П О Л Н Ы Й Д Ж А З - Выпуск #46 (56)

Радует, что такой ценный информационный источник, как электронный журнал "Полный джаз", включился в активный коммуникационный процесс и дает возможность высказаться всем желающим на актуальные околоджазовые темы, иной раз даже эту актуальность провоцируя. От участия в разговоре, начатом редактором "ПД" в №40, трудно удержаться, уж очень смелая провокация затеяна.
Но масштабы ее на данный момент уже трудно различимы, поскольку каждый из высказавшихся (кроме несравненно мудрого Леонида Переверзева) говорил, в общем-то, о своем, наболевшем, лишь иногда выходя на общие, глобальные темы. Мне хотелось бы выразить свое мнение именно по вопросам, близким к глобальным, для чего необходимо несколько схематизировать обсуждаемую ситуацию и исключить пункты - из уже прозвучавших высказываний, - которые вряд ли можно считать достойным поводом для разговора:
1) Нужен ли вообще комментарий к музыке компетентных людей?
2) Какое восприятие "лучше": "профессиональное" или "потребительское"?
3) Музыкант играет для людей, инструментом не владеющих и "в консерваториях не обучавшихся".
4) Музыковеды - это "специалисты по разгрому", и их мнение для исполнителя гораздо менее важно, чем мнение квалифицированного слушателя.
5) Что важнее: качество исполнения или содержание музыки?
6) "Бывает ли джаз скучным"?
7) Какой джаз "лучше": традиционный или авангардный?
8) Может ли то или иное музыкальное направление нравиться всем одинаково?
9) Каждый исполнитель имеет право порой "лажануться"...
и т.д.
Кроме того, предлагаю опустить сейчас линию обсуждения сущности и достоинств джазового искусства вообще: это отдельная тема, которая и нас с вами, и детей наших переживет.
Теперь, когда ничто не мешает, остаются две темы, вполне "обсуждабельные" (хотя тоже претендуют на вечность) и так заметно отдалившие друг от друга оппонентов в дискуссии "ПД": понятие "профессионализма" и вопрос восприятия музыки.
Не могу согласиться с предложенным разделением процесса слушания музыки на категории "потребительское" и "профессиональное". Во-первых, потому что оно у конкретного человека всегда либо первое, либо второе: слуховой аппарат и мыслительная деятельность у профессионала не может включаться и выключаться, он всегда для себя оценивает свои впечатления. Во-вторых, слушание музыки для последующего публичного комментария и, тем более, для заработка к профессии отношения не имеет: это - выполнение должностных обязанностей (гм, а что есть профессия, как не выполнение определенных обязанностей, в том числе должностных?! - ред.). Поэтому, наверное, категорию "профессиональное" прослушивание стоило бы заменить категорией "функциональное".
Что касается затронутого в дискуссии вопроса о критериях восприятия музыки, то он для широкого обсуждения не подходит: в среде профессиональных музыкантов критерии одни, в рядах музыкальных "пользователей" - другие. И если у первых спор на эту тему имеет смысл, то у вторых неизбежно сведется к спору о вкусах.
Профессиональные трудности с восприятием музыки у части публики на каждом концерте, конечно, есть, но это трудности музыкально грамотных людей: они часто невольно "про себя" сольфеджируют, слушая любую музыку, и поэтому им нелегко расслабиться. А трудности "критического" прослушивания зависят уже от аналитических потребностей конкретного человека. Упомянутая в дискуссии недостижимость "гармонии знания и чувства" - это, мне кажется, индивидуальная проблема сугубо психологического характера.
Подходя все ближе к понятию "профессионализм", думаю, следовало бы вспомнить о наиболее естественном пути к нему - образовании. Контекст эпохи, в которой часто у руля оказываются посредственности и неучи, окрасил вопрос об образовании в почти неприличные тона. Напротив, очень эффектно, сделав карьеру, заявить, что мы, мол, университетов не кончали.
А между тем, человек, имеющий музыкальное образование, и человек, не имеющий его, всегда разное поймут на одном и том же концерте: у второго всплывут стилистические ассоциации лет за 50, а у первого - за всю изученную им как минимум тысячелетнюю историю музыки. Он такие аналогии проведет, какие без специальных знаний просто не могут появиться.
Хотя, если говорить о "профессионализме" околоджазовых людей, то здесь реально, конечно, обойтись и без музыкального образования. Его может заменить набор других факторов: богатый слуховой опыт, ориентация в мировом культурном пространстве, способность к анализу, широта взглядов, хороший вкус, любовь к искусству и т.д. Раньше это называлось "просвещенным умом", история культуры без таких "умов" была бы гораздо беднее (при том, что многие из них во всеуслышание называли себя дилетантами).
