| Кирилл Мошков, редактор «Джаз.Ру» (текст, фото) |
 |
21-24 мая в Архангельске уже в десятый раз состоялся международный фестиваль «Архангельск Блюз». На его открытии в Драматическом театре им. М.В. Ломоносова бессменный ведущий фестивальных концертов Владимир Каушанский и продюсер фестиваля, архангелогородский гитарист Тимофей Дорофеев вспоминали, как фестиваль проходил в первый раз: в маленьком зале архангельского Дома офицеров, в один день, с участием всего трёх коллективов. Десять лет спустя весенний блюзовый праздник на Северной Двине идёт четыре дня, концерты проходят в большом современном зале драмтеатра, а затем ещё два дня — в уютном «Музейном дворике на Поморской», новой концертной точке во дворе Музея художественного освоения Арктики, где много лет базируется «Джаз-мастерская» Тима Дорофеева.
Фестиваль открыл Guitar Summit, «Гитарная встреча в верхах» — своего рода открытая звуковая лаборатория, которую Дорофеев регулярно собирает с 2010 г. Блюз-рок и фанк-фьюжн с большой удельной долей блюзовых интонаций — так формулируется стилистика этого крупного состава. Собственно гитар в «Гитарном саммите» на сей раз участвовало три: сам Дорофеев, опытнейший блюз-рокер из Вологды Виктор Колесов и совсем молодой архангелогородец Илья Федотов, с юношеским задором вторгшийся на территорию «Встречи в верхах» и вполне убедивший аудиторию в своём праве участвовать в ней на равных. Кстати, кроме гитарной игры, Федотов ещё и спел — ну, блюз не блюз, но репертуар Creedence Clearwater Revival ему вполне поддался.
Кроме того, на сцене были, поочерёдно или вместе, два барабанщика, и оба Барандовы — братья Алексей и Валерий, а начиная с третьей пьесы (авторской темы Дорофеева «Три сосны или три кита»), играла ещё и впечатляющая духовая секция: московский саксофонист Александр Гуреев (ну, московский-то московский, но ещё до санкт-петербургского периода в своей жизни музыкант начинал выступать как раз за родной Архангельск), его коллега, архангелогородец Виктор Хабаров, и москвич Михаил Жижин на тромбоне: солист оркестра им. Олега Лундстрема приехал на фестиваль с московским шоу Cigar Hall, а заодно поучаствовал и в «Саммите». Выступление этой фестивальной сборной впечатляюще завершилось исполнением «хитовой» темы Виктора Колесова с немногословным названием «Oh Yeah», или, по-русски, «О, йе».
ДАЛЕЕ: продолжение репортажа с фестиваля, много фото!
Во втором отделении на сцене появилось московское «Трио ВКЛ», оно же трио Владимира Нестеренко — но, к сожалению, долго радоваться мощной блюзовой игре трио, в котором пианист и флейтист Нестеренко играет почти исключительно на электрооргане, а состав традиционного органного трио достраивают гитарист Николай Куликов и играющий здесь только на барабанах пианист Алексей Беккер, не довелось. Выяснилось, что трио выступает в данном случае как аккомпанирующий состав некоей певице, которая умеет и любит петь громко и напористо —и при этом такой репертуар, который (как «The Thrill Is Gone» Роя Хоукинса, прославленную гениальным исполнением Би Би Кинга) не предназначен для исполнения в динамике «два форте», а, напротив, нуждается в негромком, исповедальном, интимном вокале. И вообще: громко и точно взять все ноты вовсе не означает «спеть песню», особенно — в блюзе. Но — артист так видит…
Финал первого концерта фестиваля тоже выдался весьма громким. Американский гитарист Ларри Митчелл приехал в Архангельск в сопровождении мощной московской ритм-секции, в которую вошли басист Антон Горбунов и барабанщик Пётр Ившин. И мощь их оказалась востребована на все сто процентов. Выяснилось, что американский гость, кроме принадлежности к афроамериканскому меньшинству, ничем больше с блюзовым искусством особенно не связан и играет напористый, жёсткий, настойчиво-скоростной инструментальный хард-рок, или, если угодно, блюз-метал — в назойливо-виртуозной манере, какую проповедовала в 1980-90-е годы продукция небезызвестного калифорнийского лейбла Shrapnel Records. Впрочем, нельзя не признать, что, несмотря на однообразие гитарного «шреддинга» заокеанского гостя и крайнюю несложность его музыкального материала, он имел значительный успех среди юношества, желающего научиться играть на гитаре — подросткам ведь всегда нравится, когда играют громко и быстро (неважно, что).
