19 июня на российском джазовом лейбле Rainy Days Records вышел альбом «Двери открыты» («The Doors Are Open»), который записал живущий в Нью-Йорке российский саксофонист Азат Баязитов. Это второй сольный альбом в творчестве Азата; первый, «If You Still Trust», выходил на Butman Music Records в 2015 г. (см. интервью Азата «Джаз.Ру»).
В детстве Азат учился играть на скрипке в музыкальной школе в родной Казани, но позже его выбор пал на саксофон. После впервые увиденного концерта джазового биг-бэнда — это был оркестр Олега Лундстрема, имевший, кстати, казанские корни — юный музыкант окончательно понял, что хочет связать жизнь именно с джазом. После Казанского музыкального училища Азат в 2007 г. поехал в Москву и поступил в РАМ им. Гнесиных в класс легендарного джазового педагога Александра Осейчука. В годы учёбы в Академии Азат выступал как солист оркестра Анатолия Кролла «Академик-Бэнд», был участником Большого джазового оркестра под управлением Петра Востокова, в разное время играл вместе с Борисом Козловым, Аркадием Шилклопером, Олегом Бутманом, биг-бэндом Игоря Бутмана, группой Esh и многими другими. В 2013 г. Баязитов несколько месяцев возглавлял Филармонический джаз-оркестр Республики Татарстан, а в 2014 стал в Москве солистом Московского джазового оркестра под управлением Игоря Бутмана, в составе которого проработал три года.
В 2017 году Азат Баязитов оказался на нью-йоркской джазовой сцене. Сейчас ему 32. В интервью известному американскому джазовому журналисту Теду Панкену он рассказывает:
— Если ты играешь [в Нью-Йорке] только джаз, у тебя есть только джазовые работы. Если играешь всю музыку — все остальные работы у тебя тоже будут. Я зарабатываю только музыкой. Играю с рок-группами, играю фанк и латинскую музыку. Играю в церквях. В Нью-Йорке есть широчайший спектр самой разной музыки, ничего подобного нет больше нигде.
В записи его нового альбома, состоявшейся в нью-йоркской Bunker Studio 12 мая 2019 (звукорежиссёр Аарон Невези), участвовали музыканты разных поколений, которых любовь к джазу привела в Нью-Йорк из разных краёв. 24-летний барабанщик Самвел Саркисян родом из Ростова-на-Дону, окончил легендарную детскую джазовую школу им. Кима Назаретова, потом учился в Консерватории Принца Клауса в Гронингине (Нидерланды), а затем отправился в столицу мирового джаза продолжать обучение в Школе музыки им. Аарона Копленда при Городском университете Нью-Йорка. 52-летний контрабасист Борис Козлов — из второй волны «русской джазовой эмиграции»: ученик легендарного Анатолия Соболева работает в Нью-Йорке с 1991 года и сейчас принадлежит к числу самых востребованных джазовых басистов в джазовой столице, уже 22 года играет в репертуарных проектах Mingus Big Band и Mingus Dynasty на контрабасе самого Чарлза Мингуса и записывается со множеством музыкантов, в том числе и с ансамблем пианиста Дейва Кикоски. 59-летний Дейв впервые встретился с молодым саксофонистом из Татарстана на джеме в Москве в 2013 году. Он родом из Нью-Джерси, в Нью-Йорке уже 35 лет, много гастролирует по миру, не раз бывал в России, в том числе с проектом Opus 5, в котором играет вместе с Борисом Козловым, записывается со всем джазовым Нью-Йорком, прежде всего на влиятельном лейбле Criss Cross. На том же лейбле выпускал свои альбомы и 55-летний гитарист Адам Роджерс, а для других фирм грамзаписи он записывался в ансамблях Рэнди Бреккера, Регины Картер, Норы Джонс, Криса Поттера и других. Он — единственный уроженец Нью-Йорка на этом альбоме, символизирующем всемирное единство джазового сообщества. И, как Баязитов подчёркивает в интервью Теду Панкену, своей задачей на этом альбоме он видел дать свободу в интерпретации музыки всем участникам записи. Кстати, замечает американский интервьюер, имя саксофониста, Азат, на татарском языке означает «свободный».
ПЕРВЫЙ СИНГЛ ИЗ АЛЬБОМА: «MAGNET»
Музыку для всех восьми треков альбома Азат написал сам. Программные названия многих пьес подсказывают слушателю образы, которыми вдохновлялся музыкант из России. «Огромное небо Казани» посвящено родному городу, на что, вероятно, должны намекать первые несколько тактов вступительной сольной каденции, в которых слышно эхо татарской фольклорной пентатоники; но затем каденция обретает черты блюза, и со вступлением ритм-секции в воображении слушателя внезапно оживают знакомые черты «Нью-йоркского состояния души» Билли Джоэла — в котором, правда, не было такого монументального блюзового соло контрабаса, какое сыграл здесь Борис Козлов.
