| Кирилл Мошков, редактор «Джаз.Ру» (текст, фото) |
 |
РАНЕЕ в «Полном Джазе 2.0»:
Канал «Культура»: 11 мая начинаются эфиры шоу «Большой джаз»;
Канал «Культура» начал съёмки шоу «Большой джаз»
11 и 18 мая состоялись два первых эфира нового проекта телеканала «Россия-Культура» — «Большой джаз».
Не устаю повторять, что сам факт появления этого проекта — настолько позитивный симптом, что один этот большой плюс перевешивает все его минусы. Российская культура как таковая (и «Культура», в частности — как её отражение) за последние два десятилетия настолько задушена и задавлена «диким рынком», то есть катастрофически превратно понятой идеей свободной конкуренции в сфере искусства, что сам факт появления в еженедельном субботнем прайм-таймовом эфире двухчасового (21:00 — 23:00) шоу о джазе, которое рассчитано на восемь недель показа — это неоспоримый плюс. Точка. Не обсуждается.
Не то чтобы я не ожидал негативных оценок этого шоу. Ожидал, и даже сам их давал. Безусловно, это шоу создают люди, не слишком хорошо знакомые с самими принципами, приоритетами и тем более текущим состоянием джазового искусства. Характерный для всего современного телевидения приоритет визуального над содержательным, «картинки» над «контентом» — присутствует, и никуда от него не деться. Это шоу делается ради картинки, прежде всего. Сравним брызжущий за края экрана бюджет, вложенный в нелепо роскошные декорации и изумительно мощное световое шоу — и довольно плоское впечатление, которое производит звуковая дорожка программы: уж если был бюджет привезти из США оркестр (New Orleans Jazz Orchestra под руководством 35-летнего трубача Ирвина Мэйфилда) для двух недель репетиций и съёмок (ни для кого не секрет, конечно, что выпуски шоу делаются не по мере выхода в эфир, а всего за семь съёмочных дней в две «сессии» — в апреле и в мае), то отчего бы было не привезти из США если не звуковую бригаду, то хотя бы одного звукорежиссёра с телевизионным опытом и пониманием специфики звучания джаза? Слабость российской звукорежиссёрской школы, увы, общеизвестна, подтверждение чему мы и слышим в выпусках «Большого джаза»… Но, с другой стороны, природа джазового искусства такова, что «контент» сам по себе раз за разом оказывается сильнее «картинки». И, как ни дави его не всегда понятным подбором не всегда интересных музыкальных тем, слабой звукорежиссёрской работой, сыростью и неотрепетированностью оркестрового материала (и, увы, не всегда сильной игрой приглашённого оркестра) — джазовый материал всё равно оказывается жизненнее и ярче, чем визуальные решения со всей их мещанской «роскошностью».
Но при всём при этом вышеперечисленный негатив — всего лишь мелочи и частности. Конечно, джазовое сообщество, обсуждающее первые выпуски «Большого джаза» в социальных сетях (примеры: здесь, здесь — это, кстати, пишет профессиональный джазовый музыкант, только я не имею права говорить, кто — или здесь), во многом право: недостатки у шоу есть, и это заметные недостатки. Но, господа джазмены, давайте отлипнем от пристального разглядывания этих недостатков, сделаем шаг назад и попробуем охватить картину целиком! Повторю вопрос, который мы уже задавали: как часто общенациональный российский телеканал, доступный всем телезрителям (другое дело, что рейтинг у канала «Культура» — всего лишь около полутора процентов всей аудитории, но ведь это правильные полтора процента) показывает джаз на регулярной основе, и не в два часа ночи, а в прайм-тайм? И показывает не как подпольный малобюджетный маргинальный жанр, а как солидный и уважаемый вид музыкального искусства? То-то и оно. «Большой джаз» — всего лишь третья попытка такого рода за четверть века (после программ «Джаз-Тайм» в 1991-м и «Джазофрения» в 1998-2004), и при этом самая высокобюджетная и, да, что факт то факт — самая «телевизионная». Это именно телешоу. Дорогой «продакшн», крепкий монтаж, качественная картинка, в общем — серьёзная телевизионная работа.
Да, «картинка» не блещет высоким вкусом, но она яркая, она привлекает зрителя (я внимательно слушал, как её оценивали зрители в студии, безусловно представляющие и телезрителей), она подробно продумана и весьма профессионально выполнена. Да, приглашённый оркестр в какие-то моменты звучит слабее конкурсантов (я знаю, что говорю: я присутствовал на шести из семи съёмочных дней проекта и был свидетелем моментов, когда оркестр совершенно не справлялся с материалом и вынужден был останавливаться и начинать заново — конечно же, в эфирные версии программы эти моменты не вошли), но по большей части играет вполне ровно и даже достаточно крепко. Да, представления создателей программы о джазовом искусстве — дилетантские, но они есть хотя бы в зачатке…
Впрочем, вот тут позволю себе всё же побрюзжать, хотя это и не конструктивно: создателям программы явно не помешало бы предварительно каким-то образом выяснить, что А) помимо историй 50-70-летней давности, у джазового искусства вообще-то есть ещё и сегодняшний день, и большинство конкурсантов представляют именно этот сегодняшний день, а не школьно-музейную историю; и что Б) назойливо впихиваемый в каждую щель проекта Нью-Орлеан — да, господа, этот город называется Нью-Орлеан, а не Новый Орлеан, как настойчиво произносит ведущая, иначе следовало бы говорить и «Новый Йорк» — так вот, Нью-Орлеан уже лет 80 как не центр развития джаза, а всего лишь хорошо коммерциализированный городским управлением туризма музей истории рождения джаза, и как таковой не играет практически никакой роли в джазе последнего полувека; и что В) назойливо поминаемые в рекламе проекта «Голливуд и Бродвей» в американской культуре, вообще-то, представляют собой эстетический антипод джаза, а не его олицетворение. Конец брюзжания.
И тем не менее — это первый в России большой телевизионный проект современной эпохи, посвящённый джазу. И он отнюдь не провален: это крепкая и яркая работа. Ну а что эта работа могла быть и лучше — это уже другой вопрос.
ВИДЕО: выпуск сопровождающей шоу «Большой джаз» утренней передачи «Весь этот джаз» №1
Теперь о том, что мы уже увидели в эфире. Автор этих строк присутствовал на съёмках практически всех выпусков программы (кроме финала и гала-концерта), но, чтобы сохранить интригу, я пока буду рассматривать только то, что уже вышло в эфир: ведь «Большой джаз» представляет собой конкурс, и конкурсанты эфир за эфиром выбывают из соревнования — так что пока не буду разглашать те результаты, что мне уже известны, но в эфире появятся только в июне.
Первый выпуск программы вышел в эфир 11 мая. Это было представление всех участников: по три конкурсанта по семи специальностям, итого 21 музыкант.
В жюри первого выпуска (состав жюри неделя за неделей постепенно меняется, от начала до конца остаются только двое «судей», включая председателя) вошли Алексей Козлов, Аркадий Шилклопер и председатель жюри Давид Голощёкин, а также человек извне джазового мира — продюсер Ольга Ростропович. Могу предположить, что её участие в жюри — некий телевизионо-политический ход: она, безусловно, разбирается в музыке как таковой, но джазовая специфика ей, увы, не всегда доступна. Впрочем, она и говорит меньше всех участников жюри и в наименьшей степени влияет на коллегиальные решения.
Я позволю себе не анализировать хореографические номера, которыми начинаются или заканчиваются выпуски программы. Школы современного танца в России, судя по ним, нет и не предвидится, о самой возможности совпадения движений с ритмичной музыкой профессиональные балетные танцовщики, видимо, не подозревают, а сам факт появления этих номеров в программе объясняется, по всей видимости, тем, что поставила их одна из двух ведущих программы — хореограф Алла Сигалова. Я позволю себе также не анализировать и её работу в качестве ведущей джазового шоу (я подчеркну слово «джазового»). Впрочем, второй ведущий, трубач Вадим Эйленкриг, имеет к джазу прямое отношение; это его дебют в качестве телеведущего, но даже как дебютант он оказался на экране вполне органичен, компетентен и намного более естественен, чем… впрочем, да, не стану. Возможно, если бы ведущие больше говорили от себя, Эйленкриг отработал бы ещё ярче; но, увы, большую часть текста ведущие «Большого джаза» читают с телесуфлёра, написан этот текст не ими и временами представляет собой весьма странный набор слов, имеющий самые запутанные отношения с реальностью. В рамках предложенной ситуации Вадим отработал, безусловно, очень хорошо.
