502 Bad Gateway

Начало темы: WBGO (Ньюарк, Нью-Джерси) - #8 и #9, 2001

Недлинный список успешно работающих джазовых радиостанций США возглавляют две так называемые "станции-сестры" - KLON в Лос-Анджелесе и WBGO в Ньюарке. Пожалуй, на третью позицию в списке могла бы встать станция, обслуживающая второй по размеру (после Tri-State Area - конурбации Нью-Йорка) джазовый рынок США, так называемый Bay Area, "Район Залива", то есть группу городов на берегах залива Сан-Франциско. Эта станция называется KCSM.
Как и WBGO, она находится не в центре мегаполиса. Собственно Сан-Франциско - город относительно небольшой. Он занимает северную оконечность полуострова, замыкающего Залив с юга; его население - около полутора миллионов. Но вдоль всего полуострова на юг, между горами Санта-Крус, отрезающими этот район от тихокеанского побережья, и Заливом идет сплошная, почти неразрывная цепь других городов, образующих конурбацию: Дэли-Сити, Сан-Бруно, Сан-Матео, Редвуд-Сити, затем - Пало-Альто, где находится Стэнфордский университет, и вообще вся Кремниевая (или, как принято у нас писать в последнее время, калькируя английское название - Силиконовая) долина, столица компьютерных технологий; далее, примерно в двадцати километрах от центра Сан-Франциско, весь юго-восток Района Залива занимает миллионный Сан-Хосе; двигаясь вдоль восточного берега Залива к северу, мы проезжаем несколько негусто населенных пригородов (Фремонт, Хэйуорд, Сан-Леандро) и ровно напротив Сан-Франциско въезжаем в его восточный сателлит, четырехсоттысячный Окленд, прославленный именем Джека Лондона; еще севернее лежит Беркли, кампус университета Калифорнии, и Сан-Пабло на берегах одноименного залива, а на западном его берегу, к северу от Сан-Франциско, отделенные от него проливом Золотые Ворота и одноименным легендарным мостом - город Саусалито и район Сонома, зоны с самой дорогой в Районе Залива недвижимостью. Все вместе - это около шести миллионов человек, три крупных международных аэропорта, полдюжины университетов (два из которых - Стэнфордский и Калифорнийский - принадлежат к числу лучших в стране) и огромное многообразие культур и языков: население Района Залива - едва ли не самое разношерстное на Западном побережье. Район Залива числится в США пятым по размеру "вещательным рынком".
Так вот студия и передатчик KCSM находятся в Сан-Матео, почти ровно на полдороги между Сан-Франциско и Сан-Хосе. Станцию на частоте 91.1 FM одинаково хорошо слышно в обоих крупнейших городах конурбации, неплохо слышно и в Окленде, за заливом, и только в Сономе, закрытой от передатчика горами, сигнал ее настолько слаб, что нуждается в усилении: в Сономе стоит второй передатчик KCSM, работающий на другой частоте.
Лицензия на вещание под позывными KCSM была выдана Образовательному общественному округу графства Сан-Матео в 1964 г. Первоначально это была студенческая станция; в настоящее время в ночные часы на станции еще иногда работают студенты факультета "вещательных искусств" Колледжа Сан-Матео, в зданиях которого расположена станция, но основой состав ведущих уже много лет - профессиональный.
KCSM входит в список 35 самых слушаемых некоммерческих станций США. Это - общественная станция с растущей аудиторией, на настоящий момент достигающей двухсот тысяч человек, и весьма неплохим финансовым положением: в отличие, скажем, от KLON и WBGO, у которых доля пожертвований аудитории в бюджете составляет около 40%, аудитория KCSM приносит в бюджет своей станции 60%, и эта цифра не только стабильна на протяжении последних лет, но и растет: последний fund drive (впрочем, на KCSM пользуются термином membership drive) показал рекордную цифру в 70% слушательских пожертвований! 