Совершенно иным оказалось открытие второго дня фестиваля в Драмтеатре. Московское шоу Cigar Hall под руководством поющего контрабасиста Валентина Лакодина — это, собственно, всего четыре человека: пианист Владимир Луизо, барабаншик Алексей Денисов и тромбонист Михаил Жижин. Но играют эти четверо весьма плотно, а их узнаваемый, легкодоступный и общепонятный материал, состоящий из эстрадно-джазовых и ритм-н-блюзовых хитов середины прошлого века, обеспечивает им положительный приём и на джазовом, и на блюзовом фестивале — а «Архангельск Блюз» стоит примерно посередине между этими форматами. Лёгкая, весёлая и практически танцевальная программа, в которой даже печальная и напряжённая «Moanin‘» Бобби Тиммонса прозвучала как заводной номер для непроизвольного подёргивания конечностями, была изрядно украшена сильными соло Жижина — несмотря на молодость, одного из самых опытных и, что называется, «реально играющих» тромбонистов в стране.
Второе отделение было безраздельно отдано советским 1980-м. Именно оттуда родом гитарист и вокалист Юрий Наумов, который уже четверть века живёт в США.
Наумов вырос в Свердловске (ныне Екатеринбург), где в начале 80-х дебютировал со своей рок-группой «Проходной двор», потом пытался пробиться на ленинградской рок-сцене, но — несмотря на достаточно широкую известность уже в качестве сольного исполнителя собственных песен в формате «чувственный вокал + необычно звучащая виртуозная акустическая гитара» — в 1990-м неожиданно эмигрировал в Америку. И там его стилистика, сама по себе уникальная, законсервировалась раз и навсегда — что, в общем, вполне обоснованно в художественном плане: раз найдя свой звук, свою манеру, Юрий Наумов вполне органично живёт в этом изолированном от новых веяний образном мире, где и новый материал звучит примерно так же, как звучали его первые сольные «хиты» 30-летней давности. И это тот самый случай, когда осознанная самоконсервация артиста в оригинальной стилистике вполне оправдана: да, Наумов — такой, и это практически прекрасно.
Юрий играет на девятиструнной акустической гитаре — несколько этих уникальных в своём роде инструментов построил для него, начиная с 1980-х гг., скрипичный мастер Сергей Ноздрин. Прекрасно понимаю, что не всем близка эстетика раннего «русского рока», с его вниманием к текстовой составляющей. Но слушатель может, не особо вслушиваясь в текст — то абстрактно-философский, то до предела метафоричный, но всегда «возвышенный», как было принято до начала «перестроечного» колбасно-социального рок-движения — радоваться тому действительно уникальному, что есть у Наумова: гитарной игре. Возможности девятиструнки, у которой сильно увеличен басовый диапазон, дополнительно расширены обильным использованием электроники, благодаря чему акустическая гитара у Юрия звучит практически как целый инструментальный ансамбль — с развитым басом, плотной гармонией и хорошо продуманными сольными вставками. Да, Наумов всё тот же, каким был в 80-е, и всё так же поёт на бис «Сказку о Карле, короле рок-н-ролла». Но и играет он по-прежнему так, как этого больше никто не делает — и звучит отлично.
Финал «театральной» программы фестиваля «Архангельск Блюз 2015» прозвучал по-настоящему ударно. Не может же быть блюзового фестиваля без настоящего блюзмена! И настоящий блюзмен на фестивале был.
Его зовут Джей Си Смит (J.C. Smith), он родом из Сан-Франциско и представляет мощную школу калифорнийского блюза. В молодости он играл в школьной группе, но потом полтора десятилетия, по его словам, «пил, глотал всякую гадость и дрался». Только в середине 80-х, после смерти матери, Джей Си взялся за ум, оставил нехорошие субстанции и снова сел за барабаны, попав к середине следующего десятилетия в популярный калифорнийский ансамбль Back To Back Blues Band. А в последний год прошлого века с ним произошла решающая метаморфоза: он оставил барабаны, взял в руки электрогитару и запел.
