Иван Толстой: Полвека в эфире. Готовя нашу историческую серию и подбирая музыкальные фрагменты, мы остановились на джазовой композиции, записанной (…) в шестьдесят третьем году (…) Помимо того, что она нам нравилась, у нее была исключительно интересная предыстория. Мелодия эта пришла из Советского Союза, кто и когда сочинил ее - мы не знали. Но старейший сотрудник радио Джин Сосин в своей книге "Искры Свободы" вспоминал, что пленка и ноты были привезены в шестьдесят втором году музыкантами джазового ансамбля Бенни Гудмена, совершившего успешное турне по нескольким городам Советского Союза. Какие-то материалы прибыли в Нью-Йорк и позже, переданные через верных людей. Это был музыкальный самиздат, неофициальные исполнения ленинградского джаза, записанного на квартирах и танцевальных вечерах. Выпустить джазовую пластинку в те годы в СССР было так же невозможно, как слетать на Марс.
Добравшись до Нью-Йорка, ноты и подпольные записи попали в хорошие руки. Сотрудники Радио Свобода - продюсер Джо Валерио и журналист Борис Оршанский - предложили музыкантам гудменовской группы сыграть этот советский джаз по-своему, на американский манер. Музыканты собрались, и запись была сделана, чему Борис Оршанский посвятил очередной выпуск своей передачи "Это джаз". Вот фрагмент ее: обратите внимание, что ни ведущий, ни гость ни словом не упоминают, кто же автор музыки, кто композитор.

Борис Оршанский: Прежде, чем начать беседу с Филом Вудсом, я бы хотел передать то, что он мне рассказал в частной беседе об истории джазовых композиций, которые мы передадим в нашей сегодняшней программе. Летом прошлого года Фил Вудс был в Советском Союзе с оркестром Бенни Гудмена. Во время этих гастролей он и его коллеги познакомились со многими советскими музыкантами и композиторами. Обменивались с ними советами, идеями и даже нотами. Фил Вудс привез в Соединенные Штаты ноты нескольких джазовых вещей, написанных советскими композиторами. Недавно Фил Вудс прочел в американском джазовом журнале "Даун Бит" заметку о том, что в Москве выпущена пластинка, названная "Американский джаз". Недолго думая, Вудс созвал своих друзей музыкантов, в том числе и одного аранжировщика, и они решили в порядке дружеского соревнования аранжировать на американский лад некоторые джазовые вещи из Советского Союза и наиграть их на пленку. Такова рассказанная мне Филом Вудсом история трех джазовых вещей, написанных советскими композиторами. Они называются: "Мадригал", "Мадригал Нью-Йорк" и "Нет, скажешь ты". Отрывком из этой последней композиции мы впредь будем начинать нашу еженедельную передачу "Это джаз". Сегодня вы услышите эти три композиции. По радио, где бы то ни было, они еще никогда не передавались, мы передаем их впервые. А теперь к нашему гостю и собеседнику Филу Вудсу. Фил не говорит по-русски, поэтому я постараюсь как можно точнее передать то, что он скажет. Фил, прежде всего, кто аранжировал эти вещи для восьми инструментов и кто исполнял эти мелодии во время записи в студии?
Фил Вудс (здесь и далее - в переводе Бориса Оршанского): Эти композиции аранжировал Ал Коэн. По мнению Вудса, он один из лучших американских аранжировщиков. А вот имена инструменталистов, исполнявших эти мелодии. Наш сегодняшний гость Фил Вудс - альтовый саксофон, Зут Симс - теноровый саксофон, Арт Фармер - флюгель-горн, Боб Брукмайер - тромбон-пистон, Билл Кроу - контрабас, Джон Банч - рояль, Уолтер Перкинс - ударные инструменты.
Борис Оршанский: Я кого-то, кажется, упустил и вижу, что Фил Вудс хочет меня дополнить. Пожалуйста, Фил.
Фил Вудс: Фил напоминает имя еще одного музыканта. Это баритоновый саксофонист Николас Бриньола. Кивком головы Фил Вудс соглашается со мной проиграть в записи на пленку композицию, которая называется "Мадригал".
Борис Оршанский: Говорит Радиостанция Свобода. Вы слушаете передачу "Это джаз" (…) Спросим теперь нашего гостя Фила Вудса, в каком настроении он и его коллеги играли во время записи в студии эту вещь и другие композиции.
Фил Вудс: Исполнение этих композиций и их запись в студии они рассматривали как своего рода джазовое сосуществование. Мы, говорит Вудс, только обмениваемся музыкальными мыслями. Когда мы были в Советском Союзе, мы не говорили о политике. Все что мы делали, - это исполняли музыку. И только о музыке мы думали, когда играли для записи.
Борис Оршанский: Я спросил Вудса, что он думает о джазе в Советском Союзе, насколько ему пришлось его там слышать.
Фил Вудс: Фил Вудс говорит, что он слушал исполнение нескольких советских джазовых музыкантов, которые произвели на него большое впечатление. Два из них - один играл на альтовом саксофоне, другой на трубе - исполняли изумительно, первый класс. Фил Вудс замечает, что, по его мнению, все музыканты, которые хотят играть джаз, должны понимать его историю. Надо пользоваться материалами других людей, экспериментировать с этими материалами. Обмениваться друг с другом мыслями и предложениями. Все это необходимо для повышения мастерства музыканта.
Борис Оршанский: Думаю, что теперь на очереди вторая джазовая композиция - "Мадригал Нью-Йорк". Эта вещь, мне кажется, - хороший пример джазового сосуществования. Американские музыканты исполняют на американский лад советскую композицию. Я спросил Фила Вудса, не кажется ли ему, что эта композиция звучит, как русская музыка?
Фил Вудс: Нет, нет, у джаза нет национальности.

