 11 апреля в клубе "Дом" открылась московская часть IV Международного фестиваля Сергея Курехина (SKIF4), впервые проводившегося почти одновременно в Москве и Петербурге (первые два SKIF прошли в Нью-Йорке в 1997 и 1998 гг., третий - в Санкт-Петербурге в октябре 1998 г.). Как и все, что происходит в "Доме", программа СКИФ уточнялась и изменялась буквально на лету, так что об отсутствии на фестивале объявленного трубача Фрэнка Лондона из Klezmatics большая часть публики узнала только непосредственно на фестивале. И тем не менее и без Лондона в джазовой программе фестиваля (он, как и "Дом" - и как творчество Курехина - полистилистичен: есть в нем и электроника, и фольклор, и много чего еще, а в питерской программе - еще и рок) нашлось немало интересного.
 В первый вечер после фольклорной части играл французский "Боян Z квартет" - интересный коллектив, состоящий из двух музыкантов собственно из Франции (басист Оливье Санс и барабанщик Тони Рабезон) и двух - с Балкан. Один из них - болгарский флейтист Крассен Луцканов, второй - лидер квартета, тот самый Боян Z, пианист из Белграда Боян Зульфикарпашич.
Квартет (в том или ином виде) существует с 1992 г., а сам Боян живет в Париже с 1988 г. и успел поработать с лидерами французского нового джаза - гитаристом Ноэлем Акшоте и с Azur Анри Тексье. В музыке - несомненное, декларативное и очень убедительное влияние Балкан - от Болгарии до Сербии. При этом "Боян Z Квартет" играет, несомненно, джаз. Это та самая ветвь импровизационной музыки, которую часто называют "этноджаз", запихивая под это определение все, включая диско-музыку с каким-нибудь национальным колоритом. Не так у Бояна: это именно джаз и совершенное этно. Три традиционных джазовых акустических инструмента - фортепиано, контрабас и барабаны - плюс совсем не джазовая флейта говорят на неоспоримо балканском музыкальном языке, но - средствами, фразеологией и динамикой джаза. Гибко, сильно, изобретательно и - убедительно. Никакой натужности, искусственности - естественный, открытый, ясный поток, равно интересный всем четверым и, как следствие, публике. Безусловно позитивный заряд, плюс - отменное чувство меры. Особенно впечатлила тема, которую Боян (разговаривавший с публикой на понятном сербском языке) представил как "посвящение цыганам (ром), которые в Белграде продают пиратские CD и поэтому называются CD-ром".
 Второй вечер начался выступлением крымского тэп-гитариста Энвера Измайлова. Энвер-ага, как обычно, продемонстрировал фантастическую технику игры восемью пальцами на грифе гитары (да еще и в независимых ритмах для обеих рук) и прозрачно-черноморскую, тоже этно-джазовую в своей сути музыку.
 Затем на сцене появился мультиинструменталист Сергей Летов, тоже не показавший ничего особенно нового сравнительно с другими своими выступлениями, но сыгравший именно то, чего от него и ожидали - с участием электронщика Андрея Борисова и т.п, включая в очередной раз прибывшего из Нью-Йорка экс-тубиста летовского "Три О" Аркадия Кириченко.
И, наконец, явилась главная звезда вечера - нью-йоркская новоджазовая певица Шелли Херш.
 После своего (по-нью-йоркски убедительного) отделения Шелли еще помузицировала с Энвером, Кириченко и Летовым; но вдруг голос ее прервался, и публика бросилась прочь из зала. Какой-то ублюдок распылил в "Доме" "черемуху" - слезоточивый газ. Происки конкурентов? Провокация национал-большевиков (недовольных тем, что на фестиваль памяти заигрывавшего с лимоновцами Курехина приглашена явно "инородческая" певица)? Неясно, да и Бог им судья. Во всяком случае, концерт был свернут (естественно), зал проветривали всю ночь.
Олег Лопанин
|