Как и вышеназванные станции в Лос-Анджелесе и Ньюарке, KCSM входит в систему Национального Общественного радио (NPR), благодаря чему в ее программе наличествуют лучшие джазовые программы этой сети - "Джазовые профили" Нэнси Уилсон, "Фортепианный джаз" Мэриэн Макпартленд, "Jazzset", которую раньше вел Брэнфорд Марсалис, а сейчас - певица Ди Ди Бриджуотер (они выходят в эфир в девять вечера с понедельника по четверг). Но основа эфира KCSM - не приходящие по сети авторские программы, а качественный музыкальный поток, создаваемый собственными ведущими станции (внутри постоянных часов эти ведущие делают и некоторые авторские рубрики, которые, впрочем, не доминируют).
Основных ведущих - меньше десятка: все утренние часы (6:00 - 10:00), кроме субботы и воскресенья, ведет заместитель главного редактора ("директор операций") Алиса Клэнси; с десяти утра до часу дня в будни в эфире главный продюсер станции Крис Кортес и ведущий Клиффорд Браун-мл.; с часу до пяти эфир ведут вместе музыкальный директор KCSM Джесс "Чуи" Варела и программный директор Мелани Берзон. У вечерних и ночных сегментов постоянных ведущих нет (кроме пятницы: вечер пятницы занимает идущая два с половиной часа блюзовая программа Кэтлин Лоутон), они идут в эфир либо без ведущего, сплошным потоком, либо (как ночные часы) служат тренировочным полем для молодых ди-джеев. По-иному строится эфир в выходные: утро ведет Кейт Хайнс, первый дневной сегмент - Сонни Бакстон, второй - Дик Конте, и вечер - Джон Роджерс. Вот, собственно, и все ведущие, у большинства из которых есть также по одной авторской программе. Так, последний час пятничного утреннего эфира Алисы Клэнси - это "Джаз на необитаемом острове", интервью с известными джазовыми музыкантами, критиками, промоутерами и т.п., которые рассказывают о том, какие именно пластинки они захватили бы с собой на необитаемый остров (я присутствовал, например, при записи любопытнейшего интервью с нью-йоркским пианистом Майклом Вольффом). По воскресеньям Чуи Варела, большой знаток латиноамериканского джаза, ведет трехчасовой "Латинский джаз", а Клиффорд Браун-мл. - часовую программу "Американский джазовый отсчет". 
Малое количество голосов в эфире (большинство из которых звучит на волнах станции уже много лет), стабильная вещательная сетка и огромная любовь большинства ведущих к той музыке, которую они ставят в эфир - вот основные отличительные особенности эфирного стиля KCSM. В отличие от WBGO, которая напоминает отлично организованное, высокотехнологичное капиталистическое предприятие, KCSM - скорее своего рода семейная лавочка с удивительно домашней атмосферой в коллективе. Нет никаких администраторов, все руководство станции работает в эфире и все при этом любят музыку, которой посвящен формат станции (мы помним, к примеру, что музыкальный директор WBGO, отдавая дань уважения джазу, при этом сознается, что любит совсем другую музыку). Хотя, конечно, в коллективе есть свои симпатии и антипатии, свои "сдержки и противовесы", но общий стиль общения и работы заметно отличается от той же WBGO в сторону "семейности".
Моим проводником по станции была утренняя ведущая и заместитель главного редактора KCSM Алиса Клэнси. Ей сорок лет, тринадцать из них она работает на KCSM. Каждое утро она поднимается без пятнадцати пять утра, чтобы в шесть быть на станции и приветствовать тысячи ранних пташек по всему Району Залива своей заставкой - "I Hear Music" Билли Холидей - и своим фирменным бодрым, слегка резковатым голосом: "привет, я - Алиса Клэнси...". Как и WBGO, эфир KCSM доступен через Интернет, так что голос Алисы я знал задолго до того, как побывал в Сан-Франциско: начало ее утреннего эфира приходится на пять вечера по Москве. За все годы работы на станции она, не считая