|
ОСЕНЬ, МОСКВА, ДОМ · CD И СЛУШАЙ ·
ЕКАТЕРИНБУРГ, BACK IN USSR
Я не специалист в сельском хозяйстве, но слышал, что осень — самое
подходящее время для подсчета цыплят. С другой стороны, эта процедура
есть таинство, не выносящее шума и ажиотажа. Начнём понемногу.
Осенняя афиша насыщена неимоверно — крупнейшие залы щеголяют словечком
«джаз», создавая приятное чувство почти наступившей справедливости:
полная победа джаза в одной отдельно взятой стране состоялась. В тех же
афишах обилие российских и мировых звезд джаза вызывает ассоциации с
грузинским вином, которого в наших магазинах когда-то было во много раз
больше, чем вырабатывает небольшая закавказская республика. Но личная
жизненная осень и соответствующий опыт подсказывает, что нередко
важнейшие музыкальные события, разумеется, важнейшие для меня,
происходят совсем в других местах и в присутствие немногочисленной
публики. Более того, недоверие к публике, прогрессирующее со временем,
заставляет быть настороже. Если нечто нравится слишком многим, значит —
что-то не так. Об этом стоит задумываться и музыкантам, причисляющим
себя к творческому племени. Впрочем, их число у нас совсем невелико. Не
согласны? С удовольствием выслушаю примеры...
Это заметки о том, чему я сам был свидетелем на пути к зиме, что
оставило важный след в моей душе, но практически не вызвало интерес у
«многочисленных любителей джаза». К этому собранию относятся избранные
концерты и изданные в этот период CD, некоторые из которых не стыдно
поставить на «мировые джазовые полки». И то и другое практически не
замечается нашим джазовым истеблишментом, ориентированным на юбилейные и
цирковые концерты, проходящие с неизменным «сенсационным успехом».
Некоторые из этих событий представлены мной в одной из программ
«Бесконечное приближение» в серии «Impressions». При этом я избегаю
репортерской дотошности и подробного музыкального отчёта — это не более
чем заметки исключительно для привлечения вашего внимания.
ОСЕНЬ, МОСКВА, ДОМ
25 сентября в культурном центре ДОМ играл дуэт Лины Петровой и
Александра Баланеску. Когда относительно мировой знаменитости
Александра Баланеску собеседник задает вопрос «А кто это?» — я уже не
удивляюсь. Вот и концерт в Москве не вызвал особой прессы. Откликнулся
Петербург (в прошлом «Полном джазе»). Напомню, Баланеску — универсальный
скрипач-виртуоз, основатель и лидер знаменитого Balanescu Quartet —
родился в Бухаресте в цыганской семье, с этой же семьей переехал в
Израиль, затем в Англию, учился в Джульярдской школе, а ещё раньше начал
выступать по всему миру. Его можно было слышать с минималистами от
концептуального Стива Райха до поп-персонажа Майкла Наймана и,
разумеется, в фильмах Питера Гринуэя. Он взаимодействовал с джазовым
авангардом в лице Орнетта Коулмана, с ECM (Джон Сёрман), с world music (Раби
Абу-Халил), он играл с Kronos Quartet, с Дэвидом Бирном, Кейт Буш, делал
проекты на материале Kraftwerk, а для его квартета специально писали и
пишут современные академические композиторы. Уже достаточно, чтобы зайти
на концерт. Ко всему этому Баланеску в 2005 году, выступая на питерском
SKIFе, был очарован Эвелиной Петровой, точнее — подготовленной ей
музыкой для скрипки и аккордеона. Первое выступление дуэта состоялось в
2007 в Бухаресте, затем были разные страны и диск «Upside Down»,
вышедший на Leo Records.
