Lundstrem-Fest-100: фестиваль памяти Олега Лундстрема в Казани — история с картинками

Предисловие

Рассказать есть о чём, тем более, что события такого масштаба в Казани давно не было. Ведь Олег Лундстрем — это казанский бренд, как любят выражаться наши чиновники. Готовиться автор этих строк начал больше года назад, написал перечень «мероприятий»: концерты фестиваля, подарочное издание альбома «Лундстрем в Казани», историко-музыкальная научно-практическая конференция и народные гуляния в парках и скверах, а в довершение — дом-музей Олега Лундстрема. Понимал, что на дом денег не дадут, но, наученный опытом, знал, что обязательно что-то вычеркнут. Вот на этот случай пусть будет музей, который заменят мемориальной доской.

Пошёл с этим списком в министерство местной культуры, к замминистра, милой даме, которая решает финансовые вопросы, поэтому главная, ну и к джазу тоже неравнодушная. Она его взяла, прочитала, воодушевилась, но сказала: сейчас не время, на носу мировое первенство по водным видам спорта, вот как только проплывут, так сразу и возьмёмся. Позвоню, ждите. Прошел спорт, за ним лето, я забеспокоился: а где милая дама? Мне говорят — уплыла вслед за водными видами, а новый зам ещё не вошёл в курс дела. К тому же кризис.

В конце концов в списке у меня осталась одна книга под названием «Лундстрем. Джаз. Казань» — о «шанхайском следе» в культурной истории города. Знакомясь с документами и литературой, понял, что хотя денег нет, но зато есть много белых пятен в этой во многом трагичной истории джазового оркестра, который вернулся на родину. С проектом письма на имя Высокого начальника пришел в консерваторию, где, как я слышал, в конце 40-х годов учились «шанхайцы» во главе с Олегом Лундстремом. Этот шаг оказался счастливым для всей лундстремовской идеи: ректор Рубин Кабирович Абдуллин сказал — книгу издадим в двух вариантах: как подарочный альбом и как академическое издание, конференцию проведём, и фестиваль со звёздами тоже! Обращусь сначала к мэру, если не поможет — к президенту!

Мы воодушевились. Мы — это как бы оргкомитет фестиваля: за концертную часть отвечает проректор консерватории Елена Хакимова, главный по конференции — проректор Юрий Карпов, и я, который из джазовой общественности и причастен к изданию книги: доцент со стороны. Работаем (Елена подготовила три сметы — от «гуляем на всю катушку!» до «культурно отдыхаем по-скромному») и ждём решения финансовой проблемы, которая одна: дадут или не дадут? Проходит месяц, другой, до рождения Лундстрема осталось три недели. Их ответ: денег нет! Ответ Рубина Абдуллина: а я всё равно проведу!

Так чиновничья Казань сделала вид, что не заметила юбилея своего прославленного джазмена. У них — кризис, проблемы с выборами (пришел новый начальник, кто его знает, а вдруг…), а тут офшоры ещё начали трясти: не до джаза. А вот у нас — праздник, который всегда с нами: на юбилей Фейертаг приехал!

Фейертаг

Последний раз приглашал Владимира Борисовича больше десяти лет назад. Опасался: много времени прошло, как там Фейертаг? В Казани эту нашу джазовую энциклопедию с человеческим лицом любят со времен фестиваля «Джазовый Перекрёсток». В.Б. тоже любит приезжать в Казань, где у него, кроме джазовых интересов, есть ещё и друг детства. Так вот: Фейертаг жив, здоров, весел и энергичен, а начнет говорить о джазе — просто Златоуст, невозможно оторваться, хочется слушать ещё и ещё…

Я бы сравнил его с Ираклием Андронниковым: видимо, туманная атмосфера питерской интеллектуальной интеллигентности способствует появлению таких гениальных рассказчиков. При этом В.Б., согласно канонам джазовой импровизации, знает меру, и форма его высказываний отличается ясностью и логикой построения. Вот что надо записывать — в назидание потомкам — нашим телевизионным пропагандистам культуры: как насчёт цикла передач «Фейертаг говорит о джазе, и не только»? Так, кстати называлось его выступление 6 апреля. Смотрите: говорит и указывает Фейертаг! Фейертаг считает так!