Первыми представлялись трубачи: Виталий Киселёв, Михаил Бручеев и Максим Пустовит. Второй трубач сразу выделился сильной техникой, ярким звуком и хорошим пониманием джазового языка и эстетики, чего не скажешь об остальных. Максим, возможно, более уверенно держится на сцене, и в его соло была (в отличие от Виталия и Михаила) попытка показать что-то, помимо наработанного джазового словаря; но вот только эта попытка увела Пустовита довольно далеко и от материала (хрестоматийного, затёртого до дыр «Каравана» Хуана Тизола), и от любой джазовой стилистики как таковой — он всё-таки не джазовый, а эстрадный трубач.
Оценивая их выступление, участники жюри, ещё не притёршиеся к формату шоу (это было самое первое выступление самого первого съёмочного дня), пустились в пространные рассуждения, которые режиссёру, естественно, пришлось для эфира довольно жёстко монтировать — в результате чего подробнейший рассказ Д.С.Голощёкина «по местам боевой славы» обрёл сюрреалистические нотки, так как в смонтированом варианте получилось, что в знаменитой истории о его совместном музицировании с Дюком Эллингтоном гармонию «Satin Doll» забыл не ленинградский контрабасист, а… сам Дюк.
Не очень понятно, кто и какими данными руководствовался при написании текста для ведущих при объявлении следующего номера — выступления пианистов: так, в этом тексте москвич Алексей Чернаков почему-то оказался приписан к Новосибирску (где он родился, но не жил). Студенту Гнесинской Академии, калининградцу Григорию Паламарчуку, и ученице Андрея Кондакова — петербурженке Светлане Маринченко повезло в этом плане больше, но всем троим не повезло с темой. К этому моменту стало понятно, что создатели шоу выбирали конкурсные темы не по критериям их музыкальной значимости или интересности, а исключительно по признаку узнаваемости — чтобы они были знакомы на слух возможно более широкой публике. Вот в рамках этого принципа пианистам и досталась для представления тема Мишеля Леграна «The Windmills Of Your Mind» — неяркая, лирически-песенная минорная мелодия совершенно неджазового характера. Адекватнее всего к мелодико-гармоническому строению темы приблизился Паламарчук, и это увело его максимально далеко от джаза — фразировка (да и ритмика) оказалась чисто эстрадной, как и сама тема. Чуть ближе к джазовому прочтению оказалась Светлана, но её подвела некоторая ритмическая скованность. Зато всё в порядке с ритмикой и фразировкой оказалось у Чернакова, который выстроил соло по классической драматургии динамического нарастания. В этой пьесе впервые (но, увы, не в последний раз) стала всерьёз заметна недорепетированность оркестрового материала: бесконечно (и чрезмерно) расхваливаемый и ведущими, и авторами программы Нью-Орлеанский Джаз-оркестр, который сопровождает выступления всех конкурсантов, довольно крупно «поплыл» в строе отдельных групп.
Темой первого, ознакомительного шоу были джазовые стандарты. Соответственно, жюри ожидало от конкурсантов именно демонстрации знания стандартного репертуара и стандартных способов его импровизационного решения, то есть основательного знакомства с азами, с джазовой школой, с базовыми «кирпичиками» джазового языка. Это, безусловно, имеет смысл, учитывая, что широкая телевизионная аудитория (даже аудитория «Культуры»!) не знает ни джазовой школы, ни джазовых стандартов, ни основ джазового языка. Идея показывать эти основы через конкурсные выступления — вполне ожидаемая идея, тем более для современного телевидения, которому не привыкать к визуализации бесконечных античеловеческих «конкурсов с выбыванием». Отмечу только, что создатели шоу, возможно, знают шаблоны современного телевидения, но вряд ли знают телевизионную классику: лучшее в истории телевизионное джазовое шоу — американский цикл «The Subject Is Jazz» («Наша тема — джаз», NBC, 1958) справился с задачей представления джазового искусства широкой аудитории без организации искусственной конкуренции между музыкантами и вообще без конкурсного элемента, и тем не менее остался в истории как недосягаемая вершина. Но — как мы уже договорились, берём, что дают.
Гитаристам из стандартов досталась «Sweet Georgia Brown» Бена Берни и Мэйсио Пинкарда; в угоду красивой картинке конкурсанты оказались причудливо рассажены по декорации на разном расстоянии от оркестра, что, несмотря на наличие на их головах «ушных мониторов» (миниатюрных наушников, подающих звуковую картинку прямо в ухо), вряд ли помогло им одинаково хорошо слышать и себя, и аккомпанемент. Почему-то из конкурсной программы именно на игре гитаристов это отразилось сильнее всего: так, петербуржец Илья Зырянов оказался дальше всех, а на его гитарном усилителе ещё и был накручен какой-то нереально протяжный «холл», что явно ему мешало. Опытный екатеринбуржец Сергей Чашкин, за плечами у которого — бостонский Berklee College of Music и пара лет в Нью-Йорке, справился лучше, а ещё лучше справился москвич Максим Шибин — ученик Алексея Алексеевича Кузнецова. Но тем не менее представление гитаристов прозвучало, объективно говоря, не блестяще.
Самая французская тема из всех джазовых стандартов — «Les feuilles mortes» Жозефа Косма, больше известная как «Autumn Leaves» — досталась саксофонистам. Тут сразу завязалась итрига будущего «конфликта с выбыванием»: Денис Швытов (игравший в первом туре на сопрано) и Дмитрий Мосьпан (вышедший с тенором) — близкие родственники, что, конечно, тут же было неоднократно проэксплуатировано в тексте ведущих («как же ты будешь соревноваться с собственным братом?»). Правда, авторы конферанса в очередной раз поставили ведущих в странное положение рупоров параллельной реальности, потому что Дмитрий и Денис — мало того что не родные братья (а двоюродные), так ещё и родом они из Волгограда, а не из Ростова-на-Дону, к которому их упорно приписывал конферанс. Из Ростова — только третий конкурсант, молодой и яркий альтист Эльдар Цаликов, выпускник знаменитой ростовской джазовой школы им. Кима Назаретова, ныне — студент Берлинского музыкального института им. Ханнса Айслера (именно так, гг. авторы, переводится название Musikhochschule Berlin: ведь Hochschule — это не неведомая «высшая школа», это «институт»). Все трое представились весьма ярко, у каждого есть индивидуальная, не заимствованная манера, все прозвучали весьма сильно — хотя, конечно, члены жюри были правы, высказав недоумение тем, что все три саксофониста играют на совершенно разных по природе и эстетике звучания инструментах (сопрано, альт и тенор), так что сравнивать их между собой — всё равно, что сравнивать игру на скрипке, альте и виолончели, например.
Для трёх барабанщиков перед оркестром были установлены две ударные установки, так что выпускник Ростовской консерватории Давид Сагамонянц играл на одной установке, а вот Александра Могилевич из Ярославля и Егор Крюковских из Санкт-Петербурга сменяли друг друга за второй. Им достался весьма выгодный для барабанщиков стандарт — «Sing, Sing, Sing» из репертуара оркестра Бенни Гудмана; вот только характерный гипнотический 4/4 бит во вступлении и мощный свинговый «кач» в теме играли вовсе не они, а штатный барабанщик Нью-Орлеанского Джаз-оркестра Адонис Роуз (Adonis Rose), а конкурсантам досталось всего лишь показать по паре квадратов соло, что, как совершенно справедливо отметил Д.С.Голощёкин, представляет только часть возможностей джазового барабанщика, и при том не самую главную. Впрочем, и в соло было понятно, что Александра и Егор знают свинговую стилистику и успешно её эмулируют, играя соло «в ритме», тогда как Давид явно тяготеет к «современной» игре, к фанку, и при этом сразу потерял в соло ровные 4/4 в басовом барабане, которых требует эта тема.
Съёмки продолжались уже пятый час подряд (а двухчасовой эфир близился к завершению), когда представляться вышли контрабасисты. Опять не очень понятное репертуарное решение: если тема — джазовые стандарты, то давать контрабасистам в качестве конкурсной темы небыструю, ровно ступающую, не свингующую по своей природе босса-нову «Girl From Ipanema» Антонио Карлуша Жобима, да ещё и требовать от них, чтобы протяжно-лиричную тему они играли смычком — ход, мягко говоря, спорный. Как результат — ни один из трёх басистов не раскрылся так, как мог бы, а ведь на сцене стояли состоявшиеся профессионалы: петербуржец Николай Затолочный, молодая московская басистка Дарья Соколова (кстати, родная сестра другого конкурсанта — пианиста Алексея Чернакова) и один из ведущих контрабасистов московской сцены, в свои неполные 30 уже признанный мастер — Макар Новиков. Редкостно нестройная в этой пьесе игра оркестра и неудачная звукорежиссёрская работа, из-за которой контрабасовые соло звучали одинаково невнятным бормотанием, делу тоже не помогли.