Появление Эвелины Петровой, выпускницы Санкт-Петербургской
консерватории, в сфере новой импровизационной музыки в значительной
степени связано с глобальной личностью трубача Вячеслава Гайворонского,
в ансамбле, а затем и в дуэте с которым Лина приобщалась к этому
эстетическому кругу. Это был конец 90-х, у Петровой обнаружился
недюжинный музыкальный потенциал, который продолжает раскручиваться как
спираль и сейчас, продолжает во множестве проектов, в том числе и
сольного характера. Диск на Leo у Лины не первый, был уже и альбом
«Годовой круг» («Year's Cycle»). Лина Петрова не только играет на таком
не вполне женском инструменте, как аккордеон, но и великолепно поёт,
используя приемы народного пения, новоджазовые фактуры, ритмические
наборы звуков. Кроме того, она явно насыщена композиторскими идеями. Все
это вместе готово оказать невероятное давление на любого партнера.
Говорят, что Иэн Андерсон из Jethro Tull охарактеризовал Лину как
«Фрэнка Заппу, смешанного с Валькирией и подпитанного тестостероном».
Александр Баланеску старался соответствовать во всю свою силу, на
концерте даже скрипка не выдержала такого напора. Он был достаточно
отвязен, технически уже почти за пределами возможного, он тоже подпевал
и импровизировал. Но Лина, ростом будучи выше многих мужчин, велика ещё
и в своем музыкальном безбрежии. Она совершенно явно довлела, Баланеску
играл скрипичные этюды, а все вместе производило очень нестандартное
впечатление, которое не повторяется при прослушивании диска
вышеупомянутых персон. Не знаю, через сколько лет повторится такой
концерт, но уж тогда пропускать его точно не рекомендую.
29 сентября на той же сцене собрался квартет из 4-х городов, один
из которых располагается за океаном и хорошо знаком нашим телезрителям.
В Санта-Барбаре проживает с мужем (снабжающим Америку чипсами) арфистка,
импровизатор, зам. декана музыкального факультета Калифорнийского
института искусств Сьюзен Аллен. В своих авангардных устремлениях
Сьюзен отрывается вдали от дома, а её объединения с российскими
музыкантами уже имеют свою историю. С другим участником квартета,
новосибирским композитором, пианистом, педагогом Романом Столяром
Сьюзен уже записала и выпустила диск, доехав в предыдущем своем
путешествии до Новосибирска на поезде. Оркестровую арфу ей, конечно,
приходится одалживать на местах — инструмент этот тяжелый, да и украсть
в поезде могут. В «Дом» арфу привезли из Московской Консерватории, где
накануне состоялся мастер-класс вышеозначенных музыкантов, остальное
было результатом конструктивного взаимодействия с еще двумя музыкантами
— патриархом свободной музыки Сергеем Летовым и новичком в этой области
саксофонистом Ильей Белоруковым. Как всё происходило на концерте, как
взаимодействовали инструменты вы, конечно, читали в
предыдущем номере «Полного джаза». И
незачем мне было бы возвращаться к предмету, но ради пары замечаний
все-таки стоит. Дело в том, что полноценно слаженного свободноджазового
непрерывного потока музыкантам создать не удалось. На мой взгляд,
регулярные попытки сделать это, опирающиеся на композиторский опыт и
амбиции Романа Столяра, наталкивались на принципиальную установку на
свободное музицирование. И, если у пары фортепиано-арфа взаимодействие
порой устанавливалось, то духовые Сергея Летова, похоже, даже не ставили
себе такой цели. Вся история фри-джаза, насчитывающая уже полвека,
показывает, что художественно значимым музицирование оказывается только
в случае особой одаренности участников, обладающих, кроме всего прочего,
формообразующим музыкальным мышлением. Зато специальных аплодисментов я
бы удостоил, весьма известного, несмотря на молодость, питерского
саксофониста Илью Белорукова. Музыкант пришел в новую импровизационную
музыку из рок-среды, он не зациклен на принципах тотальной импровизации,
в другой жизни дружит с электроникой, эмбиентом и прочими штуками, к
которым можно прийти, не особенно заботясь о формальном музыкальном
образовании. Кстати, Илья им особенно и не озабочен. Он занимается
музыкальной практикой, взаимодействуя в Питере и в иных творческих
местах с самыми различными музыкантами, совершенствуется самостоятельно,
выступает с сольными проектами. Все это вместе, помноженное на явный
талант, дает необыкновенные результаты. Белоруков вступает в непростые,
но вполне осознанные диалоги с партнерами, оперирует весьма изысканными
фразами, заботливо выхаживает моментальную и долговременную форму,
используя при этом весьма благородный звук инструмента. Если не
ошибаюсь, московской публике молодого музыканта впервые представил два
года назад на фестивале «Джаз.Ру» Роман Столяр, открывший его именно для
джазового сообщества, но тогда и сообщество, и ваш покорный слуга не
придали этому большого значения. Теперь мне видится за спиной Ильи дух,
слава Богу, вполне ещё живого и активного Неда Ротенберга.