Иван Толстой: Летом шестьдесят третьего года вышла и грампластинка с четырьмя вещами из Ленинграда. Тираж ее был ограниченным - несколько десятков экземпляров. Что называется - для своих. На обложке значилось - "Jazz at Liberty" ("Джаз на Свободе"). Подзаголовок: "Американские музыканты играют советские вещи по Радио Свобода". И большая фотография наших гигантских радиоантенн на берегу Атлантического океана в Испании. Это было воплощение идеи тамиздата: рукопись приходит из Советского Союза на Запад, превращается здесь в хорошо изданную книгу и отправляется обратно. "Jazz at Liberty" был музыкальным тамиздатом - в чистом, беспримесном виде. То есть тем, чем стремилось быть само "Радио Свобода".
Приближалось время для нашей передачи о шестьдесят третьем годе, а мы до сих пор не знали автора мелодий. Жив ли он?
Оказалось: жив и здоров, живет по-прежнему в Петербурге, слушает Радио Свобода и не подозревает, что когда-то его композиции вышли на нью-йоркской пластинке. Мы звоним в Петербург:

Геннадий Львович, так что же - рукописи не горят?
Голос по телефону: Ну, получается что так. Это для меня невероятное событие. Всплыл какой-то неопознанный объект, о котором в России никто ничего не знал.
Иван Толстой: С нами на связи в Петербурге человек всем известный - джазовый музыкант Геннадий Гольштейн.
Геннадий Гольштейн: Я обнаружил это совершенно случайно. Я слушал вашу заставку и слышу: боже, кому пришло в голову играть эту тему, мою интерпретацию темы Островского "Веришь - не веришь". Я долго ломал голову. И Люся мне, жена, говорила: послушай, кто это играет? Это был шестьдесят второй год и ситуация напоминала описание компрачикосов из романа Гюго "Собор Парижской Богоматери". Когда тайная организация, чтобы сделать уродцев накладывала какие-то струбцины на черепа детей, зажимала руки, ноги. Это очень похоже было. Они изо всех сил хотели сделать советского человека нью хомо. Советский джаз обязательно должен был быть, все должно было быть советское. Наша вода слаще, воздух чище, местность экологичнее. Приходилось на это под колоссальным давлением откликаться. Союзы композиторов и вообще просто обстоятельства. Обязательно должна была быть советская тема, советская аранжировка. Но мы как-то уворачивались, как могли, выбирая из советских композиторов что-то, похожее на американское. Мы играли даже фуги Шостаковича с валторнами, перекладывали для джазового состава. Мы были такие джазовые компрачикосы. И, конечно, эти уродства переходили в наши аранжировки. Я сделал аранжировку мелодии Андрея Петрова "Я шагаю по Москве", поскольку она была похоже на мелодию из "Моя прекрасная леди". Она была написана в европейских схемах и поэтому поддавалась интерпретации, как мелодия "Нет, скажешь ты", которая на вашей пластинке сохранилась. Это же самое касается мелодии Островского "Веришь - не веришь", которую пела Шульженко. Я не представлял, что вообще это существует и что такие чудесные люди участвуют в этом. Ал Коэн! Мы все его обожали, Фил Вудс, Брукмайер! Это невероятно. Это все равно, что мои произведения взял бы Бах и исполнил или Моцарт. Никому в голову не могло прийти, что Фил Вудс, Боб Брукмайер, Ал Коэн сделали аранжировки моих тем. Это невероятно, это напоминало ситуацию с кораблекрушением, когда люди выбрасывают в бутылке записку, и бутылка доходит до адресата, и адресат откликается.
(из программы Ивана Толстого "Полвека в эфире, год 1963",
Радио Свобода, июнь 2002).

