Помните рассказ Марка Твена о том, как у него сломались часы и ему пришлось столкнуться с часовщиками? Загадка, откуда берутся джазовые радиоведущие, достойна пера великого сатирика с родины джаза.
Оговорюсь заранее: не делает ошибок только тот, кто ничего не делает.
Радиостанция "Эхо Москвы" делает много всякого - хорошего и разного. И ошибок, увы, хватает.
Нет, дело не в мелких неточностях, аберрациях памяти, излишней субъективности - у кого их не бывает?
У меня у самого однажды и довольно надолго произошел заскок: я спутал Джима Холла и Чарли Берда и довольно долго сравнивал всех гитаристов, не признающих никаких plug'ов, с... Джимом Холлом.
Не обращал бы я внимание и на джазовые неточности "Эха Москвы" - тем более, что количество их до определенного времени не переходило в иное качество.
Однако по случаю своего десятилетия любимая радиостанция интеллигентных пенсионерок, театралок и галломанов начала наступление на широком фронте искусств. В том числе и музыки.
И количество перешло-таки в иное качество.
И виной тому поистине булгаковский (см. "Театральный роман", а не "Мастера и Маргариту" - ред.) корпоративный дух, царящий на "Эхе Москвы". "Основоположники" получают все! Но корпоративность нужна в бизнесе, а не искусстве. Сколько художественных коллективов у нас фактически превращалось в богадельни!
То же и на "Эхе Москвы" Из четырех-пяти постоянных музобозревателей, так или иначе затрагивающих наш предмет, только 1 (прописью - ОДИН) может считаться профессионалом. Все остальные задевают его по касательной и - за исключением Артемия Троицкого - только с ошибками. Один убежден, что наличие в его коллекции пластинок, которые каталогами квалифицируются как джаз, уже делает его джазовым критиком. Но этот специалист по романсам и в своей-то области знает меньше, чем ему кажется. Например, "Эхо Москвы" регулярно повторяет его программу о Надежде Плевицкой, в которой говорится о том, что вот "якобы она однажды записалась под аккомпанемент самого Рахманинова, но он не уверен, что эта запись существует" (при этом, конечно, перевирает ее название). Но, господа, 100 000 (прописью: сто тысяч) советских любителей хранят на полках второе издание книги И. Нестьева "Звезды русской эстрады", к которой приложена гибкая пластинка с этой самой записью. Называется, кстати, искомая песня "Белолицы, румяницы вы мои"! Ну как я после этого могу верить этому человеку в отношении побочного для него джаза?
С другим трижды заслуженным основоположником "Эха" дело обстоит еще хуже. Он - в прошлом музыкант-профессионал; говорят - играл на контрабасе в оркестре Большого театра. В том числе играл и джаз. На прошлой неделе, например, в рубрике "60-е годы" с апломбом заявил, что в джазе в эти господствовал...угадаете с трех раз? - Бибоп, симфоджаз, стиль джунглей? Спорим, что не угадали. Правильный ответ: стиль джунглей! Соответственно, была запущена поздняя запись оркестра Дюка Эллингтона - разумеется, без малейшего намека на медные с сурдинами, лающие саксофоны и весь остальной "джангл".
Спутать 20-е и 60-е - иначе, как склероз, это не квалифицируешь. И ведь никто не поправит основоположника. А он - будто специально - каждый раз, как только дело заходит о том, чего нельзя было увидеть из оркестровой ямы Большого театра, сразу впадает в... Ладно, не будем о грустном. Я сам хоть уже и не в возрасте трех мушкетеров, однако же, как и Портос, уважаю старость не в вареном и не в жареном виде!
 Дмитрий Ухов
|
