 Джаз распустился по весне в Москве раньше других деревьев. Все вокруг запахло джазом. В пятницу на той неделе день вашего корреспондента состоял из следующих пунктов:
1. Экспресс-подготовка программы "Соло для джаза";
2. Переговоры в компании "Богема Мьюзик" по надвигающемуся фестивалю "Богема-джазз 2001";
3. Пресс-конференция Рэя Брауна в "Ле Клубе";
4. Съемка для программы "Джаз и не только" пресс-конференции Чика Кориа в Рахманиновском зале;
5. Съемка концерта сербского музыканта Бориса Ковача и его Ladaaba Orchest в центре "Дом";
6. Съемка выступления норвежской певицы Магни Вентцель в "Посольском клубе";
7. Прямой эфир программы "Соло для джаза";
 8. Глубокая ночь и сны о предстоящих концертах Р.Брауна и Ч.Кориа в жанре блокбастера под общим названием "Война с аккредитацией"
Главное впечатление от рубежа недель - схватка с консерваторской охраной, нанятой то ли для защиты The Chick Corea New Trio, то ли для предохранения разрушающегося последние сто лет Большого зала консерватории. После применения приемов восточной борьбы в башке лишь отрывочные воспоминания о прошедших событиях:
Пресс-конференция Чика.
 Масса камер. Долгое ожидание маэстро, утолявшего внезапный приступ голода. При появлении - живой взгляд и попытка представить самого себя, поскольку этого никто не сделал. Со времен Return To Forever и даже прошлого приезда в Москву (1982 ред.) сильно погрузнел, но бодр и незакомплексован. Весело отвечает на вопросы.
1. Какими из русских композиторов он вдохновлялся перед выступлением в БЗК?
Он знает, в основном, Чайковского, который ему очень нравится.
2. Откуда такое обилие элементов испанской музыки в его композициях?
Его отец ставил ему в детстве пластинки с записями Гиллеспи, Монка, Бада Пауэлла. Он считал это музыкой серьезной. А в школьном ансамбле ему пришлось играть танцевальную музыку для простых людей. Это была латинская музыка, сальса. Это была музыка легкая, и ему она очень нравилась. Потом он играл у Вилли Бобо и Монго Сантамариа. Так оно и пошло на всю жизнь.
3. Как он относится к собственному проекту Circle с Энтони Брэкстоном, Дейвом Холландом и Барри Альтшулем?
 Для него это был эксперимент. Музыканты выходили на сцену для свободного музицирования, не имея определенного плана. Им это доставляло огромное удовольствие, но он не уверен, что в публике нашлось более 3 - 4 человек, которые разделяли это чувство (??? - авт.)
Резкий рывок в центр "Дом", где при изрядном скоплении народа выступает Ladaaba Orchest тенор-саксофониста Бориса Ковача. Саша Чепарухин (президент компании "Green Wave", занимающейся продюсированием в России и за рубежом различной этно- и прочей актуально-модной музыки - ред.) читает эмоциональную рецензию, в которой утверждается, что нам предстоит услышать веселую танцевальную этническую музыку, в которой от соло тенор-саксофона кровь стынет в жилах. Да, это музыкальный спектакль под названием "The Last Balkan Tango" с припиской "An Apokalyptic Dance Party". Смесь 11 этнических областей района Сербии, шестерка музыкантов - от академических до фольклорных, саксофоны, аккордеон, ударные, цыганская скрипка. Призывы "давайте будем счастливы, давайте танцевать и веселиться" и страшные взрывы гонга и саксофона. Действительно, самое последнее танго навзрыд. Югославская действительность с бомбардировками, геноцидом и свадьбами. Сам Борис Ковач, опытный и известный музыкант, в прошлом - откровенный постмодернист. Он умело организует музыкальное действо, выступая в Москве почти параллельно широко рекламируемому Горану Бреговичу. Некоторое недоумение (мое, а не Бориса) связано с публикой в "Доме". Как лет 30 назад в кино на "Зеркале" Тарковского: смех и веселье в самых драматичных местах. Может, так и надо?