отпусков, только несколько раз отсутствовала в эфире дольше, чем один-два дня - ездила на джазовые фестивали, конвенции Международной ассоциации джазовых преподавателей, да еще в конце 2000 г. пропала на несколько недель: у нее родились двое близнецов, мальчик и девочка, Райли и Рамона. Дети теперь по утрам слушают голос матери по радио в маленьком одноэтажном доме в тихом, семейном пригороде Сан-Бруно, пока ими занимается отец, Клинт - джазовый мультиинструменталист, играющий буквально на всех инструментах в доброй полудюжине диксилендов по всей северной Калифорнии. Забавно: музыкальные вкусы Алисы и Клинта диаметрально противоположны - Алиса равнодушна к диксиленду, Клинт - к ее любимому Майлсу Дэвису. После эфира Алиса остается на станции до двух дня, выполняя свои обязанности "директора операций" (по-нашему - заместителя главного редактора, в обязанности которого входит формирование эфирной сетки и работа с эфирным персоналом), а затем возвращается домой в Сан-Бруно, и тогда уже на работу уезжает Клинт (по счастью, музыканты работают в основном по вечерам).
Среди джазовых журналистов мало "типичных судеб". Алису тоже не назовешь типичным джазовым журналистом. Она родилась в пустыне на юге Калифорнии, у мексиканской границы, и свою социальную принадлежность не без усмешки определяет как "белый мусор" (так в Америке, особенно на юге, называют самых бедных представителей сельского белого населения). При этом ее дед был в 30-40-е годы пианистом в джазовых оркестрах в Огайо, и она выросла, слушая пластинки из его коллекции. Она любила джаз с самого детства, а вот три ее младших брата никакой склонности к музыке не выказывают. Родители Алисы до сих пор живут не просто в сельской местности - в горах, вдали от цивилизации, и, приезжая к ней погостить, привозят с собой спальные мешки, так как терпеть не могут спать на кроватях.
Алиса рассказывает, что организация программы KCSM отличается от принятого на других станциях. Здесь нет ни плэй-листа, ни списка "рекомендованных" композиций, как, скажем, на той же WBGO. Есть только самые общие установки на то, чего и сколько должно прозвучать в течение одного музыкального часа (должен быть один вокальный номер, один номер с только что присланных на станцию новинок и т.п.). Непосредственно в эфирной студии находится та часть фонотеки, которая непосредственно предназначена для ежедневного проигрывания, включая стоящие отдельно новые альбомы (постепенно музыкальный директор Чуи Варела перемещает их в общий список, и их места занимают более свежие новинки). Есть и еще одна комната с фонотекой - там стоят дубликаты, а также альбомы, которые попали на станцию, но вряд ли попадут в ее эфир (либо чрезмерно авангардные, либо слишком smooth - в общем, не ложащиеся в формат станции). 
Кстати, о формате. Он гораздо более открыт, нежели у того же WBGO: здесь гораздо больше исторических записей довоенной эпохи, встречаются и вполне авангардные записи (особенно в ночное время), и даже - изредка - джаз-рок. Вообще говоря, KCSM производит впечатление менее коммерческой станции, чем WBGO - и при этом не намного менее успешной!
Но довольно общих слов. Пусть о KCSM расскажет человек, который в настоящее время возглавляет станцию - ее программный директор Мелани Берзон. Мелани на станции не так давно, чуть больше четырех лет, но обладает значительным - четверть века! - опытом в радиовещании. Она начинала инженером эфира (на радиостанции WGBH), была ведущей, продюсером программ (в частности, в 1994 была награждена премией организации "Американские женщины на радио и телевидении" за программу об известной афроамериканской феминистке Одри Лорд, спродюсированную для знаменитой некоммерческой радиосети Pacifica). 

