| Николай Левиновский Фото: пресс-служба Московского джаз-оркестра |
 |
Гастроли джаз-оркестра Игоря Бутмана в Нью-Йорке и некоторые мысли по этому поводу
Это были, собственно, даже не гастроли, а многопрофильная деятельность, включающая различные аспекты — творческие и деловые — жизни коллектива джазовых музыкантов. Каковы же эти аспекты? Коротко говоря, первое: создать нечто; второе: донести это до людей — в этом, мне кажется, состоит задача артиста. Но одному ему с этим не справиться. Диззи Гиллеспи как-то сказал: быть джазменом — огромная радость, но если ты хочешь, чтобы тебе за это платили — это бизнес. О бизнесе и пойдет речь.
Нынешний приезд Московского джаз-оркестра Игоря Бутмана в Нью-Йорк — далеко не первый. Летом 2012 мы целую неделю играли в одном из самых престижных клубов — Dizzy’s Club Coca-Сola, по два-три сета за вечер, выступали также в Вашингтоне и Филадельфии. Концерты шли с нарастающим успехом, залы были полны, приём у публики самый горячий. В результате последовало приглашение приехать вновь.
Но работа на сей раз предлагалась другая. Оркестру предстояло выступать на международной конвенции менеджеров, промоутеров, продюсеров, агентов, владельцев клубов, руководителей фестивалей — International Convention APAP, так официально называется это мероприятие. На практике это означает съезд деловых людей, в той или иной мере имеющих отношение к миру джаза. Их задача — следить за рынком, разыскивать всё новое, отлавливать всё интересное и освежать, обогащать индустрию джаза яркими, перспективными дарованиями. Одним из таких «дарований» должен был стать наш биг-бэнд — и он им стал!
Мы выступили на открытии конвенции в роскошном отеле Hilton в центре Манхэттена, исполнив мою композицию «Butman Plays Goodman» — попурри на темы мелодий из репертуара знаменитого кларнетиста. В роли Бенни Гудмана выступил Игорь Бутман, играя на трёх саксофонах — сопрано, альте и теноре. Пьеса эта пользуется успехом у публики, и надежды наши оправдались. С нами также выступили американский певец Алан Харрис и певица из Австралии Фантине Притула (Fantine Pritoula). Они тоже понравились. Предложения не заставили себя ждать. Уже идут переговоры о гастролях по США в будущем году. Это был первый этап.
Затем начался вояж по нью-йоркским клубам. Вначале был знаменитый Iridium — джазовый подвал на углу Бродвея и 51-й улицы. Там мы сыграли два полных сета со значительным успехом. После этого мы переместились в другой подвал — Village Underground. Этот клуб расположен через дорогу от Blue Note, и, чтобы не копировать знаменитого соседа, специализируется больше на таких стилях, как фанк, рэп, хип-хоп, r’n’b. Посему наше появление там было несколько неожиданным, но тем не менее зал был забит до отказа, и наша джазовая программа пришлась по вкусу «фанковой» публике.
После трёх дней непрекращающихся выступлений (плюс репетиции) мы почувствовали некоторую усталость, но до конца было ещё далеко. Нам нужно было выполнить другую важнейшую работу: записать музыку для нового альбома нашего биг-бэнда с участием специально приглашённых гостей-солистов — Рэнди Бреккера, Билла Эванса, Майка Стерна, Дейва Уэкла, Тома Кеннеди и Митча Стайна. Запись проходила в студии Avatar, одной из лучших студий звукозаписи Нью-Йорка. Звукорежиссером пригласили Джеймса Фарбера, известного мастера, работавшего с нами и раньше. Это были четыре напряжённых дня, но все работали великолепно. Американские гости продемонстрировали завидный профессионализм: пришли в студию полностью подготовленными и сыграли с блеском. Наши ребята тоже не подвели: оркестр звучал ярко, и даже в самых сложных эпизодах играл без сучка и задоринки. Так, в общем, и должно быть, и удивляться тут нечему, но, к сожалению, так бывает не всегда, поэтому я об этом упоминаю.
Пришлось нам выступить и в Smoke, известном клубе на углу Бродвея и 105-й улицы. Место это раскрученное и джазовое, но помещеньице малюсенькое, хотя есть и рояль. Мы там с трудом расселись, но «гиг» прошел прекрасно.
Итак, неделя пролетела, «окончен труд, завещанный от Бога», оркестр уехал в Москву — а я живу на даче, пишу новые аранжировки, прихожу в себя и не спеша размышляю. О чём? А вот о чем. Кажется, все так просто — приехали, сыграли, записали. Это для непосвящённых. А для тех, кто знает…
ДАЛЕЕ: как продвигать джаз из России на его родине — в Америке: приглашение к продолжению полемики о «русском джазе».
ВИДЕО: Igor Butman’s Moscow Jazz Orchestra & Fantine «When I’m With You»
httpv://www.youtube.com/watch?v=e5nn7fuTIOo
Вначале нужно сделать так, чтобы оркестр стал известен. На это уходят дни, месяцы и годы неустанного напряжённого труда — создание репертуара, репетиции, десятки выступлений, да таких, чтобы оркестр понравился и запомнился. Затем нужно выпустить компакт-диски с записями оркестра и распространить их по миру. Для этого нужна реклама, мощная, яркая — и дорогостоящая. О самом процессе звукозаписи и производстве компакт-диска я здесь распространяться не буду — это совершенно особая статья, изобилующая массой технических деталей и подразумевающая участие, помимо музыкантов, целого штата студийных работников. Это, грубо говоря, цех по изготовлению музыки.
Но вот, наконец, об артисте и его оркестре узнали, о нём говорят — и приглашают. Отлично, но привезти в Штаты 20 человек, поселить, накормить… Как говорят в Америке, бесплатных сэндвичей здесь не бывает.
ВИДЕО: Igor Butman’s Moscow Jazz Orchestra & Fantine «Mr.Magic»
httpv://www.youtube.com/watch?v=8AGljlB95h8
Деньги найдены (слава Богу и спасибо спонсорам) — оркестр в Нью-Йорке. Теперь задача — блеснуть мастерством и добиться успеха, понравиться публике и убедить профессиональных дельцов, что игра стоит свеч. До сего момента действовал менеджер, администратор, бизнесмен, теперь действует артист — в том же лице! В нашем деле необходимо полное, всестороннее знание механизмов и рычагов джазового музыкального бизнеса и владение этими рычагами.
Я держал в руках толстенную книгу «Музыкальный бизнес», пытался её читать. Сложно. Мой хороший приятель Чик Кориа, когда учился в бостонском колледже Бёркли, наряду с гармонией и аранжировкой изучал основы музыкального бизнеса. Он убеждён — без знания бизнеса ничего не добиться.
На первом месте, разумеется, связи в мире джаза, связи творческие и деловые. Обзавестись этими связями очень сложно. Деятели джаза — народ осторожный, они не спешат протянуть тебе руку, они не хотят рисковать. Они могут сделать тебе комплимент, ни к чему их не обязывающий, но предложить реальное дело — не дождётесь. Нужно вновь и вновь доказывать и убеждать, что ты — тот самый артист, который им нужен.
