Ленинградское дело
Едем с оркестром Утесова
в Ленинград, город юности Леонида
Осиповича, где начинал он
завоевывать себе славу. Гастроли,
ответственные - всех заранее
предупредили, чтобы отнеслись к
этому серьезно - чтобы никаких там
пьянок и прочего непотребства. Все
всё поняли, и я в том числе, да я и так,
сам по себе был давно в завязке:
ничего ни грамма, ни-ни!
Люто прохладный май. "Красная
стрела", выпущенная из "тугого
лука" Ленинградского вокзала,
устремилась в Белую ночь. Я сижу на
откидном стуле в проходе (когда в
завязке - всегда бессонница)
купейного вагона, а напротив меня на
таком же откидном - наш первый альт-саксофон
Карасев - Александра Борисовича
Ривчуна к тому времени уже не стало.
Карасев или просто Карась, как
называли в обиходе, - пьян в дрибадан
или в усмерть, как кому больше
нравится. Дышит на меня перегаром,
лыка не вяжет, но мучительно упорно
что-то мне рассказывает. Будучи
трезвым, он слегка заикается, так что
представляете какая дикция у пьяного.
Я терпеливо слушаю эту "Шехерезаду"
всю ночь до самого прибытия. Наконец,
Московский вокзал - прибыли без
опоздания "Шехерезада" устала и
умолкла, я просто счастлив.
Добираемся до Октябрьской гостиницы
и расселяемся по номерам. Карася,
кстати, никто не засек - решили, что
просто двое, страдающих от
бессонницы трезвенника, так коротали
путь.
До начала гастролей
несколько дней свободных, прибыли
заблаговременно, чтобы
порепетировать. Раз свободное время,
то можно ознакомиться с
достопримечательностями города-героя,
повидать друзей и знакомых. Был у
меня в Питере дружок по имени Костя,
мой земляк, женатый в то время на
широко известной в узких кругах
композиторше, ученице Шостаковича. Я
у них ранее бывал, и вот снова набираю
знакомый номер. Трубка ответила,
Костя на месте, договариваемся о
встрече.
Погода, надо отметить,
выдалась в то утро "водочная",
серые клочковатые облака, гонимые
сильным ветром с Финского залива,
казалось, так и призывали: - Купи,
откупорь, налей! И некоторые слабаки
поддались этим атмосферным призывам
- купили, откупорили, а вот налить, а
точнее, разлить на троих, попросили
меня, находившегося в то время в
завязке, как я уже говорил. Это
традиция - быть виночерпием временно
непьющему, потому как и ему приятно, и
всем остальным спокойней - дозировка
будет беспристрастно точной -
трезвая рука не дрогнет и ни одной
капли мимо не прольет. "Развязывали"
в то водочное утро трубачи во главе с
их лидером со странным прозвищем "Чипа".
Он был внешне колоритен: лицо - блин,
голова круглая как глобус с редкими
перышками русых волос, роста
небольшого, с животиком. Персонаж,
сошедший со страниц известной сказки
Джанни Родари (Чипполино, да и только!
Сокращенно - Чипа).
Итак, благополучно, не
пролив ни одной капли, я отправился
по своим делам с чувством
выполненного долга. Встретились с
Костей и пошли гулять по городу:
посетили Александро-Невскую лавру,
были на могилах великих композиторов.
На постаменте над могилой
Мусоргского заметили изображение
магендоида, звезды Давида, и были
этим сильно удивлены: неужели и
Мусоргский был евреем? А впрочем,
почему бы и нет?!
Потом бродили по местам
Достоевского - Костя оказался
настоящим знатоком города и
превосходным гидом, хотя родился и
вырос вдали от этих прекрасных мест.
Насладившись вдоволь памятными
местами, добрели мы, наконец, до
рюмочной. Она тоже могла
претендовать на
достопримечательность, поскольку в
белокаменной таких заведений
открывать еще не отваживались. Как
тут устоишь? Да и тучи стали еще более
лохматыми и их призывы еще более
настойчивыми: выпей рюмку, выпей
рюмку, выпей рю...
Не устоял я, т.к. и друг стал
на сторону атмосферных искусителей.
Решительно заходим внутрь! Система
оказывается очень милой: заказываешь
рюмку водки, а к ней прилагается
кусочек черного хлеба с ломтиком
масла и селедки. Культура - просто
Запад!
Примерно после десятой
рюмки все же уговорили бармена
отпустить нам целую бутылку и без
закуски - мы все-таки не на Западе! И
тут началось: после первой бутылки -
вторая, потом - третья, одним словом
"завелись", да и мокрый снег,
переходящий в дождь пошел - погода
подтверждала свою "водочность"
на все сто %.
