| Ким Волошин |  |
31 января начинается третий тур по нашей стране российско-американского джазового проекта Jon Davis Trio. До 21 февраля включительно трио Джона Дэвиса даст в 14 городах России и Минске — столице Республики Беларусь — в общей сложности 19 концертов. Планируется также запись альбома в одной из московских студий.
В составе трио — два московских музыканта, контрабасист Григорий Зайцев и барабанщик Игорь Игнатов, а также нью-йоркский пианист Джон Дэвис.
Мы уже не раз писали об этом международном составе, история которого началась 19 лет назад: в сезоне 1999-2000 гг. Джон, Григорий и Игорь несколько месяцев вместе работали в Kerem Görsev Jazz Club — джаз-клубе в Стамбуле, где в то время выступало множество джазменов со всего мира. 17 лет спустя, в марте 2016, трио вновь объединилось — на сей раз для тура по России. Выступления оказались настолько успешными, что год спустя Jon Davis Trio повторило гастрольный тур по Российской Федерации. И вот предстоит третий тур, в котором трио впервые выступит не только в России, но и в Белоруссии.
Джон Дэвис на джазовой сцене уже более трёх десятилетий. В историю джаза он вошёл прежде всего как участник единственного фортепианного трио, в котором играл великий бас-гитарист Джако Пасториус: в середине 1980-х это трио (Пасториус, Дэвис и барабанщик Брайан Мелвин, кстати — ныне живущий в Эстонии) гастролировало по Европе и под названием Трио Брайана Мелвина выпустило выдержанный в акустическом джазовом звучании альбом «Standards Zone», получивший высокую оценку критики, а также ряд «электрических» записей в стилистике фьюжн. Однако ещё до этого пианист играл в квартете саксофониста Джона Хэнди и ансамблях других джазовых звёзд в Сан-Франциско, куда переехал из своего родного Нью-Йорка в начале 80-х.
Дэвис вернулся в родной город в начале 90-х и был пианистом-резидентом нескольких ведущих нью-йоркских джаз-клубов — Blue Note, Smalls, Sweet Basil, Birdland и Smoke (в последнем — как член Биг-бэнда Билла Мобли, с которым Джон записал в прославленном клубе «живой» альбом). В Нью-Йорке он также преподавал на джазовом отделении Университета Новой Школы.
Его коллега по трио Григорий Зайцев — джазовый контрабасист, бас-гитарист, трубач, аранжировщик и бэндлидер. На московской сцене уже два десятилетия, выступал на фестивалях в Бельгии, Китае, США, Польше. Участник ансамблей Анатолия Кролла, Якова Окуня, Олега Бутмана, Сергея Чернышова. Среди тех, с кем Григорий гастролировал и записывался — Стив Турре, Уэйн Эскоффери, Дебора Браун, Стаффорд Хантер, Алекс Сипягин, Михаил Цыганов, Роберт Анчиполовский и многие другие.
Игорь Игнатов дебютировал как джазовый барабанщик в родном Иркутске, на московской сцене с конца 90-х. Играл в ансамблях гитариста Алексея Кузнецова, саксофониста Олега Киреева, пианистов Льва Кушнира и Евгения Гречищева, записался с прославленным джазовым аккордеонистом Владимиром Данилиным на его альбоме «Get Happy».
Во всех концертах тура в качестве специальной гостьи будет принимать участие также молодая вокалистка Кристина Ковалёва. Она получила образование в Российской Академии музыки им. Гнесиных, после чего обосновалась в северной столице, где выступала с Jazz Classic Trio Андрея Зимовца, пианистом Алексеем Черемизовым и ансамблем контрабасиста Григория Воскобойника.
Перед началом тура Джон Дэвис ответил на несколько вопросов «Джаз.Ру».
Обычно, когда музыкант из другой страны приезжает в Россию, журналисты первым делом его спрашивают: «как вам наша страна?». Вы едете в Россию уже не в первый раз. Так как вам Россия?
