| Начиная очередной музыкальный обзор событий за неделю, я в который раз задумался о том, почему же мне до сих пор не довелось попасть на какое-нибудь не новоджазовое или хотя бы более традиционное мероприятие? В разговоре с главным редактором "Полного джаза" я как-то сослался на то, что ничего примечательного и адекватного по цене и приятности места в городе не происходит. А так ли это на самом деле? Проверить я это решил с помощью журнала Time Out, публикующего весьма приличное и информативное расписание клубов. Увы, но ничего утешительного найти не удалось. Максимум оригинальности - это Ларри Карлтон, Джон Скофилд и Джеймс Блад Алмер. Все остальное - какая-то певица, копирующая Билли Холидей, оркестр имени (памяти?) Мингуса и что-то уж совсем невразумительное. Алмера отнести к стандартному джазу нельзя никаким боком, и я бы, наверное, пошел бы его слушать, не выступай он в дорогом и пафосном "Бердленде". Скофилд, как известно, записал альбом с трио Medeski Martin & Wood, так что его кандидатура тоже отпадает. Остается Карлтон, по мнению журнала - виртуоз, играющий в стиле "эдалт-контемпо джаз". Даже рассматривая гипотетическую возможность того, что я бы вдруг заинтересовался его концертом, цена билета в 50 долларов этот интерес неумолимо свела бы к нулю. Вот так, дорогой читатель, ничего у меня с нормальным джазом не получилось. Впрочем, с нетрадиционным джазом, можно считать, тоже мало что получилось. Из пяти составов, услышанных мной на этой неделе, джазовым можно назвать только один, да и тот с некоторой натяжкой. Ну а теперь о том, что же все-таки происходило.
В течение четырех дней в "Тонике" проходил швейцарско-американский фестиваль новой музыки Ear and Now. Его кураторы Сильвия Корвузье и Зина Паркинс пригласили для участия в нем десять швейцарских и десять американских музыкантов, которые должны были в разных, в основном смешанных составах сыграть по три сета каждый вечер. Как часто бывает на подобных мероприятиях, в последний момент выясняется, что кто-то не может выступить, и приходится искать замену и менять программу фактически на ходу. Так было и в тот день, когда в двух отделениях должен был играть виолончелист Эрик Фридландер, по неизвестной мне причине так и не появившийся на концерте. Однако, если не считать того, что второе отделение было очень коротким, замена была чрезвычайно удачной.
 В первом отделении выступало трио: Ирен Швейцер - фортепиано, Марк Фелдман - скрипка и Сьюзи Ибарра - барабаны. Как и когда была подготовлена программа - остается загадкой, однако все было сыграно не только без накладок, но и без явных уходов в долгие импровизации и повторы. Музыкальный материал, состоящий из нескольких длинных внежанровых композиций, был основан на своеобразном противопоставлении европейского пианизма Ирен Швейцер, синкопированных ритмов Сьюзи Ибарра и лирически-трагических пассажей Марка Фелдмана. Разные не только по темпу, но и по настроению соло сменялись иногда очень тихими, а иногда громкими и быстрыми фриджазовыми совместными частями пьес, в которых музыкальные партии музыкантов шли не параллельно, а перпендикулярно - врастая друг в друга и стараясь увести слушателя каждый в свое собственное направление. Сочетание инструментов позволяло легко комбинировать звучание джазового дуэта (фортепиано и барабаны) с дуэтом классическим (скрипка и фортепиано), и, вобрав и от того и от другого лучшее, создало уникальное камерное звучание. Отыграв свою часть, музыканты остались в зале - возможно, чтобы поучаствовать в последнем, полночном импровизационном сете Сьюзи Ибарра.
 Во втором, неожиданно коротком, отделении Фридландера заменял уже не один Фелдман, а сразу два музыканта: арфистка Зина Паркинс и барабанщик Фриц Хаузер. Кроме них, играли кларнетист Клаудио Пантин и вокалистка Саадет Тюркёз. Всех музыкантов, кроме барабанщика, нельзя назвать традиционалистами. Электро-арфа Паркинс лишь отдаленно напоминает ее акустическую родственницу - она много меньше, часть струн расположены над грифом, есть специальная ручка для подтягивания звука, ну а множество электронных эффектов звук меняют до неузнаваемости. Из своих трех кларнетов Пантин обычные звуки тоже извлекает редко, часто прибегая к таким приемам, как пение во время игры, игра без мундштука и специально ослабленная трость, понижающая и без того низкий тон бас-кларнета. Ну а Тюркёз вообще не поет, а причитает, шепчет, кричит, и что-то бормочет в микрофон. Всего две вещи, сыгранные квартетом, полностью продемонстрировали, на что способен этот интернациональный ансамбль. Их стиль - возможно, в какой-то степени предсказуемый, но от этого не менее интересный и сильный фри-джаз с уклоном в авангард, электронику и фольклор. Так как второй сет закончился рано, на третий я не остался, потому что ждать бы пришлось часа полтора, а "Тоник" плохо приспособлен к ожиданию.