Надо сказать, поёт Джей Си вполне убедительно — стопроцентно в классической блюзовой традиции, идущей от гитарного Дельта-блюза 1930-х через электрифицированный чикагский блюз 1950-х, гигантов вроде Мадди Уотерса (которого Смит числит среди своих образцов для подражания) и «мемфисской» школы Би Би Кинга (у которого позаимствовал генеральное направление собственной игры на гитаре). Смит не открывает новых путей — просто качественно и артистично воспроизводит традицию, канон, который в блюзе (в отличие от джаза) окончательно окостенел примерно полстолетия назад. В результате этого блюз уступил роль популярной музыки афроамериканского меньшинства сначала соул, а затем рэпу, хип-хопу и тому подобным urban («городским») стилистикам — а сам перестал развиваться, хотя, впрочем, вместо этого мощно оплодотворил блюз-рок, который вполне себе жив и до сих пор.
Джей Си Смит блюзовый канон знает от корки до корки. Согласно заветам великого Мадди Уотерса, за сценой он может носить футболку, но на сцене обязательно одет с иголочки, чтобы выглядеть не босяком, а артистом…
… он хорошо знает и артистично отрабатывает всю несложную «рутину» сценического шоу блюз-бэнда, причём не обошлось и без традиционного «хождения в народ»;
…он вполне прилично играет на гитаре (сырым, толстым, смачным блюзовым звуком) и поёт настоящим блюзовым (то есть сырым и хриплым) голосом. И при этом он хорошо понимает, что во многом зависит от местного сопровождающего состава, и поэтому в Архангельске не скупился на соло для гитариста Тима Дорофеева или клавишника Андрея Шабашёва (впрочем, теперь чаще выступающего уже за Германию), и мало того что не скупился — всячески демонстрировал публике, как ему интересно играть с этими музыкантами и как он доволен их поддержкой. Крупный артист, что и говорить!
Два следующих вечера программа фестиваля развивалась на открытой площадке, в Музейном дворике — куда, невзирая на весьма холодный май, пришло пусть и поменьше народу, чем в драмтеатр, но всё же вполне приличное количество весьма заинтересованных и активных слушателей.
Ансамбль под не самым выразительным названием Tribute Blues Collective, который открыл программу Музейного дворика, оказался совместным проектом российских и норвежских музыкантов — в Архангельске это не редкость, так как прямые (не через Москву, а по линии так называемого «Баренц-региона») культурные связи с Норвегией тут работают давно и успешно. Для участия в проекте норвежский продюсер Руне Паулсен привёз в Архангельск двух молодых, но весьма качественно подготовленных музыкантов: это басист Йенс Фоссум и барабанщик Ивар Тормодсеттер. Оба они уже бывали в России в качестве инструкторов летнего музыкального лагеря UrBand Camp.
С российской стороны в проекте участвовали пианист Игорь Горьковой, вокалистки Оксана Володина и Алеся Ромашка, но главное — саксофонист Константин Сафьянов, который, несмотря на то, что относительно молод, уже имеет вполне звёздный статус: всё-таки двенадцать с лишним лет в роли первого альт-саксофона в Московском джазовом оркестре п/у Игоря Бутмана — это настоящий «знак качества», да и лучшие мировые сцены, на которых Константин солировал в составе биг-бэнда Бутмана, составляют очень впечатляющий послужной список.
Возможно, именно Сафьянова из всего этого состава хотелось бы слушать ещё и ещё — но, понятно, публике важно было испытать определённый комфорт от звучания популярных соул- и ритм-н-блюзовых вокальных номеров. Любая публика любит, когда ей поют. Ну, почти любая.
Энтузиазмом и горячим желанием качественно воспроизводить вокальные «вечнозелёные» номера блеснул из ансамбль из Северодвинска под труднопонятным названием We’re Welcome (если что — you are welcome в английском языке говорят в тех случаях, когда мы, в ответ на «спасибо», произносим «пожалуйста», а вот как это может быть «нам пожалуйста» — ваш корреспондент по своему скудоумию не осознал. Выражение you are welcome, для справки, по смыслу не связано с отдельно стоящим словом welcome, которое само по себе эквивалентно русскому «добро пожаловать»).
