|
Окончание. Начало в #36
ТРЕТЬЯ СЕРИЯ
За кадром:
 На часах половина десятого вечера. Концерт американского трио Harriet Tubman должен был бы идти уже полтора часа. Но это по программе. Как говорится: "Хочешь рассмешить Бога - скажи ему о своих планах". Уж не знаю, какой именно из двух факторов, задержавших этот концерт, стал неожиданностью для организаторов. Тот ли, что для аппаратуры американцев нужно напряжение в сети 110 вольт. Или, что разделить привычные 220 вольт в сценических проводах не удастся, по причине наличия лишь неполных двухсот десяти...
Но и временная задержка показалась малой бедой, когда, представив музыкантов, ведущий предупредил: если им не понравится звучание, концерт будет тут же остановлен.
В кадре:
С первого же аккорда - сочный, мощный саунд, свойственный только чернокожим американским джазменам. В чем тут дело? Почему этот звук так географически привязан?
 Все-таки это что-то особенное в крови! И прочая магия тут бессильна! Вот взять хотя бы ударника группы, легендарного Джей Ти Льюиса (Jim Taylor Lewis), однажды меткого названного каким-то критиком "камикадзе перкуссии". Ну, просто многорукий Шива какой-то! Ибо простой смертный так быстро играть не может! Так, стало быть, Джей Ти - бессмертный?
В течение своей долгой музыкальной карьеры (хотя лет ему не так много, чтобы рассчитывать на немедленное к себе уважение только по этой причине) Льюис играл и записывался с такими гигантами джаза и рока, как Хэрби Хэнкок, Омар Хаким, Тина Тернер, Стинг, Уитни Хьюстон. Так что его собственное имя все время оставалось в тени. Всем он аккомпанировал в свойственной ему манере - точной, эмоциональной и экспрессивной, умудряясь при этом, укладываясь в любые формы, не сбиваться со своего собственного пути и не делать ничего, за что потом пришлось бы оправдываться. Пусть даже только перед самим собой.
 Слушая его игру, невольно задаешься вопросом: почему такой выдающийся музыкант, такой явный супер-профессионал, "съевший" уже не один пуд соли на сцене, не начнет, наконец, писать собственное имя заглавными буквами, играть свою музыку и не станет тем, кем ему давно пора бы уже стать, отправив на пенсию сайдмэнство?
Но нет: кажется, Льюис обожает быть именно сайдменом, а не лидером, и потому так органичен в любого рода партнерстве. В 1999 году он приезжал на "Vilnius Jazz" вместе с американским квартетом Carlos Ward Radius, теперь вот в составе Harriet Tubman.
Эти парни (а кроме Джей Ти, это гитарист Брэндон Росс и басист Мелвин Гиббс) - не только настоящие асы своих инструментов, но еще и чудаки. Автором всех своих композиций они неизменно считают некую Гарриету Тубман, которая к тому же называется главным перформером группы и продюсером. Если заглянуть в историю США, то станет известно, что чернокожая бабушка Гарриета - настоящая героиня из 19 века, освободившая из рабства более 300 рабов и завещавшая всем нам вечную свободу. А по фото - обыкновенная, казалось бы, старушка...
Если говорить о музыке Harriet Tubman, по их же собственному определению - это "креативная музыка", а не джаз. Впрочем, джаз от Knitting Factory - это всегда не совсем джаз. А свой первый альбом "I Am a Man" (1998) Harriet Tubman выпустили именно на этом лейбле. Продюсером же второго - "Treasure Hunt for the Prototype" (2000) на пару с героической и бессмертной Гарриетой Тубман выступила не менее культовая, пусть более осязаемая персона - Джон Зорн.
В кадре:
 Концерт венгерского квинтета Kampec Dolores, даже в самом названии которого нет ни одного венгерского слова. "Кампец" - это из идиш, "долорес" - латынь. А в словари загляните сами...
Ядро группы, существующей с 1984 года и считающейся одним из самых авторитетных и активно гастролирующих новоджазовых коллективов Венгрии, - вокалистка Габи Кендереши и гитарист Ксаба Хайночи. Эта пара - основной генератор композиций, настроений и музыкальных ходов коллектива. Музыка, которую создают Kampec Dolores, отлично вписывается в рамки поп-, рок-, фольк- и джаз-фестивалей, будучи необычной смесью всех этих стилей. Плюс тонкая интуитивная импровизация в каждой композиции, явная венгерская этническая окраска мелодий и легкое облачко тибетских религиозных мотивов как логическое продолжение духовного увлечения буддизмом лидеров группы. И еще одна фирменная деталь: уникальный мягкий и страстный одновременно голос Габи - "цыганский bel canto".