Точно так же «попали» и вокалисты, точнее — вокалистки. Маститая Карина Кожевникова, знающая всю хрестоматию джазового вокала назубок; обладательница глубоко индивидуального подхода и манеры Алина Ростоцкая; да и гораздо менее опытная Асет Самраилова (эстрадная вокалистка, для которой этот телепроект стал первым в жизни джазовым конкурсом) — все они, возможно, прозвучали бы намного лучше, если бы им, во-первых, досталась не запетая всеми дроздами и оттого ужасно унылая «Колыбельная Клары» из оперы «Порги и Бесс» (в качестве джазового стандарта известная, по первому слову текста, как «Summertime») — а во-вторых, если бы они выступали не последними. Вокалистки, по-хорошему, просто «перепеклись» в ожидании. Но некоторым членам жюри всё-таки, возможно, не стоило после их выступления так откровенно высказывать пренебрежение джазовым вокалом в целом, и женским джазовым вокалом — в частности. Понятно, что народным артистам это уже не так актуально, но всё-таки в джазе именно вокалистки обычно дают работу инструменталистам, а не наоборот; и при этом, возможно, именно вокалисткам сложнее всего показать что бы то ни было актуальное и индивидуальное в настолько заигранном хрестоматийном репертуаре.
Впрочем, всё это было ещё только начало, только представление всех участников; во втором выпуске предстояло вновь выступить всем 21, после чего должны были быть отсеяны первые семеро.
ВИДЕО: выпуск сопровождающей шоу «Большой джаз» утренней передачи «Весь этот джаз» №2
Второй эфир «Большого джаза» случился 18 мая. Это была уже «игра на выбывание»: из трёх музыкантов каждой специальности один должен был отсеяться. При этом оценивали их по той же формуле, по какой происходило представление конкурсантов в первом выпуске: Нью-Орлеанским Джаз-оркестром было сыграно семь пьес, по одной на каждую специальность, и все три конкурсанта по каждой специальности должны были сыграть по одному соло внутри одной пьесы (часто также и провести тему, играя по несколько тактов поочерёдно). Мягко говоря, непростые условия для оценки. В жюри под конец программы даже забастовал было сам председатель, но об этом чуть позже. И да, это было уже несколько иное жюри: А.С.Козлова в его составе сменил петербургский пианист Андрей Кондаков.
Темой выпуска был заявлен «советский джаз», но те, кто рассчитывал услышать лучшие пьесы настоящего «советского джаза» — темы Андрея Товмасяна, Романа Кунсмана, Геннадия Гольштейна, Николая Левиновского или, скажем, Георгия Гараняна — наверняка жестоко обломались. Впрочем, таковых было заведомо много меньше, чем тех, чьи эстетические запросы в области «советского джаза» оказались вполне удовлетворены эстрадными мелодиями из репертуара Леонида Утёсова и Вадима Козина, кинопесенками Андрея Петрова и Андрея Эшпая и т.п. лёгкими популярными пьесками.
Первыми в бой за выход в следующий тур пошли пианисты. Им было поручено импровизировать на тему песенки эстрадного композитора Марка Минкова «Старый рояль», которую для фильма 1983 г. «Мы из джаза» Анатолий Кролл аранжировал как стилизованный регтайм — и именно эта аранжировка легла в основу той обработки, которую играл Нью-Орлеанский Джаз-оркестр. Увы, но оркестру то ли не хватило времени для репетиций этой пьесы, то ли в начале программы музыканты ещё не вошли в рабочий строй, но тема была сыграна, мягко говоря, средне: нестройно, торопливо и интонационно неровно. Возможно, и это тоже внесло долю ритмической и интонационной неуверенности в то, как на тему «Старого рояля» импровизировала Светлана Маринченко. Григорий Паламарчук справился лучше, а ярче всех блеснул Алексей Чернаков — настолько, что вокруг его стилистически безупречного соло разгорелась оживлённая полемика. Андрей Кондаков вышел на сцену показать за роялем (соло, без оркестра), какие идеи (прежде всего ритмические) применил бы, на месте конкурсантов, он; председатель же жюри Д.С.Голощёкин усомнился в том, что соло Чернакова было сымпровизировано, а не выучено наизусть, и попросил Алексея сыграть соло ещё раз. Всегда невозмутимый, Чернаков тут же сел за рояль и сыграл совершенно другое по характеру, но тоже стилистически весьма точное соло; подняв руки в шутливом жесте, Давид Семёнович немедленно взял свои слова назад, признав Чернакова «замечательным пианистом».
ВИДЕО: выпуск сопровождающей шоу «Большой джаз» утренней передачи «Весь этот джаз» №3
Вокалисткам на сей раз не пришлось ждать до ночи: их выпустили вторыми. «Московские окна» Тихона Хренникова на слова Михаила Матусовского — такой же лёгкий эстрадный материал, как и «Старый рояль»: в сочинении джаза бывший председатель Союза советских композиторов вообще как-то не был замечен, но Л.О.Утёсову в далёкие 60-е вполне удавалось эту песню «оджазировать».
У конкурсанток песня как-то не заладилась. Карина Кожевникова перепутала строки второго куплета (вместо первой строки «я могу под окнами мечтать» дважды спела вторую строку «я могу, как книги, их читать»), но этого никто не заметил; зато она сама не только заметила, но и сообщила во всеуслышание, что оркестр забыл сыграть (а вокалистки — спеть) второе — финальное — проведение темы, которое девушки подготовили не просто как чередование строк, но как единственное за весь номер взаимодействие трёх голосов; и уже после частично состоявшегося обсуждения номера забытый финал был доигран и допет.
Опыт Карины и её глубокое знание импровизационных манер великих певиц джазовой истории позволил ей показать в основной части номера весьма сильное скэтовое соло; что же до Алины Ростоцкой, то её соло было, может быть, менее «фирменным» по звучанию, но зато это была импровизация именно Алины Ростоцкой, вполне индивидуальная по содержанию и весьма эмоциональная по подаче. А вот ограниченный джазовый опыт Асет Самраиловой не позволил ей состязаться с Кариной и Алиной на равных, и она почти единодушным решением жюри в следующий тур не прошла.
Причудлива судьба песни, которую как материал для импровизации получили барабанщики. Самая достоверная версия — что в 1934 г. её сочинили во Владивостоке для эстрадного певца Вадима Козина руководитель его ансамбля, пианист Владимир Сидоров (музыка), и конферансье Андрей Шмульян (слова). Козин пел её как эстрадный фокстрот; однако впоследствии, у того же Утёсова, она обрела и «оджазированную», точнее — освингованную версию. В общем, барабанщикам пришлось непросто, тем более что оркестр опять справился с материалом не вполне удовлетворительно (особенно его вокалистка, которая, не зная русского текста, должна была петь просто мелодию без слов — но не только не везде точно интонировала, но и вообще не сумела вовремя вступить).
Однако с соло вполне удачно справились и Саша Могилевич, которая наиграла много характерных старинных приёмов (типа прижимания барабанного пластика локтём для плавного изменения высоты звука, или игры в полуоткрытый хай-хэт с буквально акробатическим чередованием ударов то комлем, то головкой барабанной палочки), и опытный оркестровый барабанщик Егор Крюковских, который много работал с двумя биг-бэндами — петербургским Philharmonic Big Band и московским «Большим джазовым оркестром» Петра Востокова, так что свинговую игру на барабанах знает вдоль и поперёк (да ещё и умело применяет эффектные фактурные приёмы, типа открытия соло драматичной игрой колотушками, имитируя литавры).
Что касается Давида Сагамонянца, то при несомненной виртуозности его техники он слабее попал в предложенный стиль, с полдороги свернув в джаз-роковое «мясо»: момент выхода на частую прерывистую дробь малого барабана у него вообще прозвучал как фрагмент соло Билли Кобэма, в любви к которому Давид тут же и признался, когда в разборе сыгранного Андрей Кондаков спросил у него о любимых барабанщиках. Судьи разделились в оценках; ведущие обратились к Ирвину Мэйфилду, который, будучи большим дипломатом, обычно на их вопросы отвечает довольно подробно, но исключительно обтекаемо и почти никогда впрямую. Ирвин уклончиво передал вопрос своему барабанщику Адонису Роузу, но тот точно так же дипломатично перепасовал решение судьям.
