркестра, и
единственной - где биг-бэнд отставил напыщенность звучания ради
ясных красок. Примерно в середине произведения музыка потребовала
дуэта альта и тенор-саксофона, и гг. Башмет и Бутман поднялись,
создав совершенный, запоминающийся унисон.
Нэйт Кинен,
New York Times,
24.02.2006
перевод: "Полный джаз"
 От небесного ликования - к
смертельной печали. Музыка как сама жизнь: плач и танец, радость и
грусть, разгул и поэзия, целый спектр человеческих чувств, нечто
всеобъемлющее за кулисами великолепной панорамы воображаемой русской
степи.
Михаил Альперин, Аркадий Шилклопер, Сергей
Старостин, существующие вместе как Moscow Art Trio с 5-го
июня 1990 г., устроили кровосмешение архаики и авангарда, фольклора
и мировой музыки, классики и джаза на одном из лучших за последние
годы концертов в джаз-клубе Birdland в Нойбурге (Германия)
4 февраля.
Иногда кажется, что все новое уже создано в
прошлом. Каждая нота уже однажды звучала, и каждый музыкальный
состав уже существовал когда-то.
Память времени велика, и мир
необъятен. И вот приходят три рыцаря печального образа или, быть
может, три пастуха из степи, которые знают, как из Ничего создать
такую Музыку, которую до сих пор невозможно было услышать ни в
звуковых красках, ни в ритме, ни в мелодизме, ни в каких других
выразительных средствах.
Да и сам состав с фортепиано, валторной
и голосом, дополненный кларнетом, шалмеем, флейтой, альпийским рогом
и другими архаичными инструментами, встречается не каждый день.
Трубит сквозь тайгу транссибирская магистраль, разлетаются искры,
смеются люди, кудахчут куры, кто-то пыхтит, кряхтит, сопит... Все
это сливается в картину одной большой радости. Звукоподражательный
образ жизни, нарисованный нежно и терпко, который невозможно
нарисовать настоящими красками.
Быстрая смена ритмов, внезапная
перемена в настроении, маленькое и большое безумие, бурлескные
скачки идут рука об руку с печально-радостным плачем, унисонные
пассажи образуют виртуозный триалог, который нередко приправлен
озорным юмором ("Русские в Китае"). Музыка, которая не подпадает ни
под одно понятие, ни под какое-либо клише, ни под какой- либо жанр:
виртуозная, продуманная, рафинированная, экспрессивная и увлекающая.
Можно было бы представить себе санкт-петербургские ночи или просторы
тайги - и вновь молчаливо впасть в клишированное представление о
глубокой русской душе, но Альперин, Шилклопер и Старостин создают
что-то свое, особое. Голос, полный первобытной мощи, виртуозное
владение инструментами, фольклор и классика, согретые джазом, не
имеющее границ творчество, - истории, полные и нежности, и силы, и
светлой печали.
Тобиас Боккер
перевод: Ольга
Голобородько |
|
|
|
Радио |
| В этом году исполняется 80 лет со
дня рождения и 15 лет со дня смерти трубача Майлса Дэйвиса.
Радио "Культура" 91.6 FM объявляет 2006 год Годом
Дэйвиса. В программе Дмитрия Ухова "Домашняя музыка" (по
воскресеньям, 19.05-20.00) в (более или менее) хронологической
последовательности еженедельно звучат его исторические записи со
всеми возможными, в том числе и ранее не публиковавшимися,
дополнениями. Поскольку цикл поддерживают концерн "Союз" и
коллекционер Владимир Аронс (Хадера, Израиль),
Дмитрий Ухов надеется,
что изданные архивы великого джазмена будут доступны, и готов
учитывать пожелания читателей "Полного джаза". |
 Майлс Дэвис -
"Автобиография"
Издательская группа "У-Фактория",
2005
Твердый переплет, 544 стр.
Трубач Майлс Дэйвис (или
Дэвис, как его назвали авторы русского перевода "Автобиографии"
музыканта) - одна из ключевых фигур в истории джаза. Книга, которую
он написал о себе - взгляд изнутри на историю одной из самых ярких
джазовых личностей, историю создателя и первооткрывателя нескольких
джазовых эпох и просто одного из самых любимых во всем мире джазовых
музыкантов...
 |
"Бесконечное приближение" (Радио
России)
Программа (автор и ведущий Михаил
Митропольский) выходит на "Радио России" с 2000 г. (суббота,
23.10 - 00.00 МСК - FM 66.44 Mhz, MW, 1 кнопка проводного вещания).
Программа посвящена не только и не столько собственно джазу, сколько
смежным с ним жанрам и разнообразным неожиданным пересечениям и
перекресткам музыкальных направлений.
11 марта в программе
"Бесконечное приближение", известной страстью к поиску истины,
главная задача отступает на потом, а на первом плане оказываются
победители последней премии "Грэмми" в джазовых номинациях, что,
разумеется, к истине не имеет никакого отношения.
18 марта
программа "Бесконечное приближение" начинает новый внутренний цикл
под названием Impressions. Первый выпуск посвящен впечатлениям от
выступления в Москве трио Louis Sclavis - Aldo Romano - Henri
Texier.
Подкаст
"Слушать здесь":
06.03.06 - Кирилл Мошков комментирует пьесу "Limehouse Blues" с
альбома "Cannonball & Coltrane" саксофонистов Кэннонболла
Эддерли и Джона Колтрейна (EmArcy, 1965).
03.03.06 - Кирилл
Мошков комментирует пьесу "Fonte da Saudade" с альбома "Samba
Manhattan Style" трубача Клаудио Родити (Reservoir,
1995).
01.03.06 - Анна Филипьева комментирует пьесу "Sunny" с
альбома "Motions & Emotions" пианиста Оскара Питерсона
(1969) |
|
|
Издается
еженедельно с октября 1998 г.
