Цикл основан на материалах, полученных делегацией российского Центра исследования джаза в ходе стажировки по теме «Менеджмент джазовых архивов в США» летом 2019 года в рамках программы профессионального обмена International Visitor Leadership Program. Часть материалов была собрана в ходе аналогичной экспедиции с целью изучения системы исследования и сохранения джазового наследия в США, состоявшейся в январе 2019 и поддержанной компанией The Real Jazz Ambassadors, LLC.
Часть вторая. (См. первую часть: «Как хранят историю джаза на его родине? Музей Джаза в Новом Орлеане: общедоступное и сокровенное»)
Первая часть нашего цикла материалов об организациях, которые занимаются сохранением и изучением истории джазового искусства, заканчивалась сообщением о том, что Новый Орлеан — город с населением 390 тысяч человек, примерно как в Брянске или Белгороде — располагает далеко не одной такой организацией. Оно и неудивительно: ведь именно Новый Орлеан традиционно считается родиной джаза. Кроме того, это старейший город Юга США, и его культурное наследие уникально: ведь в состав Соединённых Штатов этот город, основанный французами в 1718 г., вошёл только в 1803, а до этого сначала был столицей Французской Луизианы, после чего с 1763 по 1803 принадлежал испанской короне — хотя французское население при этом никуда не уезжало.
Здесь до сих пор кое-кто говорит в быту на французском языке, а в центре города большинство улиц помечено тремя названиями: современным английским, изначальным французским и испанским. Кстати, большинство старинных построек тут на самом деле испанские, а не французские.
С севера город ограничен огромным озером Пончартрэйн — именно оттуда в 2005 году хлынули воды потопа, вызванного ураганом Катрина, в результате чего было затоплено 80 процентов города, погибло полторы тысячи человек и сотни пропали без вести, а население упало вдвое, с почти 800 до 390 тысяч, потому что многие эвакуированные так и не вернулись, найдя более спокойные места для жизни. Но в центральной части города главная вода — это, конечно, великая река Миссисипи, которая охватывает исторические районы города полумесяцем с юга. Возможно, поэтому Нью-Орлеан так и зовут — Город Полумесяцем, Crescent City.
Конечно же, невозможно побывать в Нью-Орлеане и не увидеть Preservation Hall, «Зал Сохранения» — как считается, оплот традиционного нью-орлеанского джаза, то самое место, где джазовая традиция, не прерываясь, хранится с легендарных времён столетней давности… ну и т. д.
На самом деле Preservation Hall на Сент-Питер-стрит — чисто туристический проект, и причём недешёвый. Стать одним из 100 слушателей, допущенных внутрь, стоит 20 долларов. Эти 20 долларов не гарантируют вам сидячего места: внутри есть несколько лавок и подушек на полу, но они зарезервированы для «важняков» (Big Shots), заказавших билеты заранее, что обходится уже не в 20, а в 50 долларов — а основная масса посетителей стоит на ногах весь концерт. При этом в помещении бывшего винного склада нет кондиционера (ну, может, зимой это и нормально…) За эти 20 или 50 долларов можно послушать 35-40 минут музыки в исполнении Preservation Hall Jazz Band. За вечер бывает пять «заездов», с пяти до одиннадцати вечера. После каждого заезда зал полностью очищают от публики, и заходят следующие 100 жаждущих приобщиться к «Вековой Традиции». Легко подсчитать, что ежевечерняя выручка «Презервейшн-Холла», при практически всегда стопроцентной заполняемости, составляет от 10 до 50 тысяч долларов. Ну, составляла — до коронавирусной пандемии, конечно.
На самом деле «вековая традиция» возникла следующим образом. Тут мне придётся обратиться к моей книге «Блюз. Введение в историю» и использованным в ней фрагментам интервью историка нью-орлеанской сцены Брюса Рэйбёрна:
Как только Нью-Орлеан оказался признан как место рождения джаза, — рассказывал Брюс автору этих строк в феврале 2006 г., — он стал привлекать множество джазовых «пилигримов» со всего мира, стремившихся почувствовать, каково это — быть на родине джаза. В определённый момент городская Коммерческая палата обнаружила эту тенденцию, и в туристической индустрии был сделан упор именно на ранний, традиционный нью-орлеанский джаз, а современный джаз, развивавшийся в 50-60-е гг., этой поддержки не получил. Даже если приёмы (и иногда репертуар) современного джаза прокрадывались в музыку тех коллективов и заведений, которые были призваны сохранять аутентичную атмосферу нью-орлеанского джаза (вроде открывшегося в 1960-е гг., но «как бы аутентичного» Preservation Hall), это происходило негласно, подспудно. Да, музыка «традиционных» джазовых ансамблей, играющих для туристов, в действительности отличается от той, которая реально звучала в городе в 1920-е гг. На самом деле эта музыка воспроизводит «вторую волну», период «возрождения» — New Orleans/Dixieland Revival 1940-х. гг., но никто не говорит об этом, и эта двусмысленная ситуация порождена именно экономическими причинами.