Последовал эпизод выяснения степени подготовленности Саши Могилевич (Аркадий Шилклопер попросил её сыграть часть соло ещё раз, и она тут же ловко перекомбинировала свои заготовки, сыграв соло с теми же приёмами, но в другом порядке и с другой динамикой), и наконец решение было принято волей председателя жюри — Давид Голощёкин перевёл в следующий тур Александру Могилевич и Егора Крюковских.
Самый, пожалуй, джазовый номер достался трубачам: они играли первый и главный советский джазовый стандарт — «Неудачное свидание» Александра Цфасмана (первая запись — 1937). Уже по изложению темы было ясно, что лучший по фразировке и «наработанности» импровизаторского «словарного запаса» — безусловно, Михаил Бручеев, хотя интонация и (в меньшей степени) ритмическая организация соло несколько хромала у всех троих. Что поделать: сильные, хорошо подготовленные молодые трубачи — сейчас редкость не только в России, но, как подтвердил Ирвин Мэйфилд, и в США. Труба — уж очень непростой для овладения инструмент, требующий непрестанных и очень упорных занятий.
И нельзя сказать, чтобы три конкурсанта им не овладели: и ростовчанин Виталий Киселёв (ещё один выпускник школы им. Кима Назаретова, ныне обучающийся в Германии), и студент Джазового колледжа на Ордынке — 19-летний Михаил Бручеев (кстати, ученик ведущего программы, Вадима Эйленкрига), и опытный эстрадник — 34-летний Максим Пустовит (среди своих достижений гордо упоминающий работу с поп-группой «Премьер-министр» и певцом Дмитрием Маликовым) — все трое, в принципе, играют. Просто средний их уровень, как импровизаторов, в целом ниже, чем у тех же саксофонистов и пианистов: ну нет (или почти нет) сейчас в России крепкой школы джазовой трубы. Жюри, надо сказать, практически единодушно не пропустило в следующий тур Максима Пустовита, как наименее джазового из всех троих — хотя, конечно, это сложившийся артист, только совсем другого направления.
Драматически развернулись события у контрабасистов. Они играли кинохит Андрея Петрова «Я шагаю по Москве», который в оригинальном исполнении 18-летнего Никиты Михалкова в одноимённом фильме 1963 года был, мягко говоря, очень далёк от джаза, но вполне поддаётся «освинговыванию», что и было сделано в аранжировке для Нью-Орлеанского оркестра. И опять здесь возникли проблемы с озвучкой, причём не только в звучании собственно контрабасов. Соло Николая Затолочного, например, в телевизионной трансляции практически не читалось в общем потоке звука, поэтому я не могу сказать о нём что-то определённое; зато отчётливо читалось, было мастерски выстроено, логично развито и ритмически безупречно соло Макара Новикова — что, в принципе, для знающих этого большого мастера слушателей не новость.
Чётко и логично начала своё соло и Дарья Соколова, но потом… потом что-то случилось. В эфирной версии обсуждение её выступления было смонтировано так, как будто жюри указывает ей на то, что она вылетела из квадрата, и Даша кротко соглашается. На самом деле она, отвечая на вопрос жюри, спокойно сообщила, что на середине первого квадрата её соло в её ушных мониторах не просто пропал звук, но раздались громкие, отвлекающие внимание шумовые помехи. Это её объяснение было вырезано; я не стану пускаться в спекуляции, случайно ли пропал звук в Дашиных мониторах и входит ли в задачи конкурсанта не просто сыграть музыкальное и логичное соло (что, судя по первым тактам и по финалу соло, когда Соколова снова поймала звук оркестра, вполне могло ей удаться), но и противостоять отвлекающим техническим помехам, делая при этом вид, что ничего не случилось — как и полагается артисту, конечно. Короче говоря, после обсуждения в следующий тур прошли Николай Затолочный и Макар Новиков.
Гитаристам было предложено играть тему и соло в пьесе Андрея Эшпая «А снег идёт», которая не просто легко поддаётся «джазированию», но и в оригинале — в фонограмме фильма 1961 г. «Карьера Димы Горина», где её пела Майя Кристалинская — звучала в свинговой ритмике с «шагающим» контрабасом. Видимо, ради всё той же всемогущей телевизионной «картинки» оркестровый барабанщик Адонис Роуз был выдвинут на подиуме-«таблетке» в центр студии, впереди и оркестра, и гитаристов, отчего — утратив привычный визуальный контакт с оркестром и попав в изменившуюся акустическую ситуацию — сразу утратил и значительную часть своего упругого нью-орлеанского грува. Тем не менее, все трое гитаристов — Сергей Чашкин, Илья Зырянов и Максим Шибин — сыграли буквально «ноздря в ноздрю» и намного сильнее, чем это удалось всем троим в первой передаче.
Жюри попало в патовую ситуацию. В какой-то момент Д.С.Голощёкин даже отказался было исполнять далее обязанности председателя жюри, потому что данных за удаление кого-либо из троих не было, но авторы передачи настаивали на соблюдении придуманных ими правил. Наконец, по настоянию Давида Семёновича всем трём было дано дополнительное задание — сыграть с ритм-секцией оркестра по два квадрата блюза. Грянул паркеровский блюз «Now’s The Time», и… все трое отыграли по два добротных квадрата, без неожиданностей. Снова тупик!
Пришлось обращаться за решением к Ирвину Мэйфилду. Бэндлидер опять блеснул дипломатической уклончивостью, отдав вопрос на обсуждение и чуть ли не голосование всего оркестра. И только после этого решение было принято — во второй конкурсный тур перешли Илья Зырянов и Максим Шибин.
Последними играли саксофонисты. Неожиданность: Денис Швытов (изначально вообще-то альтист, в первой передаче игравший на своей основной «дудке» последних лет — сопрано-саксофоне) выходит на сцену с тенором. Таким образом, теперь в конкурсе два тенориста (он и Дмитрий Мосьпан) и альтист Эльдар Цаликов. Им выданы для импровизации «Дорогие мои москвичи» Исаака Дунаевского — мелодия песни, которой с 1947 г. завершал все свои концерты Леонид Утёсов. В аранжировке Нью-Орлеанского оркестра этот незамысловатый фокстрот обрёл вдруг разухабистую афрокубинскую ритмику, что дало солистам довольно выразительную ритмогармоническую среду для импровизации. Все трое прозвучали достаточно сильно и интересно, хотя Швытов, кажется, испытывал некоторую скованность на более объёмном (по количеству продуваемого воздуха) теноре, а яркое соло Цаликова, кажется, этой самой яркостью несколько превосходило собственную содержательность. Видимо, это обстоятельство и определило решение жюри: хотя Дмитрий Мосьпан благородно предлагал самоотвод (наши джазмены вообще то и дело ставили ведущих и авторов программы в тупик, проявляя не зубастый эгоизм, к которому подталкивают своих участников набившие оскомину «шоу с выбыванием», а благородство и взаимную поддержку), в следующий тур прошёл именно он — и Денис Швытов, что обеспечило третьему выпуску «Большого джаза», эфир которого состоится 25 мая, столь желаемую создателями передачи сюжетную остроту — ведь соревноваться за выход в финальные туры будут два брата (пусть и не родных, как сначала обрадовались было авторы конферанса, а двоюродных).
ВИДЕО: выпуск сопровождающей шоу «Большой джаз» утренней передачи «Весь этот джаз» №4
Ваша фамилия Эйленкриг? )
Ну,что вы,Олег,Эйленкриг-профи,хотя в этом проекте он больше демонстрирует несомненные качества шоумена.Правда,при этом он всё же остаётся в тени Аллочки-«людоедки».
Я пошутил. Конечно, Вадим Эйленкриг — профи. И ведущий хороший.
Алине и Карине так и не дали спеть порознь…
Какой хороший обзор написал Кирилл Мошков! Критика конструктивная, всё по делу и по-доброму. Я смотрю проект и мне не хватает поясняющих комментариев, так как в джазе я полный чайник. Люблю его слушать, изредка хожу на концерты. У меня есть в проекте любимчики — участники и номинации. Интересно, а есть подобный разбор следующих выпусков? Может, кто подскажет, где найти? Кто как оценивает вчерашний выбор жюри? Кстати, и все комментарии тоже были интересны.