Опять же в прошлом «Полном джазе» вскользь (из-за командировки главреда)
сообщалось о презентации книги Лео Фейгина «All That Jazz» и
сопутствующем концерте. Мне удалось вместе со своими студентами после
лекции успеть только на второе отделение концерта артистов компании
Фейгина «Leo Records». И стоило мчаться — германско-австралийско-
нидерландско-американский Ruptured Kydney Quartet оказался одним из
«гвоздей сезона». Несмотря на столь широкое географическое
происхождение, квартет, состоящий из альт-саксофониста Франка Гратковски,
тенориста Маттиаса Шуберта, контрабасиста Клэйтона Томаса и ударника
Майкла Ватчера, играет высококлассный европейский джаз, опирающийся на
чётко сформулированные композиционные структуры, на язык и энергетику,
идущие от самых радикальных ветвей фри-джаза. Это умная музыка,
базирующаяся на многочисленных достижениях композиторских техник
предыдущего века, оперирующая законами развития, которые и определяют
художественную ценность свободной импровизации. В её звучание
вмешиваются компьютерные возможности, которыми умело оперирует
Гратковски. Она требует предельной отдачи как от музыкантов, так и от
слушателей.
По уверениям Лео Фейгина, Гратковски имеет основания стать мировой
звездой, к чему сам Лео готов приложить руку, в частности, в ближайшее
время, обеспечив музыканту обширный американский тур. По его же
информации, Франк Гратковски впервые выступает именно с этим квартетом,
хотя дуэту альтиста с тенористом Матиасом Шубертом уже более 10 лет. У
обоих музыкантов огромный послужной список, включающий консерватории,
престижные награды, участие во многих десятках фестивалей нового джаза,
создание множества постоянных или совсем временных музыкальных
коллективов. Чувствуется, что опыт внутриансамблевого взаимодействия у
этих людей (при наличии, видимо, непростой партитуры) — фантастический.
То же самое можно сказать о заокеанской ритм-секции этого ансамбля, в
которую входят австралийский, но живущий в Берлине контрабасист Клэйтон
Томас и американец, переехавший в Голландию — барабанщик Майкл Ватчер.
Их более подробные биографии можно пока ещё найти на веб-сайте «Дома», а
я хотел бы добавить: австралиец обречен на ассоциации с фронт-меном
группы «Кровь, пот и слезы» Дэвидом Клэйтоном-Томасом, но имеет вид
юного мальчика, который в игровом процессе превращается во все
понимающего и все умеющего музыкального гиганта. Связь же с джаз-роком,
возможно, присутствует только в изречении самого Франка Гратковски
«Некоторое время я обдумывал проект потяжелее и «порок-н-рольнее» и
расширил саксофонный дуэт до Клэйтона Томаса на басу и Майкла Ватчера на
ударных, которые являются для меня двумя наиболее интересными мировыми
музыкантами». В любом случае, на этих людей в будущем стоит обращать
самое пристальное внимание.
