Михаил Бутов почему-то считает, что его заявление о том, что "джаз умер", вызвало возмущение. Да нет, у меня лично - не возмущение, а так... скуку, особенно там, где про "рекламно-консуматорную цивилизацию". Аргументация, вполне достойная другого защитника традиционных джазовых ценностей - Юга Панасье. Помните, Панасье в своей аж трижды переиздававшейся у нас пропагандистской брошюрке под названием "История подлинного джаза" всерьез уверял, что настоящие большие музыканты вроде Мезза Меззроу не могут пробиться потому, что боперы умело интригуют в концертных агентствах?
"Джазового лексикона", если у станции будут проблемы, конечно, жалко. Но разве нам впервой, когда "уменьшаются сущности без основания", если позволено будет перефразировать средневекового философа. Но это, впрочем, другой разговор.
Надо сказать, что академического уровня полемики гг. Сырова и Переверзева с Михаилом Бутовым я бы не поддержал. И принимаю в ней участие... как бы это поточнее сформулировать? Ну, если не по инерции, то по обязанности, что ли... Понятно же, что не сам сборник, по-моему, давно уже устаревший и не во всем достоверный (я, впрочем, об этом уже высказался - см. Полный джаз
#25-2000...), вызвал их отклики и призывы к другим "откликнуться", а пафос Бутова: "джаз умер, и не пережил своего века".
Попробуйте, скажите, что jazzz "умер" - jungle, drum'n'bass или еще каким техно-музыкантам. Да они посмеются, и правильно сделают. Контракты у них в кармане, молодежь и в клешах и в спадающих от безразмерности комбинезонах на их вечеринки валом валит. Само слово "джаз" юридически пока, кажется, никто не монополизировал.
Именно поэтому мне, честно говоря, встревать не хотелось. Во-первых, гг. Сыров и Переверзев сами сказали почти все, что положено было сказать.
Но я, все-таки, выскажусь. И достаточно парадоксально: не о джазе как таковом пишет хоть и наш коллега, но еще и литератор-лауреат (давайте признаемся себе, положа руку на сердце, что читателям "Нового мира" наш с вами предмет не очень-то и интересен, и если бы не другие заслуги автора перед литературным сообществом, вряд ли эта тема вообще возникла бы на страницах ежемесячника с легендарным прошлым). За это отдельное спасибо. Другие литераторы с джазовыми вкусами предпочитают, в лучшем случае, лелеять свое стиляжье прошлое... Увы, и мировой опыт по этой части, скорее, негативный. Кортасар, с чьей тенью Бутов, судя по всему, на дружеской ноге (как-никак, товарищ по цеху!) - исключение из правила. В который уже раз привожу более типичный пример. Кстати, еще одного апологета раннего джаза - выдающегося (действительно, выдающегося!) - английского поэта Филиппа Ларкина. Пока Ларкин на досуге подрабатывал джазовым обозревателем и защищал своих "мэйнстримовцев" (у них там, в Англии, свое словоупотребление: мэйнстрим = диксиленд) он вызывал в профессиональных кругах нечто вроде легкого сочувствия. Но когда Ларкин выпустил целый сборник своих джазовых откровений, ее... попросту не заметили. И - поверьте - для человека его общественного статуса это было серьезно!
Далее. Будучи одним из первых в своем роде, "исследование-опрос" Шапиро и Хентоффа - вопреки определению Бутова - давно уже не "уникально". Таких антологий уже десятки (и я, между прочим, в своей рецензии об этом упоминал). Но для Бутова "уникальность" - в другом. В том, что объект книги "Послушай, что я тебе расскажу" - преимущественно милый его сердцу ранний джаз.
Мировая джазовая общественность на самом деле давно уже цитирует другую книгу, тоже, в общем, на материале традиционного джаза: Bill Crow "Jazz Anecdotes"
- Oxford University Press, New York 1990. (На всякий случай, замечу, что слово "anecdotes" в английском шире русского; в данном контексте его вполне можно было бы перевести как "истории"). Не важно даже, известно ли Бутову что-либо из более поздних документов; как выше уже было сказано, не о джазе он говорит вообще. По большому счету, Леонид Переверзев - тоже; не случайно же, Леонид Борисович оперирует примером Пола Уинтера, имеющего сейчас к тому, что интересует читателей "Полного джаза", не больше отношения, чем какой-нибудь британский блюз.
И тут наверное, Валерий Сыров прав. Весь джаз не умер, душа его в заветной клавиатуре Чика Кориа его - джаза - прах пережила.
А вот ранний джаз - несмотря на "невероятную креативность" (каков язык, а!) - весьма вероятно, и умер. Впрочем, по-английски говорят: an answer depends on who's asking. Как пишет русский классик,
Идут славянофилы и нигилисты.
У тех и у других ногти нечисты.
Одни утверждают, что тот, кто умрет -
Обращается в кислород.
Другие - что попадает в небесные угодия
И становится братчиком Кирилла и Мефодия.
(Козьма Прутков)
Как расценивать обращение армстронговского вокала в улично-бытовую музыку пива и пикников? Это значит - кислород? Или небесные угодия?
А если совсем серьезно, то постановка вопроса вообще, по-моему, лежит в несколько иной плоскости. Г-ну Бутову кажется, что джаз умер - потому, что в его системе координат, действительно, и все остальное тоже умерло. Нет, я имею в виду не легко предсказуемые проклятья в адрес "рекламно-консуматорного мира" (оказывается, за такой вот слог у нас дают литературные премии...ну да ладно, скажем еще раз Михаилу Бутову спасибо за его радиопрограмму и пожелаем ей пережить смутные времена). Я имею в виду другое: тезис о том, что "джаз умер" вполне соответствует постмодернистской предпосылке об исчерпанности "сценариев Просвещения, романтизма и модерна". Только другие (Ницше, Фукуяма, Брук-Роуз) на место джаза ставят другие слова: к примеру, Бог, история, культура.... В общем, "рок-н-ролл мертв, а я"? Ты, мы, они... и т.д.
"Джаз в наибольшей степени текст" - утверждает Бутов. Как и гг. Сыров и Переверзев, я тоже оставлю это утверждение без комментариев, скажу только, что по конструкции - это типичный постмодернистский симулякр.
И сошлюсь на философа Теодора Адорно - такого же, как и Михаил Бутов, ниспровергателя "консуматорной (будь она неладна!) цивилизации": "...чистая и строгая концепция искусства может проистечь только из музыки, тогда как великая поэзия или великая живопись - как раз величайшие - с необходимостью подразумевают некий свойственный своему материалу элемент, каковой выходит из магического круга искусства и не растворяется в автономии формы".
Кто знает, возможно, другие искусства - более великие, чем и музыка в целом и джаз, в частности - в самом деле умерли. Но музыка - если еще жива - умрет последней. И у джаза - искусства полной "автономии формы", "первичной оральности" (Уолтер Онг), чей текст создается вместе с публикой, "здесь и сейчас" - шансов выжить еще больше. Даже если это и не так, давайте поддерживать слухи, что джаз - жив! Это, в конце концов, в наших общих интересах. Знаете, что я вынес в заголовок этого своего текста? Название сочинения композитора Луиджи Ноно (между прочим, посвященного памяти Андрея Тарковского): "Пути нет, но надо идти!"
 Дмитрий Ухов
|