Если первые 2-3 выпуска»БД»проходили на ура,то с 4-го всё больше и больше началась сказываться ущербность конкурса»на выбывание»,которая в 5-ом туре достигла своего апогея:вокалистки за своё лучшее выступление в этом шоу получили неуд,причём в настоящей дуэли…с мужчиной!
Отсутствие музыкальной головы во всём этом деле. Члены жюри в своих комментариях больше сетуют на неувязки и непонятки: барабанщик сидит далеко от оркестра, не видя его и не слыша; тональность для контрабасиста выбрана максимально неудобная; аранжировка сделана под певицу, а проявить себя должен пианист… Но ведь всё это претензии не к конкурсантам. А проигрывают они. В том числе в глазах и ушах телезрителей.
Ну а уж с вокалистками… Коли уберегли девушек от вылета до этого тура, ну дали бы каждой спеть свой номер!
Вообще, порочная идея — устраивать «батл» из поочерёдной импровизации. Всё-таки в джазе, когда люди солируют-импровизируют поочерёдно, «соревновательность» здесь только в переносном смысле. Главное, что люди делают общую музыку! Поэтому — слушают друг друга, тактичны, уступают, никто партнёра не забивает, не рвётся сделать «то же самое, но лучше (громче, выше и шустрее)». Хорошо ещё, если материал даёт почву для импровизаций. Но какие могут быть три подряд (и не по одному «квадрату») вокальные импровизации в милой песенке про «Московские окна»? Дай бог на одно соло чего-нибудь «наскрести»…
…»Лицо проекта», это, конечно, «Эллочка» ))) Профессор Школы-студии МХАТа! Дуболомный конферанс. И — «украшение программы» — хореографические картинки «Бордель в Нью-орлеановке».
Все-таки это никакой не конкурс, хотя это слово используется и ведущими и здесь почти в каждом комментарии. Это телешоу… со всеми вытекающими отсюда последствиями. С приоритетом картинки, со световыми и оформительскими эффектами. С полным пофигизмом к рассадке музыкантов. (Мне как-то довелось играть с джазовым оркестром в филармонии, все ребята были в центре сцены, а рояль я не стал двигать из-за 10-ти минут, и он остался сборку на авансцене. Вроде всего 3-4 лишних метра.. а сразу стало чертовски некомфортно, хотя и мониторы были, и звук выставлен неплохо). С игрой барабанщика и контрабасиста… при сидящих в оркестре штатных басисте и барабанщике. Побоялись, что чужаки сразу развалят слаженную игру оркестра? Только в пятом выпуске дубля баса и ударных не было.
Настоящий конкурс – это, во-первых, очень нудное и долго-тягомотное зрелище. Точнее – совсем не зрелище. С утра до вечера с небольшими перерывами сидит жюри с каменными лицами, что-то чертят в своих листочках, конкурсанты выходят, кланяются и погнали программу. Хорошо, если приятную уху. Когда старшая возрастная группа (проще говоря, студенты Гнесинки, Питерской, Уральской и Ростовской консерваторий залудили авангардную программу на 25-30 минут каждый – я это выдержал на одном всероссийском конкурсе только потому, что был там по работе). Кроме того, нас еще учитель физики учил в школе – приводить все сначала в одну систему единиц, потом решать задачу. Заставлять соревноваться контрабасиста с трубачом или вокалисток с пианистом… ну только если на скорость — кто раньше доберется до последнего такта. Или матерых и опытных музыкантов поставить в один ряд со студентами музучилища. Кстати, такое и на других шоу было, на том же “Голосе”. Художник из Петербурга… простите, но я же знаю, что у человека консерватория за плечами и немало лет работы в оперных театрах, у нас и за границей. Поэтому я смотрю это как чисто развлекательную программу. Кроме того, на ТВ всегда все решают финансы – в большей степени, в меньшей степени, в абсолютной степени. Как говорил один обаятельный жулик в чудном исполнении Г.Менглета: “Вот когда будешь хозяином – тогда тебе позволят открыть рот. А пока хозяин — я. Вот такой вот… ммм…. Хозяин! Поэтому – цыц!”. Вполне возможно, что какие-то принципиальные вопросы решались именно таким способом.
В любом случае, появление большой программы о джазе – это плюс, а не минус. Может быть, кто-то удивиться, что гитара может не визжать, как электропила, а издавать совсем другие звуки, и не на 3-х, а на сотне аккордов. Кстати, у меня самого увлечение джазом началось с большого улыбчивого черного лица во весь экран. Точнее, сначала я услышал из кухни звуки рояля, а потом уже увидел, кто на нем играет. И много позднее узнал, что человека зовут Каунт Бэйси. Его не знаю как и почему, но пригласили в один из “Голубых огоньков” в 70-е годы. Кстати – а выиграл ли он бы какой-то хотя бы городской конкурс? За его постановку рук и технику вышибли бы класса из 3-4-го музшколы. А ведь какие звуки из трех-четырех нот.. или даже из одной… Фантастика!!!!
Сергей, к сожалению, свой голос и оригинальность мало кому нужны. Копирование же и клонирование мы видим повсеместно. Быть самим собой сложно, легче подражать, быть «как великие», о поиске своего лица не говорят педагоги в вузах (за редким исключением), возможно приход стереотипности обусловлен и ресторанной работой музыкантов, когда они психологически загнаны в рамки, это пропагандируется и известными джазовыми людьми, и мнения членов жюри здесь (почти всех!) — показатель этого. Тут еще и составленная программа для музыкантов только «улучшила» условия для штампа и пародии. Я думаю, что многих выдающихся и самобытных джазменов вышибли бы с этого шоу после первого же тура. Не было бы шансов у Т.Монка, Э.Долфи, В.Шоу, У.Шортера, М.Дэвиса, Ч.Кориа, Э.Джонса и многих других.
А конкурсантам ничего не остаётся, как говорить о «приобретённом ценном опыте»…
Алексей, я тут человек как бы со стороны – хотя я и занимаюсь музыкой в разных формах лет 45, но это хобби, никак не связанное с основной работой. Потому мне легко что-то выбирать, а от чего-то отказываться, потому что не мое. Профессиональный музыкант очень часто вынужден в силу жизненных обстоятельств заниматься не той музыкой, которая его влечет, а той, которая позволяет зарабатывать на жизнь. И в ресторанах тоже, иногда с риском для себя и инструмента. Как-то слышал от саксофониста, что при работе на корпоративе ему пытались налить водки в саксофон, чтобы лучше звучало(((
По поводу — подражать или искать свое… сложный вопрос. Видимо, это палка о двух концах. С одной стороны, профессиональный музыкант должен легко владеть разными стилями и манерами игры. Это такие кирпичики ремесла, из которых складывается фундамент, на котором потом можно строить свое здание… а можно не строить, тут каждый для себя выбирает. С другой – каждый музыкант, оставивший след в истории, вносил что-то свое… но их меньшинство. А большинство – не вносили, а играли так, как слышали с детства. И этим музыкантам не менее большое спасибо, потому что они принесли слушателям немало приятных минут общения с любимой музыкой. Во всяком случае, я твердо убежден, что музыка есть разная, и она имеет право на существование и у всякой музыки есть своя ниша и поклонники… другое дело, что поклонников многих стилей просто никогда ничему не учили, и это их беда, а не вина. Просто не стоит идти в чужой монастырь со своим уставом.. т.е. играть мейнстрим для любителей классической музыки или выпускать народный хор на рок-фестивале))) В общем, чем глубже в этот вопрос влезаешь – тем большей философской глубиной он отдает. По моему, самое замечательное – когда у артиста есть своя публика, и она после выступления говорит искреннее спасибо… самая дорогая награда. Пусть даже этой публики островок в почти пустом зале. Хотя сам я люблю залы полные))))))
Я не профессионал по джазу, я простой зритель и слушатель. И я очень жалею, что проект подходит к концу. Для меня заканчивается праздник души. Мне нравится в нем все и я хочу поклониться его создателям. Голос Майка завораживает. Давно не слышала такого бархатного голоса. Вокалистки и наши, и из Нового Орлеана тоже поют замечательно, в отличие от нашей надоевшей всем бездарной попсы. Последний раз так наслаждалась на проекте»Голос». Хочется, чтобы таких значимых проектов было как можно больше, тогда мы, может быть, снова полюбим наше телевидение.