Фрумкин и Анна

В первый день фестиваля, сразу по прибытию в Казань оркестра имени Олега Лундстрема, состоялась пресс-конференция с участием художественного руководителя и главного дирижера Бориса Фрумкина и певицы Анны Бутурлиной. Фрумкин рассказал о том, как в Москве отметили день рождения Лундстрема концертом в Кремлёвском дворце, а затем, отвечая на вопросы журналистов, покритиковал нашу культурную власть за недостаточную заботу о джазе. Что, впрочем, характерно как для советских времен, так и теперешних: только тогда давила идеология, а сейчас — всеобщая коммерциализация. Тем не менее, оркестр существует и явно прогрессирует. Последнее отметил после концерта В.Б., но об этом ниже. Поздравив всех с праздником, Борис Михайлович вместе с Анной отправился на репетицию в Большой концертный зал.
ДАЛЕЕ: продолжение подробного репортажа из Казани, много ФОТО 

Замечу, что после блаженных джазовых дней в Молодёжном центре (вспоминая «Джазовый перекресток») с его замечательной атмосферой, связанной с тем, что весь фестиваль происходит на всех своих фазах в одном месте (концертный зал, ресторан, гостиница в одном флаконе), я почувствовал нечто схожее в атмосфере этого фестиваля.

И встреча с прессой, и репетиции с концертом, и заседание конференции, и кормление в столовой — все происходит в одном здании консерватории, и даже постоянное звучание музыкальных инструментов и в классах, и в коридорах «консы» — все это создаёт атмосферу музыкального праздника…

Концерт и фестиваль открыл кратким приветственным словом В.Б.Фейертаг, предоставив право ведения концерта Борису Фрумкину.

Концерт прошел на одном дыхании. Фейертаг в обмене мнениями за кулисами отметил прекрасный строй, замечательные аранжировки, баланс звучания между группами инструментов, умно подобранный материал, соответствующий духу праздника в честь маэстро джаза. Резюме В.Б.: оркестру с таким руководителем повезло, Фрумкин — именно то, что так было нужно для продолжения особой интеллигентной линии джаза, завещанной «шанхайцами».

Анна Бутурлина дополнила картину концерта своими удивительно благородными красками, прекрасно показав себя в традиционном джазовом репертуаре, который хорошо знаком любителям джаза и поэтому был ожидаем публикой и встречен овациями.

Зал был полон, оркестр завел пружину концерта упругим свингом, и в завершение Анна показала себя во всем блеске. На бис уже не было времени, потому что поезд уходил через 20 минут.

За кулисами успели обменяться мнениями, сфотографироваться, Рубин Абдуллин успел взять автограф у Фрумкина и вручить сувенир Фейертагу. На этом первый день фестиваля завершился.

Встреча с Фейертагом 6.04.16. 13:00

Встреча с Владимиром Борисовичем Фейертагом в афишах значилась как «Разговор о джазе и не только».

Проходила она в органном зале консерватории (есть у нас и такой, очень уютный зал с небольшим органом), и его открыл проректор консерватории Юрий Карпов, представив В.Б. Фейертага.

Владимир Борисович увлекательно, как только он один может, представил слушателям свой взгляд на эволюцию и развитие джаза, рассказал о взаимодействии европейской музыкальной традиции с джазом на всех этапах его развития, ответил на вопросы из зала.

Как всегда, Фейертаг был на высоте: он и показывал, и рассказывал, а зал — в основном это была консерваторская молодёжь, — внимала увлекательной речи Владимира Борисовича.

Как понимаете, я не смогу пересказать своими словами выступление В.Б.

Со своим дополнением выступил руководитель филармонического джаз-оркестра Анатолий Василевский, рассказав о своих встречах с Олегом Лундстремом в начале 60-х годов.

На этом встреча закончилась, а джазовому фестивалю предстояло вступить в фазу кульминации. Об этом в следующей части нашей истории.