Да, «Вековая Традиция» была действительно основана только в 1961 г. — до этого в здании был винный склад. Быть может, первый состав Preservation Hall Jazz Band, собранный из ветеранов нью-орлеанского джаза (некоторые были старше Луи Армстронга и помнили его первые шаги на джазовой сцене!), ещё и обладал какой-то аутентичностью: часть этого состава приезжала в СССР в 1979 г. и, как вспоминают аксакалы, действительно играла настоящую Традицию. Но нынешний состав, в который входят в основном музыканты 1950-70-х годов рождения, уже никакой особой Традиции, увы, не хранит. Да и «Зал Сохранения» в дневное время ничем не отличается от других полузаброшенных зданий Французского Квартала.
Но всё вышесказанное вовсе не означает, что традиции нью-орлеанской музыки в Нью-Орлеане не осталось!
Нью-Орлеан — по-прежнему единственное место на Земле, где джаз — не только и даже не столько часть музыкального искусства, сколько часть живой, низовой уличной культуры. Просто традиция сменила адрес. Ни Рампарт-стрит, ни Бэйсин-стрит, ни Бурбон-стрит больше не центры этой культуры: это в лучшем случае исторические адреса с памятными досками и даже «муралами» (произведениями стрит-арта — уличного «наивного искусства») на стенах.
Вот, например, историческое здание салуна Little Gem на Южной Рампарт-стрит: в начале 2018 на его боковой стене со стороны автостоянки на месте снесённых ветхих строений начала прошлого века уличный художник Брэндан Одум по заказу городских властей создал «мурал» под названием «Однажды в Нью-Орлеане», на котором довольно талантливо перерисовал известную фотографию 1905 года с изображением ансамбля основоположника нью-орлеанского джаза — полулегендарного трубача Бадди Болдена (1877-1931). Ни одной записи не осталось от Болдена, чью музыкальную карьеру в 1907 году прервал тяжёлый психоз и помещение в психиатрическую клинику до конца жизни. Сохранились только пара расплывчатых фотографий и восторженные воспоминания современников. Фигуру Болдена художник выделил своеобразным нимбом и для ясности подписал: «Король Бадди Болден».
А вот перекрёсток двух исторических улиц, Бэйсин-стрит и Сент-Луис-стрит. Отсюда, вот от этого здания, начинался Сторивилл — процветавший с 1870 по 1917 год квартал «красных фонарей», где в начале ХХ столетия в «домах греха» увеселяли клиентов десятки лучших пианистов города, в том числе и небезызвестный Джелли Ролл Мортон, который утверждал, что именно он в 1902 г. единолично придумал джаз. После закрытия «домов греха» прежний весёлый квартал в 1920-е постепенно пришёл в упадок, хотя теперь бывшие «салуны» почти полностью переориентировались на обслуживание ещё одного человеческого греха — пьянства, с которым боролся введённый в 1919 «сухой закон». А в 30-е годы прежний Сторивилл был почти полностью снесён — но с годами нищета, разруха и всяческие безобразия постепенно забылись, и новые поколения местных энтузиастов и туристов со всего мира стремились видеть хоть что-нибудь из овеянного романтическим флёром прошлого. Для них в заметном на фотографии жёлтом здании — бывшей железнодорожной станции Бэйсин-стрит — работает теперь туристский информационный центр. Между прочим, именно постройка этой станции в 1908 г. стала первым гвоздём в гроб Сторивилла: пассажиры новой железнодорожной линии были недовольны тем, что с окружавших пути балконов «домов греха» проезжающим поездам весело помахивали падшие женщины, часто крайне скудно одетые (или вовсе не одетые).
