502 Bad Gateway

nginx/1.24.0

А леди все бегут…

Алексей Качалов: взгляд на Самару изнутри
Не успел я отойти от бури положительных впечатлений, подаренных выступлением Алексея Кузнецова, как представился повод, образно выражаясь, принять контрастный душ в виде посещения 26 ноября концерта оркестра "Ритм" под управлением Льва Бекасова. На сей раз репертуарным источником для звуковых экспериментов "Ритма" стал великий (не предполагал, что великий может быть таким ужасным) Джордж Гершвин.
Ответа на вопрос о том, зачем в принципе я присоединился к этой воистину идиллической тусовке, не могу найти до сих пор, так как заранее знал, что джаза и вообще хорошей музыки услышать не доведется.
Если абстрагироваться от убеждения, что единственное достоинство джазового концерта - это собственно возможность услышать качественный джаз, то можно сказать, что повод получить удовольствие у публики все-таки был. Во-первых, в Самаре немало людей, искренне убежденных в том, что биг-бэнд Самарского государственного технического университета действительно играет, причем именно музыку. В-вторых, у другой части слушателей, отличающейся наличием большего критического чутья и вкуса, имелась возможность поднять себе настроение ироничным созерцанием того энтузиазма, с которым происходившее на сцене в очередной раз подавалось как высокое качественное искусство, и искреннего восторга остальной части зала по поводу происходящего на сцене.
Первым выступал ансамбль под управлением пианиста Владимира Нечипоренко. Единственным светлым моментом первого отделения был качественный и какой-то искренний, теплый вокал Юлии Землянской, к которой два раза присоединялся переквалифицировавшийся из басиста в вокалисты Леонид Кузьмин. Не грели ни вроде бы неплохая игра басиста Николая Замоздры, ни однообразные действия барабанщика, фамилии которого я, каюсь, не расслышал, да не обидится он на меня. Прозвучали темы "Love Is Here To Stay", "’S Wonderful", "Someone To Watch Over Me" и другие произведения Гершвина.
Биг-бэнд же с ходу ударил по аудитории исполнением подходящего по названию стандарта "Strike Up The Band". И это, и другие произведения оркестр исполнил плохо, причем анализировать серость аранжировок, откровенные исполнительские огрехи отдельных музыкантов или просто общую невыразительность звучания коллектива не хочется, ибо все вышеперечисленное того не стоит. Можно лишь отметить, что группа медных духовых инструментов медленно умирала весь вечер, а в составе ритм-секции что-то достойное пытался изобразить барабанщик Сергей Косынкин, но один, как известно, в поле не воин. Зато "Ритм" радовал собравшихся в зале сюрпризами до последнего такта. По окончании выступления откровенно непрофессиональной певицы Ксении Егоровой казалось, что хуже быть уже не может. Однако ветеран самарского джаза Альберт Николаев затмил даже ее, три раза опоздав со вступлением, начиная петь на третью долю такта, когда это нужно было делать на первую, извиняясь перед публикой за это, обещая исправиться и снова ошибаясь. Это было бы очень смешно, если бы не было так грустно, поскольку большая часть публики принимала все за чистую монету. Апофеозом выступления Николаева, которое подняло-таки настроение, стало его объявление о том, что сейчас прозвучит пьеса "Леди бегут" (воистину, джазовый вокалист должен обладать хотя бы намеком на хорошее произношение); я был потрясен, смутно понимая, что в названии незнакомого мне произведения что-то не так - очень уж нелепым оно показалось, и лишь через несколько секунд догадался, что речь идет о хрестоматийной "Lady, Be Good". "Леди бегут" - слова припева Николаев именно так и произносил.
Так почему же так популярен местечковый джаз? Не местный в географическом плане, а именно местечковый - в смысле кощунственно халтурного, простите за сленг, уровня исполнения и отношения к оценке собственного творчества? Рискну предположить, что тому есть несколько причин. Во-первых, не так часто людям, живущим в провинции и далеким от джаза, доводится услышать что-то более совершенное, и артисты высокого калибра - не самые частые гости. Финансовые возможности для посещения концертных мероприятий есть не у всех, поэтому и сравнивать непрофессиональных музыкантов с кем-то еще людям довольно сложно. Да еще и корпоративные симпатии по отношению к оркестру имеют место, так как немалая часть собравшихся на вышеупомянутом концерте имеет отношение к техническому университету. Кроме того, ВУЗом на существование биг-бэнда выделяются определенные средства, и за это приходится периодически отчитываться.
С вопросом о том, как подобная конъюнктура смотрится со стороны, я обратился к своему коллеге, не так давно покинувшему родные пенаты и уехавшему в Москву - Юрию Льноградскому.

