23 января певица, продюсер, автор песен и педагог по вокалу Маша Кац отметила юбилей в столичном клубе «Форте». Гостями и участниками вечера стали лучшие музыканты джазовой сцены и известные вокалисты. Редакция «Джаз.Ру» поздравляет Марию с днем рождения и публикует интервью, в котором наш внештатный автор Анна Чистоделова расспрашивает вокалистку о детстве, непростом творческом пути, о специфике конкурсных побед и, конечно же, о книге «Ваш голос. Секреты вокального мастерства», вышедшей осенью из-под пера Маши Кац.
| Анна Чистоделова фото: архив «Джаз.Ру» |
 |
Маша, поздравляю с юбилеем! Красивая дата, красота на сцене — видимо, поэтому и концерт 1 февраля «только для женщин»?
— Нет, не поэтому (смеётся). Дело в том, что в иудейской традиции мужчина не должен слышать женский голос, пробуждающий желание. А площадка концерта 1 февраля — Московский еврейский общинный центр в Марьиной Роще — обязывает традиции соблюдать. И я решила, что это хорошо: пусть на один вечер зал станет территорией, где мы, девушки, сможем пообщаться друг с другом без оглядки на лиц противоположного пола. Возможно, артистам придётся непросто — всё же это не клуб разжечь, но я не раз выступала перед женщинами, и, думаю, всем понравится.
Репертуар тоже будет национальным?
— Формат встречи — музыкальная гостиная — и программа составлены так, чтобы показать преемственность в музыке. Не разностилевость, а именно преемственность! Для меня это эксперимент в чистом виде: ведь я обычно делаю совсем другое. Мы покажем всё: и современную эстрадную музыку, и джаз, и нежно любимый мною классический русский романс: Чайковский, Даргомыжский, Рахманинов. Жаль, что романсовое творчество почти не популярно сейчас.
Может, потому, что в классическом варианте для современного уха это тяжеловато?
— Вот мы и сыграем их в духе современных баллад, уйдя от тотальной оперной вокальной лексики и дав волю природе времени. Этакий палимпсест, когда несколько временных пластов культуры сочетаются в одном произведении и создают новое видение искусства. Устаревшее становится свежим, но хранит историю.
Смелый замысел!
— Понимаю, что воплотить его не так просто, как кажется, и эксперимент может с треском провалиться. Но если нет, тогда все лавры нам: мне и моему соратнику, который поверил в мою идею. Я искала пианиста, который бы прекрасно разбирался в музыке и виртуозно работал с нотами. И он нашелся — это Александр Прокопович, который согласился сразу, как только озвучила ему идею. Тогда и придумали начать с амфитеатра в МЕОЦ. Надеюсь, у нас всё получится.
Конечно, получится — вам даже книга удалась, фундаментальный труд. Сложно было начать и завершить?
— Заканчивала я действительно долго (смеётся). А вот начало — оно размыто: материалом для этого практического пособия послужили записи из дневника, который я веду долгие годы. Сначала он был рукописным, а потом, году в 1997-м, с появлением в доме компьютера и интернета, я стала собирать всё в отдельные файлы и архивировать записи.
ДАЛЕЕ: продолжение интервью Маши Кац
Значит, «Дневник одной артистки» — это не просто теги в соцсетях?
— Конечно, нет; я все курьёзные цеховые истории стараюсь записывать — они и о ныне живущих, и о тех, кого уже нет с нами. Люди ведь составляют основную часть моего бытия. Затем, когда начала преподавать, пришёл черёд профессиональных находок, которые опробовала на себе, а потом — на учениках. Передо мной разверзлась бездна вопросов, ответы на которые мы искали с ними вместе. Как же это оказалось эффективно для обеих сторон! Тогда я и разделила безымянный доселе файл — житейские истории попали в «Дневник артистки», а профессиональные заметки шли под грифом «Ваш голос». И уже там были подразделы «Диапазон», «Сценическая речь» и другие.
Как наполняли их?
— Очень просто: если в процессе работы с учеником какой-то подход приносил хорошие результаты, писала методологию. Годы моей жизни оставили след в конспектах, которые и стали основой книги. Тогда я, естественно, о ней не думала.