* * *

(…) В конце краткой оттепели, последовавшей за XXII съездом партии, Хрущев ополчился на джаз, называя его, как в худшие сталинские времена, "декадентским". Для Радио Свобода это была отличная возможность заполнить вакуум в русских программах сериями передач о джазе.(…)
Оркестр Бенни Гудмена только что вернулся из Советского Союза, и музыкантам удалось нелегально привезти некоторые образцы оригинального советского джаза. Джозеф Валерио, наш продюсер в нью-йоркском отделении, имел связи среди джазменов и организовал в нашей студии запись для гудменовских и других известных музыкантов: играли привезенную из России запрещенную музыку. Были приняты строжайшие меры предосторожности. Не выдавая имен советских композиторов, известный критик музыковед Джордж Т.Саймон так писал об этом уникальном "джем сейшн", объявляя начало цикла передач о джазе 30 июня:

"Настроившись на волну Радио Свобода, вы услышите современный джаз в исполнении восьми американских музыкантов в новой программе "Это джаз". Но это вовсе не американская музыка. Прозвучат четыре джазовых пьесы русских композиторов, которые наши музыканты записали исключительно для советской аудитории.
Октет возглавляют контрабасист Билл Кроу и саксофонист Фил Вудс из оркестра Бенни Гудмена, который в прошлом году гастролировал в Советском Союзе. Сейчас вместе с ними выступают еще два музыканта из группы Гудмена - тенор-саксофонист Зут Симс и пианист Джон Банч, кроме того, участвуют трубач Арт Фармер, который, в основном, будет играть на флюгель-горне, тромбонист Боб Брукмейер, баритон-саксофонист Ник Бриньола и барабанщик Уолтер Перкинс.
Темы были присланы Кроу и Вудсу в необработанной форме, и они обратились к знаменитому джазовому аранжировщику Ал Кону с просьбой аранжировать их для октета. Мелодии имеют настоящий джазовый характер, а исполнение выдающихся музыкантов можно отнести к лучшим образцам современной джазовой музыки.
Этот проект построен на энтузиазме и любви. Музыканты не требуют оплаты, заявляя, что играют во имя "международного джазового сосуществования".

Запись этого исторического концерта вышла небольшим тиражом. Обложка гласила: "Джаз на Свободе", ниже - фотографии передатчиков РС в Испании, сбоку - исполнители, на обороте - текст Саймона. Сейчас уже можно сказать, что одна (на самом деле две - прим. ред.) из четырех композиций принадлежала Геннадию Гольштейну, известному композитору и саксофонисту. Мы выбрали ее для сопровождения получасовой программы "Это джаз", куда входили лучшие новые вещи и интервью с их исполнителями. В Нью-Йорке программу в мягком и свободном стиле вел Борис Оршанский, очень подходивший для передач такого рода.

* * *

В начале шестидесятых, когда в Испании еще не было наших передатчиков, относительная слабость нашего сигнала и постоянное глушение не позволяли нам передавать в эфир музыку (…) Памятным исключением в 50-е годы было появление в нашей нью-йоркской студии Луиса Армстронга. Своим характерным хриплым голосом - после долгих упражнений - он произнес по-русски: "Говорит Луи Армстронг по радиостанции". Затем поднес к губам трубу и сыграл популярную советскую мелодию "Пять минут" из знаменитой "Карнавальной ночи".

Из книги Джина Сосина "Искры Свободы" (пер. О.Поленовой и В.Федорова. Тамбов, М., СПб., Баку, Вена, изд-во "Нобелистика", 2004)

Компания SoLyd Records выражает благодарность Радио Свобода и всем тем, благодаря кому эти пленки хранились более 40 лет и смогли быть выпущены сейчас, - и, особенно, Ивану Толстому - за неоценимую помощь, постоянную доброжелательность и мудрые советы.

SLR 0363 The Liberty of Jazz
(c) (p) SoLyd Records, 2005

1. Веришь - не веришь (Аркадий Островский, идея аранжировки - Геннадий Гольштейн) 4.56
2. Мадригал №1 (Геннадий Гольштейн) 6.07
3. Мадригал Нью-Йорк (Геннадий Гольштейн) 5.45
4. Нет, скажешь ты (Андрей Эшпай, идея аранжировки - Геннадий Гольштейн) (в фонограмме автором пьесы ошибочно назван Константин Носов), альтернативный дубль 3.16 (издается впервые)
5. Веришь - не веришь (Аркадий Островский, идея аранжировки - Геннадий Гольштейн), дубль 1 5.13 (издается впервые)
6. Веришь - не веришь (Аркадий Островский, идея аранжировки - Геннадий Гольштейн), дубль 2 0.27 (издается впервые)
7. Мадригал Нью-Йорк (Геннадий Гольштейн), дубль 1 5.53 (издается впервые)
8. Мадригал Нью-Йорк (Геннадий Гольштейн), дубль 2 5.46 (издается впервые)
9. Нет, скажешь ты (Андрей Эшпай, идея аранжировки - Геннадий Гольштейн) 3.02

Аранжировки - Al Cohn

Bonus track
10. Пять минут (из к/ф "Карнавальная ночь"). (Сл. В.Лифшица, муз. А.Лепина) в исполнении Л.Гурченко и оркестра п/у Эдди Рознера. 3.49 (издается впервые). Соло на трубе - Луис Армстронг.

№№ 1-9:
Nick Brignola - баритон-саксофон
Bob Brookmeyer - тромбон
John Bunch - фортепиано
Bill Crow - бас
Art Farmer - труба и флюгельгорн
Walter Perkins - ударные
Zoot Sims - тенор-саксофон
Phil Woods - альт-саксофон

№ 10:

Louis Armstrong - труба
Запись 1963 г. (1-9) и 1958 г. (10)