За кадром:
 Последний фестивальный день. Саундчек Джанго Бейтса и его команды Human Chain, растянувшийся на полдня из-за отсутствия сначала электричества на сцене, затем ключей от гримерок и заземления проводов. Репетиция плавно переходит в workshop Бейтса, пытающегося втолковать молодым литовским музыкантам основные принципы своего творчества. Итог - показательный диалог двух очевидцев: "Он словно общается с каким-то другим миром!" - "Нет, он общается со всеми иными мирами сразу!"
В кадре:
Это правда: критики немного в замешательстве от его музыки. И все потому, что до сих пор не могут точно определить, кто такой Джанго Бейтс и под каким соусом его подавать. И это их беспокоит. Но все же сходятся в одном - его творчество свежо и гениально. Отсюда многочисленные призы (в том числе "нобелевского джаз-комитета" - "Jazzpar") как лучшему джазовому (все-таки) композитору и обжитое место в топах лучших клавишников мира.
Концерт Django Bates & Human Chain - яркое подтверждение тому, что музыка Джанго Бейтса по-прежнему не принадлежит ни к одному из жанров, вечно ухитряясь находится между. Джазом это назвать сложно, несмотря на порой 100% джазовые соло и неистребимую страсть к импровизации. И еще труднее упаковать Бейтса в коробку с биркой "jazz" из-за его абсолютно авангардистских аранжировок и совершенно непривычной для стиля тематики песен: "Football is a game" - как вам это нравится? Музыка его крайне живая, выверенная и настолько же интеллектуальна, насколько и приятная для слуха. Если только вас не пугает авангард, живущий в каждом ее такте.
"Изюминкой" своего вильнюсского концерта Бейтс сделал исполнение интерпретаций нетленных хитов Фрэнка Синатры: "My way", "New York, New York". Перепевать Синатру - дело ныне привычное и неблагодарное, этим уже кто только не баловался: и Робби Уильямс, и Род Стюарт... А тут мы имеем место с очень смелым и, несомненно, любопытным экспериментом, хоть и посыл, казалось бы, банален: перевернуть старину вверх ногами так, как этого до тебя никто не делал. Да и после - тоже вряд ли, как в случае с версиями Джанго Бейста, по сложности относящимся к "фигурам высшего пилотажа"...
Главный же секрет Бейтса прост: он мыслит, играя, и ход его мыслей - самый интересный элемент этой музыки!
За кадром:
Последний ночной джем-сейшн в "Неринге". Все уже валятся с ног от усталости. Уши и мозг отказываются воспринимать какую бы то ни было информацию в звуках. Каким-то последним проблеском сознания понимаешь: то, что играют в этот момент литовцы из квинтета Данелюса Праспаляускиса - Арунаса Шляустаса - комбинация джаза с классикой, это любопытно, и стоило бы прислушаться. Но собственная импровизация на тему сна звучит все громче.
Опять самые бодрые - американцы, за три дня так и не успевшие адаптироваться к смене временного пояса. Вместе с литовской джазовой порослью они затевают запредельный сейшн наперегонки, в бешеном темпе: ну, кто кого? Машут рукой Бейтсу, все еще не пришедшему в себя после собственного концерта и опрокидывающего бокалы белого вина один за другим. Он машет в ответ: "Иду спать"...
Наследники идей Гарриеты Тубман не могут видеть, как с последним тактом музыки возобновляется борьба со сном на лицах даже самых стойких зрителей. И под тихую гитару Брэндон Росс вкрадчиво шепчет свое музыкальное посвящение соратнику Джей Ти, в то время как тот шепчет свои дельные советы на ухо самому обнадеживающему юному литовскому ударнику по имени Марюс Алекса...
Все! Будь четвертый фестивальный день - никто бы не выжил!
Конец фильма
 Сценарист:
Анастасия Костюкович
Оператор: Витаутас Суславичус
Продюсер и режиссер: Антанас Густис
|