— Ну, начну с того, что я многое видел в России! В прошлом году у нас был тур исполинского масштаб: месяц в России, девятнадцать городов, 23 концерта, иногда по два перелёта в день плюс длинный переезд на машине… в общем, ничего так себе тур! По большей мере всё это было вполне удобно… видите ли, в абсолютно любой стране невозможно путешествовать совсем уж комфортно. Везде есть свои сложности. Очереди в аэропортах, пробки на дорогах… Россия — большая страна, так что по ней можно много-много ездить, и всё это будут длинные перелёты. Мы летали почти до конца Сибири, у нас было несколько шестичасовых перелётов. И потом нас ещё везли на машине. Да, это непросто! Но это хорошо.
И музыка получается хорошая. Ну, я так надеюсь! Я получил много удовольствия. И вот самое… я не стану говорить «удивительное» — самое позитивное, самое стоящее впечатление от поездок в Россию: это насколько открыта, насколько внимательна российская аудитория. Мы ведь играем в основном оригинальную авторскую музыку, а если стандарты — которых мы играем мало — то в каких-то хитрых аранжировках; определённо не очень простой материал для слушания. И публика очень хорошо это принимает. Наши слушатели показывают нам, как ждали встречи с нами, а после окончания выступления стараются донести до нас свои ощущения, сфотографироваться с нами, взять автограф и так далее. Очень тёплая публика! Уже только поэтому наши поездки имеют смысл.
ДАЛЕЕ: продолжение интервью пианиста Джона Дэвиса, ПОЛНОЕ РАСПИСАНИЕ ТУРА по городам, ВИДЕО!
Вы — американец, ритм-секция — из России. Но, насколько нам известно, встретились вы где-то ещё в третьем месте?
— Да, это интересная история. Лет 17-18 назад я часто ездил выступать в Турцию. Обычно я приезжал с американской ритм-секцией, но однажды оказался в Стамбуле один и встретил там этих ребят. Мы неделю играли в одном из стамбульских клубов, и это была очень хорошая неделя… а потом я вернулся в Нью-Йорк, закрутился в своих повседневных делах и совсем об этом забыл. Но настал век социальных сетей, а ведь новые технологии позволяют не только знакомиться с новыми людьми, это ещё очень эффективное средство восстановления старых связей. Как это получилось: у меня в Нью-Йорке есть знакомые музыканты из России, и один из них упомянул в социальной сети Гришу Зайцева — он знает и его, и Игоря Игнатова. Я даже сначала не вспомнил эти имена. И вдруг год назад Гриша написал мне… и тут я вспомнил, что когда-то, за шестнадцать лет до этого, мы втроём играли вместе целую неделю!
Гастрольные поездки — всегда неисчерпаемый источник впечатлений, которыми музыканты любят делиться…
— Конечно! В России сложность на гастролях, конечно, прежде всего в трудности языка, в языковом барьере. Наши языки очень разные, а надо как-то понимать друг друга. И ещё: очень интересно бывать в таких, скажем так, аутентичных местах России, куда западные туристы обычно не попадают. Что видят туристы? Красную площадь в Москве и Дворцовую площадь в Санкт-Петербурге. А я побывал в Саратове, в Балаково, проехал всю Сибирь… Там, откуда я, считается (ну, благодаря кинематографу, конечно), что Сибирь — это такой страшный ужас. А на самом деле она прекрасна. Я побывал в трёх или четырёх сибирских городах, и у меня буквально открылись глаза.
После двух туров по России и приближающегося третьего можно ли сказать, что у вас сложилось сотрудничество?
— Весьма похоже на то! Реакция на многие наши выступления в России, в том числе на больших площадках, была очень хорошая: битком набитые залы, тёплый приём. Посмотрим; хотелось бы продолжать!
Как вообще ощущения от российской джазовой сцены — удалось кого-то послушать?
