Эксклюзивное телефонное интервью для "Полного джаза"
 В Россию для выступления на
фестивале "Богема Джазз" приезжает Джон Скофилд - один из ведущих гитаристов современного джаза. Значение этого события трудно переоценить: последний раз импровизирующий гитарист такого же уровня известности - Пэт Мэтини - был в Москве в 1988 г.
Джон Скофилд родился в глубинке американского Среднего Запада, в штате Огайо, 26 декабря 1951 г. Он вырос в Коннектикуте - старинном штате на Востоке США, который тяготеет к двум ближайшим мегаполисам - Нью-Йорку и Бостону. Он начал играть на гитаре в 11-летнем возрасте, когда слушал в основном блюз и рок-н-ролл. Местный учитель музыки познакомил его с игрой тогдашних титанов джазовой гитары - Уэса Монтгомери, Джима Холла, Пэта Мартино: так началась любовь Скофилда к джазу, которая не проходит и поныне.
19-летним он поступил в колледж Беркли в Бостоне, одно из старейших джазовых учебных заведений в мире. Уже в 1973-м он появился на профессиональной джазовой сцене, играя с такими титанами, как Чарл Мингус, Хэрби Хэнкок, Чик Кориа, Джо Хендерсон, Билли Кобэм, Джордж Дюк, Джерри Маллиген, Маккой Тайнер и Гэри Бертон. В 1981 г. 31-летний Джон Скофилд окончательно вошел в обойму первых имен в области джазовой гитары - когда началась его работа в ансамбле великого Майлса Дэйвиса, продлившаяся три с половиной года и документированная несколькими альбомами ("Star People", "Decoy", "Atmosphere", "You're Under Arrest" и др.).
Еще в конце 1970-х Скофилд начал записываться как лидер - сначала для западногерманского лейбла Enja, затем для Grammavision (на котором вышли в том числе и весьма удачные альбомы "Blue Matter" (1986), "Loud Jazz" (1987) и "Flat Out" (1988), с 1989 - на Blue Note,
на котором, в том числе, вышел его общепризнанно лучший альбом с
участием легендарного саксофониста Эдди Харриса "Hand Jive" (1993), а с 1995 г. - на Verve. Последние альбомы Скофилда демонстрируют две одновременно развивающиеся линии в его творчестве. Первая линия достигла своего апогея в альбоме 1998 г. "A Go Go", который Джон записал вместе с участниками трио Medeski Martin & Wood - самого на тот момент передового коллектива новейшего импровизационного течения так называемых "джем-бэндов". В этой линии Скофилд экспериментирует с эстетикой джем-бэндов, соул-джаза, фанк-грува и других суперсовременных импровизационных направлений, в этой же стилистике - только менее спонтанной и более организованной - выдержан и его альбом "Uberjam" (2002). Вторая линия более близка современному джазовому мэйнстриму; в этом ключе выдержан предыдущий альбом Джона - "Works For Me", в котором он собрал свою "команду мечты" с участием легендарного барабанщика Билли Хиггинса, своего "однокашника" по группе Майлса Дэйвиса - альт-саксофониста Кенни Гарретта и других прекрасных музыкантов современного джазового мэйнстрима, и недавний "ScoLoHoFo", записанный с участием старого партнера - саксофониста Джо Ловано, басиста Дейва Холланда и барабанщика Ала Фостера.
Однако в гастрольной деятельности Скофилда превалирует первое направление - живая, горячая эстетика современных джем-бэндов, танцевальные ритмы соул-грува и острая фразировка фанка. Басист Энди Хесс, гитарист и программист Ави Бортник и барабанщик Адам Дейч составляют нынешнюю концертную группу Джона Скофилда.
27 мая Джон Скофилд даст в концертном зале "Россия"
полуторачасовой концерт, причем приедет он именно с группой Uberjam, названной так по альбому 2001 г., где эта группа была впервые зафиксирована в грамзаписи. Кроме 51-летнего Скофилда, остальные участники ансамбля крайне молоды и представляют новейшее поколение "джем-бэндов" (jam bands). Джон вообще никогда не выступал в России, и мы начинаем телефонный разговор с легендарным гитаристом как раз с вопроса о его отношениях с нашей страной.