15-20 лет назад рассылались т.н. резюме, фотография, подборка прессы, демонстрационная запись. Ныне, в век интернета, вся информация имеется на сайте артиста. Контакты устанавливаются быстрее. И всё же личные связи дают наилучший результат — кто-то был на концерте артиста, кто- то слышал о нём от других, кто- то купил его компакт-диск… Возникает интерес. Но до реального результата еще далеко.
Теперь надо начинать «договариваться». Боже мой, какая это мучительная канитель! Наконец, лёд тронулся — репутация артиста укрепилась, с ним хотят иметь дело, и вот ему уже предлагают то-то и то-то, владельцы престижного клуба дают ему недельный ангажемент, продюсеры известного фестиваля хотят видеть его в числе своих хэдлайнеров, он едет на гастроли, его диски хорошо продаются — успех, долгожданный успех!
И обыватель думает: ишь ты, какой смекалистый парень, как всех обошёл. Лишь немногие знают, чего это стоило, сколько времени, сил и средств ушло на то, чтобы достичь этого успеха, зачастую весьма иллюзорного — если ты включился в эту гонку, останавливаться нельзя ни на минуту: тут же забудут. Такова реальность.
Тяжёлый это бизнес. Неудивительно поэтому, что лишь единицы добиваются успеха. Я не набиваю цену и не прошу аплодировать преуспевшему артисту. Я это к тому, что музыканта, чего-то добившегося, вместо того, чтобы поддержать, зачастую начинают обвинять во всех смертных грехах, обзывать пронырой, пролазой, и делают это не только обыватели, но, к сожалению, и некоторые менее удачливые коллеги.
Предлагаю злоязычным критиканам попробовать сделать что-то стоящее и показать, на что они способны. А то получается, что один работает в поте лица, а другой тычет пальцем: и это не так, и то не этак. Как гласит восточная поговорка: собаки лают, а караван идет. Испытал это на себе. Так и хочется позвать некоторых подозрительных и недоверчивых деятелей на одну из репетиций нашего оркестра, где Игорь Бутман и ваш слуга покорный разучивают новые аранжировки, такт за тактом тщательно и скрупулезно работают над каждой деталью, повторяют сложные эпизоды, требуя от каждого музыканта полной отдачи — и в результате российский оркестр выступает целую неделю в одном из лучших джаз-клубов Нью-Йорка, где ему устраивают овации американские ценители джаза всех цветов кожи, а ловкие американские импресарио предлагают турне по Штатам протяженностью в сорок концертов! Пусть наши критики заглянут в Avatar, где звёзды американского джаза участвуют в записи нового альбома нашего оркестра, в глаза и за глаза расточая похвалы и музыке, и музыкантам, и с неподдельным энтузиазмом исполняя свои сольные эпизоды. Таким вот образом, без громких слов, день за днем завоёвывается слава российского джаза.
Теперь необходимо поговорить о другом. Недавно прочел я обширный доклад М.Митропольского, который меня живо заинтересовал и вызвал желание включиться в полемику, тем более, что автор сам призывает к этому — подзаголовок доклада гласит «к постановке проблемы». Вот и попробуем поставить проблемы — перед автором.
М.Митропольский в своем обозрении российского джаза (в целом весьма обстоятельном и толковом), на мой взгляд, допускает ряд промахов, основанных на его малой осведомлённости, в частности, о состоянии дел в русско-американском джазовом «департаменте». Перечисляя преуспевших — Пономарёва, Козлова, Сипягина, г-н Митропольский туманно добавляет «и другие» — кто эти «другие», остается неизвестным. Тут же он делает им как бы лёгкий упрек: незаметно, дескать, чтобы они продвигали российский джаз. Первый промах, так сказать, информативный , который легко поправить: кроме Пономарёва, реального ветерана, Козлова и Сипягина, приближающихся к этому статусу, в Штатах действует целый ряд джазменов-россиян, более- менее успешных. В Нью-Йорке это саксофонисты Дмитрий Баевский, Борис Курганов, Яков Майман, Михаил Серопян; пианисты Алекс Нахимовский, Михаил Цыганов, Вадим Неселовский, Аркадий Фиглин, Ян Певзнер, Руслан Агабабаев; басисты Дмитрий Колесник, Олег Осенков, Руслан Хаин, Игорь Городецкий, гитарист Илья Луштак. Много лет активно работал гитарист Андрей Рябов, частенько появляется в клубах его коллега Ринат Шаймухаметов. В Бостоне активно действовал пианист Давид Азарян (до безвременной трагической смерти); успел также поработать покойный тромбонист Слава Назаров. В течение ряда лет весьма успешно записывался и концертировал пианист Евгений Маслов. Его коллега Эльдар Джангиров начал как вундеркинд, а ныне — гастролёр звёздного уровня. В прежние годы много играл в клубах пианист Владимир Шафранов, и пользовался солидной репутацией. В штате Мэриленд живет контрабасист Виктор Двоскин — преподает в университете и выступает в клубах. В Вашингтоне — седой, но неугомонный пианист Виктор Прудовский. На Западном побережье, наряду с ветераном Алексеем Зубовым, работает более молодой саксофонист — Алексей Николаев; в Питтсбурге живёт и действует ударник Карен Аланакян. По прежнему на сцене вокалистка Татевик Оганесян. Активны и бывшие «бутмановцы» — трубачи Виталий Головнев и Артем Ковальчук. Частый гость — петербургский пианист Андрей Кондаков. Наезжает и молодёжь — саксофонист Станислав Должков, трубач Пётр Востоков, контрабасист Макар Новиков, саксофонист Андрей Красильников… Регулярно появляется семейный дуэт Олег Бутман-Наталья Смирнова (барабанщик и пианистка)… И Анатолия Герасимова можно было назвать: он, как-никак, прожил в Нью-Йорке 18 лет, где-то что-то играл… Этот список не претендует на исчерпывающую полноту, но все же заполняет пробел, допущенный М.Митропольским.
В Германии, кроме упомянутого Симона Набатова, живут и работают пианист Леонид Чижик, саксофонист Александр Пищиков, трубач Игорь Широков, ударник Александр Симановский, в Австрии активно действует трубач Александр Фишер, во Франции — гитарист Андрей Боднарчук, в Дании много лет живёт ветеран-гитарист Николай Громин, есть русские музыканты в Нидерландах и Финляндии — россияне не затерялись и в Европе. Я уж не говорю об Израиле, где джазмены российского происхождения весьма активны и успешны. Не стоило также утверждать, что успех Сипягина и Козлова трудно повторить — этого никто не знает, а «подрезать крылья» молодым — гуманно ли?
Из чего складывается успех? Во первых, талант, во вторых профессионализм, в третьих, человеческий фактор: настойчивость, терпение, а в работе — надежность и умение ладить с коллегами. Александр Сипягин и Борис Козлов всеми этими качествами обладают в полной мере, и тем не менее путь к успеху занял годы и годы тяжелого труда. Кто знает, может быть, и другие добьются того же, дайте им время и не гасите их веру в себя.
