Если говорить о ростовских биг-бэндах, то, пожалуй, вторым по популярности после биг-бэнда Кима Назаретова был оркестр п/у Михаила Радинского - трубача из Киева. Когда в конце 60-х он приехал поступать в музыкально-педагогический институт (нынче - РГК им.С.Рахманинова, доцентом которой он теперь является), то был совершенно покорен Донской столицей, которая к тому времени была своего рода Меккой биг-бэндового джаза.
- Тогда, в 69-м году, Ростов-на-Дону с пятью полноценными биг-бэндами был для меня просто шоком. В парке культуры и отдыха им. М.Горького был биг-бэнд Леонтия Гассретова, в ДК Строителей - оркестр Олега Еремина, в ДК Энергетик - биг-бэнд Николая Мордасова, ДК Ростсельмаш - оркестр Павла Ефремова, в кинотеатре "Россия" - Георгия Балаева и, конечно же, оркестр Кима Назаретова в Доме Офицеров. После такого спокойного и неджазового Киева, где процветала классическая и народная музыка, здесь все гудело, дышало и играло джаз. И то, что мне спустя почти 10 лет предложили сделать свой коллектив - было и желанно, и страшновато.
Михаил Радинский родился 14 октября 1950 г. в Киеве. В 56-м поступил в ДМШ по классу скрипки, а в 59-м попал в студию духового оркестра. Там впервые взял в руки трубу, которая и привела его в джаз. Конечно же, дело было не только в трубе, но и в хороших музыкальных данных. Одногодки завидовали: где это видано, что бы пятиклашку пригласили играть на танцах в самый настоящий эстрадный ансамбль?
- Каждую субботу старшеклассники поражали девочек трехчасовой программой, в которой звучала самая современная музыка. Нот никаких не писалось, все "снималось" с радио по слуху. Мне просто что-то напевали, и я подбирал. И я безмерно благодарен тому времени, которое научило меня играть не только по нотам. Конечно же, мы исполняли не только эстрадную музыку, но тогда ничего не называлось. Это сейчас я уже знаю, что были пьесы и Дюка Эллингтона, и Каунта Бейси, и известные джаз-стандарты.
В 65-м году, когда Радинский поступает в училище им. Глиэра, весь ансамбль переходит в ДК Строителей. Именно тогда и появляется первый руководитель - Иосиф Литвинский, саксофонист джаз-оркестра "Днипро" п\у Гиви Гочичеладзе (будущего руководителя "Мреро"). И ребята наконец начинают по-настоящему заниматься джазом.
- Благодаря Иосифу Литвинскому появились не только первые импровизации, но даже и джаз-клуб (в Голосеевском парке). Мы там играли раз в месяц. Это было очень серьезное для нас испытание, потому что в основном туда приглашались маститые музыканты и гастролеры.
Вскоре оркестр "Днипро" распался, но Киев без биг-бэнда не остался. В Октябрьском ДК Литвинский с саксофонистом Людмером (тем самым Людмером, о котором поет Успенская: "А здесь Людмер играл на саксофоне") создают новый биг-бэнд. Но уже без Радинского. В 69-м году Михаил поступает в РГМПИ, а в ноябре начинает работать в оркестре Кима Назаретова в качестве "солиста четвертой трубы".
Это был второй состав оркестра Назаретова (первый к тому времени благополучно "рассосался" по ресторанам). За совершенно мизерную плату четыре раза в неделю оркестр играл танцы в Доме Офицеров, но в первом отделении непременно звучал джаз. Состав был "шведский": две трубы, тромбон, три саксофона, ритм. Из известных сейчас ростовских музыкантов там играли Юрий Кинус (электроорган "Ионика-2"), Игорь Егоров (гитара), Всеволод Клименко (бас-гитара, потом ушел в "Донские казаки"), Николай Гончаров ("спазматические" ударные, потому что тогда он играл практически во всех оркестрах страны: месяц у Орбеляна, месяц у Лунстрема, 1\2 месяца с ростовчанами), Юрий Штерн (аранжировки), вокалисты Георгий Каменский и Виктория Беляева. В таком составе биг-бэнд Кима Назаретова просуществовал до 74-го года.
Пожалуй, это был единственный оркестр в городе, который почти час играл чисто американскую джазовую программу (то, что сегодня называется мэйнстрим). К тому времени биг-бэндов стало еще больше, но такой репертуар был под силу далеко не любому коллективу. Хотя, конечно же, каждый бэнд имел пару пьес для показа на большом ежегодном фестивале джазовой музыки в "Зеленом театре" города.