Юрий Льноградский: взгляд на Самару снаружи
Когда мне было лет восемнадцать, я ходил на выступления оркестра "Ритм" в рамках сборных самарских концертов и фестивалей и если и морщился, то лишь оттого, что не особенно любил тогда оркестровую музыку как таковую. Точка.
Я не буду защищать или ругать оркестр, равно как и не буду оценивать адекватность и право на критику данного конкретного слушателя - впрочем, куда более мне близкого по духу и пониманию ситуации, чем многие "отцы местного джаза". Я попытаюсь отделить объективное от субъективного - настолько, насколько это вообще может сделать один человек, а не всенародный референдум, хотя и он не может, конечно же.
Априори понятно, что есть не только слабые исполнители, но и слабые слушатели. Точно так же, как слабость исполнителя может определяться факторами разного порядка (отсутствие таланта, отсутствие образования, отсутствие пальцев на руках, отсутствие общей культуры, отсутствие реакции и т.п.), совсем разные корни может иметь и слабость слушателя. Поэтому мы не можем рассматривать местную публику как состоящую всего из двух слоев - одни слабы и не понимают, другие не слабы и смеются.
Я уверен на сто процентов, что слабость абсолютного большинства провинциальных исполнителей кроется в отсутствии, говоря по-русски, бэкграунда. Ни в коем случае не таланта - назовите мне гигантов отечественного джаза по какой угодно версии и подсчитайте процент москвичей среди них. Ни в коем случае не общей культуры - в очередной раз с тоской вспомню целую обойму джазовых грандов, которые начинают материться в разговоре, продолжая оставаться с собеседником на "вы".
Поколение "Ритма", при всем моем к нему уважении, имеет один большой недостаток, в котором, впрочем, его вины нет. Оно начинало тогда, когда было другое время. Я говорю не только о доступности джазовых записей, хотя сравнив самодельные пластинки на рентгеновских "ребрах" и возможности современного peer-to-peer обмена мп3 по интернету, поневоле задумаешься. Я говорю скорее о том, что в пятидесятых и шестидесятых не существовало того пиетета к технике, которое существует сейчас: слушая записи тех лет, понимаешь, что революционные по тем временам инструменталисты, по сути, просто ввели в оборот приемы, которые сейчас глубоко обязательны для начинающего пионера. Любой сегодняшний шестнадцатилетний пацан, который сколько-то серьезно позанимался пару лет с гитарой, технически просто обязан показывать такие трюки, из-за которых любой Джо Пасс в свое время просто наложил бы на себя руки.
Поколение "Ритма" начинало в то время, когда музыка создавалась скорее за счет вложенной в нее души - и когда эта музыка была, да простят меня ветераны, элементарно модна, когда она была попсой, когда тугобедрые школьницы сходили от нее с ума и млели при виде стильных молодых парней с энергически изогнутыми инструментами.
Это было другое время, которого мы не застали и которое нам вряд ли можно даже хорошо представить, не говоря уже о том, чтобы судить его. Мы видим сегодня свою модную музыку и свою попсу, от которой сходят с ума уже наши ровесницы. И в этой музыке, говоря прямо, дилетантства никак не меньше.
Люди, которые сегодня искренне играют джаз тех лет, часто не берут в расчет изменившееся время - и, строго говоря, не должны. Вместе с ними не берет в расчет это время внушительная часть аудитории, которой нужна от этой музыки не виртуозная игра баритон-саксофониста Евгения Варламова, а скорее воспоминание о том, как они с Женькой Варламовым были молоды и весь мир лежал у их ног. Это может звучать жестоко, но я не вижу в этом ничего обидного ни для музыканта, ни для слушателя. Это - во всяком случае!- честно, потому что Евгений Варламов (как и Лев Бекасов, как и Альберт Николаев) никогда не были профессиональными музыкантами. На сцене - доктор технических наук, и вряд ли есть смысл критиковать его за качество игры на саксофоне.
Есть, конечно, и та часть аудитории, которая принимает такого рода музыку за настоящий джаз. Но есть и аудитория нашего возраста, которая принимает за музыку "Сумасшедшую лягушку" Акселя Z.
И есть та часть аудитории, которая приходит на концерты в надежде услышать джаз живьем, понять его и пойти дальше. Я не думаю, что есть смысл бояться, что "Ритм" (говоря обобщенно - не обязательно самарский "Ритм"! есть еще и одесский биг-бэнд Николая Голощапова, например) испортит им вкус. Кому-то испортит, а кто-то посидит-посидит на таких концертах, а потом вдруг окажется заместителем редактора "Джаз.Ру" и будет писать "посадскую мерзость" с претензией на анализ, заранее прикрывая голову в ожидании громов, молний, кипятка и кипящего масла…
Меньше всего мне хотелось бы, чтобы меня заподозрили в стремлении найти компромисс и всех помирить. Нет, товарищи. Слабые музыканты есть, и это объективно - по определению: все музыканты не могут быть сильными. Слабая аудитория тоже есть, по той же самой причине. Алексей Качалов в качестве резюме написал:

И вроде пусть весь этот джазовый процесс варится в собственном котле дальше - колхоз, как известно, дело добровольное. Не могу согласиться лишь с восторженными откликами в СМИ о "ветеранах самарского джаза". Иногда, если не умеешь что-то делать, лучше сначала научиться. Но ничего не меняется. Леди по-прежнему куда-то бегут….

Я подписываюсь под его мнением о том, что оркестр "Ритм" с годами делается все более непрофессиональным коллективом и все более отстает от сегодняшнего дня. Я подписываюсь под его словами о том, что многие легенды о ветеранах делаются необоснованными и среди "знатоков" тех лет попадаются люди, просто вышибающие почву из-под ног откровенно идиотическими и маразматическими ошибками в создаваемой ими истории и теории джаза. Я готов даже, если это кому-то интересно, в очередной раз засунуть голову в невынужденную пасть и дать конкретные примеры по авторитетам, замахиваться на которые мне не положено хотя бы в силу возраста, не говоря о заслугах.
Но! Я прошу помнить о том, что мы говорим пока только о непрофессиональных музыкантах, непрофессиональных журналистах, непрофессиональных историках и теоретиках, непрофессиональных слушателях, в конце концов. Скажу даже резче - мы, непрофессионалы, говорим о непрофессионалах.
О профессионалах - позже.

обсудить материал

На первую страницу номера