CD И СЛУШАЙ
Из компакт-дисков, представленных под покровом дождливой московской
осени, я выбрал только три. Отчасти потому, что они мне как-то близки,
отчасти в надежде, что остальные представит и обратит ваше внимание на
их достоинства кто-нибудь другой. Презентация первого из этих дисков
состоялась 24 сентября в театре «Школа драматического искусства»,
что на Сретенке. Предварительно меня сильно насмешила реклама этого
события в разных интернет-изданиях: в разделе «джаз/блюз» рубрика «Куда
пойти развлечься?» — трое мэтров сыграют отличный джаз. Могу себе
представить ярость этих развлекающихся, оказавшихся на представлении
«тотальной импровизации» трио Jones Jones в составе: Марк
Дрессер (контрабас), Ларри Окс (саксофоны), Владимир
Тарасов (перкуссия). Вряд ли их убедила бы мировая известность
упомянутых персонажей. Да и вам, читатель, могу посоветовать выйти на
улицу и путем опросов прохожих проверить эту самую известность.
Заслуг у мэтров действительно немало. Владимир Тарасов — мастер создания
разнообразных миров с помощью ударных. Композиционное чутье он
оттачивал, выступая в трио Вячеслава Ганелина, а когда это трио
перестало существовать — развил бурную деятельность, осуществляя свои
перформансы во всех мировых точках активности новой музыки. Многие из
этих спектаклей строятся с привлечением мультимедийных средств,
говорящих поэтов или пишущих художников. В театре «Школа драматического
искусства» Тарасов стал резидентом и представляет различные проекты.
Марк Дрессер из Лос-Анджелеса — неутомимый экспериментатор, исследующий
возможности контрабаса, участник множества проектов новой
импровизационной музыки, в том числе и с Энтони Брэкстоном. Рядом с
именем саксофониста из Нью-Йорка Ларри Окса можно поставить почти всех
героев авангардного мира. Но особой его заслугой является многолетнее
участие в знаменитом Rova Saxophone Quartet, с которым записано около 30
CD.
Итак, концерт, собравший изрядную аудиторию, имел целью представить
новый, вышедший на лейбле SoLyd Records (на всякий случай: это —
отечественный лейбл) компакт-диск этого самого трио с подзаголовком «We
All Feel the Same Way». Мне на концерте побывать не довелось, именно
поэтому я и говорю исключительно о диске. Тем не менее, фиксированная на
нем музыка суть процесс импровизации трех «Джонсов» на двух концертах
2008 года в Санкт-Петербурге и в Амстердаме, бывших частью всемирного
тура. В качестве трёх «Джонсов», намеренно убрав свои имена и
абстрагируясь от конкретностей, музыканты впервые выступили в 2006 году
в Сан-Франциско. Расположившись по трем сторонам квадрата на обложке
диджипака, они дают названия пяти пьесам, играя словами, теряющими
прямой смысл в окружении будто бы потерявших собственное лицо Ивановых,
т.е. простите, Джонсов. «Have You Met Miss Microtonal Jones?» — это
оборотная сторона джаза в лице старой песни Роджерса и Харта. Такая
фиксация живого музицирования трех опытнейших персонажей свободной
музыки, которые на этом «съели собаку» в почти прямом смысле слова, дает
поразительный эффект. Слушая запись, можно даже превзойти музыкантов,
сделать то, что невозможно в живом времени — разбираться в вязи этого
взаимодействия, копаться в деталях процесса, отматывать время назад и
даже задавать вопрос: а что, если бы раздавленная по Бредбери бабочка
оказалась в другом месте? Во всем этом действе невозможно только одно —
эти три личности не могут «чувствовать все одинаково», как заявлено в
названии диска.
Что касается двух других новинок: без центра ДОМ обойтись невозможно.