— Конечно. Я слышал молодых музыкантов в Москве и — вот представьте себе — в Саратове, и хотя саратовские музыканты были очень молоды, вероятнее всего — студенты, они хорошо играли. Но самое яркое впечатление — это бар The Hat в Санкт-Петербурге, который, я уверен, знаком всем, кто интересуется джазом и бывал в этом городе. Такой интенсивности джема, которая, кажется, только возрастала к двум или трём часам ночи, я не видел нигде, кроме Нью-Йорка! А ещё я послушал в Санкт-Петербурге местный биг-бэнд и познакомился с Давидом Голощёкиным, который отлично играет на скрипке и флюгельгорне — он солировал с этим биг-бэндом: прекрасный музыкант и приятный собеседник. На самом деле, пока вы не спросили, я как-то и не осознавал этого — но да, я послушал в России довольно многих музыкантов, и многие были просто очень хороши, но это даже и не удивительно. Я же знаю по Нью-Йорку многих русских джазовых музыкантов; кстати, двое из них тоже из Санкт-Петербурга — гитарист Илья Луштак и саксофонист Дмитрий Баевский. Опять же, басист Борис Козлов, пианисты Миша Цыганов и Миша Пятигорский… Я много играл и записывался с басистом Дмитрием Колесником, знаю трубача Виталия Головнёва, играл с ним в биг-бэнде… Я не играл с Алексом Сипягиным, но он постоянно играет с моим добрым приятелем, пианистом Дейвом Кикоски. Так что русская традиция глубокого постижения музыки мне хорошо известна. А в наше время, благодаря интернету, новой среде распространения информации, талантливые музыканты буквально взлетают, как ракеты.
Вы всё ещё преподаёте?
— Не так много. Я около девяти лет преподавал в Университете Новой Школы, но такой серьёзной работы в образовательной системе у меня уже давно нет — хотя вот прямо на следующей неделе я буду играть на занятиях в Коллективной школе музыки Нью-Йорка (Collective School of Music New York), точнее, на их отделении, которое называется Drummer’s Collective — я там концертмейстер, играю в ритм-секции с молодыми барабанщиками-студентами.
Удивительно, как много молодых музыкантов каждый год приходит в эту музыку. Джаз — очень небольшой сектор музыкального искусства, и заработки в нём, прямо скажем, ниже, чем в других видах музыки. Но сотни и тысячи молодых людей продолжают учиться джазу, стремиться играть джаз. В чём, как вы думаете, заключается их мотивация? Где, где все они будут потом играть?
— Вы задали, в общем-то, Главный Вопрос джаза. Как распространить знания о джазе? Как нести джазовую культуру в окружающий мир? Ведь в мире сейчас очень немного возможностей для выступлений джазовых музыкантов. Мир звукозаписи резко изменился: у каждого музыканта теперь дома своя студия, но записи джазовых музыкантов практически никто не продюсирует, почти не осталось фирм грамзаписи. Что же остаётся?
А ответ прост. Джаз будут продолжать играть только те, кто не может не играть джаз. И не то чтобы они гордились своей преданностью джазу, размахивали ей! Слушайте, мне приходилось говорить родителям моих учеников, которые спрашивали меня, нужно ли их ребёнку продолжать заниматься: если перед молодым музыкантом встаёт выбор между джазом и чем-то другим, нужно выбрать что-то другое, не джаз! Что делать: идти в колледж учиться на бухгалтера, или продолжать играть на саксофоне? Я всегда говорю: если он или она не против учиться на бухгалтера, надо идти учиться на бухгалтера, даже если на саксофоне хорошо получалось. Но вот если он или она хочет только играть на саксофоне… Надо чётко понимать, что дальше уже не будет «запасного варианта», «плана Б». Просто игре нужно будет посвятить всю жизнь, все силы, всё время. Да, играть джаз — это прекрасно, это целый мир, музыка вознаграждает музыканта восхитительными переживаниями. Но! Я занимаюсь этим уже сорок лет и всё ещё не ощущаю, что это вот и есть моя работа. Я не чувствую, что у меня есть работа!
