|
Да здравствует джаз,
или
Господи, мы на всё готовы
В первый же день очередного, 23-го международного фестиваля "Джаз
над Енисеем" его участники разделились на два лагеря и...
разошлись "по домам". Дом пионеров оккупировали те, кто до
настоящего джаза ещё не дорос, а в Доме офицеров в присутствии
интимного количества зрителей сейшенили гранды, которые за рамки
более-менее традиционных джазовых форм уже вышли. Хотя опасения,
что собственно джаз на этот раз будет и впрямь витать где-то над
Енисеем, не подтвердились.
На детишках я долго задерживаться не буду. Есть надежда, что рано
или поздно (и благодаря, конечно, фестивалю "Дети играют джаз")
божественное чувство свинга овладеет их невинными телами. А из
звёзд первыми на джазовом празднике выступили любимец красноярских джаз-фэнов
Даниил Крамер, экс-одиозный
Владимир Чекасин и Сергей Кушилкин.
Похоже, замечательному барабанщику из Иркутска Сергею Кушилкину
было не совсем в кайф играть ансамблем с фри-джазовыми
стёб-авангардистами. Во всяком случае, значительную часть второго
отделения концерта (в первом Крамер и Чекасин играли сольно) он
тихо сидел за установкой и лишь печальным взглядом
"аккомпанировал" аритмичным атональным импровизациям где-то на
грани подсознательного, которыми весь вечер морочили публику его
коллеги. А тут ещё Чекасин руками машет, разойтись не даёт: здесь,
мол, необходимо по тарелке трахнуть – у меня кульминация, а в этом
месте – сиди и молчи. Впрочем, когда крамольный Даниил "сбивался"
на более метро-ритмически организованную игру, талант самого
джазового музыканта фестиваля (титул присвоен мной) Сергея
Кушилкина сверкал, что твой огонь.
Следующий фестивальный день увеличил плеяду звёзд больше чем в два
раза. Первым выступал хорошо известный красноярцам пианист из
Одессы Юрий Кузнецов. Да
уж... В чём, в чём, а в снобизме нашу джазовую публику не
упрекнёшь. Вынужденные вкушать очередную (но совершенно иную, чем
накануне) разновидность "сверх-джаза", люди
не фыркали, но хлопали от всей души. Кузнецов сыграл несколько
собственных синтетических композиций, использую при этом ритм "машинки" (стоявшая на сцене ударная установка в это время всеми
своими тарелками выказывала недоумение и обиду), а затем, на
радость слушателям, блестяще сымпровизировал "нечто в до-мажоре" с
посвящением Якову Айзенбергу.
Потом к Кузнецову присоединилась его согражданка Татьяна Боева –
эффектная женщина (белая) с колоритным "чёрным" вокалом (чёрным,
на мой взгляд, скорее по физиологическим свойствам, нежели по
свингу). Одесский дуэт исполнял в основном эвергрины ("Yesterday",
"Body and Soul", "Summertime" и другие), причём особой оригинальностью
их интерпретации не отличались. Упор был сделан на свитовскую
проникновенность и лиризм, однако это в конечном счёте и привело к
успеху – зал исходил благодарностью.
Молниеносная гастроль тюменского джазмена Всеволода Бессараба
(банджо) успела оставить в душе только одно впечатление: оч-чень
странный человек и музыкант.
Далее был "традиционный" и великолепный Евгений Черноног из
Магадана (который, по словам Якова Айзенберга, наезжает туда реже,
чем в Сиэтл и Чикаго). Своей экспрессивной и в меру консервативной
манерой игры этот пианист попытался (и смог!) заочно
продемонстрировать монстрам джазового авангарда, что поиск новых
путей возможен не только посредством разрушения гармонии и такта,
что ритмическая пульсация отнюдь не сковывает творческой свободы и
что свинг, в конце концов, есть первооснова джаза.
Но довольно теории... На сцену вышли Кузнецов, Чекасин и Кушилкин
– и уж тут-то началось. Невероятный, казалось бы, симбиоз: просто
крутой Кушилкин, синтетический, "фоновый" Кузнецов и сюрный (а в
тот вечер и "ответственный за панковский дух") Чекасин. Но то, что
они делали вместе, иначе как волшебством называть не хочется.
Музыку, понятно, словами не перескажешь, а вот текст, которым
Владимир Чекасин сопровождал свои сумасшедшие импровизации, я
приведу почти полностью (некоторые слова и фразы, к сожалению, не
расслышал), и, думаю, вы поймёте почему.
Весна в России
Листик клейкий
Слабенькая водочка повсюду
Такая маленькая звёздочка сверкает
И кто-то шепчет, полный нежности
Коснись моей промежности...
Теперь поговорим о мыши
Тише
Она одна приходит, мышь
И ты в глаза её глядишь
Тоже один
Но в России, где-то на краю земли
Тургеневские девушки цвели
Как приглядишься – они цветут
Они идут по липовой аллее
Поймают, скажем, Шеллинга, и вот
С ним водят интернасьональный хоровод
А на меня...
Ты любишь подмосковные рощи?
А лёгкий запах пруда под прудом?..
И этого твоего маньяка всесоюзного значения,
Прилетающего по осени,
Улетающего по весне?
Люблю, люблю...
Когда небес живая мастурбация
Россию чудом поражает,
Вдруг бац – она в ответ рожает
Россия-то
О, чёрт-те что она рожает
Ядрёна мать
Господи, мы на всё готовы!
В воскресенье дети джаза провели свой заключительный концерт, в
котором приняли участие и наиболее охочие до музицирования звёзды.
