15 июня в Культурном центре «ДОМ» выступит сборная финского «нового джаза» — легендарный состав Sound & Fury. В Санкт-Петербурге концерт пройдёт 14 июня в клубе MOD.
В 2010, через 11 лет после смерти первопроходца финской авангардной сцены барабанщика Эдварда Весала, бессменный фронтмен Sound & Fury саксофонист Йорма Тапио, игравший в ансамбле на протяжении всего времени его существования в 1980-90-е гг., воссоздал коллектив для исполнения и записи музыки Весала, в том числе ранее не публиковавшейся.
Композитор, барабанщик и перкуссионист Эдвард Весала (1945-1999) был первым финским музыкантом «нового джаза», который вышел на общеевропейский уровень известности. Он успел выпустить около двадцати собственных пластинок, примерно столько же вышло с его участием, и после его ухода из жизни осталось целое наследие — с десяток готовых альбомов, множество разрозненных записей и композиций. Помимо джаза, он играл соул, рок, фольклор, музыку для детей и для театра.
В 1970-х Весала руководил собственными джазовыми ансамблями, играл с Томашем Станько и Томашем Шукальским, с Toto Blanke’s Electric Circus, записывался с Яном Гарбареком. Один из его наиболее важных ансамблей, Sound & Fury, родился из мастер-классов, которые Весала проводил в 1980-х. На протяжении полутора десятилетий существования группы в ней играли многие из ведущих импровизаторов Финляндии — от Пепы Пяйвинена до Рауля Бьоркенхайма. Создателем самобытного, оригинального звучания группы можно считать супругу Весала — пианистку и арфистку Иро Хаарла, автора аранжировок для мелодий Весала. Sound & Fury выпустили на лейбле ECM четыре альбома, первый из которых — «Lumi» (986) — британский журнал Wire включил в десятку самых важных записей 80-х годов.
Йорма Тапио неоднократно бывал в России с другими проектами, начиная с 2003 г., но обновлённый Sound & Fury привозит впервые.
В Петербурге и Москве ансамбль выступит в следующем составе: Пепа Пяйвинен (Pepa Päivinen) — сопрано-саксофон, тенор-саксофон, баритон-саксофон, флейта; Йорма Тапио (Jorma Tapio) — альт-саксофон, бас-кларнет, флейта, бас-флейта; Тане Каннисто (Tane Kannisto) — тенор-саксофон, бассетгорн, флейта; Антеро Приха (Antero Priha) — труба; Юлиус Хейккиля (Julius Heikkilä) — гитара; Сампо Лассила (Sampo Lassila) — контрабас; Янне Туоми (Janne Tuomi) — перкуссия; Симо Лайхонен (Simo Laihonen) — ударные.
- 14.06, 19:00, клуб MOD: С.-Петербург, набережная канала Грибоедова, 7 (во дворе), входной билет 400 ₽
- 15.06, 20:00, КЦ «ДОМ», Б.Овчинниковский пер., 26, м. Новокузнецкая), входной билет в день концерта 1200 ₽, в предварительной продаже (в кассе ДОМа) 900 ₽.
| Григорий Дурново, обозреватель «Джаз.Ру» |
 |
Перед выступлениями в России саксофонист Йорма Тапио ответил на несколько вопросов обозревателя «Джаз.Ру» Григория Дурново.
Когда вы возрождали ансамбль Sound & Fury, имели ли вы в виду, что это будет прежде всего продолжение того, что делал Эдвард Весала, или хотели создать нечто новое, но с использованием его идей?
— Всё началось с концерта его памяти. Мы осознали, что находимся в хорошей форме, нам нравилось играть эту музыку. Кроме того, мы считали, что его музыка и то, что сочиняла Иро Хаарла, имеет очень большое значение, и её надо исполнять ещё и ещё. Для нас это что-то вроде классической музыки, она временами очень точно отражает финский дух. Кроме того, это европейский джаз очень высокого качества. Мы решили, что, помимо исполнения их произведений, будем понемногу сочинять и исполнять и свои. Поэтому мы стали продолжать. Вообще, условно говоря, фри-джазовый ансамбль с таким составом — редкое явление. Нам кажется очень важным, что он существует, потому что он очень сильно отличается по манере игры от большинства сегодняшних джазовых ансамблей.