Второй промах серьёзнее, он, скорее, концептуального порядка. Это даже не промах, а некая идеологическая установка, на мой взгляд, довольно спорная. Г-н Митропольский настаивает на существовании некоего «не американского» — французского, японского, польского, русского, и т. д. — джаза, призывает не «клонировать» американский первоисточник и создавать своё.
Призыв благородный, но давайте взглянем на проблему «русского джаза» пристальнее, от далеких времен до дней сегодняшних. Еще в 60-е годы были попытки сделать джазу русскую «прививку» — «Господин Великий Новгород» Товмасяна, «Былины-старины» Зубова, «Крестьянская свадьба» Лукьянова. Попытки эти были, на мой взгляд, формальными и неудачными — желание было, но оригинальных идей и композиторской техники не хватало. Бакинец Вагиф Мустафа-Заде пытался играть джаз на основе азербайджанского мугама; преждевременно умер, не доведя эту работу до конца. В среднеазиатских республиках, например, в Алма-Ате, тоже пробовали работать с фольклором — это звучало наивно и слабо. Эстонец Уно Найсоо добился более убедительных результатов: он был профессиональным композитором. Отдельные удачи были у Юрия Маркина, Игоря Бриля, Анатолия Кальварского — и тем не менее «русский джаз» оставался чисто маргинальным, локальным явлением. Автор этих строк также пытался найти «русское звучание», вначале в саратовском квартете, а позднее в руководимом им ансамбле «Аллегро», и эта работа имела более широкий резонанс, так как ансамбль записывался на пластинки, выступал по всей России и за рубежом. Когда же автор «перебрался» (по определению г-на Митропольского) в США, он и там продолжал эти поиски: был создан биг-бэнд и выпущен ряд альбомов. Сегодня работа в «русском направлении» идёт в сотрудничестве с оркестром Игоря Бутмана — созданы и записаны программы «Шехеразада», «Русь», готовятся «Картинки с выставки». Но утверждать, что я продвигаю русский джаз в Америке, я бы не стал — я даже и задачи себе такой не ставил, точно так же, как и англичане Джордж Ширинг, Дейв Холланд, Джон Маклафлин, австриец Джо Завинул, чех Джордж Мраз, болгарин Милчо Левиев, поляк Михал Урбаняк, француз Жан-Люк Понти не ставили себе задачу продвигать английский, польский,чешский, французский, и т. д. джаз. Если они и продвигали что либо, так это самих себя. Так же действуют и Пономарёв, и Сипягин, и Козлов, и другие выходцы из России — они интегрируют себя в американскую джазовую среду. Исключение, пожалуй, составляют музыканты латиноамериканского джаза — кубинцы, пуэрториканцы и другие выходцы из Латинской и Южной Америки, которые с легкой руки и при мощной поддержке Диззи Гиллеспи еще с конца 40-х годов начали создавать это направление и продолжают это делать сегодня — Пакито Д’Ривера, Артуро Сандоваль, Мишель Камило, Данило Перес, Давид Санчес, Клаудио Родити, Эдди Палмиери, Чучо Вальдес, Дафнис Приэто и другие. Но их музыку трудно назвать «не американским» джазом — Latin Jazz давно уже является частью американской джазовой индустрии, у него огромная аудитория в США и в других странах.
Сегодня в Нью-Йорке сотни джазменов со всего мира работают в американском джазе, каковой и является настоящим джазом в его наиболее полном выражении. Я знаком со многими музыкантами из Европы, Японии, Южной Америки и даже Австралии. Все они в один голос говорят, что приехали сюда ради лучших партнёров, ради настоящего джаза. Пусть г- н Митропольский попробует убедить их в том, что они должны продвигать «свой» джаз. Американский джаз — это знаковое явление, это великие имена, это высочайший уровень. Это неоспоримо. Взгляните на программы самых престижных джаз-фестивалей во всем мире — почти везде большинство участников составляют американские джазмены, и не только крупнейшие звёзды, а и просто отличные, проверенные музыканты.
До сих пор абсолютным чемпионом по продажам остается альбом Майлса Дэйвиса «Kind of Blue». Это говорит о высокой репутации американского джаза во всем мире — американского не в этническом, географическом смысле, а в смысле стиля, идиоматики и — шире — эстетических критериев. В то же время джаз — это открытая форма искусства, в ней нет запретов, но есть предпочтения, и каждый артист волен выбирать то, что ему ближе.
Я не раз был свидетелем того, как раздутые авангардные «светила» на деле оказывались абсолютно беспомощными, когда дело касалось джаза: не могли сыграть простейшей мелодии, не выдерживали и четырех тактов простейшего ритма, не имели понятия о блюзовой гармонии… Вот от чего нужно защищать наш джаз.
А может быть я отстал от жизни, и гармония уже не нужна? Да нет, господа, гармония нужна — и я говорю не только об аккордах, а о согласованности всех элементов джазовой композиции, а если шире — о жизненной гармонии. Иначе — хаос, разрушение, гибель. Но М.Митропольский об этом ничего не говорит.
В его докладе в качестве образцов «русского джаза» названы имена Тарасова, Шилклопера, Альперина, музыкантов весьма достойных, но объявлять их музыку русским джазом — это уж слишком!Русские музыканты — согласен, русский джаз — натяжка. Да и просто назвать их музыку джазом — тоже своего рода натяжка. Но г-н Митропольский поет вышеназванным музыкантам такие дифирамбы, возглашает такую осанну, что кажется, нимб святых вот-вот воссияет над их головами. Позвольте усомниться. Говорите, к Альперину в класс не попасть. Где, в Осло? А в Москве Осейчук трудится сорок лет, и выпестовал чуть ли не полк джазменов. В Петербурге существует целый оркестр саксофонистов, учеников Гольштейна. Есть крепкие джазовые школы и на периферии, например, в Ростове-на Дону. Почему же о них ни слова? Почему ни слова о Кролле, который учит молодежь искусству игры в биг-бэнде? Да потому, что Осейчук, Гольштейн и Кролл не интересуют г-на Митропольского — они, мол, клонируют американский джаз. Ученики Осейчука играют во всех российских оркестрах, а где играют ученики Альперина? Где ученики Альперина, и сам Альперин, играют русский джаз? В Москве? Что-то не слыхать. В Нью-Йорке — и подавно. Может быть, где-то в Европе? Возможно. Но если бы г-н Митропольский хотел всерьез порадоваться за русский джаз, назвал бы уж тогда живущих и действующих в России: «стариков» Козлова, Лукьянова, Маркина, Голощекина, Фрумкина, Бриля, — они еще в строю; поддержал бы молодых Мосьпана, Востокова, Окуня, Смирнову, Баронина, Полякову, — это несомненные таланты; упомянул бы наших очаровательных вокалисток Анну Бутурлину, Полину Зизак, Анастасию Глазкову, Ирину Родилес, Юлиану Рогачёву, единственного в своем роде Сергея Манукяна; отметил бы, наконец, как представителя «русского джаза» Игоря Бутмана с его оркестром, «Шехеразадой» и «Русью», двумя джаз-клубами и тремя фестивалями. Не уверен, что это тот самый русский джаз, о котором так печётся М.Митропольский, но то, что это джаз, яркий, самобытный и высокопрофессиональный, абсолютно убеждён. Кстати, наша «Шехеразада» продается по всему миру, положительно оценивается публикой и критикой, несет славу российскому джазу — а у М.Митропольского по этому поводу и двух слов не нашлось. Сторонник русского джаза, говорите? Не выглядит ли это так, что пишущий эти строки, живущий в Америке и бывающий в России наездами, осведомлен о русском джазе более подробно, чем М.Митропольский, живущий в России и проявляющий столь трогательную заботу о самобытности российского джаза? Это, несомненно, право автора доклада — отдавать предпочтение тому-то и тому-то и игнорировать то-то и то-то, но мне подобная одностороннось не представляется плодотворной.
