Фото: Ира Полярная, Маша Картавая, Юлия Кулинчик
23 апреля московская джазовая вокалистка Анастасия Лютова отмечает день рождения. А 30 апреля, в Международный День джаза ЮНЕСКО, вместе со своим ансамблем «Лютый бэнд» она представит в Московском концертном зале «Зарядье» большой сольный концерт. В день 29-летия певицы с ней побеседовала наш постоянный автор Дина Нургалеева.
Анастасия, ваша карьера в джазе очень впечатляет. Мы наблюдаем, как за короткий срок вы смогли из начинающей певицы превратиться фактически в суперзвезду российской джазовой сцены…
— Спасибо за такую лестную оценку! Правда, мне сложно так себя воспринимать. Всегда хочется больше результатов, больше интересных проектов, больше идей и их воплощения. Но, наверно, эта творческая неугомонность и двигает меня вперед.
В джазе не так просто придумать что-то свежее. Расскажите, пожалуйста, как приходят в голову идеи новых программ? Сколько их уже насчитывается теперь?
— Восемь лет моему коллективу, и за это время сделано восемь тематических программ — посвящений важнейшим джазовым композиторам, и не только: Джордж Гершвин, Дюк Эллингтон, Генри Манчини, Антонио Карлос Жобим, Хорас Силвер, Коул Портер, Джером Керн… и даже Мэрилин Монро мы не смогли обойти стороной. Идеи витают в воздухе — у меня много заметок в телефоне с набросками будущих программ. Но не все эти идеи проходят через мои собственные фильтры — мне, как бэндлидеру, важно, чтобы программа была интересна не только музыкантам, но и широкой аудитории. И это вечный поиск баланса. Шаляпин, по-моему, сказал: «Люди любят не познавать, а узнавать». Но для меня идеальный концерт — тот, где публика не только наслаждается уже знакомой музыкой, но и узнаёт для себя что-то новое. Если после посещения нашей программы кто-то придет домой и захочет послушать, например, Генри Манчини — цель достигнута.
Ваш новый альбом «Jazzville» — это вообще своего рода революция. Вы взяли инструментальные джазовые стандарты, и петербургский автор Полина Корягина написала на них тексты. Как решились на такой дерзкий шаг?
— Только сейчас, уже выпустив этот альбом, я понимаю всю дерзость! По-моему, все началось с «Nutville» Хораса Силвера: мы тогда как раз сделали его «сонгбук» («книга песен» — профессиональный термин для подборки номеров одного автора. — Ред.), и я очень хотела исполнить эту композицию, но текста у неё не было. Потом появились ещё несколько песен, и постепенно всё это выросло в мечту об альбоме. Если бы мы с Полиной в самом начале понимали масштаб работы, мне кажется, мы бы даже не взялись за эту идею — от первой песни до релиза диска на лейбле Игоря Бутмана Butman Music Records прошло четыре года. Но сейчас, слушая результат, я очень нами горжусь.
По какому принципу выбирали композиции для альбома?
— С некоторыми песнями как будто и выбора не стояло, просто после прослушивания у меня было четкое ощущение «я не могу это не спеть», как, например, с «Jig-a-Jug» и «Our Last Goodbye». «Nutville», «Lost in Love», «Speak No Evil», «When We Were One» мне были интересны как аранжировщику, хотелось преподнести их по-новому не только благодаря текстам, но и с инструментальной точки зрения. А под «C.T.A.» и «Ten Years Later» я просто не могла устоять на месте.
Обычно вы выступаете квинтетом, а альбом «Jazzville» решили записать в расширенном составе. И презентация альбома в Московском доме музыке прошла с оркестром! Расскажите, пожалуйста, в чем принципиальное отличие в работе с составами разного масштаба?
— Чем больше состав — тем больше красок у тебя как у аранжировщика, но в то же время меньше исполнительской свободы, к которой мы привыкли в малом составе. Для меня это был вызов, я впервые аранжировала для расширенного состава. А в последний момент к расширенной духовой секции мы решили добавить струнный квартет — и не прогадали. Есть и побочные эффекты: теперь некоторые песни категорически не хочется исполнять без струнных.
Вы очень тщательно подходите к визуальной составляющей проекта — афиши, ваши концертные образы, рекламные материалы. клипы, ваши сценические наряды — все очень стильно и красиво. Как вы выбираете творцов для совместной работы?