Тему «На другой стороне моста» Азат написал ещё в первую свою поездку в Нью-Йорк с Московским джазовым оркестром Игоря Бутмана в 2014 году, когда сидел на бруклинской стороне Ист-Ривер, смотрел на Бруклинский мост, на небоскрёбы Манхэттена и представлял себе, что однажды мог бы поселиться там, за мостом. А во вторую поездку с оркестром Бутмана по Америке музыкант впервые побывал на широких просторах центральных районов США, и эти впечатления легли в основу непростой пьесы «Паровозик Среднего Запада». Здесь композитор воплощает впечатления от меняющихся пейзажей за окнами поезда и смен темпа движения старинного поезда с большой трубой локомотива, чередуя ритмические рисунки джаз-фанка и джаз-вальса. Эти чередования генерируют контрастные основания и для упругого фортепианного соло Дейва Кикоски, и для текучих сольных эпизодов самого Баязитова. Сходный приём автор применил и в открывающем альбом треке «Магнит», рисующем образы большого города, который, как магнит, притягивает творческих людей, а они в свою очередь притягивают друг к другу соратников и партнёров по творчеству: здесь в ритмическом фундаменте чередуются ритмические рисунки то на фанковой, то на свинговой основе, и так же с одного грува на другой переходят яркие соло самого автора и пианиста Кикоски.
Идея чередования простых элементов для создания сложной структуры занимает композитора и в заглавном треке альбома, «Двери открыты», название которого он трактует как идею джаза как такового — такой, как он её видит: свобода выбора внутри тщательно определённой формы. Для Баязитова это свобода выбрать любую из множества дверей, за которыми открываются очерченные формой композиторской воли коридоры развития импровизационной мысли солистов. Здесь это сам Баязитов на тенор-саксофоне и Адам Роджерс на электрогитаре, выбирающие всё новые разветвляющиеся ритмические и мелодические ходы и переходы за дверями, которые открывает им лежащее в основе этой композиции чередование всего двух аккордов.
Наряду с открывающей и заглавной пьесами, яркий и непростой мелодический материал лежит в основе и финального трека альбома, название которого, придуманное земляком и давним соратником Азата — казанским пианистом Андреем Руденко — так хорошо звучит на американском английском («A Highway To The Dreams») и так плохо переводится на русский — разве что иносказательно: «Прямой путь к мечте». Материал этот открывает богатые мелодические возможности для солистов (выделяется соло гитариста Роджерса), но именно на финальном треке звучит и запоминающееся соло барабанщика Саркисяна — задорное, современное и убедительное, несмотря на краткость: заметно, что хлёсткий фанковый ритм молодому музыканту, который до этого в США успел записаться только на новейшем альбоме вибрафониста Джо Локка (2018), больше всего подходит по темпераменту.
На рекламной продукции санкт-петербургской компании звукозаписи Rainy Days Records, которая выпускает этот альбом, часто можно встретить иронически-провокационный слоган «Bebop Is Dead» («Бибоп умер»). Артистический директор лейбла, барабанщик Саша Машин, говорил в интервью «Джаз.Ру», что цель новой фирмы звукозаписи — вырваться за пределы шаблонного мышления, которое в джазе зачастую выражается в желании «сражаться и умереть за то, чтобы всё было сыграно так, как играли в сорок каком-нибудь году, или в пятьдесят втором», и если музыкант ищет новые пути, то его одёргивают: «бибоп так нельзя играть!» Конечно, Машин не призывает к запрещению исторических стилей джаза, включая бибоп 1940-50-х гг. — он стремится к тому, чтобы на рубеже второго и третьего десятилетий XXI столетия развивать музыку XXI столетия, а не к тому, чтобы «бесконечно воспроизводить то, что было придумано тогда». Он видит смысл работы Rainy Days Records именно в этом. И нельзя не признать, что на новом альбоме Азата Баязитова, который спродюсировал как раз Машин, звучит действительно музыка XXI столетия — но только глубоко укоренённая именно в пресловутом «бибопе», который в том интервью Машина двухлетней давности (и на рекламной продукции его компании звукозаписи) был выбран иронической мишенью, символом всего косного и отжившего. Альбом Баязитова доказывает, что бибоп в чистом виде, конечно, превратился в музейную музыку — но при этом он парадоксальным образом жив-живёхонек, потому что именно идеи бибопа породили те векторы развития постбоповых стилей, которые разрабатывали, скажем, в игре на том же тенор-саксофоне Сонни Роллинз, Джон Колтрейн, Джо Хендерсон, Хэнк Мобли, Майкл Бреккер, Джошуа Редман — то есть те, чьё влияние сформировало манеру игры Азата Баязитова и идеи, которые Азат развивает в своей музыке. Бибоп, конечно, умер — но, как говорится, «умер не очень». И это внушает надежду на то, что для успешного развития джазовому искусству вовсе не обязательно полностью отказываться от собственной истории.
ВИДЕО: трейлер альбома «The Doors Are Open»
httpv://www.youtube.com/watch?v=M0hGSKTwMbg
КУПИТЬ ЦИФРОВОЙ АЛЬБОМ ИЛИ CD НА BANDCAMP