Сергей, вы почему-то противопоставляете владение стилем и манерой такому понятию, как оригинальность. Разве одно другое исключает? Можно ведь прекрасно владеть стилем, но при этом быть оригинальным и нести свое слово. По поводу последователей. Да, пародия тоже может быть в радость, дарить «немало приятных минут общения с любимой музыкой». Но! Ведь все помнят, допустим, Паркера, но мало кто помнит его бесконечных последователей, всю жизнь мечтавших быть «вторым Паркером». В слова «не всем дано», «кому-то надо быть» и т.п я не верю. Каждый человек уникален и ему есть что сказать, не зарыв свой талант, слепо подражая, копируя, штампуя. Даже в самых сложных рамках, как, например, этого шоу.
Некомпетентность продюсера проекта-это точка отсчета всех тех ляпов,которые были.Но всё равно,огромное спасибо за JAZZ!!!
Вот и очередной этап — сказала она с непередаваемым глубоким разочарованным вздохом.
У меня 2 вопроса: Зачем? Почему? И 2 ответа: Если для профи и любителей джаза — это безобразие, если для привлечения других людей — никто на ЭТО не польстится.Какие-то 2 тётки полазили по справочникам (см. интервью с продюсершей и т.п.) и решили ЭТО сделать. Опозорили всех участников (знаю, что многие из них чуть не плакали в этом шоу, но за отказ у них были огромные штрафы), уважаемых членов жюри (не всех, но не зря Шильклопер ушёл и прокомментировал), всю Рашу (в том числе через Сигалову)….ЗАЧЕМ? Чтобы в очередной раз лечь под Америку — причём, с дурным вкусом?И с чувством исполненного долга объяснять мне, что она (продюсерша) что-то там копала в литературе? ДЛЯ ДЖАЗА — ЭТО НЕ ФОРМАТ (простите модное слово). Непрофессионализм лез во все места, в том числе о позорный оркестр (страшно, если ведущий говорит, что этот оркестр лауреат Грэмми -КАК И ЭЛЛИНГТОН!). а НЕ НАОБОРОТ ЛИ? Пройду послушаю Weather Report, что ли, а то голос Сигаловой нудит в ушах. Жалко конкурсантов — в таких условиях можно и бросить свой инструмент.Эмоции простите,пожалуйста. Но- в БОЛЬШОЙ ОПЕРЕ я периодически рыдала от восторга (ХОТЯ МОГУ ПРЕДПОЛОЖИТЬ, ЧТО ВОКАЛИСТЫ ТАК ЖЕ ПЛЕВАЛИСЬ), а здесь — «Скучно, господа, скучно…»
Совсем не противопоставляю! И думаю, что не исключает.
Я недавно внимательно перечитал все обсуждение статьи Н.Левиновского, не помню – на этом сайте или на каком-то смежном. Позиции сторон мне понятны, влезать в этот спор мне как бы не по чину и положению. Но подобные столкновения случаются в совершенно других областях с такой же остротой. Например — как летать))) На авиафоруме с завидной периодичностью появляются ветки – “сапоги” против “граждан” (т.е. кто лучше летает, военный пилот или гражданский). А есть еще испытатели, работающие на грани допустимого или далеко за этой гранью.. так их не любят и те, и эти))) Я же всегда считал, что всему свое время, место и предназначение. На одной фирме по испытаниям оборудования был пилот – он любил на пассажирском Ту-134 крутануть бочку (360 градусов вокруг продольной оси). Круто и не каждому дано… но вряд ли пассажиры, желающие просто переместиться из пункта А в пункт Б, обрадуются такому мастерству пилота))) Возвращаясь к музыке и зная Ваши вкусы и пристрастия – был я довольно давно на концерте Владимира Чекасина. Музыкант крайне высокого уровня, очень самобытный и мало на кого похожий. Но для меня, например, на его концерте самым интересным оказалось два момента – его выход на сцену перед концертом, когда он просто на глазах публики разыгрывался и комментировал какие-то вещи. И его пианист… молодой парень – шикарно играл. А сам концерт был… ну, сложноват даже для моего вроде бы музыкального уха. А жена моя — человек довольно музыкальный – после концерта просто меня спросила: куда ты меня привел? ))) Особенно после того, как Чекасин прокатился по сцене к роялю, со спины на живот, оборота три-четыре, по моему, даже с саксофоном в руках (я тогда задумался – как он технически это сделал, не повредив всякие нежные клапана на саксе). Оригинально – еще как! Я видел, как с саксом наклоняются до пола, как играют, прогнувшись назад, как играют на двух саксах одновременно, как вертятся с ним юлой, как заправская балерина, но чтобы вот так… Только мне кажется, что это все же больше из области шоу, чем чисто из области музыки. Но это мое такое чисто личное мнение, которое я никогда никому не навязываю ни в коем случае. А вот Игорь Широков – тот никакого шоу не показывал, кроме чистой игры. Был у меня такой замечательный момент, когда он играл у нас в Самаре с малым составом своих старинных товарищей одно отделение. А во втором отделении вышел со всем нашим оркестром на уже не помню какой стандарт. Места на сцене было мало, он встал прямо напротив рояля, в соло его получалась перепасовка – он выбрасывает пассаж, я его, как умею, подхватываю таким коротким ответом… это было непередаваемо здорово. Если бы на мое место еще пианиста нормального…)))))) И общение с ним на репетиции и после концерта оставило самые добрые впечатления. Потрясающе контактный и совершенно не “звездный” человек.
Да, Владимир Чекасин и Игорь Широков — совершенно разные, но оба уникальные музыканты и личности. Каждый из них разрабатывает свою систему, принципы, методы.
Жаль, что они не «Большой джаз» ))
Кстати! Олег и Сергей, я нашел у себя на даче старый советский журнал Jazz на 89 год. Там в конце список лучших джазменов СССР за 89 год по опросам критиков, музыковедов и председателей джаз-клубов. Сам не люблю всех этих терминов типа «лучший» и т.п., но как тенденцию и историческую справку это интересно изучить и сделать выводы. Во многих номинациях на первых местах музыканты нового джаза: лучший барабанщик — В. Тарасов, альт, сопрано, баритон саксофоны — В. Чекасин и П. Вишняускас, другие инструменты — А. Шилклопер (ушедший, кстати, из членства в жюри БД), музыкант года — В. Гайворонский (единогласно), флейта — С. Летов, лучший малый ансамбль — Гайворонский — Волков. Да, и композитор-то и аранжировщик лучший — один из самых левых традиционалистов — Г.Лукьянов. Но самое интересное вот в чем. Лучшим исполнителем на синтезаторе признан Чекасин! Он опередил даже С. Курехина и… Н. Левиновского, между прочим — члена жюри БД, который оказался на 4 месте после «авангардистов» с семью голосами против 29 Чекасинских! Вот вам и «Большой джаз»! :)))
Интересный опрос! В 80-е годы был такой мощный всплеск отечественного джаза, замешанный на использовании иных концепций и исполнительских приемов, с применением всякой электроники (по нынешним временам игрушечной, но тогда это производило фурор). Ансамбль Игоря Бриля, например, этим активно занимался. Кстати, я был на концерте “Аллегро”, как раз в середине 80-х. Тогда вместо стрижки наголо у Н.Левиновского были волосы ниже плеч, закрывавшие лицо, когда он наклонялся к электропиано. Правда, прямо перед концертом у них вырубилась вся электроника напрочь, и звуковики полчаса ничего сделать не могли. В результате играли чисто акустически, но я бы не сказал, что намного тише, и что они тогда играли что-то похожее на традиционный американский джаз))))) Как раз ничего общего.
Вы думаете? Я не уверен. По рассказам знакомых, как музыковедов, так и музыкантов, слышавших тогда наш мейнстрим, влияние Америки было серьезным. Правда, думаю, оно во все времена серьезно, особенно сейчас, когда мы видим результат этого влияния — рафинированность и приглаженность каких-либо творческих идей и поиска. Но этого же никто и не скрывает, наоборот, многие стремятся играть, как американцы, быть копией. Что, собственно, и показал «Большой джаз».
