 5
ноября, как и намечалось, в культурном центре на
Петровских линиях играл пианист Одиссей
Богусевич, и его трио (Максим Ширин и Петр
Маевский). Только вот внезапно выяснилось, что
концертный зал Линий сгорел, так что музыканты
расположились в гораздо меньшей, чем концертный
зал, аудитории и наполнили ее звуком. Джазу
сопутствовал дождь на улице. Играть пришлось в
довольно-таки экзотических условиях, поскольку
комната, где состоялся концерт, предназначалась,
по всей вероятности, для уроков танцев. Пожар
случился еще 30 октября, но администрация центра
ничего не сообщила музыкантам заранее. Пришлось
ориентироваться уже на "поле боя". Рояль был
только в погоревшем зале, но тут помог случай:
Одиссей не поленился прихватить с собой
синтезатор.
Слишком тесное пространство, не очень сильно
заполненное зрителями, не помешало успеху
концерта - после прощания исполнителям пришлось
задержаться, чтобы сыграть последнюю, 13-ю
композицию на бис. Началось все с "Золотого
петушка", сочиненного еще в студенческую пору
и сильно изменившемуся к настоящему времени, а
закончилось "Стонущим" Бобби Тиммонса.
В середине программы к трио присоединилась
вокалистка Эврика. Она сама пишет тексты к своим
песням на английском языке, подстраивая их под
уже написанную музыку. Несмотря на свое звучное
имя, Эврика пока еще мало кем открыта. Как сказал
Одиссей, повседневные дела и переводческая
работа съедают большинство ее времени, и на
открытие себя очень мало остается. Богусевич
старается "вытаскивать" певицу время от
времени, чтобы она постепенно "открывалась".
Два течения в современной музыке не чужды и для
творчества Одиссея Богусевича. Первое -
соединение разных стилей, их смешение и
наслоение. Как, например, проект "Джанглёр" -
помесь джаза и джангла (следующее его
представление планируется на 27 октября). Второе -
возвращение к прошлому, стремление открыть в нем
новые грани. Богусевич придал новое звучание
изначально написанной в русской народной манере
песне "Полюшко", а также переработал
утесовского "Извозчика"(того, где "наши
годы длинные, мы друзья старинные..."). Другая
его композиция называется "Дон Кихот". И
если "Полюшко" с "Извозчиком" узнаются
сразу, то испанские мотивы в "Дон Кихоте"
обнаруживаются только тогда, когда специально
настраиваешься на их отыскание после объявления
названия. Эту мелодию Богусевич сочинил некогда
специально для встречи с испанскими музыкантами,
но, занимаясь продюсерской деятельностью, тогда
он закопался в делах, и композицию не услышали те,
для кого она предназначалась. Зато теперь она
входит в программу трио Одиссея, Петра и Максима.
Одиссей Богусевич начинает сочинять мелодию, еще
не предполагая, во что она выльется и как
закончится. Возможность выхода за рамки жанра
расширяет музыкальное пространство. По словам
музыканта, многое из того, что остается в его
сознании, впоследствии отражается и выходит
наружу в музыкальной форме или же в картинках из
визуальной части "Джанглера". Это процесс
органичный: выходит само, случайно. Например, в
ходе работы над проектом "Джанглер"
оказалось возможным вставить в видеокадры стихи
польской поэтессы Анны Сверщинской, которые
напоминают о философии экзистенциализма и
связанной с ней проблемой выбора.
У Богусевича нередко возникают трудности с
названиями своих песен. И это неудивительно,
поскольку то, что он создает - стихийный поток, а
как обозначать течение, направленное
определенным образом, не всегда понятно и самому
автору. По большому счету названия условны. К
примеру, "Элтон" - вторая тема, сыгранная на
концерте, - называется так, потому что это
придумал младший брат Одиссея, а музыкант
согласился.
Следующий раз Одиссей Богусевич появится 27
октября в подвале музея Маяковского с проектом
"Джанглер", а 30-го - в "Бедных людях", где
покажет проект "Тысяча и одна ночь".
Александра Федякина
|