В 1974 году в Ростове-на-Дону, как и в еще двадцати городах страны, открывается эстрадно-джазовое отделение. Его первым заведующим становится К.А.Назаретов. Одновременно в РУИ "переселяется" и часть его оркестра (точнее - "шведского" состава), музыканты которого попадают не только в концертный зал, но и учебные классы. Новое отделение получило "практикующих педагогов", у которых джаз был, как говорится, "в руках". Среди них - и благополучно окончивший к тому времени РГМПИ трубач Михаил Радинский, и только что приехавший из Ашхабада тромбонист Виктор Кутов (потом "правая рука" Кима и худрук его оркестра после смерти Маэстро), и ростовчанин саксофонист Владимир Попов. Силами этих и многих других прекрасных музыкантов в Ростове фактически появляется новый - студенческий - джаз-оркестр, который уже через два года выезжает на II джаз-фестиваль в Куйбышев (ныне - Самара). Но и сами педагоги не прекращают участвовать в фестивальной жизни России (см. фото: Воронеж, 1978, Радинский - верхний ряд, крайний слева).
В 78-м году ЭДО РУИ произвело пятый набор и вмещало уже около 60 человек. Встал вопрос о втором студенческом оркестре, руководство которого Ким Аведикович возложил на Михаила Ошеровича Радинского. Два года работы - и уже студенческий оркестр Михаила Радинского выезжает в Куйбышев на IV джаз-фестиваль. В первом отделении играют ростовчане, а во втором - септет Игоря Бриля с Ириной Отиевой.
- Дирижера ценят прежде всего за лидерство. Тут пришлось садиться за нотный лист, браться за карандаш. Сначала - робко, по одной пьесе в программе, затем - больше. Первая аранжировка - композиция Квинси Джонса, которую мы даже сыграли в Куйбышеве в 80-м, а Ким туда поехал членом жюри. Здесь, наверное, требуется маленькое разъяснение: такие события назывались фестивалями, но было жюри с присуждением мест и дипломов.
Вы любите возвращаться к старым аранжировкам, что-то переделывать, добавлять?
- Практически нет. Если хочется сделать что-то новое, то всегда есть много других
композиций, где можно экспериментировать. Я вообще стараюсь каждый год менять репертуар: это ведь учебный оркестр. Чем больше литературы они пройдут, тем больше приобретут опыта, тем интереснее им будет работать дальше. Профессиональный оркестр может сделать программу и обкатывать ее на гастролях 2-3 года. В учебных коллективах это просто невозможно.
Некоторые ваши аранжировки "ушли в народ". А куда именно?
- Трудно сказать, да все и не упомнишь. В Кривом Роге у меня чуть ли не со сцены забрали пару аранжировок. Потом я делал для Александра Кансберга "Парафраз на темы Гершвина". Он их в Израиль увез. Сейчас какие-то мои аранжировки использует Андрей Мордасов.
У вас был принцип руководства оркестром Диззи Гиллеспи: то есть вы дирижировали, потом играли какое-нибудь соло и вновь дирижировали?
- На каком-то этапе - да. Но потом появились мои ученики, которые могли уже сами играть соло. Например - Юрий Ушаков. Правда, в периоды затишья мне вновь приходилось браться за трубу. Но постоянно такой идеи не было, как, к примеру, у Рознера: впереди Рознер, а сзади оркестр.
И когда вы покончили с практикой игры на трубе?
- В 89-м году. К этому времени я отыграл ровно 30 лет.
В Ростове-на-Дону было много джазовых коллективов, но студенческий РУИ п/у М.Радинского был единственным в городе, который участвовал в конкурсах и даже получал звания. Попробую назвать хотя бы часть из них. Лауреат I-III Всероссийских конкурсов эстрадного отделения музыкальных училищ РСФСР (1-й в Москве в 84-м, 2- вокалистов в 88-м, 3-ий - 91 год). Лауреат первой премии Всесоюзного конкурса молодых джазовых исполнителей (Ярославль, 1990). II место на Международном конкурсе молодежных биг-бэндов в Финляндии (1990). Кроме того, бэнд принимал участие практически во всех джазовых фестивалях: Донецк, Ставрополь, Кривой Рог, Днепропетровск, Курск, Электросталь, Волгоград.
- Куда бы мы ни приезжали - неизменно оказывались самыми молодыми. Конечно, мы были уже не дети, как оркестр Александра Гебеля (из Кривого Рога - ред.), и все же нам было по 15-16 лет. Особенно наши появления поражали в период так называемого "биг-бэндового затишья". Помню, на какой-то конкурс из Ленинграда приехал биг-бэнд неполного состава, а у нас - даже с запасными. Было даже время, когда в Ставрополе и Кривом Роге мы показывали два состава: мой и Кима. Никто этим тогда похвастаться не мог.
Кстати, после III Всероссийского конкурса биг-бэндов (1989) в неофициальной обстановке Олег Лундстрем сказал: "Я спокоен за будущее российского биг-бэндового джаза"! Интересно, что бы он сказал сегодня? Ведь, как известно, конкурсы биг-бэндов фактически "умерли"...
