В джазово-клубной жизни Новосибирска все время что-то происходит. Пусть и не так часто, как, допустим, в Москве или Питере. Не успели утихнуть охи да ахи по случаю двухнедельного музыкального марафона, устроенного Женей Гимером в гриль-баре New York Times, еще обсуждают местные гитаристы все плюсы и минусы гастролей Пола Метса из Миннеаполиса (они прошли в начале ноября), как через десять дней после них взял да и снова пожаловал из столицы давний любимец новосибирской джазовой публики Сергей Манукян. Да не один, а с первоклассным ударником Сергеем Остроумовым. Тот, видно, соскучился по сибирской глубинке после 9-летней работы в Голландии (она явно пошла ему на пользу; впрочем, а кому бы это повредило?).
Манукян не был в наших краях уже давненько. В августе 98-го он играл на площадке перед "Победой" на празднике в честь 1-й годовщины выхода в эфир джазовых шоу от New York Pizza на муниципальном радио. За те два с лишним года, что мы с ним не виделись, он успел накопить денег, чтобы переехать в пятикомнатную квартиру в центре Москвы, обзавестись четвертым ребенком и... шикарным синтезатором "Korg Triton", на котором не гнушается играть даже сам Джо Завинул, крестный отец стиля "фьюжн" и со-основатель суперпопулярной в прошлом джаз-роковой группы Weather Report. Плюс ко всему Манукян записал два альбома на CD, и найти их в продаже почти невозможно.
Ладно, оставим в стороне вопросы благополучия. Слава Богу, здесь многое удалось. А что же изменилось в творчестве Сергея Манукяна? ДА ОЧЕНЬ МНОГОЕ!
Три ночи в клубе New York Times помогли составить более-менее полную картину, а обширное интервью Сергея для "Радио Новосибирск" раскрыло некоторые подробности жизни и работы современного джазового артиста, вокалиста # 1 в России (вероятно, и в СНГ тоже).
Во-первых, Сергей Манукян как исполнитель стал АГРЕССИВЕН (да простят читатели автора за это слово, используемое здесь только с положительной коннотацией). Настолько агрессивен, насколько бывает американский джазмен: чрезвычайно работоспособный, тонко чувствующий реакцию публики, не терпящий эмоциональных пустот и монотонности, мгновенно меняющий для этого динамику и даже темпоритм, все же оставаясь в рамках заранее аранжированной пьесы. Я бы назвал это агрессивностью ПРОФЕССИОНАЛА.
"Время ресторанных музыкантов-шептунов, игравших не для слушателей, а для полупьяных жующих посетителей, прошло," - говорит Сергей. "Нельзя играть в угоду лишь самому себе или "на халяву", - только опустишься, а можно и без работы остаться...".
Конечно, Манукяну здорово повезло с партнером. Такого барабанщика, как Сергей Остроумов, Новосибирск давно не видел и не слышал. Вот еще один пример по-хорошему агрессивного и вместе с тем чуткого музыканта. И публика в New York Times отлично чувствовала этот практически АБСОЛЮТНЫЙ профессионализм. Взять, к примеру, хотя бы неожиданно энергичное исполнение двумя Сергеями такой "заезженной" джазовой классики, как "Body And Soul", "Summertime", "It Don't Mean A Thing" или "Sophisticated Lady". Каждый из этих номеров (да и другие тоже!) напоминал сиюминутную музыкальную драму; временами даже приходило на ум сравнение с дуэтом Джон Колтрейн - Элвин Джонс, только здесь функцию саксофона исполнял голос либо синтезатор. (Вероятно, последняя работа с биг-бэндом "энергетического" Игоря Бутмана в Le Club'e сыграла для Манукяна немалую роль).
Во-вторых, многое изменилось и в манере пения Манукяна. Почти исчезла чрезмерная "крунерская" слащавость, скэт стал звучать (как и положено) совсем по-английски, в голосовых импровизациях появилось забавное подражание новоорлеанскому засурдиненному тромбону, а синтезатор временами начал подыгрывать голосу искушенными гитарными пассажами. В отличие от множества других российских артистов (в каком бы жанре они ни работали), Сергей Манукян не "исполняет песню" и не "работает" - он ПОЕТ. Даже если это с виду незатейливая песенка вроде "Caravan" - здесь он абсолютно оригинально и органично вплетает вокальную имитацию меланхоличной мелодии усталого бедуина. (Интересно, а есть ли в Армении кочевники, верблюды и пустыни?). (Вопрос, конечно, интересный, тем более что Манукян вовсе не из Армении родом, а из Чечено-Ингушетии - ред.)
И, конечно, в-третьих: репертуар. Он стал, к счастью, более джазовым. Про композиции Эллингтона я уже сказал. А вот первый и третий концерты этого славного московского дуэта начинались вещью, которую можно было узнать только через пару минут, и то благодаря знакомому басовому риффу да по двум-трем нотам из темы, звучащей неявно. Не что иное, как "All Blues" трубача под знаменитым именем Майлс Дэвис. Эту абсолютно неожиданную версию исполнения я бы назвал маленьким шедевром, достойным записи на будущий диск или публикации на грядущем вебсайте Манукяна. И в один из вечеров (кажется, в последний) по просьбе шутника из зала (им был автор этих строк) были сыграны и спеты даже колтрэйновские "Giant Steps"! Кто играл, тот знает...
В клубе New York Times сейчас обсуждается вероятность совместных шоу двух чрезвычайно популярных в Новосибирске джазовых гастролеров - Сергея Манукяна и Жени Гимера. Возможно, они встретятся здесь на декабрьское Рождество. Впрочем, поживем - увидим.
Александр Мездриков
|