Конференция 7.04.16. 10:00

Официальное название конференции: Всероссийская научно-практическая конференция «Олег Лундстрем и традиции отечественного джаза». Доклады можно разделить на три группы: посвящённые 1. жизни, творчеству и наследию Олега Лундстрема, 2. преподаванию джаза в музыкальных учебных заведениях, от школы до консерватории, и, наконец, 3. общим проблемам развития джаза и организации джазовых событий (фестивали, концерты и т.д.).

Программу конференции открыл доклад В.Б. Фейертага.

Здесь и далее привожу текст из печатной программы, выпущенной консерваторией:

Фейертаг Владимир Борисович. Санкт-Петербургский государственный институт культуры, профессор кафедры музыкознания и музыкально-прикладного искусства, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, член Союза композиторов России. «Лундстрем. Победы и неучтённые возможности»

Владимир Борисович в присущей ему свободной манере рассказал о так называемом «московском» периоде жизни оркестра с 1957 по 1990-е годы, отраженном в кривоватом зеркале советской прессы. Многие цитаты были смешными, например о недопустимости в концертном зале пения в микрофон и т.п., но в те времена подобные претензии, опубликованные в прессе, тем более от лица мастеров литейного производства или заслуженной ткачихи, могли принести реальные неприятности оркестру. Для меня очень важной в оценке творчества Олега Леонидовича, сделанной В.Б. Фейертагом, показалась мысль об упущенной возможности Лундстрема полностью реализовать свои музыкальные идеи, проявившиеся в 1945-47 годах в Шанхае. Это В.Б. связал с особенностью личности Олега Леонидовича, который в 60-70-е годы прежде всего давал возможность проявиться молодым музыкантам и аранжировщикам, таким как Гаранян и Долгов, а сам предпочитал уходить в тень.

Вслед за Фейертагом своими воспоминаниями о совместной учебе на композиторском отделении консерватории очень живо и темпераментно поделился профессор Луппов.

Луппов Анатолий Борисович. Казанская государственная консерватория имени Н.Г. Жиганова, профессор кафедры теории музыки и композиции, народный артист Республики Татарстан, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, Марий Эл и Республики Татарстан. «Вспоминая Олега…»

Это было очень интересно: живой свидетель студенческих лет Олега Леонидовича. Представьте, Лундстрему тогда было лет 37-38, слава, хоть и прошлая, лучшего биг-бэнда Шанхая — и они с 20-летними студентами из провинциальной Казани общаются на равных! Встречаются на вечеринках, сочиняют музыку, вместе выпивают и до хрипоты спорят. Анатолий Борисович так увлёкся рассказом о споре по поводу лейтмотива первой симфонии Лундстрема, которую тот сочинил как дипломную работу, что сначала пытался этот лейтмотив пропеть, а затем подскочил к фортепиано и сыграл кусочек лундстремовского опуса. Это было круто!

Еще одна форма доклада, близкая к академической, принятой на подобных конференциях, прозвучала далее.

Черникова Лариса Петровна. Институт востоковедения Российской академии наук, старший научный сотрудник, кандидат исторических наук (Москва). «Лундстремовцы: от становления студенческого оркестра до Первого мирового фестиваля джаза в Китае (1932–1947 гг.)»

Я очень рад, что смог разыскать (это оказалось не так просто, пришлось прикинуться начинающим китаистом, желающим практиковаться в китайском языке) Ларису Черникову. Судьба её свела с Олегом Лундстремом в Шанхае.

Я не путаю, Ларисе Петровне, судя по фотографии, еще далеко до ста лет, и эта встреча случилась не в 40-х годах, а в 2000-м, когда Черникова проходила стажировку в Китае, а Лундстрем с кинодокументалистами проезжал по путям своей молодости. Так историк-востоковед сначала стала поклонником обаятельного и мудрого старика, а затем превратилась в нашего, джазового человека, и стала исследователем китайского периода жизни Лундстрема и его команды. Именно научного исторического подхода пока не хватало нам в пёстрой биографической путанице из фактов, мифов и домыслов, которых так много в длинном списке литературы и других источников по китайскому и казанскому периоду жизни Лундстрема. Тем более и сам Олег Леонидович, и его «шанхайская» команда не любили откровенничать о своем прошлом, особенно харбино-шанхайском периоде, это стало их отличительной особенностью после встречи с советской действительностью конца 40-х годов. Об этом, в частности, говорил следующий докладчик на конференции.