Еще один необычный сдвоенный концерт проходил в Knitting Factory. В первом отделении свою программу представляла Андриа Паркинс со своим фортепианным трио: Крис Лайткэп - контрабас и Джим Блэк - барабаны и перкуссия. Авторская акустическая программа, состав трио и манера исполнения неминуемо заставили сравнивать это выступление с концертом Чарльза Гейла (см. "Полный джаз" #61). Не знаю, к сожалению или к счастью, но сравнение это явно не в пользу Гейла. Если не считать опять-таки "никакого" контрабасиста, то по остальным параметрам то, что прозвучало на сей раз, было намного интересней. Техника игры, при которой Андриа очень много играет кулаком и тыльной стороной левой руки, совершенно не смазывает звук и не превращает его в музыкальное месиво. Движение партии рояля и партии барабанов навстречу друг другу не создают диссонанса, мобилизуя слушателя на более внимательное восприятия того, что происходит на сцене. И даже явная "собачатина" звучит сдержанно, не выплескивая энергию, а аккуратно передавая ее в зал. В мелодической основе этой музыки лежит обыгрывание хроматических пассажей, постоянно перемещающихся от басов вверх и обратно, и непрерывно синкопированный спотыкающийся безразмерный ритм. Впрочем, вне контекста клубного концерта, то есть на компакт-диске, слушать это, по-моему, довольно сложно.
Во втором отделение концерта альт-саксофонист Бригган Краусс отмечал выход своего нового сольного альбома. Отмечал, надо сказать, довольно необычным образом. Дело в том, что альбом этот электронно-экспериментальный, а потому исполнять композиции с него не представляется возможным. Именно поэтому Бригган Краусс выступал со своим старым проектом - трио Good Kitty с барабанщиком Майком Сэрином и тенор-саксофонистом Крисом Спидом. Кроме того, в концерте участвовал гость - клавишник Джэми Сэфт. Этот ансамбль исполняет несколько мрачную смесь фри-джаза, нойза и авторской музыки, основанную на уникальной технике Краусса и постоянно перегруженном саунде каких-то совершенно допотопных клавиш Сэфта. Кроме того, в некоторых композициях Сэфт играл на странном трехгрифовом аналоге стальной слайдовой гитары, причем тоже перегруженным звуком. Своеобразный тембр звука возникает и при игре Краусса на саксофоне с заткнутым большим платком раструбом. Общий саунд то нарочито медленных и глухих, то скоростных и нойзовых композиций объединяет ощущение того, что группа играет, как бы разваливаясь во время исполнения на куски. Чем-то он похож на квартет Sex Mob, в котором Краусс тоже играет. В свое время мне не очень понравились студийные записи Good Kitty, но на концерте это было интересно и нестандартно. И еще отмечу универсальность игры Криса Спида, выступление которого в этом составе совершенно не напоминало ни один из предыдущих концертов с его участием.
 И, наконец, новый для обзора клуб Fez, в котором прошел концерт-презентация нового альбома "Skin" квартета Topaz виолончелиста Эрика Фридландера. Судя по количеству народа и месту проведения презентации, Фридландер постепенно превращается в модного музыканта. И после этого концерта становится понятно, почему. В ансамбле четыре постоянных участника: сам Эрик, саксофонист Энди Лэстер, бас-гитарист Стому Такейси и его брат, перкуссионист Сатоси Такейси. Кроме того, в концерте принимали участие музыканты The Atlas Cello Quartet и украинский цимбалист Александр Федорюк. В визуальной части представления был еще танец живота в исполнении Амиры Мор! Еще более поразителен репертуар ансамбля. Это - композиции Джулиуса Хемпфилла, Чарлза Мингуса, Хенри Манчини, балканские и японские народные мелодии, популярные иранские песни и даже одна вещь Карлоса Сантаны, мастерски аранжированная для пиццикато на виолончели соло. Виртуозное владение инструментом и несомненное обаяние создают благоприятную почву для превращения героя даунтаун-сцены в модную музыкальную знаменитость светских приемов. Однако ни о какой утрате вкуса или потере качества говорить не приходится. Редкая гармония хорошей музыки и легкости ее восприятия говорит об очевидном таланте музыканта. Как и подобает светскому мероприятию, концерт сопровождался обильным потреблением еды и напитков, а также грохотом сабвея, расположенного непосредственно под клубом. Надо отдать должное слушателям - во время самого выступления никто не разговаривал и даже почти не жевал. Отыграв (и оттанцевав) примерно сорок пять минут, музыканты ушли в зал принимать поздравления с выходом альбома и отдыхать перед вторым сетом. Кстати, еще один уникальный момент, связанный с альбомом. Он вышел не только в формате обычного CD, но также в новомодном формате DVD и на видео. Теперь все желающие могут не только услышать, что играет Эрик Фридландер, но и увидеть, как он это делает. А делает он это, поверьте мне, очень неплохо.
В следующий раз, похоже, не будет такого количества новых имен, зато, возможно, наконец-то будут представители старшего поколения джазменов. Впрочем, об этом в следующий раз.
Иван Шокин, собственный корреспондент
"Полного джаза" в Нью-Йорке
|