А что послужило толчком?
— Пару лет назад я показала несколько глав Андрею Макаревичу, и он, выпустивший уже несколько книг, спросил: «Почему не издаёшься?» Можно сказать, дал волшебного пинка. И поддерживал, пока я работала над книгой.
Андрей Вадимович — автор забавных рисунков к ней?
— Да, и я считаю, у него получилось гениально! А ведь мы целый год пытались понять, как иллюстрировать этот многоуровневый психоакустический процесс, которым вокал по сути своей является. Пока однажды я, приехав к нему, не начала рассказывать, что такое пение на опоре. «Представь, что у тебя внизу живота кирпич!» — в отчаянии бросила я, и тут всё встало на свои места! Он нарисовал кирпич в животе и другие эскизы всего за два дня, да так наглядно, что даже ребенок сможет применить эту технику. Все разбросанные по тексту рисунки мы опубликовали отдельно в конце книги для того, чтобы было можно их вырезать и повесить на стену. Вот так благодаря талантливому художнику я передала читателю мой опыт концертирующей певицы и педагога со стажем. Спасибо ученикам — без них мне бы не стать писателем (улыбается).
А что привело концертирующую певицу в педагогику?
— Я долгое время была самой известной в России бэк-вокалисткой и записала более 250 дисков для наших исполнителей и коллективов. И однажды поняла, что так не может дальше продолжаться. Да, мой голос и навыки приносят неплохой доход для семьи, но я использую их не по назначению! Бросила бэк-вокал вообще и на полгода села на хлеб и воду. Потом понемногу начала слушать классику и пробовать петь. А затем, чтобы прокормиться, взяла первого ученика, потом второго. И поняла, что это тоже моё!
Насколько должен быть одарённым, молодым, опытным ваш идеальный ученик?
— Счастливы те вокалисты или инструменталисты, которым с самого начала не надо трудиться: на исходных данных большая фора. Но так не у всех: большинство голосов нужно раскрыть, и это нормально! Найти, раскопать тот уникальный тембр голоса, который создаёт акустическую идентификацию. Сегодня мы, как правило, визуализируем вокалиста, а нужно, чтобы его узнавали по голосу. У меня эта узнаваемость всегда была, но ведь и я многое не умела, несмотря на то, что всю жизнь училась и практиковала. А когда ты знаешь, как объяснить это себе, то поможешь и другим. В моей книге есть глава под названием «Разговор с самой собой». Мои ученики — взрослые люди с чёткими творческими целями. С детьми я не занимаюсь — им нужен наставник, который поведет их за ручку в прекрасный мир музыки и будет открывать его грани, а это точно не я. Исключением стала моя дочь Серафима, но и её я спустя какое-то время передала в надежные руки достойного и уважаемого мною педагога.
Сегодня 17-летняя Сима Кац уже известна в джазовых кругах и мощным вокалом, и композициями собственного сочинения. А вот наставником считает именно маму!
— Поставить ручки, привить усидчивость, купить абонемент в филармонию, чтобы вместе постигать высокое искусство — любой родитель-музыкант на это способен. Да, в её детстве был период, когда я устроилась на работу в «Домисольку», где она училась, чтобы присматривать за дочкой. Сима окончила Хоровую музыкальную школу в Палашевском переулке. Всегда хотела быть композитором, собиралась поступать в Институт им. Шнитке на дирижёрско-хоровое, но не была уверена, что сдаст фортепиано. Она ведь занимается с трёх лет, и, видимо, классику играть устала, душа требует нового. И вот уже второй год дочь учится на вокальном отделении джазового колледжа имени Гнесиных.
Вертикаль.
— Да, но это не совсем то, что я бы хотела для неё. Однако понимала, что вмешаться — значит навредить. Слава богу, с педагогом повезло: вокалу Симу обучает Николай Мудрый, у них сразу возник контакт, и она летит к нему в училище. Дочка — мой космический подарок. Она и похожа на меня, и совершенно другая. Прекрасно для вокалистки играет на фортепиано, увлекается гармонией, интересуется звукорежиссурой и пишет музыку на небольшой домашней студии. Ночью встану попить водички — а она сидит творит, пока город спит. Я её первый цензор и советчик: дочь доверяет мне, не стесняясь подчас спросить, как взять ту или иную ноту. «Биохимиком или зубным техником я не стану», — говорит мне Сима, когда вновь заходит разговор о профориентации. Родителям я, помню, говорила то же самое.
