| Александр Беляев фото: Алексей Молчановский |
 |
Уже несколько лет в Ярославле в майские праздники проходит Международный музыкальный фестиваль, у которого нет какого-то особенного яркого названия, но все его называют «башметовский». Юрий Башмет, выдающийся академический альтист, действительно, — инициатор и артистический директор фестиваля.
В этом году Фестиваль, который обычно захватывает и Ярославскую филармонию, и малые залы в окрестных городах со старинными названиями (Мышкин, Гаврилов-Ям…), состоялся в девятый раз. Открытие обычно происходит с большим державным пафосом — первые лица города, речи и так далее, — а продолжается нормальными аншлагами и восторгами неизбалованной публики. Тут надо добавить, что город Ярославль, хоть и не имеет высшего музыкального учебного заведения, но чувствительной публикой похвастаться может вполне. Поэтому реально хорошие музыканты, пусть и не достигающие звездности грэмминосного Башмета, тут всегда идут на ура.
В этом году по традиции в классическую программу затесался кроссовер-коллектив, то есть ансамбль музыкантов, играющих classical/jazz crossover. А именно — London Brass. Лондонский духовой децимет — ансамбль из десяти человек — работает на очень странной, фактически ничейной, земле. Они играют переложения классических произведений для медных духовых, попсовую киномузыку и джазовые произведения, написанные специально для них. На концерте в Ярославле London Brass сыграли довольно тяжелую версию произведения Джона Дауленда, в оригинале написанного для клавесина, а также один из «Славянских танцев» Дворжака, Мазурку №2 Вийа-Лобуша, Венгерскую рапсодию Листа — в общем, всё такое подвижное и с национальным колоритом. Начиналось, повторюсь, тяжеловато и не без шероховатостей исполнения, но к финалу музыканты раскачались и заставили зал чуть ли не плясать. Дело, в общем, в репертуаре: «Караван» Эллингтона (на самом деле Хуана Тисола. — Ред.), «Кариока» Винсента Юманса и смешное постмодернистское нечто «Вариации ‘Сюрприз’» современного английского композитора Пола Харта.
О том, как сложился этот странный London Brass, как подбирать для него репертуар и записывать его, мы поговорили с лидером коллектива трубачом Эндрю Кроули.
Музыка для медных духовых ассоциируется с джазом. На вас какой ярлык можно навесить — вы классики или джазмены?
— Никакого: мы и те, и другие. Семь музыкантов группы — с академическим образованием, как я, трое — джазмены. Причём трубач, тромбонист и тубист, как ни странно. Наш трубач Джон Баркли долго играл в группе [британского джазового пианиста] Кенни Уиллера. И тубист Орин Маршалл тоже.
Я сам обожаю джаз. В детстве в Лондоне я ходил на концерты Майлза Дэйвиса, а также Чета Бейкера, Фредди Хаббрада, Бадди Рича, Гила Эванса…
ДАЛЕЕ: продолжение интервью Эндрю Кроули
То есть вы застали джазовую историю.
— Немного. Но мы и современным джазом занимаемся. Джон Сёрман (John Surman), саксофонист, сочинил для нас произведение «Free and Equal», которое мы записали с [барабанщиком] Джеком ДеДжонеттом для лейбла ECM.
То есть вы играете, так сказать, композиторский джаз?
— Да, для нас пишут современные композиторы, которые тяготеют к джазу. Это, например, достаточно молодые Майк Гиббс, Джанго Бейтс, Ричард Беннет. Из уже знаменитых — Марк-Энтони Тёрнейдж…
Его все знают по альбому «Scorched» (2004) с музыкой Джона Скофилда.
— Да, он самый. А я знаю Марка очень хорошо, мы дружим. Для нас он написал десятичастное произведение «Set To». Но это было давно (в 1993. — А.Б.). Ещё мы играли с австралийским трубачом Джеймсом Моррисоном. Такой вроде как уличный музыкант по прозвищу «Мундог» тоже играл с нами. Мы очень любим сотрудничество с разными музыкантами!
Децимет — это маленький оркестр или большой ансамбль?
— Это вообще оптимальное число музыкантов (смеётся). Нет, действительно: перемещаться не так сложно, как биг-бэнду, но в то же время можно играть большой саунд, и исполнять что угодно.
Записываемся мы живьём в микрофон, в естественной акустике. Лучшая акустика — в церквах. Играем всё произведение целиком, постпродакшн потом делается минимальный.
Как вообще сложился ваш коллектив?
— Мы все родились и учились в Лондоне, знаем друг друга с юности. Я хотел создать большой духовой ансамбль и просто заранее уже знал, кто мне подойдёт. Я сразу решил, что, конечно, десяток классических музыкантов — это прекрасно, но это ограничивает, поэтому надо добавить джазменов. В результате мы питаем друг друга музыкально. Мы вообще не слишком много разговариваем — мы играем, слушаем и реагируем.
Все успешные музыканты говорят, что хорошие личные отношения чуть ли не важнее, чем профессионализм.
— Да, это фундамент. Как у группы U2, которая никогда не менялась (смеётся).
Тем не менее, один из вас всё-таки не лондонец.
— Верно, один наш трубач живет в Манчестере, а родом он вообще из Уэльса. Там своеобразный акцент, над которым мы, столичные жители, слегка издеваемся (смеётся).
Расскажите, пожалуйста, про этот странный «Сюрприз» Пола Харта.
— Пол Харт — талантливый композитор, изначально джазовый музыкант. Очень умный человек. Умеет сочинять в разных стилях, знает всех музыкантов нашей группы и пишет конкретно под каждого. То, что мы исполнили — это очень хитрое произведение: симфония Гайдна «Сюрприз», которая развивается всякими сумасшедшими вариациями, от Бриттена до джазового биг-бэнда… Это очень интересно играть, и публике везде нравится.
А вы любите развлекать публику?
— Конечно! (смеётся) От духового ансамбля и ждут какого-то веселья и энергии. Старому джазу это было свойственно. А сейчас, кстати, в Лондоне джаз — повсюду. Можно сказать, мода. Масса интересных событий!
ВИДЕО: London Brass в Ярославле, сюжет канала «Россия Культура»