Я отнюдь не отрицаю того, что есть характерные черты у джаза скандинавского, польского, французского, русского и т. д. — может быть, интонации, колорит, общая аура и склад темперамента, — но при этом всё базируется на основополагающих началах: наличие свинга, фразировки, артикуляции и специфического джазового лексикона, джазового словаря, всего того, что составляет феномен джаза. В своё время некоторые рьяные апологеты «национального» искусства, желая сделать мне комплимент, называли музыку ансамбля «Аллегро» проявлением «русского патриотизма», и, возможно, были основания для подобной оценки, — а как русскому человеку, мне это даже приятно, — но я бы на патриотические педали не нажимал: я предпочитаю быть просто джазовым музыкантом. Моя задача была пропагандировать джаз в России и продвигать его на филармоническую сцену, для чего требовалось облечь его в демократические, доступные формы. Да, я использовал фольклорные элементы, но в джазовом контексте. Я просто искал новый, русский репертуар. Если же М.Митропольский, говоря о «не американском» джазе, имеет в виду различные околоджазовые пограничные явления, то так можно зайти далеко и причислить к джазу и этно, и фолк, и new age, и многое другое… Подобной музыки во всём мире исполняется очень много, она свежа и привлекательна, у неё есть своя аудитория, и, может быть, большое будущее, но давайте не будем путать Божий дар с яичницей! Мне, например, очень нравятся альбомы группы Zawinul Syndicate покойного Джо Завинула — захватывающий ритм, фантастическая энергия, яркие краски, блестящее исполнение, — но джазом я бы эту музыку не назвал. Сам Джо Завинул, кстати, говорил, что джаз умер, и он — один из тех, кто его убил. Это, конечно, злая саркастическая шутка — но тем не менее…
Еще на один нюанс хотелось бы указать г-ну Митропольскому: нежелательность вкусовщины и тенденциозных, пристрастных суждений для джазового критика. В оценках и рекомендациях М.Митропольского за вежливым и внешне беспристрастным тоном прослеживается плохо скрываемое неодобрительное отношение к российским джазменам мэйнстримового направления. Не обижайте музыкантов! Поддерживайте российских джазменов и позвольте им играть то, что они хотят!
Подумайте и о публике — ценителей мэйнстрима в России более чем достаточно. Вам нравится авангард, фри-джаз — ради Бога! Что касается меня, не скажу, что мне это не нравится — это просто не моя «чашка чая», но я за то, чтобы в нашем джазовом огороде росли и зрели разные плоды.
Кстати, хотелось бы спросить г-на Митропольского, каковы признаки этого самого «русского» джаза, чем он отличается ( или должен отличаться) от джаза американского. М. Митропольский как-то обходит этот вопрос стороной, но не устает повторять живучие еще с советских времен мифы о якобы сенсационном успехе трио В.Ганелина в США. Не было этого. Сенсационного успеха не было ни у кого из приезжавших в те годы джазменов из СССР, было в лучшем случае доброжелательное любопытство: что это такое — джаз из ГУЛАГа (зачастую это так и рекламировалось). Пишущий эти строки живет в Нью-Йорке 23 года, видел и слышал достаточно, общался с такими авторитетами, как Уиллис Коновер, Фредерик Старр, Джордж Авакян, Айра Гитлер, Джордж Уэйн, и со многими музыкантами, мнению которых можно доверять. Уж они-то, собаку съевшие на джазе, знают правду об «успехах» советских джазменов. Пишу об этом с сожалением, поскольку сам был частью советского джаза, и знаю, как много ярких и интересных музыкантов было в СССР — но удивить советским джазом кого-либо в Нью-Йорке, городе Колтрейна и Дэйвиса, проблематично. Да и в самой России существует сдержанное и скептическое отношение к проблеме «русского джаза». Мифы же эти создавались стараниями разных деятелей, которым очень хотелось выдать желаемое за действительное и тем самым укрепить репутацию советского джаза, а заодно и свою, как неких знатоков и экспертов советской и мировой джазовой сцены. Может быть, тогда это и нужно было, но теперь, 30 лет спустя, переписывать историю не стоит. Потребовались десятилетия, чтобы российский джаз, в лице отдельных его представителей, завоевал признание в США. Это прекрасно, но это пока капля в море, и огорчаться по этому поводу не стоит. Такова реальность. Европейские джазмены с большим трудом пробиваются на американский рынок и, как правило, успеха не имеют — в свое время ничего не вышло у Збигнева Намысловского, остался в тени Адам Макович… Редко-редко появляются Энрико Рава, Томаш Станько… Время от времени усилиями энергичных продюсеров проводятся мини-фестивали европейских джазменов в США. Конечно, этих артистов замечают, и о них пишут в JazzTimes и DownBeat, но удельный вес европейского джаза на американском рынке не слишком велик. На фоне этих скромных успехов достижения россиян последнего времени представляются тем более весомыми и обнадёживающими. Надо отдать должное энергии и авторитету Игоря Бутмана — он, как океанский ледокол, ломает лёд недоверия и прокладывает пути другим: российские джазмены все чаще и чаще появляются на американских подмостках, в частности, в Нью-Йорке. Из недавних событий можно отметить выступления Андрея Кондакова, Ивана Фармаковского, Якова Окуня.
Я далёк от того, чтобы осуждать европейских джазменов за их неуспехи в США. Напротив, я желаю им всяческих побед и достижений. Успех, неуспех — всё это относительно. Мы, джазмены, плывём в одной лодке. По собственному опыту знаю, как тяжело здесь даётся каждый шаг, сколько раз нужно выступить в разных мелких клубах с малоизвестными музыкантами, прежде чем тебя заметят и зауважают, сколько раз у меня опускались руки и хотелось все бросить и стать таксистом… К тому же и конкуренция — на одно место сотня претендентов… Нью-Йорк — местечко не для слабаков, скажем прямо. Причина же неуспехов, мне кажется, кроется в том, что музыканты из Европы, приехав в Нью-Йорк, начинают предлагать публике и коллегам свое видение джаза — как они привыкли играть у себя дома в Париже, Берлине, Хельсинки, Варшаве и т. д. Здесь это не проходит!