Такой образ жизни — не для каждого. Это не для слабых духом, вот уж точно! Для занятий джазом, и только джазом, ничем, кроме джаза — надо иметь огромный запас внутренней прочности. Возможно, поэтому такое большое количество музыкантов теперь идёт преподавать. Раньше это был именно что запасной вариант, план Б. Теперь люди просто-таки стремятся преподавать! В моей молодости мы говорили: ну, не пробьюсь как исполнитель — пойду преподавать. Нынешние ребята говорят: буду преподавать, а заодно и сам поиграю. У меня такое ощущение, что в этом плане джаз уже почти сравнялся с классической музыкой: это вид музыки, который стоит на образовательной системе — она его порождает, она его и поддерживает. Я не стану разбирать, хорошо это или плохо. Это просто теперь ТАК.
Но, в отличие от других ребят моего возраста, я уверен, что джаз сейчас ничуть не хуже, чем был раньше. Мне нравится слушать музыкантов новых поколений. Мне смешно, когда ребята 20-30 лет стонут, что «после Майлза, Трейна, Хёрби Хэнкока и Маккоя всё кончено». Мне смешно, когда музыканты 40-50 лет жалуются, что «эта нынешняя молодёжь не свингует, а только и знает, что играть в нечётных размерах». Я не согласен с этим! Я не чувствую, чтобы традиция прерывалась. От Эрла Хайнса к Баду Пауэллу, потом к Биллу Эвансу и Хёрби Хэнкоку развитие традиции не прекращалось, а это пятьдесят лет истории; и если развитие не прекратилось за пятьдесят лет, я не думаю, что оно должно прекратиться и в следующие пятьдесят.
Да, новые поколения джазменов играют другую музыку. Нынешний джаз может быть иным, размер и форма могут не совпадать с прежними, ощущение свинга изменяется, но оно же менялось и раньше — между ритмическими принципами Джо Джонса и Элвина Джонса большая разница, а ритм Элвина отличается от ритма Тони Уильямса! И при этом новые поколения по-прежнему впитывают всё, что было до них, и продолжают идти своим путём. Просто так устроено человечество в принципе. Жизнь не останавливается!
ПОЛНОЕ РАСПИСАНИЕ ТУРА ТРИО ДЖОНА ДЭВИСА ПО РОССИИ
31 января — клуб Алексея Козлова
Февраль
1 чт. — Белгород (филармония)
2 пт. — Воронеж (филармония)
3 сб. — Москва, клуб «ЭССЕ»
4 вс. — Новосибирск («Парк Кафе»)
5 пн. — Красноярск (филармония)
6 вт. — Новосибирск (филармония)
7 ср. — Хабаровск (драмтеатр)
8 чт. — Комсомольск-на-Амуре (Д/К Авиастроителей)
9 пт. — Магадан (филармония)
11 вс. — Петропавловск-Камчатский (филармония)
12 пн. — Владивосток (филармония)
13 вт. — Южно-Сахалинск (филармония, ККЗ Комсомолец)
14 ср. — Тверь (филармония)
15 чт. — Астрахань (филармония)
17 сб. — Москва, Jam Club. 20:00, от 2000 ₽
18 вс. — Подольск КПЦ «Дубровицы»
19 пн. — Минск, в рамках фестиваля «Минский джаз» (клуб им. Дзержинского, Комсомольская, 30. Предварительная продажа билетов только в офисе Национального концертного оркестра РБ (ул. Киселёва, 2, цокольный этаж, тел (+375 17)284-7440).
20 вт. — запись в студии. Предполагается участие трубача Джоша Эванса (Josh Evans)
21 ср. — Москва (Камерный зал филармонии)
ВИДЕО: Jon Davis Trio «Beauty and the Blues», С.-Петербург, 2016
httpv://www.youtube.com/watch?v=tRMKqtQUM3Q
Ой-йо, а Нижний Новгород в этот раз обделили визитом.