- Это будет мое первое выступление в России. Правда, я был в России раньше - в Санкт-Петербурге то ли пятнадцать, то ли двадцать лет назад, просто как турист. Я не выступал там. Тогда он назывался еще Ленинград, верно? Конечно, система управления и вообще социальная система там была совершенно не такая, как та, к которой я привык, но это - прекрасный город, очень красивый, и люди мне понравились - очень доброжелательные. Вот и все мои представления о России. Поэтому я очень волнуюсь перед приездом в эту огромную и такую важную страну, в которую у нас так долго не было доступа! Правда, я уже очень много выступал в странах бывшего советского блока - в Польше, Чешской Республике, Югославии - но это будет мое первое выступление в Москве.
Как-то я прочитал в одном из ваших интервью, что вы не любите давать интервью - правда ли это?
- (смеется) Ну, не совсем так! Я очень люблю разговаривать о музыке с людьми, которые любят музыку. В этом смысле я очень люблю интервью! Когда я был помоложе и только начал давать интервью, я думал: ух ты, как здорово - меня спрашивают о моей музыке, я могу подробно и четко все объяснить про нее. А потом я понял, что я, на самом деле, толком ничего не могу рассказать про свою музыку! Наверное, никто не в состоянии толком объяснить что-то про свою собственную музыку... Когда я это понял, я здорово расстроился и решил: я лучше буду играть музыку, чем говорить о ней...Тем более, что Фрэнк Заппа сказал: "говорить о музыке - все равно, что танцевать об архитектуре!" (смеется).
Тем не менее, я хочу спросить вас как раз о музыке, точнее - о музыкальном течении. Джем-бэнды, современные импровизационные коллективы, которые соединяют ритмы и язык современной музыки - рока, ритм-н-блюза, соул - и импровизационное начало джаза. Вы ведь отдали изрядную дань этому направлению на недавних своих альбомах - "A Go Go", "Bump!", да и "Uberjam", с программой которого приезжаете в Москву. Вы считаете себя частью этого движения?
 - Видите ли, я всю жизнь играл того или иного рода смесь джаза и рока. С самого начала меня больше всего интересовало смешение ритм-н-блюза и джаза, рока и джаза, в какой пропорции это сделать, насколько это естественно получается - в общем, постоянно работал с этими пластами музыки. И вот несколько лет назад я сделал запись с джем-группой Medeski Martin & Wood - альбом под названием "A Go Go" - и масса молодых ребят стала ходить на мои концерты, я стал выступать на фестивалях, где играют джем-бэнды, перед публикой, которая раньше обо мне особо и не слышала. И вот теперь я - действительно часть джем-бэндовой сцены, и это очень здорово. Нас слушают люди, которые не только и не столько поклонники джаза - это слушатели студенческого возраста, которые просто любят музыку, самую разную музыку, и они приходят не только слушать музыку, но и танцевать, и при этом разбираются во всех тонкостях, понимают все экспериментальные идеи - это совсем не те танцы, которые бывают на поп-концертах! Это просто такой, как бы сказать, физический способ откликнуться на музыку - как это делалось в 60-е и 70-е, когда я только начинал. Они при этом ведь продолжают слушать! Я надеюсь... (смеется).
Как ваш слушатель, я вижу две линии в вашей работе последних лет: записи в стилистике джем-бэндов - те же "A Go Go", "Bump!" и "Uberjam", а также работы в более джазовом, более мэйнстримовом ключе - "Works For Me" или недавний альбом "ScoLoHoFo". Как вы находите - и находите ли - баланс между этими двумя аспектами своей музыки?
- Нуу... вы знаете, на самом деле я просто делаю то, для чего приходит время! Ну, вот у меня есть эта группа, Uberjam, с которой я приезжаю в Москву. У этой группы есть аудитория, так что мы продолжаем работать над новым материалом. Мы недавно записали новый альбом, который должен выйти в мае. Но, кроме того, у меня есть друзья-музыканты, люди, с которыми я люблю играть, с которыми мне нравится играть - люди более мэйнстримового (straight-ahead) направления в джазе, люди, с которыми я уже играл и поэтому тоже являюсь частью и этой, мэйнстримовой сцены - например, таков саксофонист Джо Ловано, с которым мы много играли раньше и с которым теперь записали этот альбом, "ScoLoHoFo". Отказываться от этой стороны своей работы я тоже не хочу - я почувствовал бы пустоту, если бы лишился возможности играть straight-ahead (современный джазовый мэйнстрим). Поэтому я, действительно, немного напоминаю сейчас человека с раздвоением личности. Но, вы знаете, мне это нравится. Нравится потому, что я имею возможность, переходя от одного направления к другому, освежать свою музыку. И при этом имею возможность не дать себе устать ни от одного из них!