Разные джазовые радиостанции по-разному относятся к допустимым пределам свободы ведущего. Как обстоит дело со свободной ведущего на KCSM?

- Наши ведущие, наверное, более свободны, чем на других подобных станциях. Наш музыкальный директор приносит компакт-диски, слушает их и часть помещает в нашу эфирную фонотеку. При этом наше определение понятия "джаз" - очень расширенное. Мэйнстрим, би-боп, блюз, баллады, латиноамериканская музыка, современный джаз, свинг, афро-джаз, соул-джаз - спектр очень широк. И наши ведущие свободны выбирать музыку для эфира внутри этих широких границ. Кроме того, есть довольно свободные рекомендации ведущим относительно построения одного музыкального часа: должна прозвучать одна новая вокальная запись, одна латиноамериканская и т.д., но внутри этих крайне широких границ ведущие выбирают музыку сами - в соответствии с тем настроением, которые они выстраивают для этого часа или даже для целого дня. 

- Насколько широка ваше аудитория?

- Это около двухсот тысяч человек в течение недели.

А что это означает в приложении к показателю share (относительная доля аудитории)?

- Текущий показатель полугодия - 1,2 (это означает, что в каждые отдельно взятые 15 минут 12 человек из каждой тысячи в районе Залива слушают KCSM - авт.). Но это для нас не совсем характерно, поскольку эта цифра включает заметное падение слушательского интереса в дни после сентябрьской трагедии в Нью-Йорке (разговор происходил в феврале 2002 - авт.). В предшествовавшие периоды обычно было 1,3.

Совсем неплохо для джазового радио. Кстати, на этом радиорынке еще есть джаз?

- Очень мало. Есть отдельные авторские программы на других станциях, но мы - единственная круглосуточная джазовая радиостанция на рынке Бэй-Эриа.

Отличается ли музыкальное наполнение эфира станции в Районе Залива от станций в других регионах? Звучат ли у вас местные артисты?

- Безусловно. Дело в том, что шансы попасть в наш эфир весьма высоки почти у всей музыки, которую мы получаем. Естественно, что мы получаем новые релизы не только от национальных лейблов, но и от местных тоже. И, конечно, если это хорошая музыка, то она звучит в нашем эфире наравне с продукцией национальных лейблов. Понятно, что этот местный элемент на станциях других регионов будет другим: там будет больше продукции тех лейблов, которые находятся в их местности. Хотя мы получаем музыку от маленьких фирм и из Нью-Йорка, и даже из Канады.

В эфире других джазовых станций в США довольно много специальных авторских программ. Как с этим элементом наполнения эфира обстоят дела на KCSM?

- У нас авторских программ меньше, чем на других станциях, и значительная их часть сосредоточена в эфире выходных дней. Некоторые из них мы получаем от NPR, но часть производим здесь сами. Например, в воскресенье утром я и Крис Кортес по очереди выпускаем программу "Я говорю - джаз", это получасовые интервью с живущими в нашем регионе музыкантами, которые записываются заранее. Например, в маре будет пианистка из Азербайджана Амина Фигарова, которая живет здесь, а также гитаристка Мими Фокс, пианистка Глория Купер, вокалистка Эрнестина Андерсон и гитаристка Шэрон Лисбин - дело в том, что март у нас - месяц "Женщин в джазе", поскольку именно в марте отмечается Международный женский день, и 8 марта у нас в эфире, например, будет звучать джаз только в исполнении женщин... (о Боже, думаю я, ведь это она говорит серьезно! Ну да, в США отмечать 8 марта - признак большой, притом - прогрессивной и "продвинутой" социальной активности! - авт.) "Американский отсчет" Клиффорда Брауна-мл. каждое воскресенье в течение двух часов представляет двадцать новых джазовых альбомов. В "Набережной" Джима Каллума в шесть вечера каждое воскресенье звучит в основном традиционный джаз 20-30-х годов, от Бикса Бейдербека до Луи Армстронга. Наша особая гордость - программа "Анналы Джаза", которую (на разных станциях) ее автор Ричард Хадлок делает с 1959 г. Он - не только радиоведущий, он известный критик и историк джаза, и в его программе, невзирая на ее архивное название, звучит не только старая, но и самая новая музыка - иногда, рассказывая о новаторстве в джазе, он может, например, поставить Луи Армстронга и сразу за ним - Джона Зорна. Еще одна эксклюзивная программа - это "Сюиты воскресного вечера", которую делает Бад Спенглер: фрагменты концертных записей, которые он сам делает в джазовых клубах не только в Сан-Франциско, но и по всей стране, или же (в редких случаях) которые были сделаны в клубах Сан-Франциско и выпущены на пластинках. Воскресный эфир завершает программа Рэя Смита, который работает не только на радио KCSM, но и на одноименной телевизионной станции - это "Десятилетия джаза", которая имеет определенный исторически-архивный оттенок: например, в марте там будут звучать хиты 1929 года, Рекс Стюарт, Каунт Бэйси, Коулмен Хокинс и т.п.
Другие авторские программы, которые у нас выходят, делают сами ведущие эфира, и они выходят в основном внутри их эфира. Ну, например, Алиса Клэнси в пятницу утром выпускает программу "Джаз на необитаемом острове": восемь пластинок, которые тот или иной ее гость (музыкант или не музыкант - все равно) захватил бы с собой на необитаемый остров.
Вот, собственно, и все наши оригинальные программы: остальные мы получаем от NPR, и они идут с понедельника по четверг в девять вечера.