Описанное в предыдущем журнале «Полный
джаз» великолепное выступление «компровизационного» квартета Pago
Libre 7 октября в «Доме», не имея такой цели, фактически
представило материал нового компакт-диска «Fake Folk». Учитывая,
что юмор входит важнейшей составной частью в рецепт приготовления
каждого блюда от Pago Libre, мне больше нравится переводить это название
как «Фальшивый фольклор». Тем более что внутри диска, выпущенного
лейблом Zappelmusic, написано «Истинно парадоксальная история
оригинальной фальшивой народной музыки». Сами понимаете, насколько
благодатная идея положена в основу работы, позволяющей использовать
знания музыки широчайшего спектра, которыми отличаются все четыре
участника, происходящие из разных стран с их богатейшими фольклорными
ресурсами. В дополнение к репортажу с концерта хочу заметить, что
удовольствие от диска ничуть не меньше, чем от живого концерта. Здесь
импровизационная атмосфера live-игры меняется на отточенное звучание,
великолепный баланс инструментов. На диске определённо есть возможность
услышать все тонкости игры контрабасиста Георга Брайншмида, несколько
подпорченные неважным звучанием инструмента в концерте. Это важный
фактор, учитывая, что именно появление этого музыканта положило начало
работы над концептуальными программами Pago Libre, среди которых —
мультижанровые проекты «Феникс» с Венским Театром Танца, «живая» музыка
к фильму «Blackmail» Альфреда Хичкока, литературно-музыкальный проект
“platzDADA” (музыка Pago Libre и эксцентричная поэзия Ханса Арпа, Курца
Швиттерса и Даниила Хармса). Надеюсь, что издание этой работы
австрийской фирмой не остановит вас в поисках её, например, на
бескрайних просторах интернета.
 Зато
найти третий CD из этого обзора нетрудно — он совершенно российский, он
даже назван очень по-российски «Апрель в Ярославле». Главные
действующие лица этого диска — сибирско-немецкий трубач Игорь Широков
и московский неформатный саксофонист Алексей Круглов. Вся музыка
принадлежит Игорю Широкову. Впрочем, остальные музыканты по уровню под
стать — в ансамбле столь плотна осязаемая мысль музыкальной ткани, что
выпадение из нее грозит катастрофой. Мне довелось писать аннотацию к
диску, так что я, уж простите, процитирую сам себя.
«Апрель в Ярославле» — название странное для альбома, «Апрель в Париже»
было бы романтичнее, призывнее. Но здесь и сами пьесы будто бы «без
названия». Я понимаю — «Ночь в Тунисе», но «Ночь в Сибири»? Просто дело
не в названиях, они почти не работают. Недаром в классике названия
редки, чаще можно встретить Симфонию Es-dur. Когда говорит музыка, ей не
надо мешать названием. Разговор этих двух людей особенно ценен. Они
представляют разные поколения, разную энергетику и даже разную
географию. Кстати, география здесь представлена значимо. Незримо
присутствует в проекте Архангельск — город русского севера, город
русского джазового авангарда в лице ансамбля покойного Владимира
Резицкого «Архангельск», города, на фестивалях которого возникали новые
программы наших героев. Наконец, из Архангельска — барабанщик Олег
Юданов, удивительно тонкий музыкант, прекрасно чувствующий ансамбль и
музыкальную форму, многообразными оттенками перкуссии добивающийся
необходимой атмосферы, порой весьма интимного свойства. Ещё один город —
Ярославль, на фестивалях которого возникала творческая атмосфера,
ставшая со-творцом этой работы. В этом городе музыканты нашли четвёртого
партнёра, молодого контрабасиста Дмитрия Денисова, на удивление зрело
вошедшего в квартет со столь высокими требованиями. Пространство
пересечений качеств этих музыкантов и представляет новый диск, который,
страшно сказать, не включает ни одного стандарта, но оказывается
пространством объемным и многомерным».
Круглов и Широков
 18
октября все в том же ДОМе произошла презентация и этого проекта.
Давно в этом зале не было такой тёплой атмосферы. Всё-таки эта музыка
требует особого тихого соучастия. Никакого noisе, нет ди-джеев. Но есть
(точнее, был) эксперимент. Им оказался пятый участник, достаточно
неожиданный для этой музыки, но привычный во многих проектах, связанных
с русским фольклором — Сергей Старостин. Он вошёл в эту музыку так,
будто всю жизнь играл на русской ладовой основе с Колтрейном, он взял в
руки инструменты кларнетового семейства, ведь как кларнетист он учился в
консерватории. Он и запел по-другому: его пение, не утратив древней
русской речитативности, становилось все более инструментальным.