Играл, в частности, супердуэт авангардной музыки Якова Айзенберга
и Евгения Мануйленко, продолжающий переосмыслять тему фашистского
нашествия из "Ленинградской" симфонии Шостаковича. А последним
номером прошлой джазовой недели стало триумфальное соло
многогранного Даниила Крамера. Маэстро, даром что для детей, играл
с такой энергией – того и гляди, рояльные колёса плавиться
начнут...
Репортаж из БКЗ о гала-концерте и джеме с участием вышеупомянутых
и других (в том числе американских) мастеров джаза, прибывших на
нынешний фестиваль, читайте в завтрашнем номере "СГ".
Дмитрий ВАЛЕНТИНОВ.
Среда, 23 апреля, 1997 г.
Зачем вы, девочки?..
"Очередной красноярский джазовый фестиваль завершился триумфальным
гала-концертом". Что и говорить, хотел бы начать свой опус этой
немудрёной фразой. Ведь, конечно, именно заключительному концерту
в Большом зале филармонии отводилось центральное место в программе
нынешнего "Джаза над Енисеем". Но то ли Провидение решило поимпровизировать с планами организаторов, то ли в очередной раз
проявился пресловутый джазовый парадокс "меньше народу – лучше
музыка"… В общем, пришедшая в официозный БКЗ "резонная" публика
если и не осталась в дураках, то самое крутое на фестивале
(интимно творившееся за два дня до этого в Доме офицеров) как раз
и пропустила.
Ну да ладно, не будем слишком драматизировать. К примеру,
американцы, выступавшие в первом отделении гала, все щедрые
айзенберговские авансы вернули "с процентами". Если быть точным,
то в русско-американском проекте "Блюз на четверых" участвуют
барабанщик Лэнни Уайт, контрабасист Эдди Гомез (оба из США),
"американский русский" Игорь Бутман и питерский пианист
Андрей
Кондаков.
Вот уж на ком могли оттянуться поклонники "истинного джаза"! (Не
всё ж им было поглощать или допотопные регтаймы, или фривольные
вывихи – две крайности, в которые упорно впадали нынешние фестивальщики.) То, что люди не боятся играть кондовый боп и фьюжн
(ностальгируя по Диззи Гиллеспи и Чику Кориа), уже о чём-то говорит.
Чернокожий левша по фамилии Белый (White) – по словам Якова Айзенберга,
один из лучших барабанщиков мира – запомнился стильным беретом и
совершенно дикой полиритмией (едва ли не 7:8) брейков. Вот что
значит африканские корни! Когда этот чёрный бриллиант солировал,
то лишал всякой надежды удержать такт не только зрителей, но,
казалось, и своих партнёров.
Мягкий свингующий саунд Андрея Кондакова (квартет исполнил
несколько его композиций), возможно, не очень впечатлил нашу
"воспитанную буйным Крамером" публику. Все эти модальные заморочки
совершенно неагрессивного интеллектуала – для снобов (другое дело
– романтический сакс Игоря Бутмана). А в целом впечатление о "Блюзе на четверых" осталось самое приятное – мы слышали и
лицезрели игру несомненных джазовых звёзд.
Вторую половину гала-представления начали малолетние финалисты
фестиваля "Дети играют джаз". (Кстати, не пойму я этих манипуляций
с двойным именем красноярского фестиваля. По-моему, растущая год
от года массовость младенческого форума лишь крепит резонную тезу:
"дети джаз не играют". Может, путаница названий нужна для того,
чтобы придать солидности нашему джазовому празднику? Вот, мол,
видите, – фестиваль у нас детский, а каких монстров поналетело! А
уж если б это был полноценный "Джаз над Енисеем"…) Хотите знать их
имена? Пожалуйста: Демьян Шмаков и Алла Володина.
А затем сплошным потоком на сцену "полились" прочие (уже зрелые) участики сибирского фестиваля: разносторонний Крамер (Москва),
бессодержательный Бессараб (Тюмень), старомодный Черноног
(Магадан), некуражистый Кушилкин (Иркутск). Спели по песне Татьяна
Боева из Одессы ("Night and day") и иркутянка Анна Земцова ("Take
all of me").
…Субботние грёзы Владимира Чекасина о "тургеневский девушках" сбылись! Десятка полтора юных вокалисток
(этакая "мечта Гумберта"), принимавших участие в детском разделе
фестиваля, настолько очаровали авангардствующего мэтра, что иначе,
как в окружении этого девичьего хоровода, он на сцене и не
появлялся. Понятно, что девушкам публичные уроки мастера были
весьма полезны, но вот зрители (особенно те, что во второй
фестивальный день удосужились посетить Дом офицеров) ждали от
Чекасина большего. Слишком уж незамысловатые (если не сказать:
попсовые) ритмы избрали они с Сергеем Кушилкиным для своих
импровизаций (разумеется, девчонки тут виноваты).
В концерте также участвовали одесский пианист Юрий Кузнецов и
красноярский супердуэт Якова Айзенберга (отмечавшего, кстати, в
тот день очередные – и не сделавшие его ничуть старше, но лишь
мудрее – именины) и Евгения Мануйленко. Дуэту этому, если так у
них и дальше пойдёт, народом неизбежно будет присвоено имя Дмитрия
Шостаковича.
Завершился гала-концерт "безбисово". Видимо, музыканты спешили в
более тесный кружок – "пикровские" джем-сейшны уже становятся
легендарными. Мог, конечно, в совкиношный бар отправиться и я –
ибо был уверен, что в смысле музыки там состоится нечто
несравненно более крутое, нежели в респектабельном БКЗ. Но не
люблю я искусственного "эзотеризма", да и вдохновения что-то не
было… Короче, таков мой каприз.
Дмитрий ВАЛЕНТИНОВ.
Суббота, 26 апреля, 1997 г.
связаться с автором: hlhlh-09 @ yandex.ru |
