Контрабасист Марио Пэвон традиционно представляет свои новые работы в клубе Knitting Factory. Правда, на этот раз сам альбом выпущен не одноименным лейблом, а еще более независимой компанией Playscape Recordings. Вообще говоря, в новом квартете музыканта есть еще и второй лидер - гитарист Майкл Мусилами, которому и принадлежит эта крохотная фирма, каталог которой настолько невелик, что даже не представлен в сколько-нибудь заметных онлайновых и офлайновых магазинах. Кроме Пэвона и Мусилами, в квартете Motion Poetry - пианист Питер Мэдсен и барабанщик Майкл Сэрин. Все четверо музыкантов в свое время играли с безвременно ушедшим из жизни саксофонистом Томасом Чэпином. Именно с Пэвоном и Сэрином были записаны лучшие альбомы Thomas Chapin Trio, поэтому нет ничего удивительного в том, что все последующие работы музыкантов так или иначе связаны с его именем. Не стал исключением и этот концерт.
Хотя почти весь концерт вел Майкл Мусилами, меня не покидало ощущение, что в действительности на сцене - трио Марио Пэвона и приглашенный гитарист. Конечно, это было не так - хотя бы потому, что едва ли не половину композиций написал Мусилами, да и играл он вовсе не показные соло, а заранее написанные и продуманные партии. Все дело в том, что Мусилами как раз я слушал впервые, да и звук его полуакустической, никак не обработанной гитары никак не вязался у меня с бесконечно знакомой еще по записям музыкой Пэвона и Чэпина. Потому и показались мне чужими и холодными вещи гитариста, на которые, впрочем, не был сделан упор на концерте.
Каждый раз, слушая, а тем более наблюдая игру Марио Пэвона, я не перестаю удивляться тому, что он начал играть на контрабасе только в возрасте двадцати четырех лет. И даже после удачного европейского тура в составе ансамбля Пола Блэя в 1964 году Марио Пэвон все же не решился полностью отдаться музыке. Как бы мистически это ни звучало, но сделать нелегкий выбор его подтолкнули похороны Джона Колтрейна, во время которых было принято окончательное решение бросить работу инженера и целиком посвятить себя игре на контрабасе. Не знаю, существует ли какая-нибудь явная связь между этим поздним стартом, дальнейшей работой с Биллом Диксоном, Энтони Брэкстоном и Томасом Чэпином, и его своеобразной как с точки зрения техники, так и с музыкальной стороны игрой, но узнать контрабас Марио Пэвона можно довольно легко. Я бы сказал, что благодаря игре двойными нотами, смычковым соло, почти полному отсутствию обычных вспомогательных, лишь поддерживающих ритм басовых партий, а, вместе с тем - мелодичности, иллюстративности и законченности его композиций и аранжировок, музыка Пэвона не очень похожа на джаз в его обычном понимании. Почти не остается тут места и для импровизаций. Не случайно даже в названиях его альбомов есть что-то не просто музыкальное, а пограничное, связанное с другими жанрами: "Song For", "Dancer's Tales", а теперь вот "Motion Poetry".
Кроме своих собственных пьес и композиций Томаса Чэпина, без которых сложно было бы представить этот концерт, квартет исполнил среди прочего и пьесу Марти Эрлиха. Столь же визуальная, как и вся остальная программа, она отличалась тем, что основную тему и едва ли ни единственную импровизацию за весь вечер в ней сыграл пианист Питер Мэдсен. Этот техничный и изобретательный музыкант, виртуозно владеющий инструментом, известен в основном по чужим проектам, в каждом из которых его участие невозможно не заметить. В этом концерте обычно довольно сдержанный Мэдсен разошелся не на шутку и, похоже, сумел даже отбить себе ладони о клавиши рояля.
Под самый конец почти весь вечер обходившийся даже без своих фирменных цепочек на тарелках разыгрался и Майкл Сэрин. Соло, не соло, но что-то в этом роде он изобразил. Впрочем, скорее это был короткий брейк, заодно позволивший Пэвону и Мусилами подстроить инструменты.
Заканчивая рассказ о выступлении квартета Motion Poetry, замечу, что, к моему удивлению, сам виновник торжества - презентуемый компакт-диск - на концерте не продавался и даже не демонстрировался. Похоже, это превращается в дурную традицию клуба. Хорошо еще, хоть концерты отменять не начали, как в новом Knitting Factory в Лос-Анджелесе. Спасибо и на том. Зато альбом, оцифрованные отрывки из него, а также краткую информацию о музыкантах можно найти на
вебсайте лейбла.
Контрабасист Марио Пэвон традиционно представляет свои новые работы в клубе Knitting Factory. Правда, на этот раз сам альбом выпущен не одноименным лейблом, а еще более независимой компанией Playscape Recordings. Вообще говоря, в новом квартете музыканта есть еще и второй лидер - гитарист Майкл Мусилами, которому и принадлежит эта крохотная фирма, каталог которой настолько невелик, что даже не представлен в сколько-нибудь заметных онлайновых и офлайновых магазинах. Кроме Пэвона и Мусилами, в квартете Motion Poetry - пианист Питер Мэдсен и барабанщик Майкл Сэрин. Все четверо музыкантов в свое время играли с безвременно ушедшим из жизни саксофонистом Томасом Чэпином. Именно с Пэвоном и Сэрином были записаны лучшие альбомы Thomas Chapin Trio, поэтому нет ничего удивительного в том, что все последующие работы музыкантов так или иначе связаны с его именем. Не стал исключением и этот концерт.
Каждый раз, слушая, а тем более наблюдая игру Марио Пэвона, я не перестаю удивляться тому, что он начал играть на контрабасе только в возрасте двадцати четырех лет. И даже после удачного европейского тура в составе ансамбля Пола Блэя в 1964 году Марио Пэвон все же не решился полностью отдаться музыке. Как бы мистически это ни звучало, но сделать нелегкий выбор его подтолкнули похороны Джона Колтрейна, во время которых было принято окончательное решение бросить работу инженера и целиком посвятить себя игре на контрабасе. Не знаю, существует ли какая-нибудь явная связь между этим поздним стартом, дальнейшей работой с Биллом Диксоном, Энтони Брэкстоном и Томасом Чэпином, и его своеобразной как с точки зрения техники, так и с музыкальной стороны игрой, но узнать контрабас Марио Пэвона можно довольно легко. Я бы сказал, что благодаря игре двойными нотами, смычковым соло, почти полному отсутствию обычных вспомогательных, лишь поддерживающих ритм басовых партий, а, вместе с тем - мелодичности, иллюстративности и законченности его композиций и аранжировок, музыка Пэвона не очень похожа на джаз в его обычном понимании. Почти не остается тут места и для импровизаций. Не случайно даже в названиях его альбомов есть что-то не просто музыкальное, а пограничное, связанное с другими жанрами: "Song For", "Dancer's Tales", а теперь вот "Motion Poetry".
Под самый конец почти весь вечер обходившийся даже без своих фирменных цепочек на тарелках разыгрался и Майкл Сэрин. Соло, не соло, но что-то в этом роде он изобразил. Впрочем, скорее это был короткий брейк, заодно позволивший Пэвону и Мусилами подстроить инструменты.