Кстати, подступы к нему тоже полны «муралами», только не такими обширными, как на Рампарт-стрит: вот этот, например, на распределительной коробке коммуникационных сетей, посвящён одной из звёзд нью-орлеанского ритм-н-блюза 1950-х — Диакону Джону Мору (Deacon John Moore). Кстати, он ещё жив, ему сейчас 79 лет, и несколько лет назад ещё выступал на локальных фестивалях.
А где же теперь в Нью-Орлеане слушать нью-орлеанскую музыку, если она перестала звучать по прежним адресам?
Прежде всего — на улице Френчмен, но не на всём её протяжении, а только между улицей Ройял и авеню Эспланейд, в квартале Faubourg Marigny. Сейчас это читается «Фоуберг Мэрини», хотя по-французски правильно было бы «Фобур Мариньи» — ну так и город давно уже не «Нувель-Орлеан», а «Ну-Оуллинз»! В наши дни именно этот небольшой квартал — средоточие музыкальной культуры города. Здесь находятся несколько лучших джазовых клубов, ориентированных как на современный джаз — прежде всего Snug Harbor Jazz Bistro — так и на традиционные нью-орлеанские стили, прежде всего «Пятнистый кот», The Spotted Cat.
Делегация российского Центра исследования джаза целый вечер ходила по улице Френчмен из клуба в клуб. В некоторые места мы только заглядывали: там звучали фанк, блюз-рок, соул и другие ветви афроамериканской популярной культуры. Там, где звучал джаз, мы оставались на несколько номеров — причём кое-где звучал современный мэйнстрим, а в других местах — традиционный нью-орлеанский джаз: где-то туристический, то есть до предела упрощённый, а где-то — как в «Пятнистом коте» — очень изощрённый, виртуозный и живой. В целом мы убедились, что играть здесь умеют, и умеют хорошо. Нет, развитие музыки происходит где-то в других местах, но здесь просто очень надёжно сохраняют традицию. Здесь она живая.
Впрочем, вернёмся к теме учреждений, которые сохраняют, изучают и пропагандируют историю джаза.
Исторически первым таким учреждением — не только в городе, но и вообще в США — был Нью-орлеанский джазовый архив им. Уильяма Рэнсома Хогана. Сейчас это подразделение Университета им. Тулейна (Tulane University), одного из старейших учебных заведений Юга США. Архив расположен на третьем этаже здания Джонс-Холл в кампусе университета и был создан в 1958 г. по инициативе тогдашнего декана исторического факультета университета, Уильяма Хогана, на деньги Фонда Форда. Первым куратором Архива был известный историк джаза Уильям Расселл, и первые семь лет существования архива ушли на создание и каталогизацию первоначальной коллекции.
В 1965 г. Архив переехал в университетскую библиотеку, и его новым куратором стал специалист по «устной истории» Ричард Аллен, остававшийся на своем посту два с половиной десятилетия. С 1958 г. и по начало 90-х сотрудниками Архива было записано несколько тысяч часов устных воспоминаний сотен ветеранов нью-орлеанского джаза, помнивших самые ранние этапы развития этой музыки в её колыбели — Нью-Орлеане. Так, например, самого известного уроженца Нового Орлеана — Луи Армстронга — с 1960 по 1971 г. интервьюировали для Архива 11 раз. Все эти записи (многие из которых полностью расшифрованы в текстовом виде) ныне составляют основу фонда Архива.
В 1974 г. умер основатель архива У.Р. Хоган, и Архиву было присвоено его имя. После ухода Ричарда Аллена на пенсию куратором Архива в январе 1989 г. стал музыкант и историк, сын известного джазового бэндлидера 1940-х гг. Брюс Бойд Рэйбёрн, который на тот момент уже 12 лет в том или ином качестве сотрудничал с исследовательским учреждением — сначала как волонтёр, затем как сотрудник. Рэйбёрн стоял во главе исследовательской деятельности Нью-орлеанского джазового архива 28 лет, до конца 2017 г. В 2006 он рассказывал в интервью автору этих строк, которое легло в основу главы об Архиве в моей книге «Индустрия джаза в Америке»:
— Много лет назад мы решили, что, вместо того, чтобы стать архивом всех направлений, всех периодов истории и всех регионов развития джаза, подобно Институту исследования джаза Университета Ратгерса в Нью-Джерси (который отлично справляется именно с такой функцией), мы должны сосредоточиться на истории развития музыки именно в Нью-Орлеане, но зато во всех её формах и жанрах, тем более, что они всё равно взаимосвязаны: ведь джаз всегда впитывает, как губка, всё, что происходит в смежных с ним видах музыкального искусства. Особенность Нью-Орлеана, его уникальная черта — в том, что джаз в этом городе всегда был не только и даже не столько формой искусства или отраслью музыкальной индустрии, но частью живой жизни населения города, частью нью-орлеанского образа жизни. Джаз — не только развлечение нью-орлеанцев; в определённых сообществах внутри городского населения это ещё и церемониальная, ритуальная музыка, которая звучит на праздниках, на похоронах, на церемониях открытия школ и закладки церквей. Именно это отличает джазовую культуру нашего города от того, чем джаз был и чем он стал в любом другом городе США и всего мира.
