Барабанщик Владимир Васильков (1944-2013)

По сообщению на странице рок-певца и композитора Александра Градского в одной из социальных сетей, в Москве скончался выдающийся российский джазовый и рок-барабанщик Владимир Васильков. Точные даты не приводятся, но по сопоставлению времени публикации и объявленной даты прощания с Васильковым (сегодня, 15 августа) можно сделать вывод, что музыкант ушёл из жизни 13 августа.

Владимир Ильич Васильков родился в Ульяновске 24 июля 1944 года. Энциклопедия Владимира Фейертага «Джаз в России» пишет о Василькове академически-лаконично:

Начал играть в Ульяновске, но стал известен после выступлений на московских фестивалях 1965-66 в группе Германа Лукьянова. В 1968 окончил Музыкально-педагогическое училище им. Гнесиных. В 1967 играл в квинтете Вадима Сакуна, в 1968 — в квартете Алексея Козлова, в трио Германа Лукьянова, выступал на фестивалях в Москве, Ленинграде и Новосибирске. В 1966-69 работал во всех московских джазовых кафе («Молодёжное», «Ритм», «Синяя птица»). Большой интерес вызвал организованный им в кафе «Печора» ансамбль с тремя барабанщиками (кроме него, Михаил Кудряшов и Борис Геринас), в котором также играл саксофонист Александр Пищиков. В 1973 играл в оркестре Олега Лундстрема. В 1974-76 работал в Эстрадном оркестре Леонида Утёсова, собрал квартет солистов (Сергей Гурбелошвили, Валерий Куцинский, Аркадий Эскин). В 1978 выступил на московском фестивале в составе квартета Сергея Гурбелошвили. Позже работал в биг-бэнде «Современник» Анатолия Кролла. С 1990 играет в биг-бэнде Центрального пограничного ансамбля ФСБ России. Выступал с оркестром на нескольких московских фестивалях, а также в Ростове-на-Дону (2007) и за рубежом (Германия, Австрия, Норвегия, Дания, Польша, Китай). С конца 70-х годов сотрудничал с группами Стаса Намина и Александра Градского.

За скупыми строками энциклопедии — яркая и наполненная событиями жизнь, которую документировал целый ряд авторов, и наиболее подробно (хотя, безусловно, и через призму собственных симпатий и антипатий) — в своей книге мемуаров «Рассказы о джазе и не только» — композитор Юрий Маркин​, с которым Васильков регулярно играл в разных составах с середины 1960-х как минимум по середину 1970-х гг: вдвоём они составляли одну из лучших в Москве ритм-секций (Маркин, позднее выступавший как пианист, в те годы играл на контрабасе).

Дебют Владимира Василькова на большой джазовой сцене действительно состоялся в середине 1960-х в составе экспериментального трио Германа Лукьянова, игравшего тогда на флюгельгорне, с юным пианистом Леонидом Чижиком — ансамбля без басового инструмента. Сам Герман Константинович говорил об этом коллективе:

Без контрабаса музыка стала ясной, мелодический рисунок — предельно чистым. Правда, звучание группы оказалось более жестким — это скорее графика, чем живопись. Я предложил ударнику организовать игру по-новому: перестать механически отбивать ритм, вести свою партию независимо и рельефно, создавать интересные рисунки, чаще использовать паузы, в которых ясно просматривались бы узоры флюгельгорна и рояля.

Трио Германа Лукьянова, в котором лидер применял всё многообразие композиторских техник, которыми овладел в Московской консерватории у своего преподавателя композиции Арама Хачатуряна, прогремело на III Московском джазовом фестивале (1966), получив пять дипломов фестиваля (в том числе в категориях «Лучший ансамбль», «Лучший композитор» и «Лучший исполнитель»). В 1967 г. трио приняло участие в съёмках документального фильма «Семь нот в тишине», где, кроме не очень внятного эпизода с дискуссией музыкантов в новосибирском Академгородке, прозвучала композиция Германа Лукьянова «Молитва», в которой мы можем видеть и 23-летнего Владимира Василькова (из идеологических соображений на пластинке ВФГ «Мелодия» с записями с фестиваля «Джаз-66» эта пьеса была переименована в «Бесполезный разговор»).
СЛУШАТЬ АУДИО: Трио Германа Лукьянова «Молитва» (запись 1966)
Герман Лукьянов flh, Леонид Чижик p, Владимир Васильков dr
© ArtBeat Music, 2013, Герман Лукьянов «Докаданс»

