Все эти удивления и их отсутствие, конечно, были в эстетическом плане. И именно в этом же плане было самое большое удивление - преобладание мэйнстрима. Это, конечно, были разные виды мэйнстрима - мэйнстрим с балканскими элементами братьев Владигеровых, самый настоящий нью-йоркский мэйнстрим Стива Слэйгла, мэйнстрим по-французски Эрика Проста... Год назад в своём отчёте о фестивале я писал, что за все эти годы очень многое в нём изменилось, но что осталось неизменным - так это пространство для свободной импровизационной музыки, религия, которую исповедует организатор фестиваля, саксофонист и композитор Анатолий Вапиров. Ну, как оказывается, неизменных вещей нет. Не то чтобы такого вида музыки в этом году не было. Она была, но её пространство было сужено мэйнстримом, и не хватало той доли свободного полёта и фантазии, как это было в прошлом или в позапрошлом году. Честно говоря, на самом деле чёткой границы между мэйнстримом и (более) свободной музыкой не было, поскольку чисто болгарского ансамбля на фестивале тоже не было. Все болгарские музыканты играли с иностранными, и что бы и как бы они ни играли, они не нью-йоркские, отчего даже "самый настоящий" мэйнстрим приобрёл, ну, не обязательно болгарско-фольклорные, но всё-таки европейские черты. (Кстати, чистого музыкального авангарда, как в Германии (Штокхаузен) или во Франции (Булез), в Болгарии тоже никогда не было. Это феномен, говорят, "малых стран", "стран богатого фольклора", или просто "стран Восточной Европы"). Уникальность ансамблей, это, конечно, одна из черт фестиваля, которая делает его особенно привлекательным. Когда в другой раз у вас будет возможность послушать Стива Слейгла вместе с "Акустичной версией"; Христо Йоцова, Асена Дойкина и Шибила Бенева вместе с Эриком Простом и Жеромом Регаром; Стояна Янкулова и Веселина Веселинова с Аркадием Шилклопером и Юрием Кузнецовым или, как было в конце фестиваля, в качестве солистов Варненской филармонии услышать Христо Йоцова, Юрия Кузнецова, Андрея Прозорова, Александра Владигерова, Веселина Веселинова, Стива Слэйгла, Эрика Проста и Аркадия Шилклопера? Даже ради только этой возможности стоит организовать фестиваль.