— Большое спасибо, визуальная составляющая для меня — это ещё один способ донесения информации до аудитории. Конечно, музыкальный язык — главное, но когда он дополняется какими-то визуальными кодами — это только усиливает то, что мы играем. Обычно, когда я собираю команду, у меня в голове уже есть примерная картина того, что я хочу видеть в итоге, это помогает с выбором. Ну и конечно, в случае с «визуалом», по работам человека сразу понятно, совпадает ли ваше видение прекрасного с его представлениями, а когда вы говорите на одном языке — можно уходить в любые эксперименты!
Вы также решили снять клип на композицию «Our Last Goodbye». Получилось очень кинематографично. Расскажите, о чем эта история? Как проходили съёмки?
— Это тот самый случай, когда у меня в голове было чёткое понимание того, как я это вижу, ещё задолго до планирования съемок: нуарная черно-белая картинка с ненавязчиво вплетённой сюжетной линией. Хотелось, чтобы каждый кадр был фотографичным и цепляющим, а главный акцент был на музыку. Я очень рада, что мы с режиссером Натальей Полуяновой и оператором Сашей Соловьёвым в итоге нашли золотую середину между сюжетом, изображением и музыкой, хоть в процессе обсуждения это иногда и казалось невыполнимой задачей. И, конечно, несказанно повезло со всей командой — за время подготовки и съёмок в Петербурге мы прожили целую маленькую жизнь. Когда этот клип был только на этапе планирования, я боялась, что больше никогда не захочу ничего снимать и продюсировать, потому что это процесс довольно нервный. Был страх не оправдать собственных ожиданий. А сейчас смотрю с мыслью, что я бы ни одного кадра не поменяла. Все споры и сложности были не зря, я очень довольна этой работой. Так что теперь я в поиске нового музыкального материала для съёмок: всё-таки, если нет музыки — даже Феллини не поможет! «Our Last Goodbye» — история о расставании, о необходимости проститься с воспоминаниями о несбывшейся любви, ведь только так возможно начало чего-то нового. Думаю, каждому из нас так или иначе знакома эта история.
Считаете ли вы, что для артиста сейчас важно вести социальные сети? Много ли этому уделяете времени?
— Лично для меня — важно, как минимум потому, что я этот процесс люблю. Мне нравится использовать и этот способ общения со зрителями в том числе. Включается азарт каждый раз, когда нужно придумать новый анонс. Я воспринимаю соцсети как ещё одну часть своей профессии, поэтому и говорю в них в основном о грядущих концертах и творческих процессах. На это, безусловно, уходит время, но гораздо меньше, чем если бы я рассказывала о том, что съела на завтрак и какое у меня сегодня настроение, поэтому личное оставляю личным и пока выбираю не выставлять это в соцсети.
Кто ваша аудитория? Кто эти люди, которые слушают и любят Анастасию Лютову?
— Сколько раз я не пыталась провести аналитику нашей «целевой аудитории» — не получается вывести какие-то определённые группы. Знаю, что есть и учащиеся музыкальных школ, и коллекционеры винила, приезжающие из других городов, и шеф-повара, и наркологи, в общем — люди абсолютно разных возрастов и профессий. Но это однозначно те, кто любят музыку, в том числе и джазовую (даже если ещё не знают об этом), кто знают толк в юморе и иронии над собой, и те, кто ценят стиль во всех его проявлениях. Наверное, это и есть собирательный портрет наших «лютующих» слушателей!
Где можно будет вас услышать в ближайшее время?
— 30 апреля отметим Международный День джаза ЮНЕСКО нашим первым концертом в Малом зале «Зарядье»! Приглашаем отпраздновать этот прекрасный праздник в нашей компании. А 4 мая пройдет премьера нашей новой программы «The Henry Mancini Songbook» в санкт-петербургском Клубе Игоря Бутмана.
КЗ «Зарядье», Малый зал, 30 апреля, 19:00. БИЛЕТЫ ОНЛАЙН (300 ₽ — 1200 ₽)
Клуб Игоря Бутмана, Санкт-Петербург, наб. канала Грибоедова, 7. 4 мая, 16:00 и 20:30. БИЛЕТЫ ОНЛАЙН (1200 ₽ — 5000 ₽)
