Каюсь, собираясь лететь в Башкирию, я попытался решить две вовсе не равновеликие проблемы. Во-первых, насколько близко к краю света находится эта самая Уфа, а во-вторых, что же нынче следует понимать под фольклором, который должен стать главным действующим лицом предстоящего фестиваля. Те еще проблемки. И если первая решилась буквально за полтора часа полета, во время которого я едва успел насладиться горячим обедом с икрой (!!!), то на вторую ушло почти все три дня международной части V-го джаз-фестиваля "Уфа-2002". (Самый первый день был местным и мною пропущенным). Этот 5-й фестиваль его директор, саксофонист
Олег Киреев, решил превратить в этно-джазовый, сделав ставку на неамериканский путь джаза, что вполне оправдано несколько юго-западнее уральских гор, в точке, где размещается уйма народов со своими музыкальными традициями. Более того, эти традиции меняются прямо на глазах. Даже название республики изменилось, и мне пришлось срочно подразучить непростое для произношения слово "Башкортостан".
Кстати, о традиции. Та самая, многовековая, уже давно стала музейным экспонатом. Десятилетиями забалтывалась творческая привычка народного музицирования. Нынче народ поет блатные песни, танцует на дискотеках, а башкирской музыкальной гордостью стала Земфира (Зема). Экзотично звучит традиционная музыка для нынешнего поколения советских людей, так и не успевших построить злополучное светлое завтра. Но экзотична эта материя и для прочего мира, который в конце прошлого века, устав от затасканных штампованных мелодизмов, стал вглядываться в собственную глубь. Началась эпоха этноприставок в музыке. Для джаза это оказалось золотой жилой. Не век же сидеть на блюзе - чужом, хоть и афро-американском, фольклоре. А уж в нашей многонациональной России этих полезных ископаемых...
Главным для меня признаком действительно этнического характера этого фестиваля стало, вы не поверите, отсутствие на сцене в течение трех концертов стандартной ударной установки. На самом деле она появилась, но лишь в самом конце, как раз на выступлении New Orlan'а Олега Киреева. "Орлан" - для джазового мира и есть символ башкирского джаза середины 80-х и начало насыщенной карьеры его уникального лидера. Его имя, имена Марата Юлдыбаева, Славы Назарова, в последнее время - Ирины Шилкиной сделали Уфу джазовой точкой на карте России. Но Марат - где-то в Таиланде, тромбонист Назаров погиб в 96-м в Америке. Ирина поет и преподает, но сменила фамилию, и теперь она Оськина. Да, еще есть и публика, весьма восприимчивая, внимательная и доверяющая музыкантам, хоть и строгая. То есть подобная слушателям из других российских городов из так называемой провинции. Москва, сами понимаете, в их число не входит, и эти комплименты к москвичам не применимы. Соответственно, зал Башгосфилармонии на 680 мест был забит до отказа, а некоторые даже ушли от кассы, не солоно хлебавши. (Редкий случай приятного дефицита). Ну, раз мы уже в зале, перейдем к музыкальным впечатлениям. Рука музыканта-организатора ощущалась уже в том, насколько разумно была выстроена программа. По два состава на концерт, полноценные и контрастные выступления. Первый день - американцы, но не с американской музыкой. Наш старый знакомец Майк Эллис нашел точное концертное применение для своей записанной полгода назад программы, которая получила название "Шаманский танец". Его группа - не совсем та, что на записи, - начала с непростой, выдержанной в одной тональности часовой композиции медитативного устройства. Конкретная структура регулировалась лидером прямо на сцене, что сделать было несложно - там сплошные друзья: друг Барри Уэджл на гитаре, друг Боб Амакер, техасский исполнитель на шаманском бубне (вот не думал, что это любимый инструмент ковбоев). Тувинский друг Андрей Мангуш совмещал струнный инструмент игыл с горловым пением, а чикагский трубач Джефф Бир старался составить ансамбль остальным. Надо заметить, ему это не вполне удалось - все-таки уровень профессионализма всех остальных участников фестиваля был весьма высок. Этническая часть ярко подтверждалась шаманским соло Боба, а в сольном эпизоде Барри доминировала знакомая нашим людям цыганочка. Большая ECM-ская композиция пришлась залу по вкусу, 685 человек медитировали в едином порыве, программа была переименована в "Шаманскую рагу" и закончилась более бодрым бисом. Надо сказать, что Майк знаком уфимцам по совместным выступлениям с Олегом Киреевым, но на более мэйнстримовском материале. А здесь американский человек в желтом костюме и со странной прической предстал в необычном амплуа. Часть любознательной публики начала терзать меня вопросами, отчего, мол, тувинское пение так модно на Западе, а