Первый вечер был, наверное, самым удивительным.
По традиции фестиваль начался выступлением молодых музыкантов, хотя некоторым музыкантам квинтета братьев Владигеровых уже и за тридцать. Самим братьям неделю назад исполнилось 28, у них обоих (они близнецы, как их дедушка и его брат) биографии начинаются одинаково: "Родился в 1978 г. в Софии. Внук прославленного болгарского композитора Панчо Владигерова и сын Александра Владигерова, признанного композитора и дирижёра". Дальше начинаются различия. Александр играет на трубе, а Константин окончил музыкальное училище как кларнетист, а потом в Вене изучал композицию, джазовый саксофон и джазовое фортепиано. Они всё-таки идут вместе - Александр тоже изучал композицию в Вене, а потом перебрался на джазовое отделение Венского высшего училища музыки. Квинтет, с которым они выступили в Варне, состоит из музыкантов разных стран, преимущественно Восточной Европы - Андрей Прозоров из Одессы на сопрано-саксофоне; Душан Новаков из бывшей Югославии на ударных и австриец Филипп Моосбруггер (Philipp Moosbrugger) на контрабасе. Их музыка, в общем, была мэйнстримовая, но балканские корни давали о себе знать в каждой пьесе, особенно в звучании трубы Александра. Они заражали других музыкантов, что на самом деле было нетрудно, поскольку почти все они выходцы одного и того же региона, а Филипп, уроженец Иннсбрука, уже давно освоился в этой среде "венских" музыкантов. Как рассказал мне сам Александр, они там окружены почти только зарубежными музыкантами, и когда перед выборами на улицах Вены появились плакаты националистической партии с надписью "Вена не должна превращаться в Стамбул!", Владигеровы подумали - "а что, если мы перевернем это предложение?". И тогда появилась пьеса "Стамбул не должен превращаться в Вену", которой музыканты закончили концерт. Она построена на принципе контраста венского вальса и восточных танцев, преимущественно кючека (танец живота), притом вальс звучал так серьёзно, что публика каждый раз, услышав его, начинала смеяться.
Тоже в плане слияний разных традиций, должен отметить блестящий дуэт Андрея Прозорова с Душаном Новаковым в пьесе Прозорова "Хорошо темперированный саксофон". Чтобы дать представление об этой уникальной пьесе, я приведу сравнение. Представьте себе, что Жак Лусье - болгарский сопрано-саксофонист и решил сыграть что-то типа известной "Чаконы" Баха в 9/8, добавляя некоторые балканские мотивы. Это, конечно, только внешнее описание, а то, что на самом деле прозвучало, ни с каким Жаком Лусье нельзя сравнивать. Саксофон Прозорова местами звучал как многоголосный инструмент, играющий баховскую полифонию, а Новаков всё время ненавязчиво создавал моторику, время от времени дополняя линии саксофона меткими акцентами.
Самое большое удивление вызвал концерт кавалджи (мастера игры на балканской флейте кавал - ред.) Теодосия Спасова и его квартета, составленного поровну из музыкантов из Болгарии и Македонии. Сам Спасов на фестивале не выступал уже лет 7-8, а до того бывал почти каждый год. И после такого перерыва хорошо было бы появиться с чем-то новым. Так оно и было. И для этого нового Спасов нашел блестящих единомышленников в лице клавишника Румена Тоскова, гитариста Тони Китановского и ударника Александра Секуловского.
Что именно было поразительным в этом составе и его игре?
Во-первых, всё было сделано на джазовой основе, с джазовой точки зрения, а фольклор присутствовал как элемент целого, органичный, но не доминирующий. Кто знает Теодосия Спасова, понимает, что Спасову более близка спонтанная импровизация - неважно, на какой основе, фольклорной или джазовой. На этот раз всё было заранее очень хорошо продумано, и импровизация проявлялась лишь как естественное продолжение композиции. А сами пьесы следовали одна за другой естественно, без перерыва, как части большого цикла с единой концепцией. В этом смысле надо отдать должное двум более незаметным членам состава - Румену Тоскову, который просто всё склеивал, помимо своей басовой функции и своих соло; и Александру Секуловскому, который также виртуозно и ненавязчиво вплетал в музыкальную ткань соответственные ритмы и тембры.
Во вторых, или даже во-первых, поражало богатство красок звука. Звук всех инструментов, кроме ударных, изменялся электронным способом, и в каждой пьесе звучание было разным. Особенно много красок извлекал из своей гитары Тони Китановски, её звук изменялся до неузнаваемости, а сам Китановски проявился и как неплохой вокалист - в пятой пьесе на основе негритянской песни, возможно - одной из тех, которые вдохновили Гершвина сочинить прекрасные мелодии его оперы "Порги и Бесс". А в первой пьесе, которая началась в духе медленной болгарской народной песни, фольклорная тема неожиданно, но как-то естественно превратилась в "Summertime".
И в-третьих - новый инструмент в арсенале Спасова. В Варне состоялась премьера не только нового проекта Спасова, но и его премьера как трубача. В третьей пьесе он удивил всех тем, что в руках у него вместо кавала или даже европейской мелодики (небольшой клавишный духовой инструмент - ред.) появилась труба! Трубу, правда, он держал как и кавал, упирая в правый край губ, и в начале я подумал, что это только эффект, но оказалось, что он всю пьесу сыграл на трубе, притом совсем неплохо.
Надо также отметить, при всём единстве музыки, разнообразие настроений разных пьес - от углублённо-ностальгического, через быстрый свинг и экстатически повторяющиея мотивы и ритмы в стиле болгарских нестинарских* танцев - до жизнерадостной пьесы, сочетающей в себе намёк на бразильскую ритмику, детскую песенку и болгарские мотивы.