Расскажите о них.
— Я родилась в Москве, в интеллигентной еврейской семье, где был культ меня — позднего ребенка: мама родила меня в 38. Папа, инвалид первой группы, полностью потерял зрение, когда мне было 14 лет, и весил 200 килограммов. Он был самым чутким отцом в мире и очень любил музыку, привив эту любовь и мне. Благодаря ему я навсегда влюблена в джаз-рок, прогрессивный рок, в доме была прекрасная фонотека, звучала классическая и джазовая музыка. Мама разделяла наше увлечение и шутила: «Помирать буду — поставьте хорошую музыку, дерну ногой!». Мама много работала и воспитывала меня. Папа старался, как мог, но слепому человеку на инвалидности в любое время тяжело прокормить семью. Он брал на дом работу из Общества слепых. Денег вечно не хватало, но бесценные основы человеческого сосуществования родители в меня заложили — что такое хорошо и что такое плохо, как избегать соблазнов и игнорировать дурновкусие, я узнала рано и пронесла через всю жизнь. И, как и я теперь для Симы, мама и папа были моими первыми поклонниками, ярыми помощниками и самыми преданными моему делу людьми. В пять лет я, очарованная миром звуков, заявила, что буду певицей, и родители делали всё, чтобы я имела возможность заниматься. Они месяцами отказывали себе в мясе, но я ходила в музыкальную школу и брала уроки вокала. Родителей уже нет на свете, а я все помню; каждый день их благодарю, люблю и очень скучаю.
Я впервые услышала голос Маши Кац на диске группы «Квартал».
— Песня «Первый блюз», да? В 1992 году я прошла сумасшедший конкурс в группу: Таня Литвиненко ушла в декрет, ныне покойный Арик (Артур Пилявин, основатель группы «Квартал». — Ред.) устроил кастинг. Цвет моих волос сыграл окончательную роль: он внимательно смотрел на меня, а потом изрёк: «Передайте своим, мы нашли её». После «Квартала» я пела в «Лиге блюза» и в гастрольном туре по Прибалтике узнала, что песня, которую я как сессионная певица записала для альбома Льва Землинского, прошла в национальный отборочный тур. Лёва подал заявку на конкурс «Евровидение» без моего ведома — и не прогадал.
Это был дебют России на «Евровидении», о котором россияне толком и не знали. Легко прошли отбор на родине?
— Я бы не сказала: моими конкурентами были певицы Алиса Мон, Алёна Апина, Вика Цыганова и коллективы «Квартал», «Мегаполис» и «Ногу свело» — последние мне уступили всего один народный голос, так что кастинг и здесь был что надо. Мне нравилась, кстати, их песня «Сибирская любовь», но победил мой «Вечный странник».
Кто был автором песни, образа, постановщиком номера?
— Слова на русском языке мои, музыка и английский текст — Землинского. Образ Юдифь (Маша Кац участвовала в дебютном для России «Евровидении» 1994 г. под именем Youddith. — Ред.), выбрали не случайно: здесь и национальная тема, и новый всплеск интереса к работам великого Густава Климта в Европе. Мы решили сделать ожившую картину на одноименное полотно, отсюда и псевдоним. Европейская публика это поняла и оценила. И режиссуру Валентина Гнеушева, и платье от Павла Каплевича, которое гармонировало с цветом моих волос, а выступление принесло нам 9 место. Радости моей не было предела: никогда страна-дебютант не поднималась выше 18-го! Но на родине этот результат расценили как поражение и на несколько лет отлучили меня от большой сцены. Шёл 1994 год.
А спустя еще пару десятков лет — вновь конкурс: шоу «Голос». Разочарование или восторг?
— О, это очень интересная школа даже для такого лиса, как я. Когда ты, состоявшаяся уже, сидишь и льстишь себе снобистскими надеждами, самое время проверить: ты часом в уксус не превратилась? Да, есть опыт, но там тебе оппонируют молодые, на энергии своей юности забивающие кого хочешь. Победитель один, сильных участников много, и каждый сам выбирает, что он получил — увлекательный эксперимент или фиаско. Для меня — первое, конечно.
