Гюнтер Шуллер. Это имя всплывает в памяти где-то посредине между джазом и остальной музыкой. Воспитанный на классической музыке, Гюнтер не мог, естественно, обойти область музыки, взращенной на его родине. Он пошел по пути тех, кто пытался сделать из джаза "леди" и ввести джаз в мир белых манишек и черных фраков. Будучи неплохим валторнистом, Шуллер вошел в состав знаменитого нонета Майлса Дэвиса, который, как и многие, нащупывал новые пути послевоенного джаза в 40-50 гг.
В 70-е годы Шуллер отдавал дань ранним формам джаза, родившимся в домагнитофонную эру, "восстанавливая" то, что современные слушатели и джазмены знают только по рассказам и полуистлевшим дискам.
Чтобы проще решать это дело, он использует студентов музыкальных консерваторий; их легче заставить сыграть нужную фразу в нужный момент, чем профессионалов, стоящих на одном уровне с руководителем или даже выше.
Госконцерт предоставил возможность познакомиться с этой стороной деятельности Шуллера, и газета "Советская культура" 30 мая 1978 года сообщила о гастрольном маршруте ансамбля "Нью-Ингланд консерватори рэгтайм бэнд", который добрался и до нашей Сибири. В анонсе газеты советским слушателям предлагалось познакомиться с американскими музыкантами, в исполнении которых прозвучат джазовые композиции, аранжировки Джеплина (очевидно кого-то из газетчиков или их начальства смутила буква "д" в фамилии Скотта Джоплина), Мортона, Скотта, Блейка и др. в общем - "архаика", т.к. только Юби Блейк в свои 95 лет полон, по слухам, творческой энергии, остальных уже нет в живых (ныне и Блейка тоже нет на этом свете - авт., 2000). Фамилия Шуллера тоже, очевидно, показалась неблагозвучной, и на типографских афишах было напечатано - Гюнтер Шиллер.
И вот у меня в руке "Приглашение" от Областного управления культуры, Новосибирской госфилармонии и, почему-то, спортобщества "Сибирь" посетить концерт этого ансамбля 17 июня 1978 г. в 20 час. Вхожу во Дворец спорта "Сибирь" (а, теперь понятно, почему подписалось спортобщество), где публика рассаживается по своим местам и стоит гул предвкушения встречи с американцами (чего-то они приготовили, на сей раз?!).
Под сдержанные хлопки выходят симпатичные парни и очаровательные девушки с инструментами. У рояля - негр. Один.
Выплывает респектабельная дама в очках-прожекторах и с англо-германо-русским прононсом возвещает о начале встречи, представляя "Гюнтера Шу-ллле-ррра!".
На сцене появляется полноватый, но элегантный человек с обычной для музыканта седоватой гривой волос. Взмах рук, и полилась музыка, которую мы до этого не слышали. Все было изящно: и руки Гюнтера, и синхронное движение смычков, и легкое покачивание музыкантов в такт музыки, и сама музыка. Грубым был только уход части публики во время исполнения. Для одних, очевидно, малопонятное слово "рэгтайм" было синонимом, где-то, рок-музыки, и они разочаровались, а другие просто приходили посидеть на "блатных" местах и поглазеть на людей с той стороны Земли (в то время это было событием - авт., 2000).
Для людей, верных джазу, исполняемая музыка была другой, нежели та, которую слышали с дисков фортепьянного рэгтайма или в интерпретации ньюорлеанских оркестров. Но после исполнения нынешнего веришь, что именно так были написаны "рэги", и только так должны быть исполнены оркестром. Конечно, для нас, нахватавшихся жадно и скороспело всего (от джаза, имевшего все, до джаза, не имеющего ничего, кроме беспорядочных на слух неофита всплесков звуков инструментов) хотелось бы сдвинуть момент времени исполняемой музыки ближе к нам. Это чувствовалось и по залу, когда в нем начиналось оживление при исполнении оркестром вещей более позднего периода, ближе или откровенно ньюорлеанского духа. Зато это давало полную картину связи рэгтайма с ранними стилями джаза.
Сами музыканты произвели приятное впечатление. Некоторые прекрасно свингуют, даже девушки, и особенно покорила оставшуюся публику флейтистка. Что из них выйдет дальше и встретим ли их имена на страницах очередного выпуска "Энциклопедии ... годов" Леонарда Фезера - покажет время. Во втором отделении была приятная неожиданность, когда вместо чернокожего за рояль сел наш молоденький новосибирский пианист Игорь Дмитриев и сыграл пару соответствующих стилю вещей вместе с оркестром. Мэтр и публика остались весьма довольны. Позднее Шуллер подарил Игорю стопку нот рэгтаймов.
А чтобы выявить до конца, что могут американцы, очень хотелось нашим сибирским джазменам "скрестить шпаги" в музыкальном поединке, когда основная масса слушателей уже разошлась по домам. После небольшой, как мне показалось - полуторачасовой - словесной перестрелки с администрацией дворца спорта местным энтузиастам удалось вырвать несколько десятков минут для этого поединка. Но, очевидно, все вдохновение растратилось на администрацию, и наши ребята на уровне средних клубных музыкантов (хотя мы каждого из них любим : в отдельности) немного порепетировали с людьми из-за океана, которых осталось двое (барабанщик и басист). Басист всем показался находчивым и перспективным. Конечно, хотелось услышать и других инструменталистов ансамбля в этом поединке, но, наверное, сказалась усталость после перелета из Ташкента и первого концерта на сибирской земле.
Уже глубокой ночью состоялась неофициальная встреча с несколькими музыкантами оркестра во главе с Шуллером. В квадратную комнату набилось около двух десятков любителей и почитателей джаза (за небольшим, но необходимым в те времена исключением - авт., 2000). Гостям были отданы почетные места в импровизированном застолье. С нашей стороны все пристроились, как могли (сидя, полулежа, стоя). Американцы вежливо попивали русскую водку, взаимно произносились положенные в таких ситуациях вежливые тосты об интернациональности джаза. Состоялся обмен сувенирами и автографами. Затем было не менее вежливое прощание. И все. Нет не все: не стоило бы писать об этой встрече, если бы на ней не было приятного сюрприза.
Кто-то подал мысль попросить присутствовавшего негра-пианиста спеть. Нимало не смутившись, тот сел к пианино и, мягко перебирая клавиши, начал петь. Его голос то наполнялся высокими вибрирующими нотами, то сходил до шепота. Создавалось впечатление, что пианист творил музыку, не замечая никого кругом. Теплая летняя ночь, центр Новосибирска, раскрытые настежь окна и блюз на чисто англо-американском... Певец подарил нам два произведения. Жаль, что никто не догадался нажать кнопку магнитофона, осталось только приятное воспоминание об этих неожиданных и удивительных минутах. После некоторого оцепенения все присутствующие разразились дружными аплодисментами. И подумалось, что искренностью такого исполнения мы обязаны и Шуллеру, который смело брал для серьезной работы студентов и выпускников консерваторий, свободных от различных проблем, порожденных профессиональным миром.
Мы остались искренне благодарны Гюнтеру Шуллеру за знакомство с рэгтаймом, удивляясь и приветствуя его энергию, с какой он работает в мире любимой всеми нами музыке джаза.
P.S.-2000. Прошло двадцать с лишним лет. Гюнтер в солидном возрасте, но все еще полон энергии. Джаз на нашей милой Родине сменил удавку идеологическую на удавку экономическую. А вот интересно, что стало с теми симпатичными девушками и парнями из того прекрасного ансамбля? Кто из них пошел по дороге джаза?
Валерий Рыбаков, Томск, 1978-2000
|