Джазовые музыканты - сплошь и рядом без образования (особенно в прошлом). Так много талантливых джазменов появилось из "физиков" и вообще - неизвестно откуда, что вполне естественным кажется и комментировать их творчество музыкально необразованным людям. Но для чего тогда существуют в вузах отделения музыковедения? Где они, музыковеды, пишущие о джазе, чтобы своим примером напоминать: человек, комментирующий музыку и не изучивший ее теорию и историю, должен быть исключением, а не правилом? Пока все наоборот. Музыковеды, за редким исключением, молчат, а журналисты - "овцы", не видящие рядом "молодцев", - все смелее подменяют профессиональные критерии в оценке искусства любительскими.
Впрочем, вполне отдаю себе отчет в том, что понятие "профессионализм" так же эфемерно, как, скажем, понятие "интеллигентность", "провинциальность". Их трудно определить, но если это есть, то сразу чувствуется. Похоже на символы в поэзии, которые не называются, а угадываются.
Не слишком-то серьезная дискуссия у нас получилась - больше подходит для типичного кулуарного трепа. Но раз она возникла, это значит, что процесс по отделению джазовой "публицистики" от джазовой "критики" мучительно пошел. Это, наверное, неизбежно. Правда, здесь есть опасность, увлекшись выяснением собственной значимости, отдалиться от самого объекта нашей деятельности: от джаза и людей, его создающих. Они ведь и без нас могут успешно творить, а вот нам без них.. И пока мы, вполуха и вполглаза следя за их достижениями, навешиваем ярлыки друг на друга, а заодно и на сам джаз, у них уважения к нам тоже не прибавляется. Не раз приходилось слышать в ответ на вопрос, читал ли музыкант статью о себе, что-нибудь наподобие: "да ну, опять журналюги выпендриваются, серьезной-то критики нет". После чего вопрос о профессионализме в нашем деле как-то сам отпадает.
Ни в коей мере не собиралась что-то заявлять и подытоживать. Просто хотелось напомнить о том, что, как мне кажется, было упущено в ходе предыдущего обсуждения. И наверняка это еще не все.

Анна Аладова, журнал "Джаз-квадрат"

В тупик поставила Анна Аладова инициатора дискуссии, если честно. То ли мы, пишущая о джазе шатия-братия (за исключением опять-таки Л.Б.Переверзева, который есть идеал, почти недостижимый в наше время), совсем разучились содержательно дискутировать (такое ощущение возникло уже на середине дискуссии), то ли плохо учили формальную логику в университетах (кто, цитируя сегодняшнего автора, конечно, их кончал)... Ладно, читатель и сам способен разобраться, что к чему; хотелось бы только пробежаться по нескольких пунктам, которые вопиют об ответе.
Ладно, заменим слова "профессиональное слушание" на слова "функциональное слушание" - разница невелика. Просто в первом случае (как раз в противоположность тому, как этот термин оценивает Анна Аладова) подчеркивается, что профессионально слушающий именно что выполняет обязанности своей профессии и, следовательно, слушает с целью письменного (ну, или устного - радио еще не совсем отмерло) публичного анализа. Возможно (бывает) даже за деньги, что уж совсем не позволяет открещиваться от термина "профессиональный". (Кстати, в американской, например, практике "профессиональный автор" - это "лицо, произведения которого были минимум трижды за его подписью опубликованы в средствах массовой информации", не больше и не меньше; в России даже для того, чтобы поступить на факультет журналистики - то есть начать учиться быть "профессиональным автором" - нужно принести минимум пять публикаций). Но тем не менее - заменим (вах, будем джигитами).
О критериях. Конечно, они у слушателя совершенно иные, чем у музыканта! Об этом и речь! Музыканты зачастую считают, что истинными критиками могут быть только они сами, потому что они якобы слышат и понимают гораздо больше, нежели слушатели. Вот тут-то и есть главная засада, потому что музыкант слышит и слушает совсем не то, что слышат и слушают в аудитории! Каждому пишущему о джазе приходилось, наверное, слушать музыку в обществе музыкантов и обращать внимание на то, как ревниво, придирчиво оценивают многие из них технику игры и грамотность аранжировки, совершенно искренне не обращая внимания на многие другие составляющие - и не только экстрамузыкальные, как артистизм или умение общаться с публикой, но и вполне музыкальные. Да, конечно, есть много музыкантов, умеющих подняться над этим узкоспециальным подходом и, более того, обладающих и аналитическими способностями, и умением грамотно выражать свои мысли - но это не главная их задача. Музыкант в первую очередь должен быть музыкантом, а не музыковедом или журналистом. А уж если он и играет, и умеет анализировать - это хорошо, замечательно, но вовсе не обязательно. В конце концов, есть ведь и журналисты, умеющие кое-как (иногда - хорошо) извлекать звуки из музыкальных инструментов. Это очень полезно для профессиональной деятельности, так как позволяет иногда становиться на позицию музыканта и слышать происходящее как бы изнутри (автор знает это по себе, т.к. помимо журналистики десять лет именно что профессионально, т.е даже временами за деньги, эти самые звуки извлекал), но вовсе для нее, профессиональной деятельности, не обязательно.