Я совершенно согласен с Вами, Алексей! Те, кого называете Вы (и журнал «Джаз» за 1989 г.) — вот это, по-моему, и есть Большой Джаз без кавычек! А данное телешоу демонстрирует куцее ретро, не имеющее и просветительской ценности. Я говорю о навязанном «авторами проекта» репертуаре и антураже. А конкурсанты, молодые джазмены, как и ветераны джаза, заседающие в жюри, — несомненно, любимы и уважаемы…
Олег, да, ретро… и вообще, много казусов и вопросов в этом шоу. Но возможно я покажусь наивным и совсем даже неправым, но так как я все же стараюсь во всем искать плюсы, даже в том, где их вообще на первый взгляд может и не быть, то мне кажется, что если хотя бы одного человека, совершенно далекого от джаза, это шоу каким-то образом приведет к джазу или как-то изменит (эстетически, музыкально, духовно), то можно сказать, что выброшенные миллионы на оставляющий вопросы оркестр, организацию и т.п. были потрачены не зря. Но это лишь при том условии, если ни одного человека, из людей далеких от этой музыки, это шоу не отпугнет от джаза и не заставит и не утвердит в мысли, что джаз — это такой легкий пустячок, безделушка, что и копаться в нем и слушать его не имеет смысла. Вопрос…
Есть первый плюс со знаком вопроса, то второй плюс вполне объективный, касающийся личности конктретного (уверен, что не только одного) участника «БД». Я разговаривал с одим из участников шоу еще перед конкурсом и он мне сказал, что участие в этом шоу для него важно в плане рекламы и новых возможностей для получения работы. Это плюс для него, ведь ему надо кормить семью.
Алексей, это был Ирвин Мэйфилд?)
Крупно подфартило нью-орлеанцам.
Цитата с другого форума:
«Вот Ирвин Мейфилд — музыкант вовсе не выдающийся, но он, конечно, заслуживает всяческих «Гремми» как патриот и пропагандист музыки своей страны и своего города. «И долго будет тем любезен он «Билборду»… К тому же он патриот не только по убеждениям, что не вызывает сомнений, но ещё и патриот должностной — посол культуры Нью-Орлеана. И сейчас беспрепятственно реализует эту свою миссию и на Российском ТВ — как в многочисленных интервью, так и в музыке своего бенда. А Шилклоперу быть патриотом русской культуры почему-то не дозволено! И преподносится всё так, будто Аркадий, «зная заранее», каким будет репертуар «Большого джаза», стал вдруг навязывать проекту музыку своего сочинения. Для включения её в конкурсную программу, что ли? Да ничего подобного! Он сам хотел сыграть свою пьесу в заключительном гала-концерте. Как член жюри, почётный гость, и просто как выдающийся музыкант, он получил такое приглашение — выступить в гала-концерте. Но при этом в праве исполнить свою пьесу ему отказали. А ведь это был бы настоящий подарок! Ведущий в мире импровизирующий валторнист, оригинальный композитор, представляющий современный европейский джаз, впитавший многое из российской многонациональной этники… И пьеса его — «Кобра» — очень яркая, доступная, истинно джазовая. Или он должен был сыграть что-то из нью-орлеанского ретро?..»
Другая цитата:
«…Единственное, что, по-моему, требуется от ТВ — качественно снимать и показывать концерты. Не шоу фриков с идиотским конферансом и непременным жюри, а вот просто чтобы люди вышли, сыграли и спели, а мы бы посмотрели, послушали и порадовались.
Но телевизионщина эта вообще уже не понимает смысла в искусстве, если оно не часть (униженная, причём) «телевизионного продукта». Нет никакого приоритета искусства, таланта, личности, мастерства. Хотя есть паразитирование на них. Взбесившаяся упаковка. Как сейчас «Большой джаз» на телеканале …»
Стыдобище, опять легли под Америку! Больше всего раздражают Сигалова, оркестр и расшаркивания членов жюри — наверное, объяснили, как надобно себя вести. Даже Голощёкин, первые два эфира говорящий про себя,что он самый лучший, и тот сдался. Хвалит безмерно всех и вся.Про вокалистов ньюорлеанских молчу — у нас дети лучше. Интересно, а кто спонсоры? Наверное, не только банк Москвы……
Андрей, это вы в точку. Кто уж кто, а Ирвин со своими ребятами неплохо «засветился» в России. А вообще, если резюмировать свои наблюдения (я смотрел наверное половину передач или даже меньше), то все это производит грустное впечатление. Но при этом отдает еще и каким-то фарсом.
«Лас-Вегас» ))
Один только Алексей Козлов напомнил о том, что существует современный джаз.
этот проект рассчитан не на тех, кому нравятся скучнейшие концерты на Mezzo HD. Спасибо создателям за огромную работу! Ворчание злопыхателей вызывает только раздражение.
Юрий, прошу прощения, — но к Вам утром вламывается взвод автоматчиков и прикладами гонят к экрану — смотри Mezzo HD? Тем более он, платный, по моему… Хочешь — плати и смотри, не хочешь — не плати и не смотри…)))) Я, например, давно ТВ в принципе не смотрю, то, что интересно — всегда можно найти на дисках или в сети.. и без рекламы и привязке ко времени. На что рассчитан этот проект — трудно сказать… возможно, не в последнюю очередь, — на грамотное освоение немалых сумм))) Любая программа все равно никогда не устроит абсолютно всех. Тем музыка и хороша, что она разная и у всякой есть своя аудитория. Плохо, когда одна аудитория в другую с удовольствием бросает комок грязи.
Есть ещё просто MEZZO, не HD, там много архивных материалов показывают, в т.ч. биг-бенды.
Например, для нас (жителей Казахстана), что «Mezzo», что «Россия-Ку» — удовольствия платные. Жаль, что среди кабельных каналов нету «Mezzo HD»…
Джазовому сообществу надо придумать награду «За НЕ-участие в БД». Слава тем, кто не прогнулся перед зомбоящиком!
Олег, тогда мне — первая премия!!! За НЕ-участие… я бы там такого наиграл… Хотя в гармонию, видимо, попал бы..))) Помните, может быть, был такой очень старый скетч, про неснимающиегося актера Закадра Внекадровича. А вот этот новый фильм.. Не снимался. А вот режиссер такой-то собирался снимать.. Не меня. А на фестивале в Венеции это не Вы.. Не я. А драка в ресторане Дома кино, поломанная мебель, выбитые стекла, наряд милиции? Это я…)))))
Однозначно! ))
Удивительно…вот после вчерашнего финального выпуска опять зашла сюда почитать отзывы…печально. Обычно люди очень сильно критикуют и не принимают то,чего не прощают самим себе. В психологии это называется переносом. Уже закончились передачи,Мосьпан поедет в Нью-Орлеан,где почувствует себя еще более счастливым ЧЕЛОВЕКОМ и МУЗЫКАНТОМ,у которого появились новые друзья,коллеги и,возможно,великолепные перспективы в творческих контактах. Будет концерт в клубе Ирвина,и много еще такого,о чем многие могут только помечтать. Признаюсь,вторая часть вчерашней программы была очень душевной,на мой взгляд,и номер «road 66» так порадовал,и не только это. Было много удачных моментов и фрагментов,и рада,что после такого некоторого напряжения все уже снова стали самими собой,и просто радовались,радовались празднику джаза,который все же состоялся!!! Тем,кто так критикует Ирвина Мэйфилда,хочется пожелать удачи в жизни и больше уделять внимания своему душевному здоровью и творческому росту,а если кто вдруг захочет обидеться на мои слова,посмотрите на You Tube интервью в белой студии с этим музыкантом,послушайте его внимательно,и,надеюсь,вам откроются новые грани того,о чем,собственно идет речь,когда дело касается джаза вообще,и личности самого Ирвина. В остальном,дело вкуса,господа,и возможно,в следующем выходе уже нового проекта,будет больше возможностей для обоюдной радости,и со стороны участников,и организаторов,и,конечно же зрителей,влюбленных в джаз во всем его многообразии.
Просто радоваться празднику мешают мегатонны пошлости, с которой, допустим, лично для меня, только слушателя и зрителя, джаз никогда не ассоциировался.
Не знаю, кем себя там почувствует Мосьпан — человек он и без этого конкурса вполне для своих лет состоявшийся и именитый, играл много где и много с кем. Если он там получит что-то приятное и полезное — я лично только порадуюсь. Хотя суть такого конкурса должны бы быть другой.. равные и начинающие, кому такой приз — это действительно из области снов))) Но я же еще выше писал — не конкурс, а шоу))) Вот на оркестр я бы как раз не наезжал совсем… играли себе ребята, тут присылают предложение: платим столько -то, ехать туда-то, играть то-то и то-то. Согласны? Если есть по Ильфу и Петрову полное непротивление сторон — чего же не поехать-то? У нас в городе этот оркестр тоже знакомые музыканты хаяли.. и то у них не так, и это не так, инструменты классные, костюмы шикарные, сидят красиво, джаза нет.. примерно в таком духе отзывы. Я спросил знакомого барабанщика, вкусу которого доверяю на сто процентов, всю жизнь за ударной установкой, со многими именитыми музыкантами играл — как тебе оркестр? Он мне — я промолчу лучше.. потом после паузы — вот чего языком балаболить? Можете играть лучше — садитесь и играйте (в скобках — ну да, три четыре оркестра в Москве есть крепче и выше классом.. в Питере есть.. ну и по одному — два в некоторых городах страны.. остальные-то сели бы и сыграли на том же уровне). Нормальный крепко профессиональный состав и обаятельный лидер. Ну да, не из звезд джаза… а потянул бы бюджет звезд?