Хорошо это или плохо, но в Америке, чтобы достичь успеха, нужно играть и действовать по-американски — к этому привыкла публика, этого ждут критики, этого требуют музыканты. Тот, кто это понял и проявил гибкость — тот преуспел. Валерий Пономарёв попал в ансамбль Арта Блэйки потому, что играл «правильный» хардбоп в стиле Клиффорда Брауна и Ли Моргана, чем и завоевал симпатии музыкантов и публики. Игоря Бутмана приглашали Лайонел Хэмптон, Дейв Брубек и Билли Тейлор, приглашали потому, что им нравился его мощный «американский» стиль игры. Владимир Шафранов пользовался авторитетом среди джазменов потому, что мог сыграть любой стандарт в любой тональности, как это принято в Нью-Йорке. Мне удалось организовать биг-бэнд потому, что американским джазменам интересно было играть мои «по-американски» звучащие аранжировки. Борис Козлов выиграл конкурс в биг-бэнд Мингуса потому, что звучал, как Мингус — крепко, напористо и виртуозно; все так и сказали: Мингус!
Что касается трио ГТЧ, я вовсе не намерен приуменьшить их значение — это был очень интересный, сильный авангардный «агрегат», и мне, не стороннику авангарда, многое из того, что они делали, нравилось. Вместе с тем многое и не нравилось — например, «волчок» и тому подобные дешёвые и неостроумные трюки. Успех же их у публики базировался в основном на ореоле «протестантов», и там, где это было актуально (в СССР, Польше, ГДР). На Западе же, например, в Италии и Англии успех был значительно скромнее, хотя те, кто организовывал там их концерты, пытаются убедить всех в обратном. Что касается Америки, то, во-первых, авангард здесь особым спросом не пользуется, а во-вторых — чем могли удивить американскую публику, видевшую Орнетта Коулмана и Дона Черри, Арчи Шеппа, Алберта Айлера, Пола Блэя, Сесила Тейлора, Энтони Брэкстона, — чем могли её удивить трое вильнюсских авангардистов, привыкших к успеху и приехавших «в Тулу со своим самоваром»? В Москве и Варшаве они выглядели «беззаконной кометой» и «бесстрашными рыцарями», в Нью-Йорке — отнюдь нет. Их послушали, слегка похвалили, слегка поругали — и разошлись. Как сказал мне один музыкант, слышавший их в Нью-Йорке, у многих интереса хватило ровно на пять минут — всё это здесь уже было. Повторяю — пишу об этом без всякого злорадства. Музыканты ГТЧ ни в чем не виноваты, они просто оказались не на своем месте по вине организаторов, не знавших специфики американского джазового рынка. Боюсь, что и мы с нашим «Аллегро» здесь никого бы не удивили, да и за других не уверен. Те, кто поняли, что в джазе им ничего здесь не светит, благоразумно оставили бесплодные попытки и перешли в другие сферы деятельности, где и преуспели.
Джаз в Америке, какой бы он ни был передовой — это развлекаловка, шоу-бизнес. Если публике скучно, неуютно — пиши пропало! Когда Колтрейн в 60-е годы стал играть сорокаминутные каденции на одном аккорде, публика пожимала плечами и уходила — это известный факт. По этой же причине авангардисты в престижных джаз-клубах Нью-Йорка не выступают — скучно, неинтересно, не позитивно; кусок в горле застревает. Не поймите меня превратно — авангардный джаз, конечно, исполняется в США, у него свои «точки» и своя аудитория, но перечисление всех джаз-клубов, где звучит авангард, не заняло бы много места. К тому же это не входит в мою задачу.
Я пишу о судьбах российского джаза и его месте на американской сцене. Да, господа, все это нужно знать и испытать на собственном опыте, чтобы не повторять чужих ошибок.
Как-то так вышло, что главным «героем» моих заметок стал М.Митропольский. Надеюсь, ничем его не обидел — он открыл тему и дал повод для полемики, вот мне и захотелось поспорить…
Завершая тему «русского джаза», хочу в порядке фантазии предложить мой собственный список музыкантов, которых ещё в давние годы стоило бы показать американской публике — ленинградский квинтет Гольштейна-Носова, пианист-виртуоз Леонид Чижик, уникальный исполнитель джазового мугама Вагиф Мустафа-Заде, абсолютно самобытный композитор и трубач Герман Лукьянов, и… пожалуй, всё. Лукьянов, кстати, выступал в Штатах в составе ансамбля Игоря Бутмана, и не без успеха. Но, как говорится, поезд ушёл. Иных уж нет, а те далече…
Джаз — это субстанция, наука, профессия и дисциплина, подобно медицине, астрономии, математике и химии. Врач обязан знать всё в своей области, математик — алгебру, геометрию и тригонометрию, химик — таблицу Менделеева, музыкант — гармонию, полифонию, оркестровку. Классик — сонаты Бетховена, симфонии Чайковского, джазмен — Эллингтона, Паркера, Монка, Колтрейна, Хэнкока, Кориа. Иначе — профанация, очковтирательство и халтура. А какой это джаз — русский, американский или японский — пусть решают слушатели. Мы ведь работаем для них, а не для истории.
Уверен — меня оспорят. Тем лучше. Я к этому готов.
Татьяна права, забавная получается дискуссия. Заканчивать не хочется.
Можно сделать некое «саммари» этой дискуссии. Примерно в таком духе (не воспринимайте, пожалуйста, это слишком серьезно или близко к серцу):
Первым на личности перешел автор основной статьи (пост от 25/03 в 16:48), намекнув на невысокий интеллект оппонента (который тоже подчеркнул нелюбовь первого к авангарду, но это было сделано в корректных словах и об этом и так всем известно). Свой же интеллект автор основной статьи наглядно продемонстрировал сам в своем же посте от 27/03 в 10:15.
Вторым (как это ни печально) подобным образом высказалася И.М.Бутман, назвав Круглова мальчиком и перейдя к разбору творчества («Все ,что пытается делать Алексей было сыграно и американцами и европейцами давным давно.»). И это при том, что ответ здесь очевиден: все, что делают и пытаются делать гг.Бутман и Левиновский, тоже было сыграно европейцами и американцами и горазно ранее. Американцы вообще эту музыку под названием джаз стали играть еще в 19 веке.
И таким образом пошло-поехало.
Свою статью автор закончил словами: «Уверен — меня оспорят. Тем лучше. Я к этому готов.». Оказался не готов. И в этом-то все и кроется. Дискутировать надо, когда к этому все готовы. А тут переход на личности начался в самом начале.
И еще следовало бы мощно ударить по всем авангардистам-дуракавалятелям. Только конкретно. Действительно, а кто валяет дурака? Серьезнейший музыкант Вячеслав Гайворонский? Аркадий Шилклопер с его образованием и школой симфонического оркестра Большого театра? Профессиональный композитор Вячеслав Ганелин? В 60-х к авнгардистам относили и Германа Константиновича Лукьянова, наверное из-за его консерваторского образования (класс Хачатуряна). Или Игорь Бутман валяет дурака? Игорь сам рассказал о своем опыте в авангарде (пост от 26/3 в 23:54). От себя добавлю, что Игорь успешно выступил несколько лет назад на специальном фестивале нового джаза в Вене (наряду с Гайворонским, Волковым, Шилклопером, Саинхо и д.р.). Сомневаюсь, что Игорь скажет, что все эти музыканты, с которыми он выходил на сцену, валяли дурака. А может Александр фон Шлиппенбах?