Великолепно звучали дуэты двух кларнетов — бас-кларнета и бассетгорна,
новое качество открыл Алексей Круглов в принесённом от спонсора
новеньком изогнутом сопранино, не по-юношески внушительно звучал
контрабас Димы Денисова, изощрённо создавал звуковые образы Олег Юданов.
И над всем этим, а может быть — немного в стороне, получал откровенное
удовольствие Игорь Широков, обнаруживая новые черты в собственных
произведениях. Да и Сергей Старостин признался, что давненько ему не
приходилось участвовать в почти мэйнстримовой джазовой импровизации,
хоть и с чертами свободной музыки. В диске, который издан компанией «Артсервис»,
этого концерта нет, но то, что есть, в нём не менее ценно. Так что я
могу рекомендовать его вам без всякого сомнения.
ЕКАТЕРИНБУРГ, BACK IN USSR
Фестиваль «Jazz, рождённый в СССР» придуман директором Театра
Эстрады Николаем Головиным как повод, чтобы собрать музыкантов, ведущих
свою историю от времён Советского Союза, а ныне частенько разбросанных
по всему миру в поисках лучшей джазовой или просто человеческой доли.
Дело святое, но в кризисное время — нелегкое. Однако отступать человеку,
прошедшему закалку, в том числе и в джазовом горниле и испытывающему
ностальгию по временам, когда и джаз был слаще, и деревья выше — никак
нельзя. Так и вышло, что III международный фестиваль под вышеозначенным
названием оказался смещенным по времени — вместо первых чисел октября (а
джаз в нашей стране, как всем хорошо известно, родился 1 октября 1922
года) первый концерт пришелся на 21-е, а у участников не всегда
наблюдались прямые связи со страной так и не победившего социализма.
Традиции фестиваля уже сложились; к сожалению, в их число входит и такой
уровень информированности населения города-полуторамиллионника, что на
концерт звезды по имени Билл Эванс зал собрать все равно не
получается. И не говорите мне, что Билл Эванс умер. Нынешний саксофонист
известен молодёжи не меньше, а может — и больше, чем гениальный пианист,
не в последней степени по многочисленным дискам с рэпом, хип-хопом и
прочим образцам «молодёжной» музыки». Начиная с 2003 года, этот музыкант
(хоть некоторыми и числится по разряду smooth) регулярно приезжал в
Москву и демонстрировал здесь со свом проектом Soulbop Band или в других
формациях совсем не супермягкую и вовсе не бестелесную игру. И вообще,
Майлс Дэйвис никогда и никого просто так в свой ансамбль не брал. Эванс
попал к нему 22 лет от роду, и прошедшие почти 30 лет с тех пор даром не
прошли. Музыкант, заслуживший комплименты Дэйвиса, Хэнкока, Маклафлина —
может многое. И его выступление 21 октября это подтвердило.
 В
целом необоповое музыкальное представление раскрыло саксофониста в
качестве хранителя традиции звучания инструмента, прекрасного
фразировщика, конструктора самого разного, но равно полётного по своим
качествам музыкального материала. Материал был, главным образом,
авторским, хотя контакт со слушателями упрочнялся и на ветхозаветных
стандартах. Один из них, «Georgia On My Mind», к невероятному восторгу
девичьей части аудитории, прозвучал в вокальном исполнении барабанщика
сборного квинтета Джоша Диона. Молодой музыкант полностью использовал
свои возможности соул-роковой манеры, которую в конце 60-х активно
исчерпали очень многие участники первых джаз-роковых составов. В этом
пении было больше претензий, чем собственно джазового вокала, но в
контексте всего концерта прозвучало довольно мило. Мне тут же
вспомнилось пение автора хита, Хоуги Кармайкла, которое я выношу во
всероссийский эфир 22 ноября, в день 110-летия Хоуги. Тот тоже не был
завзятым вокалистом, но звучит это так же мило.