Как обстоит у вас дело с обратной связью со слушателями? Выполняете ли вы, например, их заявки?

- Мы не зовем это "заявками". Тут надо быть осторожными с терминами - потому что аудитория, назови мы это "заявками", будет считать, что, если они закажут ту или иную композицию, она обязательно должна прозвучать в эфире. Поэтому наш термин - "советы слушателей". Каждый слушатель вправе подать такой совет. Но только ведущий вправе решить, ложится ли тот или иной совет в канву того, как он (или она) строит свой эфирный час. Дело в том, что мы считаем: создание программы радио - это искусство. И каждый из нас, ведущих, в режиме прямого эфира спонтанно и импровизационно занимается созданием произведения искусства - эфирного часа. Естественно, это не случайный процесс, ведущий отбирает и ставит музыку в соответствии с какой-то концепцией, каждый раз разной, изменяющейся от воздействия внешних и внутренних обстоятельств. Если в эту ткань будут неконтролируемо вторгаться музыкальные произведения, которые будет вносить туда какая-то иная воля (например, слушательская), концепция будет необратимо разрушена, эфир превратится в бессмысленную эклектику. Поэтому только ведущий может решить, последовать советам слушателей или нет, будут предлагаемые ими произведения работать на его концепцию или нет.

Ну а как, например, обстоит дело с выводом слушательских звонков в эфир?

- Мы не делаем этого. Мы - музыкальная станция, а не канал ток-шоу. Я знаю, что другие музыкальные станции выводят иногда звонки в эфир. Мы - нет. Мы принимаем звонки, но слушателей в эфир не выводим.

Тем не менее, основываясь на количестве звонков, на финансовой поддержке, которую вы получаете от слушателей, как Вы можете определить состояние аудитории джазового радио в целом: она растет или падает?