Зато гитарист из Мурманска Евгений Немов, который в последние полтора десятилетия выступает за Москву, в своём сольном проекте Captain Nemoff решительно ушёл далеко в сторону от имитации афроамериканской популярной музыки последних десятилетий. «Капитан Немофф» — это человек-оркестр, играющий на нарочито самодельных инструментах: электрогитаре, сделанной из сигарной коробки, и басовом барабане, сделанном из чемодана. Хорошо изучив раннюю блюзовую, а то и пред- и до-блюзовую афроамериканскую традицию, Немов пытается не то чтобы воспроизводить трудовые песни, «холлеры» (полевые «кричалки» плантаций американского Юга) и духовные гимны «спиричуэлс» — он скорее конструирует их заново, из перспективы XXI века. Ни hollers, ни spirituals, ни work songs, ни даже прото-блюзы (которые их исполнители называли ballets, но не от слова «балет», а от слова «баллада») на самом деле так не звучали, но пытаться их воссоздать добрых сто, если не сто двадцать лет спустя, тем более внутри совершенно иной культуры — зряшное дело. Их нужно придумать заново, представить как бы чистую идею, абстракцию архаического блюза и той музыкальной среды, в которой он вываривался на американском Юге на рубеже позапрошлого и прошлого веков. И это именно то, что делает Евгений Немов: его подчёркнуто фольклорная «сигар-бокс гитар» звучит как что угодно, только не как подлинный фольклорный инструмент, потому что она воткнута в мощный гитарный усилитель; а чемодан, по которому лупит его барабанная педаль, усилен микрофоном до уровня тяжеленной «бочки» в звуковом валу громкой рок-группы.
В первой половине выступления Немова его материал и исполнение захватывают; но, поскольку музыкант сознательно оперирует весьма нешироким арсеналом выразительных средств, постепенно ощущение захватывающей оригинальности отступает. Тут бы дать некоего разнообразия ритмики, мелодического материала, да хотя бы темпов: подлинный предблюзовый и ранний блюзовый материал, не говоря уж о спиричуэлс, вовсе не был так скуден мелодиями и беден ритмическими формулами, и уж тем более не исполнялся весь насквозь в одном и том же темпе. К сожалению, эта весьма круто задуманная и мощно исполняемая программа к середине сета постепенно теряет очарование новизны и начинает приедаться. Возможно, имело бы смысл подумать о постепенном введении после середины сета новых метрических сигнатур, о варьировании динамики, а главное — о разнообразии темпов. Но что сделано, то сделано.
В Музейном дворике играл и ансамбль клавишника Игоря Горькового, в котором он был уже не сайдменом в условно блюзовом проекте, а лидером в фьюжн-группе. Снова привлекательный девичий вокал, снова напористый громкий звук, снова «мировые хиты и известные стандарты». Единственное, чего ещё на этой сцене не было — в качестве солирующего инструмента часто звучит скрипка Ильи Ершова, который безусловно показывает определённый прогресс по сравнению с тем, каким ваш корреспондент впервые услышал этого молодого музыканта три года назад.
Важное место в программе фестиваля занял и ещё один коллектив с малозапоминающимся названием — The New Blues Band. Собственно, это всё то же ядро ведущих музыкантов Архангельска, ветеранов Джаз-группы «Архангельск», участников «Арт-ансамбля» — только играющих в данном случае не новую импровизационную музыку, а блюзовый материал. За барабанами в этом составе Валерий Барандов, обладающий «роковой», жёсткой подачей; да и на бас-гитаре играл не заболевший перед самым фестивалем Николай Клишин, а руководитель эстрадного отделения Архангельского музыкального училища Георгий Стрелков. Но остальные — хорошо знакомы: вокалист Константин Седовин и гитарист Тим Дорофеев, плюс на второй гитаре — опытный концертный звукорежиссёр и умелый гитарист Николай Ковалёв, а на клавишах — яркий Андрей Шабашёв.
Именно на их выступлении в Музейном дворике внезапно появился валторнист Аркадий Шилклопер, который не был заявлен среди участников фестиваля. Однако в этот день звезда джазовой валторны оказался в Архангельске, где сыграл дневной концерт с симфоническим оркестром, после чего пришёл во двор Музея художественного освоения Арктики, расчехлил инструменты и сыграл с «Новым блюз-бэндом» несколько стандартов, будто так и надо было — и, заметим, показал отличное понимание природы блюзовой игры, хотя обычно такого материала и не играет.
Фестиваль «Архангельск блюз» трудно назвать блюзовым фестивалем в чистом виде. В его программе обычно слишком много джазменов, пусть и играющих блюзовый материал. Скорее, это фестиваль не столько блюза как вида музыки, сколько блюзового музыкального языка — языка, на котором зиждутся основы и джазовой традиции, и современного блюза, и соул, и части стилей рок-музыки. Это достаточно широкая формула, которая позволяет привлекать достаточно широкую публику. Фестиваль вступает в своё второе десятилетие, и хочется пожелать ему ещё и дальнейшего расширения круга выступающих на нём музыкантов. Широкая публика этого заслуживает!
Спасибо большое за прекрасную статью. […]
Спасибо! Очень интересно.