Многие зубры отечественной сцены таким образом напомнили о себе, например Андрей Давидян, с которым вы в последние годы дружили.
— К нему после шоу пришла популярность, которой он был достоин, и я рада, что в его жизни случилась эта востребованность, пусть и в последние годы. Он ушёл на пике славы, и нам всем его очень не хватает. Встречаясь в клубе «Форте», мы поначалу не общались, только здоровались. Он был человеком настроения, чаще хмурый и неразговорчивый. Но вот однажды перед концертом заметил, что я начала кашлять, спросил: «Заболела?» Поняла, что это самый добрый человек на свете. Раскрывать секрет целебного коктейля от Давидяна не буду, скажу лишь, что волшебное зелье неоднократно мне помогало не расклеиться в периоды эпидемий. А Андрей в ингредиентах знал толк: однажды мы все решили на Новый год сделать клубу сюрприз, и я приготовила ведро солянки, а он взялся за долму. Что-то там у него не заладилось, потребовалась помощь — и вот уже у нас обоих руки по локоть сморщенные, долма не готова, рассказываем анекдоты и ржём в голос. С ним было очень тепло.
Уходит старая гвардия, которая помнит винил и магнитофонные катушки.
— Мы тоже помним! Я успела поработать на древних, проверенных временем аппаратах. Не было никаких компьютеров, руками склеивали пленку, которая, в свою очередь, была дорогая, и нужно было её экономить. Требовалась качественная запись трека полностью, а не кусками и фразами, как это повсеместно практикуется сейчас. Мастерство каждого участника процесса было необходимым условием, и я застала эту эпоху, работая в тон-студии на «Мосфильме» и на радио «Маяк». Огромного диаметра катушки, аналоговые пульты на 16 или 32 канала. Повезло моему поколению — мы стали свидетелями стремительного развития музыкальных технологий, смены эпох.
Тем ценнее ваши дневники, светская часть которых тоже просится в тираж.
— Я живу подробностями: помню даты, цифры, какая в памятный день была погода, во что были одеты люди. Иногда по полгода ничего не пишу, но выручает Сима, героиня ещё одной моей серии коротких историй — «Дочь жжёт». Последняя её цитата: «Столько народу на улице, а людей не видно». Возможно, все эти зарисовки я действительно когда-нибудь соберу в одну художественную книгу. Но пока не готова об этом думать.
Пока — живые блюз и джаз?
— Любопытно, что все считают меня джазовой певицей. Я же себя к таковым не отношу! И не потому, что не знаю джазовых стандартов в требуемом количестве; знаю и пою ещё как! Просто я темпераментный человек, и мне, рвавшей с «Лигой блюза» стадионы, мало места на амплитуду! (смеётся). Рок, ритм-энд-блюз — вот, пожалуй, моё сегодня. Кто знает, что будет завтра? Конечно, я наслаждаюсь творчеством истинно джазовых музыкантов и вокалистов. Хожу на их концерты и ощущаю, что вот он — высший пилотаж. Понимаю и позицию джазменов, что публику нужно воспитывать — не только для самой публики, но и для себя. Сама же предпочитаю думать о людях и не боюсь злоупотребить шоу. Знаю прекрасных музыкантов, которые способны круто играть, при этом отгораживаясь от зрителя стеклянной стеной. А вот мне «фидбэк» очень важен: я на волне одобрения готова подарить гораздо больше в ответ.
В «Форте» вам с «Квадро» фидбэк обеспечен.
Да, мы с коллективом Вячеслава Горского работаем давно и весело, каждый месяц собирая в любимом клубе аншлаг. Следующий наш концерт состоится 10 февраля — там же, в клубе «Форте». Приходите, будет жарко!
ВИДЕО: Маша Кац и Вячеслав Горский «Time’s Gone»
httpv://www.youtube.com/watch?v=5DrV-JO-RYM
 |
Маша Кац. «Ваш голос. Секреты вокального мастерства» — купить на OZON.ru книгу с быстрой доставкой |