Зисер Игорь Григорьевич. Казанский государственный архитектурно-строительный университет, Институт архитектуры и дизайна, доцент кафедры дизайна, кандидат технических наук; организатор фестиваля «Джазовый перекресток». «Шанхайский след» в Казани: 1947–2009.

У меня были двое содокладчиков, уважаемые в Казани джазовые деятели, лично причастные к лундстремовской истории, с которыми я постоянно советовался, уточняя детали. К тому же очень ценную часть фотоматериалов из архивов Виктора Деринга, одного из «шанхайцев», предоставил его сын Дмитрий, ровесник исторического морского перехода «Шанхай –Находка» 1947 года на пароходе «Николай Гоголь». Я впервые продемонстрировал в докладе некоторые фото середины 40-х:

Василевский Анатолий Александрович. Казанский государственный институт культуры, профессор кафедры эстрадно-джазовой музыки, заслуженный деятель искусств Республики Татарстан; Филармонический джаз-оркестр Республики Татарстан, дирижёр; Деринг Дмитрий Викторович. Детская музыкальная школа № 16 имени О.Л. Лундстрема, преподаватель, заслуженный артист Республики Татарстан (Казань)

Анатолий Василевский дополнил выступление профессора Луппова своими воспоминаниями о первых встречах с Олегом Леонидовичем. Интересная деталь в его биографии, как продолжателя в Казани биг-бэндового дела Лундстрема и Деринга: он в 1960 году приехал в Казань из Архангельска поступать в консерваторию только из-за уверенности, что здесь живет и работает весь оркестр Лундстрема.

В своем докладе я, пользуясь материалами из архива В.Деринга, наконец уточнил список всех 19 репатриантов 1947 года, которые вместе с Лундстремом составляли в то время единое целое в виде прекрасного оркестра, с полностью укомплектованным реквизитом: инструментами, костюмами, пюпитрами и богатейшим нотным материалом. Ценность всего этого богатства для Родины, на которую они стремились вернуться еще с конца 30-х годов, трудно переоценить. Это сегодня, а тогда им сказали: ваше место на помойке истории всего прогрессивного человечества. А для кого-то из ваших — и у параши.

Вот этот список: Олег Лундстрем, руководитель; трубы: Георгий Баранович, Виталий Серебряков, Олег Осипов, Иннокентий Горбунцов, Алексей Котяков; тромбоны: Константин Маевский, Григорий Осколков, Анатолий Миненков, Иннокентий Бондарь; саксофоны: Владимир Серебряков, Игорь Лундстрем, Виктор Деринг, Лев Главацкий, Анатолий Голов; ритм: Юрий Модин, Александр Гравис, Онуфрий Козлов, Зиновий Хазанкин. Большинство музыкантов из этого списка в 1948-49 годах поступили в Казанскую консерваторию, и нам посчастливилось найти в архиве подлинники документов — с фотографиями, аттестатами, характеристиками, автобиографиями… Часть этих мартериалов была представлена в докладе, но основная часть будет опубликована в течение года, в том числе и на «Джаз.Ру».

На фото 1947 года незадолго до отъезда из Шанхая вы видите этот состав, за единственным исключением: место второго справа в верхнем ряду трубачей В.Добровольского в команде репатриантов занял Виталий Серебряков.

Далее мне удалось проследить изменения в оркестре с 1956 года, когда в ноябре Росконцерт официально принял на работу Оркестр под управлением Олега Лундстрема, и до разделения «шанхайцев» на москвичей и казанцев. История об этом разделе — достаточно трагичная. Уточнения по составу необходимо сделать, так как во многих джазовых изданиях публикуются неверные данные о составе оркестра в эти годы. Приведу пример: вот компакт-диск «Мелодии» 2006 года, «С чего начинался Лундстрем».