аналогичное башкирское (а не башкортостанское) неизвестно. Пришлось глубокомысленно ответить, что всякому овощу свое время, и если меня попросить как следует, я где надо намекну. Следующим было выступление трио Энвера Измайлова. И, без сомнения, эта часть фестиваля была одной из самых ярких. Высочайший профессионализм, полетность, полиэтнический материал, тонкая ансамблевость, наконец, артистизм самого Энвера захватили зал. Партнеры знаменитого крымского тэп-гитариста - флейтист Наркет Рамазанов и перкуссионист Рустем Бари - музыканты высочайшего класса. Причем показали они себя и в выстроенных, отточенных композициях основной программы, и в джемовой ситуации, в условиях незнакомой, ритмически непростой темы, основанной на башкирском фольклоре и предложенной Олегом Киреевым. Соло Наркета и самого Энвера были достойны фиксации на каком-нибудь носителе, и жаль, что этого не произошло. Зато произошли известные сцены под названием "Утро в совхозе "Завет Ленинский" - звуковые зарисовки из географической точки, где прошла немалая часть жизни Энвера. Популистская, знаете ли, штучка, но действует на публику наповал. Думаю, что Энвер играет эту вещь и в Европе, где о совхозах знают сильно понаслышке. Но тоже ведь фольклор. Итак, каждый концерт заканчивался джемом. Причем джем-сейшн на сцене плавно перетекал в один из двух ресторанов - "Ханум" или "Арслан", - где можно было безобразничать как угодно. Приветствовалось даже пение ведущего, т.е. меня, что уже ни в какие рамки не лезет.
Но на сцене все строго. Хотя строгим назвать выступление "Второго приближения" во второй день фестиваля никак нельзя. Дело в том, что из базового трио, образующего "ВП", приехал только дуэт. Татьяна Комова разболелась сильнейшей ангиной и осталась дома. В результате пианист Андрей Разин и контрабасист Игорь Иванушкин, лишившись ансамблевого голоса, выстроили темповую программу, в которой только "Пьеро" выдавало склонность к неторопливому и глубокомысленному размышлению. В этом месте зал затих, сильно впечатлившись. Но затем его подхватили непривычные ощущения, и "Тарантелла", "Рэг-тайм", сольная пьеса Игоря, пара нестандартных стандартов повышали температуру зала до тех пор, пока не вышел к дуэту Олег Киреев со своим саксофоном и началась "37,1?". Тему, конечно, посвятили Татьяне, у которой в этот момент в Москве была как раз такая температура. На сцене все начали чихать и кашлять, но зал заразили совсем другим. Народ потом ходил, спрашивал, что это за магическая музыка и почему она так мало звучит. Были и другие, которые ждали появления Татьяны на фестивале, слышали ее раньше, видели по телевизору и очень сожалели, что не получилось увидеть на сцене. Среди последних было немало уфимских музыкантов, что отрадно. Следующее отделение поставило зал на "другие уши". Трио "Орнамент", которое Феликс Лахути запретил называть своим именем ввиду равноправия музыкантов, пронеслось, как ураган. Вы не обращали внимание на то, что само слово "фьюжн" напоминает ветер? Лахути играет от раза к разу все лучше, да и партнеры под стать - Евгений Печкуров с гитарой, которая может одновременно выполнять функции басового аккомпанемента, и Влад Окунев со своей перкуссионной системой. Персидское происхождение нашего замысловатого электроскрипача построило еще одну этническую грань в многограннике этого фестиваля. Правда, джаз тоже не был забыт - какой же джазовый фестиваль без "Каравана". Феликс спас - "Караван" прозвучал. Ну а заключительный джем-сейшн второго дня оказался исключительно многолюдным: американцы отказались улететь утренним самолетом - гостеприимство Уфы заело. Так что на сцене было, как на первоМайкской демонстрации. Закончился концерт демонстрацией завтрашних гостей - венгерской группы BOSAMBO. Название группы оказалось взятым из классической венгерской литературы и никакого отношения к босса-нове не имеет. Хотя квартет как раз играет "латино", но собственного, авторского производства. Автором, как правило, является лидер, гитарист Иштван Тот. В группе есть и вторая гитара - Габор Юхас, музыкант мало сказать -виртуозный, но еще и с великолепным композиционным мышлением, которое он продемонстрировал не только на концерте, но и в джемовой обстановке. Остальные участники - студенческого вида, в очках перкуссионист Андраш Деш и поющий флейтист Габор Виенанд. Последний поет длинные классные импровизации без отчетливых эпизодов в духе музыкантского пения, скажем, самого Жобима. Замечательная, интеллигентная акустическая группа, представившая программу своего последнего диска "Tongue-tied", была принята очень тепло и подготовила атмосферу для резкого поворота в стилистике, происшедшего во втором отделении.
