Вот и я решила присоединиться к обсуждению темы "любови", хотя мотивы у меня несколько другие. Да и первоначальный посыл был далеко не радостный. Но - обо всем по порядку.
Итак. Во-первых, я - "традиционно ориентированная" особь женского пола, а посему "о любви к музыке как женщине" для меня речи быть не может. Правда, и о любви к джазу "как мужчине" - аналогично. И не только потому, что их (мужчин) любить очень сложно, а порой - и вовсе невозможно. А потому, что для меня любовь к джазу началась "с братской (читай - мужской) не любви". Судите сами.
Тогда мне было где-то лет пять или шесть, и родной и старший (на девять лет) брат впервые познакомил меня с этим видом народного творчества. На мотив гремевшей отовсюду "Чаттануги" он ежедневно пел мне:
Я не знал, что ты такая дура:
У тебя корявая фигура,
Глазки как у кошки и кривые ножки ("Чаттануга" звучала как "чьи-то ноги"!),
Я тебя в зверинец отведу!
Конечно же, в ответ слезы, жалобы маме и вполне закономерно зарождающийся комплекс неполноценности. С этого все и началось. Тогда, мне казалось, все тексты были направлены на уничижение моего человеческого достоинства, ибо их переводы в "братском" исполнении были почти всегда аналогичны первому. Но музыка в доме звучала постоянно, и от этого некуда было деться. И все же именно в это время (в ракоходе "от ненависти до любви один шаг"!) меня и затянуло "в омут джаза".
Потом - музыкальная школа и первые собственные экзерсисы. Когда я показала своему педагогу личный "рэгтайм" (или "регтайм" по Коллиеру), она обозвала его "кривой полькой", ритмически "исправила" и предложила сыграть на концерте перед родителями. Это был второй удар "по любви". Правда, уже тогда "против"ность характера (идти "против" движения) стала ведущей составляющей моей жизни, что и утвердило меня "в правильности выбора".
Вот такая краткая "История любви". Хотя, думается, именно здесь и была в первый раз "зарыта собака". Джаз "не отпускал" именно потому, что был до конца мною не понимаем и необъясним. А ведь обычно и запоминается именно то, чему не можешь дать толкование! Правда, я и не пыталась выйти "из-под" гипнотического воздействия этой музыки, но - как будущий теоретик - стала пытаться в ней хоть что-то понять.
Может быть, весь этот "бред сивой кобылы" и не очень ясен, но без него мне не объяснить ничего последующего: ни причины работы на Дон ТР (скоро шесть лет, как я - автор и ведущая программы "Jazz-Drive") за 60 рублей в месяц, ни бесплатной авантюры "джаз-жокейши" в ростовском клубе "Дункан" (вела вечера "Джаз по средам"), ни сегодняшней работы над книгой "Джаз в Ростове-на-Дону". Но самое главное - не объяснить сумасшедшей уже патологической потребности "не пропустить ничего джазового" в Ростове.
Ну а теперь - более конкретно. Импровизация. На мой взгляд она занимает не последнее место в "джаз-любви". По крайней мере, она превращает любой джаз-стандарт в ожидание нового. Именно импровизация в концертах приковывает внимание большинства джазфэнов и джазменов, заставляя их свистеть и оглушительно топать. А потом дома сравнивать, что, к примеру, нового внес тот же Бутман (частый гость Ростова) в свою "Ностальгию". Потому что все эти изменения - и есть свидетельство "внутреннего роста" музыканта, показатель опыта или подверженности чьему-то влиянию.
Хотя, тут же можно возразить: фигня все это, просто каждый дуркует по-своему, и это может вообще ни от чего не зависеть. Просто захотелось сделать так, и все тут! Думается, ответ здесь не так уж категоричен, как у господина Долгих: "сам принцип импровизационности не есть та отличительная особенность, из-за которой мы все "упали" именно на джаз. И точка".
Джаз-стандарты. Конечно, мелодические и гармонические красоты, которые "страшная сила". Но вернемся к истокам, к самому началу джаза, его сентенции! С чего мы сами начинали? Здесь срабатывает извечная истина - "память детства". Наверное, нет человека, который не смог бы продолжить выученное когда-то в три года стихотворение Агнии Барто: "Наша Таня громко..." А теперь вспомните, что вы учили в 6-м, 9-м классах? Слабо? И мне слабо. Ибо уложенное в раннем детстве на "чистый лист" еще не замутнено никакими новациями и изысками. Оно просто и ясно "легло" на ухо (память) на всю жизнь. И уже ни чем эту память не перебьешь. Все остальное может поражать, удивлять, шокировать, увлекать... Но память нас вновь и вновь будет отсылать к старому, доброму, вечному. И не только профессионалов, знатоков-аналитиков, но самых что ни на есть сермяжных любителей, о рассуждениях которых я знаю не по книгам.
И все же, за что мы любим джаз? Когда-то я этот вопрос задавала "Звездам Нью-Йорка", которых к нам привозил все тот же Игорь Бутман. И квартет знаменитостей (Джон Аберкромби, Энди ЛаВерн, Стив ЛаСпина, Адам Нуссбаум) чуть ли не в один голос ответил то, что очень созвучно и мне: "за возможность бесконечного путешествия по удивительному миру звуков". Что под этим понимали "звезды" - не берусь домысливать. Но за себя ответить вполне смогу.
Джаз - это таинство, некий кайф от постоянного желания устремляться вслед за змеящейся музыкальной нитью Ариадны, это удивление и восторг от немыслимых поворотов музыкальной идеи, это "нечто", что можно только почувствовать, но никак нельзя объяснить. Вот такой "женский взгляд" на в общем-то мужское дело!
И все же я думаю (ха-ха, она еще и думает!), что любое анатомирование разрушает. Так дети в детстве мечтают об игрушке, а, получив ее, - разбирают, пытаясь понять, чем же она им понравилась. О результате вы догадываетесь.
Ну и последнее (а может быть - первое!). И начну с цитирования Сергея Манукяна (уж он-то явно имеет мужской взгляд!): "Для меня джаз - это такое состояние, которого ни "до" ни "после" не бывает. Именно сейчас, в этот самый момент случается "что-то", что никогда не случится ни "после" и никак не может случиться "до". Джаз для меня именно это "что-то"!"
Это "взгляд изнутри". Я же - кандидат искусствоведения - нахожусь в состоянии "раздвоения". Как музыкант я все слышу: и гармонические нонсенсы, и эмоциональные "взлеты и падения", и скрежет интеллекта. Но... Слушая композиции в записи или в концерте (особенно там!), как-то забываешь о собственном профессионализме, а просто отдаешься внутреннему "Я", которое по только ему одному понятным причинам "принимает внутрь" или "не принимает". Конечно, можно сказать: подвинься! Да толку-то. Инородное, оно и в Африке... А русский "великий" не настолько "могуч", чтобы объяснить нам самим причины движения тончайшей субстанции по имени "душа" или "любовь".
За что люблю? А просто так: кайфно, и все тут!
 Ольга Коржова,
Ростов-на-Дону
|