Нечаянно глянув на часы,
Костя понял, что опаздывает на работу
в кабак - пришлось прервать
виноизлияние и срочно ловить такси.
Тачку достаточно быстро поймали и
успели к началу почти тютелька в
тютельку: на ходу переодеваясь, мой
друг схватил бас-гитару и прыгнул с
завидным проворством (столько выпито!)
на сцену. Я же прислонился к стене
напротив - свободных мест не было.
Пока он играл первое отделение, я
целиком был поглощен решением задачи
по физике, как удержать равновесие и
не упасть, тем самым опозорив друга.
Меня явно разобрало сильнее, чем его!
В школе я по физике учился хорошо.
Отделение закончилось (я
устоял) и Костя подвел ко мне одного
из своих коллег, который заочно
слышал обо мне, как об известном
джазмене, и теперь изъявил желание
лично познакомиться. Познакомились.
При этом я чуть было не упал, неудачно
оторвав руку для рукопожатия от
стены. Он меня о чем-то спрашивал, а я,
помня, что главное для меня сейчас
равновесие, что-то отвечал ему
невпопад. Так я до конца костиной
работы и был "застенчивым", не
отрывался от стены.
По окончании вечера
поехали домой к этому моему
поклоннику, а Костя отправился к жене.
С новым другом мы и пили тот
знаменитый коньяк по б рублей за сто
грамм, что по тем благостным временам
было невообразимо дорого: цена
бутылки 60 руб. - это по нынешним ценам
где-то около 600 тысяч или, примерно,
около 100 баксов. Не дешево и весьма
сердито!
На следующее утро было
тяжелейшее похмелье: что пили, трудно
вспомнить, но вспомнил я число, и
вспомнил, что сегодня Утесов дает
вечером первый концерт в Манеже. Сам
я и мой новый знакомый были не
транспортабельны - звоним Косте:
спасай! Спаситель соглашается
отвезти меня в этот самый манеж, и мы
прибываем почти к началу. Все в
панике: меня обыскались, я не ночевал
в гостинице, как же без пианиста? И
вот явился, но в каком виде!
Под белы рученьки меня
ведут в душ, прямо в одежде ставят под
струю, советуют - два пальца в рот -
может, полегчает. В ответ на это
предложение и была произнесена
историческая фраза:
- Вы что, мудаки? Я пил "Наполеон",
а вы: два пальца... Нашли дурака!
Короче: первое отделение
отыграли без меня, Певзнер
неистовствовал, а Иванову давали
валидол. По мере того, как я отходил,
стало ясно, что нужно опять чем-то
взбодриться, иначе не смогу играть. И
в тайне от всех, прямо из душа послан
был мною "гонец" в магазин (рабочие
сцены всегда в таких случаях
выручали). Наконец, когда закончив
водную процедуру и слегка отрезвев, я
нарядился в концертный костюм и
приблизился самостоятельно к сцене,
случился антракт, а тут и гонец
подоспел и, улучив момент, незаметно
вручил мне 0,7 портвейна, так
называемый "огнетушитель" (было
воскресенье и напитки крепостью 40
градусов тогда не продавались).
И вот "избавление" у
меня за пазухой! Где же глотнуть?
Всюду глаза да глаза. Безвыходных
положений не бывает, - говаривал
фельдмаршал Суворов. И в данном
случае он оказался неопровержимо
прав! Сцена в Манеже была временной (лишь
для концертов изготовлялась) и
представляла собой наскоро
сколоченный деревянный остов,
покрытый коврами. Под эти ковры и
шмыгнул я, улучив момент. Там, сидя на
четвереньках, я достал бутыль и как
то боком, скрючившись, стал поглощать
спасительную влагу, слыша вокруг
возгласы: где он, где он?
Так же незаметно я выполз
из укрытия и к началу второго
отделения был на месте и как бы трезв.
Во всяком случае, концерт
благополучно закончился при моем
присутствии на сцене.
Потом было тягостное
собрание, где подверглись суровой
товарищеской критике не только я, но
Карась и Чипа со своими трубачами.
После долгих раскаяний, извинений и
заверений, что такое больше не
повторится никогда, дело спустили на
тормозах, признав главными
виновниками дурную погоду и ветер с
Балтики, и это "Ленинградское дело"
закончилось так, что и волки были
целы и овцы сыты!
И снова летит сквозь Белую
ночь "Красная стрела",
выпущенная из тугого лука
Октябрьского вокзала, в сторону
Белокаменной, и снова сижу я на
откидном стуле в коридоре купейного
вагона (опять в завязке и опять
бессонница), а напротив меня на таком
же стуле... |