Джош Дион крепко играет на ударных, будучи весьма востребованным
музыкантом в джазовых кругах. При этом чувствуется, что пришел он из
рок-музыки, наложившей определенный отпечаток на его стилистику,
несколько контрастирующую с очень легкой манерой игры лидера. Контрастно
звучал саксофон и по отношению к трем другим участникам квинтета.
Пианист Алекс Нахимовский знаком нашей публике по нескольким гастролям в
России в последние годы. Кто-то помнит его по альянсу с певицей Шейлой
Джордан, кто-то слышал его выступления с Давидом Голощёкиным (в
Америке). Нахимовский эмигрировал в Соединенные Штаты еще в 1978 году, а
его естественной средой обитания является мэйнстрим. Именно поэтому мне
показалось, что его игра не вполне соответствует потребностям Эванса.
Два российских участника этого проекта — томский контрабасист и продюсер
Асхат Сайфуллин и новосибирский гитарист Сергей Ружковский — старались,
как могли, участвовать в единой музыкальной ткани. При этом Асхат,
специализирующийся в последние годы на поставке в Россию (особенно в её
сибирскую часть) западных и, в частности, американских музыкантов, имеет
солидный опыт во взаимодействии с таковыми. Однако сказать, что весь
ансамбль звучал, как целостный организм, было бы некоторым
преувеличением. Все-таки местами непростая по конструкции музыка требует
сыгранности и тщательных репетиций, что при такого рода турах временных
коллективов почти неосуществимо.
Присутствие в квинтете Билла Эванса русского американца Алекса
Нахимовского и сибирского джазмена Асхата Сайфуллина вполне оправдывало
принадлежность этого концерта к разряду «рожденные в СССР». Во второй
день фестиваля такую роль выполнял грузинский скрипач Виталий Имерели,
живущий в Финляндии, но успевший получить высшее образование в Советском
Союзе. В 1979 году он окончил Национальную музыкальную академию Тбилиси,
но карьера академического музыканта его не привлекла. Была сделана
ставка на джазовую скрипку, и музыкант начал появляться на европейских
фестивалях в качестве продолжателя идей и традиций Стефана Граппелли. В
1992 году он переехал в Финляндию, а в 1998 году Виталий впервые
появился на одном из крупнейших фестивале в Европе Pori Jazz в компании
Rosenberg Trio, сделавшись резидентом этого фестиваля и закрепив
репутацию виртуозного исполнителя джазовых эвергринов и т.н. «цыганского
джаза». Первое появление Виталия Имерели перед екатеринбургской публикой
на этом фестивале произошло в предыдущий день в джемоподобном бисе с
Биллом Эвансом. Впрочем, на его собственной джазовой территории джем не
слишком отличается от долго готовящегося выступления — это позволило
легко и непринужденно музицировать вместе с Виталием опытнейшему
контрабасисту из Финляндии Юркки Кангасу и екатеринбургским музыкантам —
пианисту Александру Титову и молодому барабанщику Игнату Кравцову.
 Опыт
Юркки Кангаса складывается из многолетнего (почти полвека) руководства
фестивалем Pori Jazz, где в данный момент его именуют senior adviser
(старейшина, главный консультант), и регулярных выступлений с
многочисленными заезжими в Финляндию звездами. В ансамбле на него,
несомненно, можно положиться, что очень важно, когда вся игра направлена
на главного солиста, каковым и выступил Виталий Имерели. Виталий
чрезвычайно артистичен, смычок танцует в его руках, он постоянно
жонглирует музыкальными конструкциями, в нём бурлит темперамент, а в
каденции он готов в течение нескольких минут замешать винегрет из
десятков обрывков скрипичных цитат «от Баха до Оффенбаха». Наши любители
джаза в разных городах необъятной родины регулярно имеют дело с подобным
«музыкальным конструктором», но только в фортепианном изложении, и всё
это проходит под маркой джаза. Я с великим уважением отношусь к
артистизму и труду, который вкладывается в такие шоу, но предпочитаю
разделять различные виды музыкальной деятельности. Кстати, на последние
номера этого концерта на сцену вышло дополнение этого состава в лице
известных екатеринбургских музыкантов саксофониста и кларнетиста Игоря
Паращука и тромбониста Виталия Владимирова. Находясь между двух
Виталиев, я загадал желание — хочу джаз. Желание сбылось.