Летом 2019 российская делегация посетила Архив, где с нами встретился заместитель куратора Линн Абботт. При Рэйбёрне он был штатным архивистом учреждения. Нынешний куратор Архива, музыкальный журналист и ведущая винилового шоу на нью-орлеанской радиостанции WWOZ Мелисса Вебер, вступила в должность через месяц после нашего приезда, так что с ней мы, увы, не общались. Но Абботт, который работает в Архиве около трёх десятилетий, оказался исключительно компетентным собеседником и подробно рассказал об Архиве и принципах его работы.
Удивляться тут нечему: Линн Абботт — не только архивист, он ещё и известный исследователь. Его книги и научные статьи об афроамериканских корнях чисто американского фольклорного феномена рубежа XIX и XX столетий — так называемых «парикмахерских мужских вокальных ансамблей», barbershop male quartets — и их уникальной гармонической фактуре, известной как barbershop harmony, снискали широкое признание в культурологических и музыковедческих кругах.
А его книга «Подлинный блюз: выявление блюза в афроамериканском водевильном театре», написанная в соавторстве с Дагом Сероффом и посвящённая формированию блюзовой формы и эстетики внутри мирка популярной эстрады чёрного меньшинства в начале прошлого века, завоевала в 2018 г. почётное звание «Блюзовой книги года» от журнала «Живой блюз» и премию за лучшее исследование по афроамериканской музыке от Ассоциации коллекций звукозаписи.
Созданная на протяжении полувека коллекция из почти 3000 интервью «устной истории» нью-орлеанской музыкальной сцены и сейчас остаётся главным сокровищем Хогановского Архива. Линн Абботт показал нам только небольшую часть её оригиналов — магнитных лент, хранящихся в специальных несгораемых шкафах.
Но, как бы ни были ценны оригиналы, их гипотетическая утрата уже не приведёт к катастрофе: практически все интервью оцифрованы, а большая часть уже расшифрована в текстовые «транскрипты» (дословные расшифровки) или, чаще, конспекты (в которых опущены оговорки, технические замечания, повторы и т. п., но расшифрована вся содержательная часть интервью), доступные исследователям в рабочих помещениях Архива. Более того, значительная часть «устной истории» теперь доступна и онлайн: их можно слушать на сайте Университета Тулейна и читать их конспекты или транскрипты в формате pdf.
Но, конечно, фонды Архива Хогана не исчерпываются этими интервью — как бы ни было велико их значение для истории джаза.
В Архиве хранятся тысячи грампластинок, сотни видеокассет, огромное множество фотографий, нотных изданий (и рукописных партитур), подборки тематических вырезок из печатных изданий, рукописей.
В основной зоне для посетителей Архив хранит сотни справочных изданий: дискографий, энциклопедий, биографических изданий о джазовых музыкантов.
Кроме того, Архиву в разные годы были переданы личные коллекции и персональные архивы множества нью-орлеанских музыкантов и работников музыкальной индустрии. Все они размещены в хранилищах Архива в специальных ящиках, на которых указано происхождение материалов и их принадлежность к той или иной персональной коллекции.
В следующей части этого цикла публикаций мы завершим знакомство с тем, как поставлено дело сохранения истории джаза в городе, где он родился — Нью-Орлеане. Впереди у нас знакомство со средоточиями музыкальной жизни города — радиостанцией WWOZ и Фондом джаза и культурного наследия Нью-Орлеана, а также с Джазовой коллекцией Уильяма Расселла в Историческом архиве Нью-Орлеана, где собраны бесценные материалы по ранней истории джаза, и Джазовым фондом им. Джорджа Бака-младшего, который аккумулирует обширные звуковые каталоги девяти исторических джазовых лейблов.