Следующей главой в жизни Владимира Василькова стала работа в главном московском джазовом клубе 60-х — кафе «Молодёжное», где он работал в составе «второго» ансамбля, квинтета пианиста Вадима Сакуна (труба — Валерий Пономарёв, тенор-саксофон — Игорь Высоцкий, контрабас — Юрий Маркин). Маркин так писал об этом периоде:

Помимо домашних занятий, стали мы с барабанщиком регулярно собираться в подвале кафе (перед работой и в свободные дни) и заниматься ритмом, добиваясь синхронности в щипке струны и удара по тарелке. Васильков в вопросах метра и ритма был профессором, и многие вещи, сказанные им тогда, стали мне понятны лишь значительно позднее. От него я впервые узнал о различных полиритмических и полиметрических хитростях, поэтому я заслуженно ввожу его в ранг одного из моих джазовых Учителей! В игре нашего ритм-дуэта он, конечно, был лидером, я же старался лишь следовать за его ведущей тарелкой, дёргать струну одновременно с ударом его палки.

ВИДЕО: квинтет Вадима Сакуна, запись с Московского джаз-фестиваля 1967 г.

Следующим этапом стал квартет Алексея Козлова — пожалуй, самый радикальный московский джазовый ансамбль конца 60-х. В квартете не было гармонического инструмента: два саксофона (Козлов на альте и Александр Пищиков на теноре) и ритм-секция из «КМ» — Маркин и Васильков.

В интервью журналу «Джаз.Ру» к своему 70-летию Юрий Маркин так вспоминал об этом коллективе: «Играли ладовый джаз, я неистовствовал на неозвученном контрабасе. Знаешь, что это такое? Это пальцы в кровь!»

Алексей Козлов в своей автобиографической книге «Козёл на саксе» подробно описывал этот период:

…единомышленником, не испугавшимся играть авангард, оказался Володя Васильков, один из самых техничных барабанщиков в истории нашего джаза, человек со страшной энергией и драйвом, игравший до этого в трио Леонида Чижика и с Германом Лукьяновым. Своим фанатизмом и нетерпимостью он напомнил мне Владимира Ильича Ленина — тем более, что он приехал из Ульяновска, да и звали его Владимир Ильич. Я предложил им сделать авангардный состав и попытаться сесть играть в каком-нибудь кафе. Мы пригласили контрабасиста Юрия Маркина и у нас получился квартет без фортепиано — два саксофона, бас и барабаны. Полная свобода от аккордов, полифония, политональность, атональность. Но главное, что нас объединяло, это любовь к совершенно новой тогда эстетике в джазе, пришедшей из музыки соул и фанк. Джаз такого типа принципиально отличался от всех других, традиционных или самых современных, направлений своей ритмической основой. Мы сами дали название такой музыке — «восемь восьмых» (8/8), а позднее стали называть её «шестнадцать шестнадцатых» (16/16). Это было наиболее точное название, понятное только профессионалам. […]
Репетировали мы в подвале помещения Союза композиторов Москвы, на улице Готвальда (ныне ул. Чаянова, в прошлом — 3-я Миусская. — Ред.). В этом же доме на первом этаже было помещение кафе, в котором размещалась обычная общепитовская точка под названием «Шашлычная». Несмотря на свое название, она пустовала и план не выполняла, поскольку есть там было нечего: дефицит на мясо уже в конце 60-х был ощутимым. Мне пришла в голову мысль: а не открыть ли здесь джазовый клуб? Я позвонил старому знакомому Славе Винарову, который числился внештатным инструктором МГК ВЛКСМ. Мы […] пошли к директору этой шашлычной и предложили ему сделать джазовое кафе при поддержке Горкома ВЛКСМ, сославшись на опыт работы в кафе «Молодёжное». Безо всяких сомнений дирекция шашлычной дала согласие. Мы придумали название для нового джазового кафе — «Ритм». Помня, как тяжело было работать шесть вечеров в неделю в «Молодёжном», я решил поделить работу здесь с другим составом, квартетом Алексея Зубова. Мы начали работать по три дня в неделю. Кафе было маленькое, свой народ сразу стал ходить туда, обстановка там была замечательная. Наш квартет исполнял политональный фанки-джаз, мы играли довольно много пьес из репертуара Хораса Силвера, Джона Колтрейна, Орнетта Коулмана. […]
Жители дома, которым наша музыка не давала покоя с восьми вечера до одиннадцати, а то и до двенадцати ночи, начали организованную борьбу с нами. Их можно понять. Играли мы довольно громко. Володя Васильков «мочил» на барабанах так, что у нас самих потом долго звенело в ушах…