А что за альбом вы выпускаете в мае?
- Он называется "Up All Night", "Всю ночь на ногах", и записан практически той же группой, что и "Uberjam". В музыкальном отношении это - развитие тех идей, что были заложены в "Uberjam", при этом мы решили его в гораздо более открытом, более импровизационном ключе. При этом. Как ни странно, запись получилась более дорогой, потому что мы больше использовали сэмплеров и синтезаторов, записали с наложением четырехголосную духовую секцию примерно на половине треков альбома, так что там много таких приятных духовых интерлюдий, что мне очень нравится.
Как вы работаете с "джемовым", импровизационным материалом в студии? Я
интервьюировал Джона Медески по поводу нового альбома Medeski Martin & Wood - "Uninvisible", и он сказал, что в большинстве случаев они просто приходят в студию и начинают играть, не имея никакого подготовленного материала, абсолютно спонтанно. Вы делаете так же?
- Да. Мне ужасно нравится такая свободная игра, и, вы знаете, Medeski Martin & Wood действительно собаку съели на этом деле. Но мои ребята, с которыми я сейчас работаю - Адам Дейч, Ави Бортник и Энди Хесс - они тоже хороши в этом деле, так что три или четыре пьесы нового альбома были действительно сымпровизированы в студии. Вы знаете, когда группа поработает вместе, когда у нее образуется опыт совместной игры - это иногда случается, такая возможность совместно импровизировать. Заметьте, далеко не со всякой группой это обязательно происходит. Но иногда, когда все складывается в правильную комбинацию, вы просто садитесь и начинаете создавать музыку, совершенно спонтанно, безо всякого плана. Вот и на этом альбоме мои любимые места - не те пьесы, над которыми мы долго трудились в студии, а те, которые просто родились - родились спонтанно.
И все-таки - из чего они рождаются: из мелодии, гармонической сетки, ритмической фактуры?
- Ритм обычно приходит первым: мы берем тот или иной грув из фанка, из современной клубной танцевальной музыки (я очень внимательно слежу за тем, что там происходит). И уже поверх этого ритмического оборота мы начинаем импровизировать. Так что все чаще всего начинается именно с ритма, с бита.
Совсем не то, когда я играю straight-ahead. Например, в альбоме "ScoLoHoFo" только одна пьеса в той или иной степени имеет свободную форму, остальное - это вполне структурированные мелодии. Каждый из участников записи - Джо Ловано, я, Ал Фостер и Дейв Холланд - принес две-три пьесы. А, вы знаете, когда музыку пишут такие люди, как Ловано и Холланд - это получаются такие классные темы! И Ал, Ал Фостер - он тоже написал замечательные пьесы.
Вы ведь и гастролировали с этим составом.
- Да, прошлым летом мы совершили большой тур по Европе и теперь вот недельку поиграли в одном клубе в Нью-Йорке. Но, вы знаете, я не думаю, что в ближайшую пару лет мы еще что-то будем делать этим составом. Это, все-таки, в значительной степени "специальный проект".
И тем не менее: вы гастролировали и с ним, и с джем-бэндом. Какова разница между публикой, которая приходит на мэйнстримовый проект, и публикой, которая приходит на джем-бэнд?
- Разница определенно есть - правда, я не уверен, что, скажем, на концерте в Москве она проявится. Но в Нью-Йорке, допустим, если я играю с проектом ScoLoHoFo, то в клуб приходит обычная джазовая аудитория, которая сидит и спокойно слушает. А на Uberjam (который, кстати, в основном играет не в джазовых, а в рок-клубах!) приходит молодежь, которая курит, танцует и вообще всячески развлекается. Но, вы знаете, между этими двумя столь разными аудиториями есть некий мостик! Есть часть серьезной джазовой публики, которая приходит на Uberjam, потому что находит этот проект интересным - ну, конечно, эти люди не танцуют, они просто стоят (или сидят) и слушают. И, что самое главное - есть молодые ребята, которые приходят на ScoLoHoFo в джаз-клубы - ребята, которые обычно вряд ли пошли бы в джаз-клуб: они приходят потому, что слышали меня с Uberjam и им интересно, что я делаю с другими музыкантами. Они, эти ребята, открыты для джаза - правда, они пока еще не знатоки (aficionados), но они готовы слушать эту музыку. Так что между этими двумя видами публики постепенно устанавливается некая связь, но разница все еще очень велика. В конце концов, это же два разных мира - это гораздо больше, чем разница между рок-клубом и джаз-клубом.