Не нравится Алексей Игорю. Ну и что? А другим нравится. В августе 2000 года я попал на концерт лауреатов международного конкурса саксофонистов в Риге, где впервые услышал Алексея. Он получил первое место, опередив несколько десятков музыкантов из разных стран. А присудило первое место жюри под председательством таких мастеров саксофона, как Билли Харпер (США) и Раймонд Раубишко. Так вот, Харперу нравится, а Бутману нет. Обычная жизненная ситуация и не повод переходить на личностные разборки.
Тут началася катавасия такая,
Передралася вся компания блатная,
Там били девочек Марусю, Розу, Раю,
И бил их лично Вася-Шмаровоз
б-р-р-р-р-р …
Как тут не вспомнить фразу старого Билли Банка Джонсона из книжки Шапиро и Хентоффа «Hear Me Talkin’ To Ya»(1955): «Это был разговор двух музыкантов, а ведь всякий хороший музыкант — настоящий музыкант — никогда не скажет плохого другому музыканту»:-)
Браво, Николай Шиенок.
А вот теперь, когда все утихло, все-таки хотелось бы сказать пару слов о содержании статьи. А в конце — САМЫЙ СВЕЖИЙ АНЕКДОТ.
Постановка темы «Русский джаз» – не нова. Левиновский и здесь не оригинален. Тема национального в джазе обсуждается с давних времен. Написаны статьи, книги, проведены симпозумы и семинары. Начинать опять это обсуждение нет смысла. Тем более с Левиновским. Он свою позицию выразил монументально («Сегодня в Нью-Йорке сотни джазменов со всего мира работают в американском джазе, каковой и является настоящим джазом в его наиболее полном выражении.»). А дело-то вовсе не в этом. Пускай сотни музыкантов работают в американском джазе. А другая сотня делает что-то другое, даже не называемое джазом. Главное, чтобы было больше интересной и оригинальной музыки, самой разной, а не один американский джаз. Вот и вся дискуссия.
Советским музыкантам джазового мейнстрима никогда не давали покоя музыканты других направлений. И всегда один и тот же аргумент: ГТЧ – не джаз, «Архангельск» – не джаз, Альперин – не джаз. Да они и не называли свою музыку джазом, как впрочем и Дюк Эллингтон. Но я где-то могу понять джазменов. Они «снимают» соло именитых американцев, зубрят их наизусть, без устали практикуются на инструментах, стараются звучать точь-в-точь как «они». Одним словом, «собачатся» по полной. А тут выходят на сцену некие люди, играют что-то «от балды», да еще ведро на голову оденут. И при этом пользуются гораздо большей востребованностью на международных фестивалях. Ужас!
К счастью история джаза богата на яркие и неординарные личности неамериканского происхождения. Были Кшиштоф Комеда (Польша), Яан Йоханссон (Швеция), Вагиф Мустафа-заде. Они показали, что джаз может звучать совершенно не по-американски, с национальным колоритом и при этом оставаться джазом. Они породили мощное течение, которое сегодня именуется широким понятием «Европейский джаз». Очень многоликая и совершенно разная музыка, которая большей частью звучит не по-американски, хотя и с заметным влиянием американского джаза. Зачем это обсуждать с «зашоренным» Левиновским? Ему эта музыка не интересна. Перечисленные три музыканта имеют статус национальных героев в своих странах. Приехал бы Левиновский в Польшу высказался о Комеде в духе своих высказаваний о ГТЧ. Что бы было? Джазовым обозревателям пришлось бы срочно писать что-то хорошее в адрес Николая (тут безусловно есть, что написать), поскольку в некрологах по другому не принято. Кому интересно, ищите и слушайте записи этих и других европейских музыкантов, Вас ждет много приятных открытий. Это более интересные и важные пластинки, чем «Шехерезада». «Шехерезаду», впрочем, тоже можно послушать, это неплохая, крепкая работа. В 70-х рок-версию «Шехерезады» исполнил словацкий ансамбль «Коллегиум Музыкум» в духе эмерсоновских «Картинок с выставки». Кстати, «Картинки» тоже в планах Левиновского. Ждем-с.
К сожалению, Комеда, Йоханссон и Вагиф преждевременно ушли из жизни в силу разных причин: несчастный случай, автокатастрофа, проблемы со здоровьем. Был еще один неординарный музыкант – румын Рихард Ошанитский. В 70-х он пропал без вести, как не без оснований полагают при участии коммунистических спецслужб. Слишком был яркой и неординарной личностью для «совка». В «совке» хорошо было Левиновскому: слава, лучший ансамбль, зарубежные гастроли, член Союза композиторов, ногой мог открывать любые двери… Впрочем, он это не ценил и все высказал в своих книгах. Кстати, книги Левиновского – действительно важнейший документ эпохи. Спасибо ему за это.
А американский джаз – это тоже не догма. Суть джаза была всегда в его развитии, от ново-орлеанских до сегодняшних дней. Поэтому джаз жив и сегодня. Левиновский к этому развитию мирового джаза никакого отношения не имеет. Он ничего не изобретал. Его дело – брать достижения гениев джаза и использовать это в своей музыке. Точно также, как и подавляющее большинство из этих сотен работающих в Нью-Йорке джазменов. Если бы не Армстронг, Эллингон, Паркер, Монк, Дэвис, Колтрейн, Колман и другие, что бы сейчас делали Левиновским с Бутманом? Да «бренчали» новоорлеанский диксиленд в соответствующем месте. Только с местами этими было бы туго, у нас, в отличии от Нового Орлеана, вроде как нет официальных борделей.
Для меня самым ценным в статье Левиновского был перечень живущих в Америке и Европе музыкантов. Приятно было их всех вспомнить. Там действительно много отличных музыкантов и чудесных людей. Можно еще добавить пианиста Мишу Пятигорского (США), басиста Юрия Голубева (Италия), саксофониста Женю Стригалева (Англия) и так далее…
Ну вот теперь действительно все. Можно поставить точку и перейти к ….АНЕКДОТАМ.
Цитата ниже взята из поста, который я назвал самым омерзительны в дискуссии. Такой он и есть, но именно здесь родился
САМЫЙ СВЕЖИЙ АНЕКДОТ.
Николай Левиновский (27 марта 2013 года): «…Вы лукавите, вам очень хочется, чтобы о вас написали и похвалили… В книгу мою вы не попали по возрасту, а в статью не попали потому, что не заслужили.»
Ах-ха-ха-ха-ха-а…. Какой же камикадзе хочет добровольно попасть в книгу или статью Левиновского? Неужели еще кто-то не знает, что Левиновский пишет в своих книгах про своих друзей, коллег и соратников, даже самых близких?