ДАЛЕЕ: продолжение интервью Йормы Тапио, ВИДЕО
Надо ли понимать, что Весала оставил очень много произведений, так что по-прежнему можно найти какие-то новые, не исполнявшиеся ранее?
— Да. Но музыка, которую мы играем, — это не просто чьи-то композиции, это во многом наша собственная музыка, потому что в джазе музыкант всё время самовыражается. А музыка, которую сочинял Весала, в принципе требует от музыканта играть «от себя», передавать свои чувства, выражать то, что у него внутри. Мы играем собственные соло, у нас очень сильная духовая секция с уникальным звучанием. Вообще эта музыка требует постоянных изменений: в определённые моменты нужно следовать гармониям и различным нюансам, в другие — играть с энергией, свободно. Мы продолжаем играть эту музыку, потому что хотим, чтобы она продолжала жить. Сейчас у неё, можно сказать, андеграундный статус — мы совсем не совпадаем с джазовым мэйнстримом.
Все ли проекты, в которых вы участвуете, вы назвали бы андеграундными?
— Такое ощущение возникает, потому что концерты очень сложно организовывать, сейчас сложнее, чем раньше. Мы не идём на компромиссы.
Вы сказали, что музыка, которую сочинял Весала, для вас что-то вроде классической музыки. Есть ли другие финские музыканты, композиторы, работающие в том же направлении, чью музыку вы тоже могли бы назвать классической для себя?
— В мире западной классической музыки есть свои финские композиторы. Не думаю, что в финском джазе есть кто-то, кто сочиняет для больших ансамблей так же оригинально, так же необычно, как Весала. Недаром его музыка имеет такое значение во всём мире.
Я неоднократно выступал в России, и знаю русскую публику, особенно ту, которая ходит в ДОМ, и мне очень интересно будет выступить в России с Sound & Fury. Думаю, русской публике понравится наша музыка, очень сильная эмоционально; надеюсь, людям она отзовётся, и они оценят её по достоинству.
Изменилось ли звучание ансамбля с тех пор, как в нём играл Весала?
— Конечно, ведь барабанщик сейчас другой. Кроме того, нет клавиш, но добавился перкуссионист. Уже за счёт этого звучание иное. Сейчас в ансамбле играет новый трубач. Но трое саксофонистов всё те же, это сердце нашего ансамбля. И мы уже столько времени играем вместе, что научились взаимодействовать на интуитивном уровне. Если кого-то из нас заменить, будет гораздо труднее. Мы много занимались, чтобы добиться объёмного, гармонического звучания.
О каждом участнике ансамбля говорить, наверно, сложно, но, может быть, вы могли бы рассказать немного хотя бы о некоторых, с которыми много играли?
— Конечно. Пепа Пяйвинен — на мой взгляд, один из лучших исполнителей на баритон-саксофоне в европейском джазе, да и вообще в джазе. Наверное, только Джон Сёрман может с ним сравниться. У Тане Каннисто потрясающий звук на тенор-саксофоне, его собственный. Басист Сампо Лассила умеет создавать объёмный звук. Вообще важно отметить, что наше звучание гораздо более тяжелое, чем у многих. Многие в Европе играют свободную музыку очень быстро и с лёгким звуком. Когда мы выступаем, например, в Центральной или Южной Европе, мы понимаем, что играем совсем не так, как другие. На всю большую Финляндию есть очень мало людей, которые играют с ощущением пространства. У нас в ансамбле бас и барабаны играют тяжело и объёмно. Здесь можно услышать элементы дальневосточной, японской эстетики, например. Конечно, в норвежском джазе можно услышать такое, но он всё равно звучит более легко.
В каких ещё ансамблях вы играете регулярно?
— У меня есть трио Jorma Tapio & Kaski, есть дуэт с Янне Туоми, мы выступали в России. Есть ансамбль Lekkujad, исполняющий песни на карельском языке. Моя мать из Карелии, а Карелия раньше была частью Финляндии, Россия захватила её в результате войны. Мы интересуемся народной музыкой. Не столько world music, сколько folk music.
У вас ведь есть ещё один проект, связанный с народной музыкой, — Sarastus.
— Да, для меня очень важна духовная составляющая, я концентрируюсь на этом.
ВИДЕО: Sound & Fury «Alfreda Daia», 2014
httpv://www.youtube.com/watch?v=mvRFWF-1BSc