А это был "New Orlan". Именно в этот момент художественный руководитель V Международного джазового фестиваля "Джаз - музыка без границ - Уфа 2002" Олег Киреев перестал ругаться с операторами, добывать транспорт, находить ключи, терять телефон, заботиться о питании, подарках, билетах, спонсорах, т.е. попытался перестать, и вывел на сцену самый большой коллектив - свой знаменитый "Орлан-2002", чтобы отметить 15-летие ансамбля, пионерски внесшего башкирские интонации в фьюжн-музыку 80-х. Да, теперь в нем больше москвичей - Владимир Галактионов, Юрий Погиба, Сергей Слободин, Игорь Игнатов, но есть и уфимцы - перкуссионист Артур Серовский и кураист Тагир Хамитов. Все те же композиции: "Башкирский караван" (еще один караван, однако), "Башкирский сельский блюз", "Сабантуй", но в новом звучании. Хорошие аранжировки, замечательные солисты, если бы чуть больше времени на репетиции, то сам бы Олег остался доволен. А так остались довольны зрители.
Они, зрители, действительно довольны. Довольно руководство республики, которое реально помогало Олегу и его жене Ольге Зуевой (именно они и составляют организовавшую фестиваль Творческую группу "Интерджаз"). Довольны журналисты, судя по многочисленной местной прессе, да и мне понравилось. А что, отличный фестиваль, самобытный и сильный, вполне достойный серьезной европейской сцены. Хотя сцена в Уфе, кажется, тоже европейская. Так я и не понял, где был, Европа это или Азия, а спросить забыл. Что-то у меня с географией плохо.
Этот 5-й фестиваль его директор, саксофонист
Ну, раз мы уже в зале, перейдем к музыкальным впечатлениям. Рука музыканта-организатора ощущалась уже в том, насколько разумно была выстроена программа. По два состава на концерт, полноценные и контрастные выступления. Первый день - американцы, но не с американской музыкой. Наш старый знакомец Майк Эллис нашел точное концертное применение для своей записанной полгода назад программы, которая получила название "Шаманский танец". 
Его группа - не совсем та, что на записи, - начала с непростой, выдержанной в одной тональности часовой композиции медитативного устройства. Конкретная структура регулировалась лидером прямо на сцене, что сделать было несложно - там сплошные друзья: друг Барри Уэджл на гитаре, друг Боб Амакер, техасский исполнитель на шаманском бубне (вот не думал, что это любимый инструмент ковбоев). 
Тувинский друг Андрей Мангуш совмещал струнный инструмент игыл с горловым пением, а чикагский трубач Джефф Бир старался составить ансамбль остальным. Надо заметить, ему это не вполне удалось - все-таки уровень профессионализма всех остальных участников фестиваля был весьма высок. Этническая часть ярко подтверждалась шаманским соло Боба, а в сольном эпизоде Барри доминировала знакомая нашим людям цыганочка. Большая ECM-ская композиция пришлась залу по вкусу, 685 человек медитировали в едином порыве, программа была переименована в "Шаманскую рагу" и закончилась более бодрым бисом.