Зашел на сайт почитать о любимой музыке. Почитал эти комментарии… Однако…
31 декабря на новогодний праздник компания друзей решила пригласить музыкантов, стали звонить в музыкальные агентства , а там говорят, что уже очень поздно и все группы заняты, но есть ансамбль Авангардного джаза, те говорят нам все равно лишь бы живая музыка. Ансамбль приехал, музыканты разложили инструменты, начали играть, играли , играли минут сорок затем остановились, один из гостей подошел к авангардистам и так нежно спросил: Ну , что не получается?
Владу — как автор статьи, вызвавшей столь жаркие дебаты, считаю, что точку в них должен поставить я. Если бы вся дискуссия шла в духе вашего последнего поста, она могла бы быть содержательной и конструктивной. Уверяю вас, у меня есть возможность возразить вам по многим пунктам, но теперь слишком поздно: запал иссяк, и все силы ушли на эту глупую перебранку. Вы, Влад, сами не заметили, что своими противопоставлениями джаза и не джаза лишь подтвердили сказанное мною. Да, есть джаз и есть не джаз. Я посвятил джазу всю мою жизнь, и это сфера моих интересов. Я отдаю себе отчет в том, что существует, кроме джаза, и многое другое, и есть много людей, которых это интересует. Кто же против? Но коль скоро речь идет о джазе, я буду отстаивать мои взгляды на предмет дискуссии. Я профессионал, а вы, скорее всего, просвещенный
Игорю Бутману: спасибо за продолжение анекдотов. Хотелось бы еще. Ваше чувство юмора все знают и ценят.
Николаю Левиновскому: Очень хорошо, что точку в дискуссии хотите поставить именно Вы. Это справедливо. Наверное Митропольский мог бы тоже что-то сказать, но это его дело.
Вы не совсем верно поняли мой посыл. Я не ПРОТИВОПОСТАВЛЯЮ джаз и не джаз. Я говорю, что есть разная музыка и все направления должны сосуществовать мирно вместе. Зачем и кому нужны нападки на не джаз? От кого вы защищаете джаз? Кто на него нападает? По-моему здесь все — любители джаза. Но точка — справедливо за Вами. Спасибо Вам.
Продолжаю — просвещенный любитель, и мы с вами никогда не сойдемся. Искусство рождается там, где есть правила и ограничения, там же, где их нет, начинается анархия, и в ход идут ведра, гробы и кальсоны. К сожалению, вас привлекает именно это и тому подобный «стеб» от «балды», меня же привлекает другое — изящество, вкус, мастерство, культура. Стравинский говорил, что хорошо выполненная модуляция — это уже искусство. А гроб на сцене и ведро на голове — это эпатаж, трюкачество и погоня за сенсацией и скандалом. Жаль, что вы, судя по слогу, человек интеллигентный, дали себя сбить с толку. А то, что подобные акции более востребованы, чем нормальный, честный джаз — это ваша иллюзия. В 80- е годы мне довелось выступать в Европе(Венгрия) в одном концерте с группой Архангельск. Рассказываю, как на духу — наш Аллегро не отпускали со сцены, требовали бис, а с Архангельска публика уходила. В Москве многие уважаемые и авторитетные музыканты даже не восприняли их всерьез — этот наивный и самонадеянный «авангард» не вызвал ничего, кроме досады и раздражения. Нет в этом никакого искусства, уверяю вас, Влад.
А то, что вы назвали мой ответ Круглову омерзительным, оставляю на вашей совести. За собой же оставляю право писать, что считаю нужным и о ком считаю нужным.
Примите и проч.
Николай Левиновский
Накакали, позвонили, пригласили- это инсталяция. Позвонили, пригласили, накакали- это перформанс
Владу респект-все точно описано.
С ортодоксами бесполезно дискутировать.
У них даже анекдоты о своей узколобости.
Анекдот про русского джазмена:
Вышел русский джазмен на сейшене…
и обоср…
Мне нравится, что наши деятели Л и Б все время пытаются прекратить дискуссиб-:)
Не дай Бог,чтобы последнее слово осталось за Влодом,Алексеем иликем то с другим взглядом на музыку.
Господа очнитесь-вы не в Северной Корее…
Пытаюсь про музыку,да вот возвращают к личностям в статье-:)
Про музыку.
Правильно написала Таня,Музыка о другом,будь то Колтрейн или Орнет.Лестер Янг или Стравинский.
Таня вы проводите замечательный фестиваль.спасибо вам.По настоящему поддерживаете творческую молодежь.
Постараемся приехать к вам на фнстиваль с друзьями.
Николаю Левиновскому.
Нет-нет, не беспокойтесь. Я не продолжаю дискуссию. Считаю, что там поставлена Вами (с моим участием) точка.
Речь идет о светлой памяти Владимира Петровича Резицкого и о Вашей трогательной заботе обо мне, скромном, что я дал себя кому-то оболванить.
Я знаю о фестивале в Дебрецене. Там еще на Вас произвел большое впечатление венгерский барабанщик, чье имя Вы не могли запомнить и об этом написали в своей книге. Так, к слову, это Имре Косеги (Imre Koszegi). Не забудьте указать при переиздании. Не сомневаюсь в Вашей правдивости освещения событий. Ну и что? А еще был фестиваль в Западном Берлине в 1980 году с участием «Арсенала» и трио ГТЧ, более значимый фестиваль, чем в Дебрецене. Итог? Даже Алексей Семенович Козлов все правдиво изложил в своих книгах.
Резицкий в своем городе для пропаганды хорошей музыки (при этом и джаза в Вашем понимании, и джаза в его понимании) сделал несравнимо больше, чем Вы со своими вторичными композициями и аранжировками (замечу, я впервые перешел на личности, благодаря Вам). Вы можете говорить все, что угодно в адрес группы «Архангельск». Это ровным счетом ничего не значит. Противники и сторонники были у всех: и «Архангельска», и ГТЧ, и у «Битлз», и у Бетховена, и у «Аллегро». Но место в истории у всех прочно занято, и Вашей скромной персоне здесь ничего не изменить. Говорите, что угодно. Я уже приводил пример выше с Эриком Долфи.
По поводу меня и Вашей трогательной заботы. Наивный, я дам Вам еще фору по знанию американской и прочей музыки. Слушательский опыт у меня более 50 лет. Это документально подтверждено: в два года отец хотел, чтобы я рассказал сказку на магнитофон «Днепр-10». А я удивлялся и спрашивал, почему катушки крутяться, а музыки нет. У меня в коллекции 30000 дисков (тридцать тысяч!). Весь джаз — от Армстронга до Айлера и не только. И не Вам здесь меня учить разбираться в джазе.
Игорю Бутману. По ходу вспомнился анекдот. Сидят двое, перед ними шляпы. У одного написано: «Подайте бедному еврею». У другого: «Подайте герою афганской войны». Прохожие с неким пренебрежением смотрят на первого и щедро подают второму. Видя это, один из прохожих говорит еврею: «Ты бы написал что-нибудь в духе Твоего соседа и тоже получил бы чего-нибудь». Когда прохожий скрылся за углом, оба начинают делить деньги и еврей говорит «афганцу»: «Мойша, и они еще будут нас учить бизнесу…»
Это мой последний пост в этой дискуссии.