Боб Магнусон, Тони Симорози
Меньше всего сюрпризов ждал я от третьего дня фестиваля, в котором
должны были выступить американские музыканты, имена которых мне почти ни
о чем не говорили, а, судя по пресс-релизу, ожидать приходилось world
beat и ритм-н-блюз в современной упаковке. Все оказалось не так, а
концерт вышел, на мой взгляд, лучшим на фестивале. В первую очередь это
связано с сыгранностью группы, с её стилистической цельностью. Даже если
музыканты New York International Band Тима Симорози и собрались
только для этого тура, у них было достаточно времени сыграться на
территории нашей страны. Квартет слушали в Сочи, в Краснодаре, в
Ростове, в Москве и где-то еще, дальше они отправились в Новосибирск, а
впереди еще множество городов фестиваля «Джазовая провинция». Весь этот
тур организовала американская сторона, которую на фестивале представлял
Генеральный консул США в Екатеринбурге Тим Сендаски.
 Тони
Симорози — нью-йоркский басист, выступающий в джазовой столице во многих
качествах. Он не держится исключительно за джаз, а его любимый world
beat дает ему возможность не бояться музыкальной эклектики.
Родоначальниками стиля он считает Дэвида Бирна и Питера Гэбриэла, а сам
является автором книги «World Beat Grooves for Bass».На этом концерте он
использовал два инструмента — бас-гитару и безладовый электробас, причем
совершенно функционально. Если бас-гитара выступала в традиционном
амплуа в ритм-секции и в соло, то безладовому инструменту поручались
особые эпизоды, часто виолончельного характера. Пожалуй, наиболее
известным музыкантом группы является барабанщик Майк Кларк, кстати, тоже
автор книги. Но известность ему принесли выступления в составе
Headhunters, созданном Хэрби Хэнкоком в первой половине 70-х годов.
Кларк также был участником легендарной британской джаз-фьюжн группы
Brand X, основанной Филом Коллинзом в 1975 году. Игра этого уже
немолодого музыканта исключительно разнообразна и современна.
Саксофонист Боб Магнусон сразу вызывает у знатоков джаза недоумение
своим именем, принадлежащим еще и известному контрабасисту старшего
поколения. Нет, это другой человек — несмотря на статус сессионного
музыканта, обладающий внушительным профессионализмом, хорошим
художественным вкусом и могущий занимать вполне серьезные позиции в
мировой табели о рангах. Наконец, пианист Ник Барилюк, имеющий
внушительный послужной список и подтвердивший свой опыт на сцене, дал
мне возможность протянуть хоть какую-то ниточку к профилю фестиваля.
Украинская фамилия у него от деда, который жил в Киеве и покинул Родину
еще до октябрьской революции, так и не дождавшись возникновения СССР.
Ниточка, конечно, слаба, но всё же.
Итак, музыка квартета оказалась совершенно иной, нежели ожидалась.
Авторский, со слабой примесью стандартов, необоп, с очень интересным
построением композиций, совершенными соло — отличный современный
американский джаз со своим лицом. Эту музыку интересно слушать и
пускаться с ней в некие приключения, которые в этот раз оказались не
слишком длинными — в аэропорту Кольцово музыкантов уже ждал аэроплан под
всеми парами, чтобы отправить их далее по городам и весям нашей страны.
Вы, наверное, заметили, что III международный фестиваль «Jazz рождённый
в СССР» состоял из трёх концертов трёх ансамблей, что не соответствует
обычному фестивальному формату. Но для осенних заметок в режиме подсчета
цыплят это не имеет никакого значения. Потому что, в конце концов,
каждый из нас получает то, что заслужил. В том числе и от джаза.
 Михаил
Митропольский, пограничник
Москва - Екатеринбург
фото автора и Виктора Байнова
|