Анна Аладова великодушно разрешает "околоджазовым" журналистам, так и быть, не иметь музыкального образования, имея взамен "набор других факторов: богатый слуховой опыт, ориентация в мировом культурном пространстве, способность к анализу, широта взглядов, хороший вкус, любовь к искусству и т.д". На самом же деле, кажется, без этого набора - пусть облегченного - бесполезно вообще писать о музыке, в том числе (и особенно, за счет незаурядности материала) и о джазе, даже обладай соискатель наивозможно полным музыкальным образованием. Музыковедческим! Консерваторским! Каким угодно. Как это получается - неясно, но почему-то маловато (это мягко говоря) среди ныне действующих джазовых журналистов людей с консерваторским музыковедческим образованием! Как видно, не способствует оно... Практика общения с консерваторскими музыковедами (а автору этих строк за годы работы в музыкальной журналистике с ними приходилось-таки общаться), особенно - обучавшимися в последние десять лет, показывает, впрочем, что и об академической музыке писать они не горазды, ой не горазды! Во всяком случае, складывается впечатление, что музыковедческое образование последних лет, с одной стороны, и способность эффективно работать в средствах массовой информации (эффективно - значит соответствуя элементарным ремесленным требованиям вроде умения сдать материал хотя бы почти в срок и хотя бы оформленным близко к требованиям редакционного стандарта!) - с другой суть нестыкующиеся понятия. Кстати, рад буду ошибиться в этом вопросе, но - надежды мало: критерий истины, как гласит бессмертное учение марксизма - общественная практика, а она у автора этих строк не давала (пока) обратных примеров.
Еще раз подчеркиваю, что старт дискуссии был положен именно рассуждениями о чисто (не в смысле чиста-проста-внатуре, а в смысле - абсолютно) субъективных, исключительно индивидуальных и совершенно единичных явлениях - в надежде, что сие подвигнет коллег на изложение собственных ощущений того же рода. Подвигло. Вот только инициатор дискуссии остался в недоумении, на что именно подвигло: коллеги (за исключением, опять-таки, мудрейшего и почтеннейшего Л.Б.П., перед которым уже за одно это впору преклониться) дружно принялись грозно кашлять друг на друга, мягко, но настойчиво ударять кулаками об столешницы, поворачивать реки и преобразовывать природу, желательно по своему образу и подобию. Как совершенно справедливо заметила сегодня Анна Аладова, это рано или поздно грозит обернуться чрезмерным удалением от "самого объекта нашей деятельности: от джаза и людей, его создающих". Но только вот разрешите мне с г-жой Аладовой еще вот в чем не согласиться. Она пишет: "они ведь и без нас могут успешно творить, а вот нам без них..." Да нет, увы, не получается: тут все совершенно обоюдно. Да, музыкант может прожить без журналистов, но кто тогда будет расширять его аудиторию, кто донесет до его потенциальных слушателей сам факт его существования, кто заинтересует им людей, кто - в меру своего разумения и умения, конечно - проанализирует то, что он делает? Конечно, музыкант проживет без средств массовой информации, но ведь и они без него прекрасно проживут! Не будем стараться казаться лучше, чем мы есть. Слава Богу, есть возможность писать о том, что любишь, ценишь, понимаешь (или думаешь, что понимаешь) и что считаешь важным и нужным. Но ведь если бы такой возможности не было, надо было бы (и пришлось бы) заниматься чем-то другим. И ведь прожили бы без, удовлетворяя страсть к джазу слушанием пластинок и обсуждением их с друзьями! А писали бы про новые трудовые свершения любимой Родины. Ведь жили же так-то. Так вот и музыкант худо ли, бедно ли, но может прожить без журналистов, хоть и без контакта с более широкой аудиторией; и журналист без музыкантов проживет, но - без контакта с излюбленным объектом деятельности, то есть худо и бедно (в духовном, конечно, плане: за репортажи про свершения Родины некоторым платят совсем недурно!). Только вот надо ли нам оно? Не надо. Давайте примем статус-кво. Заключим, так сказать, пакт: "Ойстрах не будет чинить сапоги, а я не буду играть на скрипке". Или же все-таки не примем и не заключим? Что читатели-то по этому поводу думают, в конце-то концов?

502 Bad Gateway