Резкая смена декораций. Известная по вокальному фестивалю 1999 года норвежка Магни Вентцель в Москве. Три выступления, последнее в Embassy club (в Доме композиторов). Магни и на фестивале произвела хорошее впечатление. Тогда, в 99-м, было из кого выбирать, фестиваль был вполне успешен по составу, не чета последнему, практически пустому. Приятная дама бальзаковского возраста, начавшая выступать аж в пять лет. Карьера не богата числом событий, но удивляет качеством. Точнее, тремя качествами - певица джазовая, певица академическая и гитаристка. Выступления и записи с Тете Монтолиу, Пони Пойндекстером, Нильсом Педерсеном, Роджером Келлуэем. На этот раз в Москве, которая ей очень понравилась с прошлого раза, она с мамой, тоже певицей, и с трио пианиста Льва Кушнира. Кстати, с партнерами ей действительно повезло. Кушнир, барабанщик Евгений Рябой и контрабасист Игорь Кондур, весьма деликатно и тонко чувствуя особенности пения норвежки, соблюдали необходимый баланс и работали исключительно на солистку. Магни поет американские стандарты не совсем по-американски. Это не специально, это нордическое происхождение. И это хорошо, поскольку при завидном профессионализме, ощущаемом с первых звуков, попадаешь под магию индивидуальности. Она не импровизирует, но это несомненно джаз. В репертуаре - обязательный набор баллад и босса-нов, но приятно поразила быстрая, виртуозная "Four" Майлса Дейвиса в версии Джона Хендрикса. На гитаре, искусству которой обучалась в Испании, не играла.
 Второй концерт Чика Кориа был еще лучше первого. Все преамбулы, касающиеся первого, читатель найдет в этом же номере журнала. Единственно, что меня приводит в недоумение - появление уже не очень молодого человека (в июне 60 лет) на сцене Большого зала консерватории под детским прозвищем "Цыпленок". А с другой стороны, ведь неплохо. Может быть, эта детская непосредственность и навела его на мысль помочь реставрации этого зала деньгами. Благотворительный вечер, элита российского бизнеса, деловой и культурный истеблишмент. Один из этого культурного истеблишмента за ворот пиджака оттаскивает режиссера телепрограммы с тяжелой камерой в руках. Может, он так дал бы денег на реставрацию, зачем ему еще музыку слушать?
А слушать было что. Партнеры Чика великолепны, в пьесах, уже прозвучавших в первом концерте, играют абсолютно иные импровизации. Авишаи Коэн изобретателен, тренируется в перекрестных ритмах с Джеффом Баллардом. Тот играет деревянным звуком, постукивая по ободу малого барабана и отпустив пружину. Трио начало со старого стандарта "How Deep Is the Ocean", продолжило пьесой из 70-х "500 Miles High", ну а потом зал чуть не заплакал от Кориевской версии "Jitterbug Waltz" Фэтса Уоллера.
 Во втором отделении снова играло трио, слава богу - забыв о "Концерте №1". Действительно, одного раза достаточно. К финалу ожидался "выдающийся русский джазовый музыкант" (по представлению Святослава Бэлзы) Игорь Бутман. Русский, не русский - не важно. Но то, что старый приятель Чика - это точно. Ну, и вспомнили молодость. Задумчивое и не совсем монковское, сильно балладное "'Round Midnight", взрывная версия "Seven Steps To Heaven" (эта вещь Бутману удалась в высшей степени), потом обязательные для Кориа "Spain" и "Armando's Rhumba". Похоже, что испанский колорит для нашего главного джазмена не очень характерен. И это его право. Зато зал по команде Чика начал подпевать в "Испании", слегка путаясь в ритмике, но для консерватории - неплохо. А уж потом и вовсе вальпургиева ночь началась. Народ к сцене сбежался, Чик за барабаны сел, Авишаи за рояль, Джефф к контрабасу подошел и некоторое время изучал его конструкцию - струны там и пр. А потом заиграл. И только Игорь не отдал никому свой сакс. Но тут наступила ночь, точнее два ее часа, и элита пошла перекусить, а остальные ловить машину, чтобы домой ехать.
Но поспать не удалось. Ведь назавтра опять фестиваль. Такие вот дела.
 Михаил Митропольский
|