Надо сказать, что Майк знаком уфимцам по совместным выступлениям с Олегом Киреевым, но на более мэйнстримовском материале. А здесь американский человек в желтом костюме и со странной прической предстал в необычном амплуа. Часть любознательной публики начала терзать меня вопросами, отчего, мол, тувинское пение так модно на Западе, а аналогичное башкирское (а не башкортостанское) неизвестно. Пришлось глубокомысленно ответить, что всякому овощу свое время, и если меня попросить как следует, я где надо намекну.
Следующим было выступление трио Энвера Измайлова. И, без сомнения, эта часть фестиваля была одной из самых ярких. Высочайший профессионализм, полетность, полиэтнический материал, тонкая ансамблевость, наконец, артистизм самого Энвера захватили зал. Партнеры знаменитого крымского тэп-гитариста - флейтист Наркет Рамазанов и перкуссионист Рустем Бари - музыканты высочайшего класса. Причем показали они себя и в выстроенных, отточенных композициях основной программы, и в джемовой ситуации, в условиях незнакомой, ритмически непростой темы, основанной на башкирском фольклоре и предложенной Олегом Киреевым. Соло Наркета и самого Энвера были достойны фиксации на каком-нибудь носителе, и жаль, что этого не произошло. Зато произошли известные сцены под названием "Утро в совхозе "Завет Ленинский" - звуковые зарисовки из географической точки, где прошла немалая часть жизни Энвера. Популистская, знаете ли, штучка, но действует на публику наповал. Думаю, что Энвер играет эту вещь и в Европе, где о совхозах знают сильно понаслышке. Но тоже ведь фольклор.
Итак, каждый концерт заканчивался джемом. Причем джем-сейшн на сцене плавно перетекал в один из двух ресторанов - "Ханум" или "Арслан", - где можно было безобразничать как угодно. Приветствовалось даже пение ведущего, т.е. меня, что уже ни в какие рамки не лезет.
Следующее отделение поставило зал на "другие уши". Трио "Орнамент", которое Феликс Лахути запретил называть своим именем ввиду равноправия музыкантов, пронеслось, как ураган. Вы не обращали внимание на то, что само слово "фьюжн" напоминает ветер? Лахути играет от раза к разу все лучше, да и партнеры под стать - Евгений Печкуров с гитарой, которая может одновременно выполнять функции басового аккомпанемента, и Влад Окунев со своей перкуссионной системой. Персидское происхождение нашего замысловатого электроскрипача построило еще одну этническую грань в многограннике этого фестиваля. Правда, джаз тоже не был забыт - какой же джазовый фестиваль без "Каравана". Феликс спас - "Караван" прозвучал. Ну а заключительный джем-сейшн второго дня оказался исключительно многолюдным: американцы отказались улететь утренним самолетом - гостеприимство Уфы заело. Так что на сцене было, как на первоМайкской демонстрации. Закончился концерт демонстрацией завтрашних гостей - венгерской группы BOSAMBO.
Название группы оказалось взятым из классической венгерской литературы и никакого отношения к босса-нове не имеет. Хотя квартет как раз играет "латино", но собственного, авторского производства. Автором, как правило, является лидер, гитарист Иштван Тот. В группе есть и вторая гитара - Габор Юхас, музыкант мало сказать -виртуозный, но еще и с великолепным композиционным мышлением, которое он продемонстрировал не только на концерте, но и в джемовой обстановке. Остальные участники - студенческого вида, в очках перкуссионист Андраш Деш и поющий флейтист Габор Виенанд. Последний поет длинные классные импровизации без отчетливых эпизодов в духе музыкантского пения, скажем, самого Жобима. Замечательная, интеллигентная акустическая группа, представившая программу своего последнего диска "Tongue-tied", была принята очень тепло и подготовила атмосферу для резкого поворота в стилистике, происшедшего во втором отделении.
Да, теперь в нем больше москвичей - Владимир Галактионов, Юрий Погиба, Сергей Слободин, Игорь Игнатов, но есть и уфимцы - перкуссионист Артур Серовский и кураист Тагир Хамитов. Все те же композиции: "Башкирский караван" (еще один караван, однако), "Башкирский сельский блюз", "Сабантуй", но в новом звучании. Хорошие аранжировки, замечательные солисты, если бы чуть больше времени на репетиции, то сам бы Олег остался доволен. А так остались довольны зрители.