Давайте поговорим о ваших внемузыкальных интересах. Некоторые представляют себе музыкантов как эдаких фанатиков, которых ничто, кроме музыки, не интересует...
- Ну, это не так, конечно. Как всякий нормальный человек, я читаю книги, хожу в кино. Спортом занимаюсь очень мало - я совсем не атлет; правда, вот именно сегодня я впервые за целый год хочу съездить в горы покататься на лыжах. Очень люблю кататься на лыжах, но ужасно плохо катаюсь! (смеется). Но в первую очередь я - гитарист. Поэтому мое время все-таки в основном делится между гитарой и моей семьей: ведь я женат, и у меня двое детей. Я люблю свою семью, стараюсь проводить как можно больше времени с ними. Это и есть моя жизнь.
Вернемся к фестивалю, на котором вы будете выступать в Москве. Вы знаете, что его поддерживает WWF - Всемирный фонд дикой природы?
- Не знал! Вот как здорово! Я обеими руками за это. Вы знаете, если б я был Джорджем Бушем-младшим, я многие вещи сделал бы по-другому, но самое главное - я подписал бы Киотский протокол (международное соглашение об уменьшении техногенного воздействия на окружающую среду, которое до сих пор не подписано США - ред.)!
Вы не поддерживаете своего президента?
- Ни в коем случае. Я очень не люблю его. Вы знаете, практически вся творческая часть американского общества не поддерживает его... 11 сентября 2001 года многое изменило в этой стране. В обществе много страха перед окружающим миром. Люди боятся терроризма (я думаю, мне не надо объяснять это русским, ведь в вашей стране это тоже острая проблема). Поэтому консервативные правительства привлекают людей. И, хотя против того, что Буш делает, есть довольно серьезный протест, большинство людей все-таки в страхе приникают к его правительству, думая, что "крутое" правительство сделает их жизнь безопаснее. Поэтому, не будь 11 сентября, он не имел бы такой мощной поддержки того, что он делает - поддержки войны прежде всего.
Некоторые считают, что творчество The Beatles и вообще музыка 60-х на неопределенное время отодвинула третью мировую войну. Может ли музыка занять такое же важное место в современной жизни, как это было в 1960-е?
- Вы знаете, музыка - и вообще искусство - по-прежнему занимают в жизни людей очень важное место. Людям по-прежнему важно получать от музыки эмоции, учиться у нее человеческому опыту, прежде всего эмоциональному, учиться быть щедрыми, учиться сочувствовать - вообще учиться быть людьми и понимать других людей. Это именно то, что вообще привлекает меня в музыке. Но отодвинуть мировую войну? Вот этого не знаю. Не берусь судить. Сможет ли музыка это сделать? Хотелось бы...
По-моему, критик Скотт Янов назвал вас одним из трех самых влиятельных современных джазовых гитаристов - вместе с Пэтом Мэтини и Биллом Фризеллом. Что вы думаете и о своем месте в этой тройке, и о двух остальных ее членах?
- О, я люблю их обоих! Великие, превосходные музыканты и мои друзья. Они - новаторы, они двигают вперед развитие нашего инструмента. И с обоими я записал неплохие дуэтные альбомы! Но, вы знаете, есть еще так много других великих гитаристов... Просто эти двое и я - мы из одного и того же времени, понимаете? Так получилось, что нас слушают молодые музыканты. Те ребята, которые только приходят к джазу - они часто копируют нас, они находят у нас направления, по которым хотели бы идти, и узнают о джазе тоже от нас. Точно так же, как мы в свое время узнавали о джазе из игры Джима Холла и Уэса Монтгомери, Джимми Рэйни, Тэла Фарлоу, Грэнта Грина и многих других. Великих гитаристов - много, нам просто повезло принадлежать к одному поколению.
 Беседовал Кирилл Мошков,
редактор "Полного джаза"
|