На 3-м и 4-м Всероссийских конкурсах молодых джазовых исполнителей (1997 и 2000 гг, Ростов-на-Дону) Радинский был членом жюри, а его биг-бэнд - как почетный гость - принимал участие в заключительном концерте победителей.
Конечно, жизнь джазового музыканта-педагога складывается не только из концертов и педагогической деятельности. Может быть, самую определяющую роль здесь играют неформальные встречи, которые однозначно дают больше, чем любое официальное или запланированное общение.
- Когда я был на фестивале в Финляндии в городе Каяанни, как-то утром слышу: за стеной разыгрывается академический трубач. А это оказался Артуро Сандоваль (живущий в США кубинский джазовый трубач - ред.). Вечером мы встретились. Он даже поиграл немного, иллюстрируя свой рассказ о существующих нетрадиционных манерах и приемах. Конечно же, я знал, что он совершенно блестящий музыкант. Но когда слушаешь его воочию, сидя рядом, и видишь все тонкости формирования звука и музыкальной мысли - это нечто! Именно он мне помог окончательно убедиться в том, что настоящий музыкант должен уметь играть равно хорошо и классику, и джаз.
До сих пор Михаил Ошерович любит ставить своим студентам фильм "Дуэт барокко" с Уинтоном Марсалисом, что, по его мнению, лучше любых, самых красноречивых увещеваний о необходимости знать и играть классику.
И еще одна уникальная встреча была в жизни Михаила Радинского. Когда в 89-м году ему пришлось два месяца жить в Америке, там он попал на юбилейный концерт оркестра Каунта Бейси, который вел Диззи Гиллеспи. Думаю, комментарии излишни.
Радинский с удовольствием и много работает с джазовыми вокалистами. Кстати, когда он был заведующим ЭДО, то "успел" открыть в РУИ вокальное отделение. Сегодня оно - одно из самых труднодоступных (конкурс - восемь человек на место, а мест всего 3-4).
- С вокалистами, с одной стороны, интересно, с другой - сложно, потому что для них нет оригинальной программы. Приходится практически все делать только "съемным". Конечно, кое-что приходится и редактировать, но это только редакция. Основное - это "съем". У меня поют Юля Фролова, Ира Крыжановская, Наталья Харитонова, Лариса Гончарова. Был один мальчик - Ореховский. Поехал в Москву в училище эстрадного и джазового искусства. Взяли без вопросов.
Недавно заезжал: работает и учится, все отлично. Вопроса о возвращении не встает. Недавно появилась интересная и многообещающая вокалистка - Инна Антошкина. Сегодня в нашем городе (да и не только в нашем!) больше востребована эстрада, чем джаз. Поэтому приходится это учитывать и готовить самые разные программы.
Буквально через два года после открытия ЭДО ростовское училище появилось в каталоге джазовых школ Европы. И каждый раз, когда организовывался очередной конкурс или фестиваль, неизменно приглашали биг-бэнд Михаила Радинского.
- Мы раз не поехали, второй, пятый. А сейчас и не вспоминают. Ну и мы в ответ - ни-ни. Я не приверженец экспериментов, и жизнь уже как-то идет по "накатанной полосе". И все же очень хочется, чтобы появился какой-нибудь человек, желающий целевым образом поддержать оркестр. В прошлом году мы не смогли выехать даже рядом в Ставрополь, потому что не нашлось денег на автобус (а в коллективе 17 человек). Поэтому планы, конечно же, есть, но только учебные. Каждый год проводится государственный экзамен по дирижированию (в среднем заканчивает где-то 15 человек). Это значит, что каждый год мы должны подготовить минимум 30 произведений (по два на человека).
Через оркестр Михаила Радинского прошли чуть ли не все эстрадно-джазовые музыканты города.
Сегодня в нем играют и преподаватели, и студенты. Так что биг-бэнд в какой-то мере стал смешанным, что не только не умаляет его достоинств, а, напротив, делает его звучание более зрелым, а соло - менее предсказуемыми.
 Ольга Коржова, Ростов-на-Дону
P.S. 3 декабря в Ростовском муниципальном эстрадно-джазовом центре им. Кима Назаретова (кинотеатр "Россия" в парке М.Горького) в 16 часов состоится концерт, посвященный тридцатилетию творческой деятельности и пятидесятилетию Михаила Радинского. Концерт даст достаточно полное представление о всем многообразии жизненных перипетий музыканта: от классики и выборного баяна через джаз-комбо и "шведские" составы к эстрадно-джазовому вокалу и симфо-джазу. Продолжительность концерта 1,5 часа. Вход бесплатный.
Справки по телефону: (8632) 666-475
|