- Трудно сказать: не знаю, как число слушателей в целом, а число подписчиков, тех, кто поддерживает станцию финансово, все последние годы у нас остается примерно на одном уровне. Я думаю, именно эта стабильность позволяет нам такую свободную эфирную политику с вольным выбором музыки ведущим. По всей стране джазовые станции, у которых падает аудитория, наоборот, ужесточают эфирную политику: вводят жесткие плэй-листы или вообще уменьшают количество джаза в эфире, как это случилось в Филадельфии. Нам такие меры, слава богу, пока не нужны, потому что у нас стабильно высок процент слушателей-подписчиков - тех, кто каждую кампанию по сбору средств делают свои взносы. Среди двухсот тысяч наших слушателей процент подписчиков достаточно велик.
Вы знаете, мне кажется, что вывести какую-то более общую зависимость, характерную для всей страны, трудно. И в этом, как я считаю, прежде всего - вина не аудитории, а самих станций. Они в большинстве своем не сумели ответить на вызовы времени. Они не стали прикладывать усилий к тому, чтобы остановить уменьшение аудитории, чтобы привлекать новых слушателей, чтобы побуждать слушателей становиться подписчиками, поддерживать свое радио. Они пошли по более простому пути: плэй-листы, ужесточение эфирной политики, сокращение часов вещания, переориентация, смена формата. Те станции, которые не прекращали работать с аудиторией, не сдавались, чувствуют себя весьма неплохо. И мы в том числе.
Так что мне трудно говорить о джазовом радио в целом. На других станциях вам, вероятно, скажут, что люди не хотят поддерживать джазовое радио. Мой же опыт говорит, что люди - по крайней мере, в Районе Залива - в течение всех почти уже пяти лет, что я здесь, хотят поддерживать джазовое радио и поддерживают его. Будет ли так через два года? Не знаю.
Дело тут еще в том, что аудитория джазового радио, наверное, самая разношерстная из всех раудиоаудиторий. Они все такие разные! Среди них есть те, кого я называю "джазовой полицией". Это те, кто ни в коем случае не хочет слышать по радио ничего, кроме классического, прямолинейного джазового мэйнстрима и встречают в штыки каждую композицию, выбивающуюся из этой стилистики. Среди публики есть и те, кому очень интересно, как, в каком направлении развивается джаз, что происходит на его стыке с рок-музыкой и другими жанрами, что делают молодые музыканты и т.д. Нам приходится балансировать между теми и другими, и на этом пути неизбежно происходит отталкивание тех слушателей, которые занимают крайние позиции. Одни перестают поддерживать нас, потому что мы передаем слишком мало мэйнстрима; другие - потому, что на их вкус мы передаем слишком много мэйнстрима. Это неизбежное следствие нашего положения единственной джазовой радиостанции в регионе: по самой своей природе, вынужденно балансируя, мы отталкиваем тех слушателей, которые хотят не баланса, а жанровой чистоты - потому, что мы не можем дать им этой жанровой чистоты. Увы, но каждый раз, когда мы ставим ту или иную композицию в эфир - практически любую композицию! - мы одних слушателей делаем счастливыми, а других приводим в ярость: настолько у них разные вкусы. Подряд может раздаться - и раздается! - два звонка. Первый слушатель скажет - о Боже, это лучшая вещь, которую я слышал в своей жизни. Второй - тут же, через секунду - говорит: да выключите вы это дерьмо!
Тем не менее мы, конечно, стремимся к росту аудитории. И на этом пути есть только одно возможное решение: больше обращаться к молодой аудиторией. Да, среди старшего поколения много преданных любителей джаза. Но старшее поколение уменьшается в числе, ведь такова природа жизни. Людям свойственно уходить из жизни, и через тридцать лет никого из нынешних шестидесяти-, семидесяти-, восьмидесятилетних поклонников джаза не будет среди нас. Поэтому нам надо уже сейчас нацелиться на тех, кто должен прийти им на смену, иначе мы рискуем не заполнить образующийся вакуум.

И как, получается?

- А как же. Молодые голоса по телефону в эфирной студии, молодые голоса по телефону во время сбора средств (что особенно важно!), молодые лица в публике во время наших концертов для подписчиков...

И кто эти молодые люди?

- О, они очень разные. Видите ли, Бэй-Эриа отличается огромным разнообразием населения. Разнообразна и наша аудитория, особенно ее молодая часть. Мы видим африканских американцев ("политически корректно" говорить именно так: даже термин "афро-американцы" уже устарел - авт.), латино, азиатов, кавказцев... (только не подумайте, что Мелани имеет в виду жителей Закавказья: "кавказцы" на языке политкорректности - всего-навсего "белые" - авт.) Вообще говоря, мы не можем жаловаться на свою аудиторию. Ведь у нас едва ли не самый высокий процент слушательских пожертвований в бюджете сравнительно с другими общественными станциями. Семьдесят процентов! Насколько я знаю, это соотношение у других, даже более финансово успешных, станций гораздо ниже. У нас примерно 200 тысяч слушателей, и 17 тысяч из них - подписчики. Это больше, чем даже у WBGO в Ньюарке (у них 14 тысяч - авт.), хотя и меньше, чем у KLON в Лос-Анджелесе (почти 24 тысячи - авт.). 17 тысяч - это очень и очень неплохо. Но может быть лучше!

Кирилл Мошков,
редактор "Полного джаза"