Среди самых ярких авторских пьес этого квартета была пьеса Алексея Козлова «Гороскоп», которая мощно прозвучала на фестивале «Джаз-68».
СЛУШАТЬ АУДИО: Квартет Алексея Козлова — «Гороскоп», запись 1968
Алексей Козлов as, Александр Пищиков ts, Юрий Маркин b, Владимир Васильков dr

Вскоре квартет разделился, и с 1969 г. оба вышедших из него состава стали выступать в новом джаз-клубе «Печора» на проспекте Калинина (ныне Новый Арбат), созданном после изгнания громкого джаза из кафе «Ритм». Первый состав возглавил Алексей Козлов, а второй — совместно тенорист Александр Пищиков и барабанщик Владимир Васильков. Группа Василькова-Пищикова представляла собой обширный коллектив, в который входили также трубач Константин Носов, пианист Игорь Яхилевич (иногда Александр «Алик» Никитин), контрабасист Андрей Егоров (иногда Виктор Двоскин) и… три (!) барабанщика — сам Васильков и два его ученика, Михаил Кудряшов и Борис Геринас.

СЛУШАТЬ АУДИО: из архивов Подкаста «Джаз.Ру» — главный редактор журнала «Джаз.Ру» Кирилл Мошков комментирует пьесу трубача Константина Носова «Скольжение» в исполнении «Группы Василькова-Пищикова» в неопубликованной студийной записи Всесоюзного радио 1970 г. (из архивов радиоведущего Аркадия Петрова)

В этот же период недолго существовал ансамбль, в котором Васильков выступал в роли… пианиста. Вот как об этом рассказывает Юрий Маркин в главе своеей книги воспоминаний, посвящённой ведущему барабанщику московской сцены того периода — Валерию Буланову:

В середине 60-х появился у Валерия конкурент. Из Ульяновска приехал Владимир Васильков, тоже самородок, ставший профессионалом, закончив Гнесинское училище. Первоначально конкурент был зачислен к более старшему товарищу в ученики-сподвижники: вместе выпивали, слушали магнитофон и пластинки, спорили. Hадо отметить, что «Булкин» (Буланов — Ред.), практически не зная нот — партию для него приходилось писать словами: здесь молчи, здесь ударь — держал в памяти огромный репертуар. Он помнил массу тем и мог безошибочно напеть любое место из прослушанной записи (барабанщик с хорошим слухом!) Общение двух незаурядных исполнителей привело к появлению необычного ансамбля — фортепианного трио, в котором роль пианиста возложил на себя Васильков, Буланов остался при своих барабанах, а басистом стал автор этих строк, тесно общавшийся с первыми двумя.
Ульяновский уникум интересовался не только барабанами, но и списывал с магнитофона соло мастеров (Колтрейна, Дэйвиса, Силвера), проверяя результат на всегда имевшимся под рукой плохоньком ксилофоне. Особенно тщательно в записи отражались все ритмические тонкости исполнения. Васильков подготовил несколько концертных номеров, включавших [пьесы из репертуара] его кумира, Хораса Силвера, буги-вуги и что-то из [Оскара] Питерсона (!). Чтобы барабанщик так лихо «чесал» на ф-но, было редкостью, а ритмической безукоризненности (это ставилось во главу угла) могли позавидовать многие «настоящие» пианисты. Когда давали кому-нибудь послушать наши записи, то слушатели не верили, что на рояле так играет не пианист. […] Выступали мы в кафе «Ритм» на Миуссах, и трио имело оглушительный успех. […] Увы, жизнь трио оказалось краткой — друзья стали врагами. Поводом для ссоры, конечно же, послужил спор о ритме и метре. У стойки бара в кафе «Печора» конфликтующие стороны обменялись пощёчинами и плевками в лицо, после чего отношения были порваны навсегда…

Джаз-кафе «Печора», в свою очередь, было закрыто в 1971 г. (точнее, кафе-то, как точка общепита, осталось, а вот джаз из него ушёл навсегда). К этому времени контрабасист Юрий Маркин играл в Эстрадном оркестре Москонцерта п/у Александра Горбатых, и после нескольких месяцев без работы Васильков по инициативе своих друзей, работавших в оркестре, пришёл туда на прослушивание. Ю.И. Маркин ехидно описал неудавшееся прослушивание в своих мемуарах, объяснив неудачу так:

Володя всегда считал всех оркестровых музыкантов «жлобами неритмичными», что было недалеко от истины; а себя, разумеется, эталоном — что тоже приближалось к ней. Притом всех, с его точки зрения, неритмичных он именовал не иначе как «Эх вы, мразь белокожая!» А на резонный довод «ты же сам белый» отвечал решительно:
— Я чёрный! Я почернел от труда!
И правда, о трудолюбии его ходили легенды.