Кстати, есть такая шутка про выбор машины. Немецкие плохи тем, что нет японского качества, японские — что нет немецкого.. американские — что нет ни немецкого, ни японского, наши — просто плохи по определению, а китайские — потому что китайские.. В применении к данной ситуации — сядь туда любой наш оркестр, к нему тоже нашлись бы претензии. Фонограф сел бы — он и так в каждом шоу, глаза намозолил, Саксофоны С-Петербурга Гольдштейна — зачем посадили питерских девушек, у нас в Москве что, своих мужиков нет? Сел бы Кролловский — а почему не Бутмановский. А Бутмановский размазали именно за то, что он Бутмановский)))))
Предпочли поддержать нью-орлеанский джаз. В том числе — Дм. Мосьпаном.
А душевного здоровья надо пожелать джазменам, прошедшим испытание этой дурной телевизионщиной.
Новоорлеанскому джазу сто с лишним лет, а с предтечами — и того больше.. а он довольно бодр, белозуб и упитан))) С Мосьпаном, без Мосьпана — с ним все будет в порядке. Я бы не преувеличивал значения телепроекта.. ну, мелькали лица на экране, ну, могут быть некие преференции в виде участия в каких-то корпоративах или концертах. У многих участников, судя по сведениям в сети, с этим и так проблем особых не было. Когда шел первый проект — Большая опера — на форумклассика шли такие обсуждения, что наши письмена здесь — это просто образец политкорректности. Там только пух и перья летели от всех.. включая членов жюри. Со всей подноготной — кто чей ученик, кто кого проталкивает и сколько за это получил…. Одну Тамару Синявскую от этого избавили, ибо она царственна и вся ее жизнь была такова, что о ней даже самым рьяным разоблачителям не пришло в голову сказать ни единого дурного слова. Ну и что? Большинство участников как пели в ведущих театрах — так примерно и поют дальше. И никто давно не вспоминает о страстях на телеэкране и за ним. И сказать, чтобы шоу радикально изменило чью-то судьбу — не скажешь.
Про поддержку Новому Орлеану — это доля шутки )
Пользы отечественному джазу и его молодым и немолодым представителям… — ??? Ну, дай бог, чтоб «хоть шерсти клок».
А вот нанесённого ущерба… — ???
Можно ли сказать, что здесь вообще отечественный джаз был как-то представлен? Скорее: «обошлись» без него (((
Некоторые музыканты, участвовавшие в конкурсе, прямым текстом с экрана сказали, что их привлек на конкурс именно оркестр, т. е. возможность поиграть/спеть с этим оркестром. Значит все-таки есть разница в манере исполнения между американским и нашим оркестром, раз наши музыканты стремятся приобрести этот опыт. И дело здесь вовсе не в том, что какой-то оркестр лучше или хуже. Они просто разные и каждый по-своему классные. А участие оркестра из Нью-Орлеана придало конкурсу для рядового телезрителя, не искушенного джазом, еще и некоторую интригу.
А польза от передачи будет несомненная и, прежде всего, для популяризации джаза у нас в стране. Игрался бы на передаче современный джаз, она бы не привлекла такую широкую публику, которая в массе своей еще к такой музыке не подготовлена.
Я не стерпел и решил вмешаться в обсуждение. Участники высказали много правильных замечаний по поводу пошловатой вампуки под названием»Большой джаз». Однако многие отмечают, что во всем этом есть и положительная сторона: показ джаза в прайм-тайм по федеральному каналу. Это было бы справедливо, если бы все это показывали по Первому каналу или по «России». Но когда все это происходит на канале «Культура» с его рейтингом в 1,7 %, о какой широкой публике может идти речь? Канал «Культура» смотрит избранная и подготовленная публика, она включает его, чтобы посмотреть и послушать оперу из Метрополитен, смотрит спектакли со Смоктуновским, фильмы Бергмана, серьезные литературные передачи… Так почему же для этих, возможно самых культурных и подготовленных зрителей в нашей стране надо делать такое.., объясняя все тем, что создатели программы хотели привлечь внимание широкой публики к джазу? «Широкая публика» даже не знает, на какой кнопке канал «Культура» находится. А реальной публике этого канала просто оскорбительно видеть и слышать джаз в такой ресторанной подаче. Про конферанс тут много справедливого высказали. У меня только возник вопрос к Сигаловой, а позвала бы она себе в пару конферировать «Большой балет», например, Козлова или Бутмана.
Люблю джаз,но после короткого просмотра выступления ведущей это шоу утратило всякий интерес.
Михаил,если посмотреть форум канала культура то видно,что даже для этих 1, 7 % за словом джаз ничего не стоит — видят в первые,дико удивляются. Не переоценивайте колличество «настоящих джазменов»:даже, среди немногочисленной публики канала культура их совсем немного. Так хоть этих чуть чуть просветили, которые опера-балет.
Hi cats & others! Прекрасный,зрелищный проект!!! (IMHO сertainly) Вчера наконец то нашел время и просмотрел подряд 6 выпусков! Лет 7 живу без телека.Первый раз ничего не раздражало и не напрягало!Все на своих местах: и ведущие,и жюри,и участники,да и бенд с красивыми певицами! В общем, мне понравилось абсолютно все! Николай Яковлевич forever!!! Его четкие и точные оценки услышанного просто бесценны! P.S. Любите музыку в себе,а не наоборот…Спасибо за внимание. Kindest regards
Вообще джазмены хорошо говорят. Интеллектуальные люди.
Михаилу хотелось бы сказать, что за каналом «Культура», увидев интерес зрителя к этой теме, могут подтянуться и другие каналы. Джазовая музыка вполне может быть интересна и широкой публике, вопрос в ее подаче, что и доказала эта передача. Хотелось бы, конечно, без балетных танцев в заставках, смысл появления которых и их значение были не очень понятны. Больше подошла бы, на мой взгляд, чечетка, если это уж так необходимо.
И было бы лучше, чтобы жюри сидело спиной к участникам и только потом выносило вердикт, т. к. показалось, что иногда на выбор жюри оказывали влияние такие факторы, как возраст и знакомство.
Миле хотелось бы сказать что это слишком скромные пожелания: все плохое должно исчезнуть,все хорошее удвоиться а по улицам вместо грубых пролетариев обязаны начать ходить одни только ангели Господни! :-)
Уважаемые дамы и господа! Я с большим удовольствием прочитал все опубликованные материалы. Спасибо за обстоятельный анализ проекта под названием «Большой джаз», который я всё-таки назвал бы «Большой любительский джаз». В этом названии нет ну абсолютно ничего плохого! Я исхожу из того, что любое дело должны готовить, проводить и исполнять профессионалы! Однако, увидеть этого, увы, не пришлось… Давайте начнём с главного. Аудитория канала «Культура», часть которой периодически слушает здесь джаз, очень даже подготовлена, благодаря великолепным концертам именно этой музыки и именно на этом канале.Вспомним, к примеру, недавний видеоконцерт ( в том числе и джазовый) в честь 75-летия голливудской студии MGM, программа которого состояла из мелодий знаменитых мюзиклов. Сдвоенный (а может строенный ?!) симфонический оркестр плюс биг-бэнд, два рояля, две арфы, хор и солисты! А какие аранжировки!! Так что джазовая аудитория канала, с моей точки зрения, очень даже хорошо подготовлена и достойно может оценить очередной такой проект. А что мы получили? Примитивные букварь и хрестоматия джаза? Композиции, сыгранные здесь, музыканты даже на джемах не импровизируют. А исполнение «Desafinado» было просто верхом некомпетентности. Не буду говорить об аранжировках, которые исполнял оркестр. Про такие обычно говорят — «нафталин». Даже неясно, что это такое. Итак,» Какой был бы в этом смысл, если бы не этот свинг?»Игорь Бутман так импровизировал в этой композиции,что дух захватывало! Вот это драйв, вот это свинг, вот это джаз! Учитесь, ребятки, включая и Ирвинга Мейфилда! Так что будем ждать следующего настоящего профессионального «Большого джаза» и именно на канале «Культура».Полагаю. что россияне смогут это сделать!