В аннотации Глеб Скороходов (1930-2012) пишет о составе 1956 года и делает несколько ошибок. Указывает первый «шанхайский» состав без Горбунцова, Котякова, Осколкова (видимо, опечатка), но называет фамилии музыкантов: Бондарь, Миненков и Виталий Серебряков, которые после приезда в Казань по разным причинам в оркестре не играли.

Наконец, удалось раскрыть самое тёмное и болезненное пятно в биографии оркестра — дело саксофониста Льва Главацкого, арестованного в августе 1949 года и осужденного на 10 лет по 58 статье. Но об этом я планирую более подробно рассказать позднее, в публикации глав из истории Олега Лундстрема и его оркестра под названием «Лундстрем-Дао. Синкопы джазовой судьбы».

На этом собственно «лундстремовская» линия в докладах была исчерпана. Но были, на мой взгляд, очень интересные доклады в разделе методики преподавания джаза, и я их перечислю:

Полеха Ангелина Евгеньевна. Государственная классическая академия имени Маймонида, старший преподаватель кафедры теории и истории музыки факультета мировой музыкальной культуры (Москва). «Джазовое сольфеджио в вузе: методика и практика»

Мерзлякова Елена Александровна. Казанская государственная консерватория имени Н.Г. Жиганова, старший преподаватель кафедры теории музыки и композиции; Казанский музыкальный колледж имени И.В. Аухадеева, заведующая отделением «Музыкальное искусство эстрады». «Джазовое сольфеджио в музыкальном колледже: из опыта работы»

Чусовитина Алсу Фаннуровна. Детская музыкальная школа № 16 имени О.Л. Лундстрема, заместитель директора по учебно-воспитательной работе (Казань). «Особенности преподавания джаза в детской музыкальной школе»

Щербаков Юрий Анатольевич. Казанский государственный институт культуры, старший преподаватель кафедры эстрадно-джазовой музыки. «Работа над гаммами и развитие исполнительской техники джазового саксофониста»

Беговатова Мария Андреевна. Казанская государственная консерватория имени Н.Г. Жиганова, доцент кафедры деревянных духовых инструментов, кандидат искусствоведения. «Современные джазовые приёмы игры на саксофоне»

7 апреля, 16:00 Малый зал консерватории. «Фольклор и джаз»

Концерт студентов композиторского отделения консерватории наложился на работу конференции, поэтому физической возможности побывать на нем не было. Предлагаю ознакомиться с программой, подготовленной под руководством профессора Александра Маклыгина под названием «Фольклор и джаз»

1. Композитор: Екатерина Шатрова. Вариации на тему болгарской народной песни «Делю-гайдук» для скрипки, виолончели и фортепиано
Исполнители: Екатерина Шакирова (скрипка), Сергей Пономарев (виолончель) и Екатерина Шатрова (фортепиано)

2. Композитор: Мердан Бяшимов. «Бакан гыз» (»Ее взгляд») для голоса, дарбуки, саксофона и фортепиано
Исполнители: Астан Байрамов (вокал, дарбука), Умыт Айназаров (саксофон) и Мердан Бяшимов (фортепиано)

3. Композитор: Мердан Бяшимов. «Айви» для фортепиано, бас-гитары и ударной установки Исполнители: Дмитрий Гордеев (бас-гитара), Аркадий Гасилов (ударная установка) и Мердан Бяшимов (фортепиано).

7 апреля, 18:30, Большой концертный зал. «Винцкевич приглашает»

Леонид Винцкевич — джазовый пианист и композитор, широко известный не только в России, но и за ее рубежами, поэтому читателям джазового портала его представлять не надо, так же как участника концерта, гитариста Алексея Кузнецова.

Оба они не только слава российского джаза, но, добавлю, и его честь. Мало найдется сегодня таких преданных идее джаза и бескорыстных людей на российской джазовой сцене. Последнее особо важно отметить, учитывая финансовую подоплёку нашего юбилейного фестиваля, которая до последнего дня оставалась под угрозой недобора средств.

