Чарли Хантер (Charlie Hunter) — один из тех гитаристов, которых безошибочно узнаешь по первым звукам.
Он играет на шестиструнной гитаре особой выделки, с широким грифом и толстыми струнами. Раньше она была восьмиструнной (три басовых, пять обычных), но со временем Чарли отказался от двух струн. За ненадобностью.
Своеобразие инструмента позволяет ему одновременно вести партии баса, соло- и ритм-гитары. Мне трудно понять, как это укладывается в голове при импровизации, но Чарли Хантер — отличный импровизатор. И совсем не бравирует своей уникальной техникой.
Дискография Хантера обширна. Он собирает разные составы, а лучше всего, на мой взгляд, звучит в трио с ударными и саксофоном или клавишными.
В своё время Чарли сделал шаг в сторону рока и выпустил альбом «Baboon Strength» (reapandsow, 2008).
Здесь каждая пьеса рождает в воображении отчетливый образ. Высокий, пронзительный звук синтезатора Casiotone в «Athens», на котором играет Эрик Дойч (Eric Deutsch), — это шум скутеров, которыми переполнены Афины. Про «Welcome to Frankfurt» сам Чарли высказался скупо: мол, европейцы любят такой ритм — бочка на каждую четверть, чистое диско. Но я уверен, что это музыкальный портрет аэропорта во Франкфурте: синтезатор — звуковая отбивка, гитара — объявление по громкой связи, а барабаны Тони Мэйсона (Tony Mason) — бег опаздывающего на рейс пассажира, который не оценил размер аэропорта.
Судя по социальным сетям, Хантер много времени проводит с семьёй. Не так давно рассказал, что дочь попросила показать ей аккорд «ре хэштег» (D#, то есть ре диез мажор. — Ред.).
Иногда на своей странице Чарли устраивает прямой эфир. Пару часов он импровизирует, читает и отвечает на сообщения. При этом чувствуется, что это не PR-ход, а просто для удовольствия.
Во время одного из прямых эфиров я спросил, когда же он снова сыграет в Москве (в 2008 году трио Хантера выступило на фестивале «Усадьба Jazz»). Он ответил: когда заинтересуются промоутеры.
Промоутеры, вы здесь?