К этому периоду относится и недолгая работа Владимира Василькова в составе оркестра Олега Лундстрема (1973-74), с которым он сделал несколько записей, вошедших в альбомы «Джаз-оркестр п/у Олега Лундстрема» (1973) (в части пьес Васильков играл не на ударной установке, а на конгах), «Серенада Солнечной долины» (1976) и «Памяти Дюка Эллингтона» (1977).

С 1973 г. Владимир Васильков начал много работать в рок-музыке, прежде всего с певцом и композитором Александром Градским и с гитаристом-продюсером, известным как Стас Намин (настоящее имя — Анастас Микоян). У Намина он был штатным барабанщиком группы «Цветы» в 1978-1979 и 1983-1984 гг., а в студийный (реже — концертный) состав группы Александра Градского «Скоморохи» и в сольные проекты «дедушки русского рока» регулярно входил начиная с 1973 и вплоть до 2000-х гг. Игра Василькова звучит практически на всех студийных альбомах Градского, в том числе на таких значительных работах, как «Русские песни», «Звезда полей», «Размышления шута», «Утопия А.Г.», «Сама жизнь» и др.
ВИДЕО: Александр Градский «Солдатская» с альбома «Русские песни» (1976)

В этот период была сделана запись и съёмка, благодаря которой уже в 2000-е гг. Васильков стал широко известен новым поколениям интернет-меломанам в YouTube – небольшой (всего три с половиной минуты) фрагмент фильма режиссёра Динары Асановой «Не болит голова у дятла» (1974). Фильм снимала киностудия «Ленфильм», и поэтому эпизод, где юный герой фильма, страстно желающий стать джазовым барабанщиком, приходит на репетицию «настоящих музыкантов» и, не отрываясь, смотрит на игру Василькова, снимался в Ленинграде с ленинградскими музыкантами: на новомодной по тем временам бас-гитаре вполне прогрессивный по тем временам ладовый фанки-фьюжн играет контрабасист Эдуард Левкович, на гитаре — Борис Лебединский (участник ансамбля Давида Голощёкина, ныне живёт во Флориде), а на флейте солирует Ростислав Чевычелов, в прошлом — участник легендарного оркестра Иосифа Вайнштейна.
ВИДЕО: Владимир Васильков с ленинградскими музыкантами в фильме «Не болит голова у дятла»

После работы в Эстрадном оркестре Леонида Утёсова в середине 70-х, где Васильков руководил «вставным номером» — ансамблем солистов — вместе с саксофонистом Сергеем Гурбелошвили, последовало выступление на первом (после 10-летнего перерыва) Московском джаз-фестивале 1978 г. Одна из пьес этого нашумевшего выступления, композиция на тему русской народной песни «Можно признати по веселейку», вошла в виниловый сборник «Джаз-78», выпущенный «Мелодией».
СЛУШАТЬ АУДИО: Ансамбль Владимира Василькова — «Можно признати по веселейку»
запись с Московского джаз-фестиваля, 1978

С 1990 г. Владимир Васильков постоянно работал в биг-бэнде Центрального пограничного ансамбля ФСБ России. Параллельно он время от времени участвовал в различных джазовых и рок-проектах. Так, в конце 1990-х у него было трио с бас-гитаристом Евгением Шариковым и пианистом Владимиром Кочаровым. На рубеже 1990-х и 2000-х он регулярно выступал с этим трио в московском джаз-рок-клубе «Форте». К сожалению, определённые личные проблемы помешали ему занять в российском джазе положение «живой легенды», которого этот выдающийся барабанщик своего времени несомненно заслуживал…
ВИДЕО: творческая «кухня» барабанщика Владимира Василькова. Мастер-класс для студентов педагога Анатолия Макурова (1950-2014). Съёмка 2013 г.