Второй вечер встретил нас двумя трио, которые переросли в квартеты: первое - спонтанно, второй - запланированно.
Первым выступило трио Вольфганга Пушнига (Wolfgang Puschnig) из Австрии. Состав: Пушниг на саксофонах и флейте, Ахим Танг (Achim Tang) на контрабасе и Райнхард Винклер (Reinhardt Winkler) на ударных.
Пушниг - один из основателей Vienna Art Orchestra, один из тех музыкантов, которым традиция недостаточна. Он ищет и находит обновление в самых разных областях музыкального искусства - в авангарде, в экзотической традиционной музыке (он играл вместе с корейским ансамблем "Самул Нори"), вглядывается в классику глазами современного импровизатора (например, в пьесе Матиаса Рюэгга "Мутцерл" на тему Моцарта). Объявленный как саксофонист, он играл также и на флейте. Это, конечно, не удивительно, но так, как он играет, немногие умеют.
Многоголосие может быть уже тоже неудивительно на флейте, но когда он чередует ноту голосом с нотой на флейте, притом в продолжении несколько минут - не знаешь, восхищаться или смеяться. Потому что восхитительно и смешно одновременно, как в цирке, но это не только трюки, это естественно развивающаяся музыкальная мысль. Да еще в какой-то момент посредине пьесы "48-58" в его руках оказался мизмар (египетский язычковый инструмент, напоминающий зурну - ред.), чей звук пронзил пространство. В этой пьесе трио уже превратилось в квартет - до того Пушниг пригласил на сцену Андрея Прозорова, объяснив своё спонтанное решение желанием внести разнообразие - всё время слушать одного и того же саксофониста не особенно забавно, сказал он, двое саксофонистов лучше, чем один. Прозоров, хотя и только на сопрано-саксофоне, внёс ещё бОльшую красочность в игру австрийского трио, и настроение слушателей находилось на беспрестанном подъёме до конца их концерта.
Второе трио, переросшее в квартет, конечно, была "Акустична версия" со Стивом Слэйглом (Steve Slagle) из Нью-Йорка. Слэйгл играл в нонете Джо Ловано, в Liberation Music Orchestra Чарли Хейдена, в Carla Bley Band, играл и аранжировал для Mingus Big Band, за что получил две номинации "Грэмми". Его концерт с болгарскими музыкантами не мог не вызвать в памяти концерт Бенни Моупина два года назад на том же фестивале. Моупин тоже играл с тремя болгарами, притом двое из них - басист Веселин "Еко" Веселинов и ударник Христо Йоцов - являются членами "Акустичной версии", что усиливает аналогию. Только пианисты разные - Асен Дойкин с Моупином, Антони Дончев - со Слэйглом.

Два года назад концерт был анонсирован как Bennie Maupin - Christo Yotsov Project, и все четверо под руководством гостя создали что-то неповторимое и очень творческое, плод взаимодействия замечательных музыкантов, которые отдали себя полностью. Концерт Стива Слэйгла с "Акустичной версией", кроме того, что американский саксофонист играет с болгарскими музыкантами, очень мало был похож на концерт Моупина. Сам Слэйгл играет так "как надо", всё у него в порядке - звук, фраза, штрих; более того, он знает, что знает, "как надо джаз играть", и его не особенно интересует то, что у других может быть другая точка зрения. Поэтому, сколько трое болгар ни старались как-то внести дополнительные краски, от "Акустичной версии" мало что осталось, и в конце концов получился Steve Slagle Quartet, который играет самого стандартного типа клубный джаз.
_______________
* нестинар, нестинарка - люди, которые (впадают в транс и) исполняют босиком сольный танец на горячих углях во время праздника Свв. Константина и Елены (в начале мая) в сопровождении волынки и тыпана (болгарский барабан, по которому бьют с двух сторон двумя палками - толстой и тонкой).

Окончание в следующем выпуске

Милен Панайотов, 
ведущий программы "Спонтанни инвенции" 
на канале "Христо Ботев" 
Болгарское национальное радио, София
из Варны - специально для "Полного джаза"