Представил участников концерта Владимир Борисович Фейертаг, и сделал это с присущим ему юмором, отметив редкую на джазовой сцене трёхколенную «династию» Винцкевичей.

Первое отделение концерта Леонид, основатель и бессменный лидер фестивального движения «Джазовая провинция», с которой он неоднократно бывал в Казани, посвятил джазовым стандартам и блюзу. Сначала в дуэте с неувядаемым российским гитаристом Алексеем Кузнецовым, а затем с присоединившимся к ветеранам Леонидом-младшим (в программе значился как Junior) , — внуком нашего замечательного пианиста.

Я могу с полным правом назвать Леонида-старшего «нашим», потому что в конце 60-х — начале 70-х он учился в Казанской консерватории, впитал воздух ( в те времена особенно насыщенный джазовыми «испарениями») казанского джаза, что определило всю его последующую судьбу, как джазового музыканта. Так что Леонид Винцкевич родной нам, казанцам, по крови и духу, и конечно, об этом он вспомнил, обратившись к залу.

Джуниор, присоединившись к дуэту «дедов», как говорится, песни не испортил, исполнив блюз. Совсем не по-детски (ему только 16) просипел пару куплетов в манере Сонни Бой Уильямсона, а затем очень неплохо продолжил на губной гармонике. В первом отделении больше никого из музыкантов мы не увидели, так что на перерыв народ пошёл в ожидании новых приятных впечатлений от второго.

Второе же отделение открыли авторские композиции Леонида и его сына, саксофониста Николая Винцкевича, в сопровождении перкуссии Вартана Бабаяна.

Эту современную музыку, довольно сложную для восприятия, зал принял удивительно тепло: чувствовалось — в зале публика подготовленная. Николай в этих пьесах составил достойную пару своему отцу.

В заключительной фазе концерта на сцене появились казанские музыканты, басист Дмитрий Саломатин и струнный квартет студентов консерватории, и кульминацией стал выход «специального гостя», очаровательной Этери Бериашвили.

Сегодня, после участия в проекте Первого телеканала «Голос», её знают не только на джазовой сцене.

На меня огромное впечатление оказало исполнение грузинской мелодии, когда Этери, распределив ноты живого сопровождения между частями зала, исполнила ее а-капелла с импровизированным хором. Вот это был незабываемый момент, по коже пошли мурашки, и на моих глазах концертный зал превратился в храм… такого прекрасного звучания в этом акустическом зале, довольно сложном в настройке аппаратуры для джазового концерта, я не припомню.

(фото15).

После концерта все участники во главе с казанским пианистом Андреем Руденко весёлой компанией отправились на ужин в ближайшее кафе, которых в окрестностях концертного зала великое множество, по дороге сделав фото на память.

Традиционный джем после — или вместо — ужина произошел спонтанно, и поскольку посетителей в кафе с подходящим названием «Квартирник» было не больше, чем музыкантов, играли для себя, от души и с удовольствием.

Вместе с В.Б. Фейертагом, которому утром предстоял перелёт в Уфу, в полночь мы попрощались с музыкантами и под шикарный блюз в исполнении Этери удалились, унося в душе отзвуки прошедшего фестиваля.

Так завершились эти дни, пролетевшие так быстро; дни, когда Казань салютовала звуками джаза своему прославленному земляку. Мы можем так называть Олега Леонидовича, хотя родился он далеко от Казани. Те восемь лет, которые Лундстрем и его оркестр провели в нашем городе после возвращения из Шанхая, восемь тяжелейших лет для привыкших к другой жизни музыкантов и их семей, стали годами обретения Родины, о которой они мечтали. Судьба проверила их на прочность, и они во главе с Олегом Лундстремом это суровый экзамен выдержали. Но рассказ об этих испытаниях у нас ещё впереди. Никто из славной команды «атамана Олега», как его однажды представили в Шанхае, не должен быть забытым. Ведь слава Лундстрема — в его оркестре!