Какая ж невыразимая печаль меня охватывает по прочтении сей «Санта-Барбары». Не буду ничего писать. Пойду дальше концерты организовывать — на том уровне, на котором могу, и с теми артистами, которых считаю правильными. И судиёй мне будет даже не публика, которая либо придёт, либо не придёт, а сугубо субъективное ощущение пост-фактум — дело я сделал или фигню какую-то.
И я пожалуй покидаю сей глупый пост от явно ограниченным кругозором( предполагаю не только в музыке Л и Б).
Всем спасибо и хорошей музыки.
Льноградскому респект с Таней
Уважаемые, хоть все 116 комментариев мне осилить не удалось (пока что), ваша бесконечная полемика кажется мне исключительно полезной. В апреле я собираюсь в Манчестер на международную конференцию «Rethinking Jazz Cultures», где мне, собственно, предстоит рассказывать о российском джазе, и на чём же мне основываться, как не на подобных живых дискуссиях (помимо печатных трудов Уважаемых Коллег)!
Ну а если по существу, то я вчера услышала отличную фразу о сущности Российско-американских отношений (а это больная тема для меня, как для многих здесь, да), что некий лидер рассматривает эти взаимоотношения не с точки зрения того, кто выиграл, а кто проиграл в том или ином вопросе, а так: в каких вопросах сотрудничество (ака дружба) между странами привела к преимуществам, плюсам, победам. Призываю и всех искать преимущества в объединении и единении: время джаза ушло, авангард тоже не вчера родился, пора перестать цепляться за антагонизм и жить в дружбе. Ну, это лично моё мнение. При этом любить или нелюбить музыку коллег никто не запрещает (про себя) — вспомните интервью Саши Сипягина для «Джаз.Ру», там хорошо об этом.
Вот ошибочка: комментариев было 166! Значит, вопреки моей неуместной иронии, джаз всё-таки жив, раз рождает такие дискуссии :)
Вчера в момент дискуссии, мне позвонил Дмитрий Ухов и, горячо обсуждая с ним этот спор, я случайно пролил чай на ноутбук и он сломался… Как назло, второй тоже сломан… Пишу с почты. Хотел бы в заключении сказать только одно: Хотел бы поблагодарить за поддержку Влада, Will и Игоря (не Буману)!!! Большое Вам спасибо!!!
Влад, напоминаете мне Паниковского, который кричал: Паниковский, еще вас всех продаст и купит.
Влад, а вы не пробовали рассказать боксеру о вашем большом смотрибельном опыте в области бокса и желание дать ему фору. Думаю вы бы не успели и рта раскрыть, как лежали бы и вспоминали весь накопленный за 50 лет слушательский опыт. Странно , как вы забыли фамилию критика, который распознал Too close for comfort в музицировании ГТЧ. Что касается «дураковаляния» , то я занимался метро-ритмически-гармоническим дураковалянием( подчеркиваю, именно этим дуракавалянием)играя с Курехиным и другими музыкантами авангарда и делал это из любопытства стремясь понять для себя, так ли это интересно, сложно и challenge ли это для меня, оказалось нет. Сегодня, приехав с гастролей послушал свою запись с Сергеем Курехиным, свою первую запись вообще в студии, датированную 14 марта 1980 года на Лео Рекордс , мне было 18 лет .Хочу сказать, что это был тотальный фри, а звук у меня на альте был в те годы просто роскошный, как говорил Д. Голощекин: Трость, наверное, хорошая. В Вене ,Влад, я не играл новый джаз, а авторскую музыку свою и Андрея Кондакова.
Влад, вы так много знаете, не учились ли, часом у Фейртага В.Б?
Да, про Диму Баевского, вам не нравится, а Cedar Walton приглашает его на работу, Дима пользуется в NY очень большим авторитетом,
“Dmitry Baevsky is a mind-blower, a major new alto saxophonist.” STEREOPHILE
“Baevsky stamps his identity on virtually everything here with his silken yet tightly controlled tone.” JAZZTIMES
“Emerging alto saxophone powerhouse…” HOT HOUSE JAZZ
“Baevsky’s interpretation of the music is a pure celebration, and the memory of the disc’s final track lingers long after the last note fades.” ALL ABOUT JAZZ
“…an extremely soulful player with excellent technique.” JAZZWISE.
Юра, дорогой, не надо печалиться, вся жизнь впереди и ты когда-нибудь сможешь пригласить того, кого тебе действительно хочется;
И последнее, Влад, не рассказывайте старых анекдотов, неудобно как-то.
Игорь. Тебе, хам, то есть вам скажу, подойди ко мне и смотря в глаза попробуй все это сказать. Я буду сегодня у себя в клубе.
думаю всем все понятно без личных встреч-:)
Привет Партии!
Заметка в Wall Street Journal
Association of Performing Arts Presenters Conference
New York Hilton Hotel
1335 Ave. of the Americas, (888) 717-2727
Friday-Tuesday
The musical offerings at the annual Association of Performing Arts Presenters Conference (and at this week’s concurrent events, Winter JazzFest and GlobalFest) show that in 2013, jazz means everything from pianist Monty Alexander’s Harlem-Kingston jazz-reggae hybrid to saxophonist Igor Butman, one of the best «traditional» American-style big-band leaders, although he happens to be Russian. The APAP event, headquartered at the Hilton and featuring some 1,000 showcases by artists in various genres and formats, bills itself as a «global performing-arts martketplace and conference,» with more than 3,000 presenters and a huge expo presentation serving the worldwide performing-arts industry. But its reach across the city is even wider, with Mr. Butman’s conference events, for one example, taking place both at the Hilton (Friday and Saturday) and at Iridium (Sunday).
Michael Jackson,
Downbeat,
February, 2009 Magic Land 4 and 1/2 stars
The somewhat cheesy cover art and suggestion of kids music шn the track listing, сoupled with my barely nominal familiarity with Igor Butman, put me off this CD when it arrived in the mail, although the blue-chip band heightened curiosity. Turns out I embarrassed myself. Butman is an amazing saxophonist and one of Russia’s most celebrated jazz musicians, and this is an impressively virtuosic, yet unforced session.
The material celebrates themes from Russian movies and cartoons, which one might like to learn more about, in addition to the laundry list of Butman’s accomplishments that comprise the liner notes. Jack DeJohnette produced the date and is clearly having a ball behind the drums, notably on the burning «Chunga-Changa,» which is stoked mightily by John Patitucci’s virile bass. On «Friends Song,» these two replicate one of those fatback hot-gospel grooves DeJohnette specializes in with Keith Jarrett. Butman, like Chris Potter, has protean chops. There’s a sense he can play anything with secure pitch, rhythmic ingenuity and that extra gear in reserve, but the sense of joy in his sound wins one over here. Some of the ditty-like tunes will have you whistling them later on; «Summer Song,» which features Butman’s cheery soprano, recalls «Surrey With The Fringe On Top,» or maybe Randy Brecker’s solo just suggests this.
At the back-end of the CD, the blowing gets more bruising with «Lullaby Of Mommy Bear,» a killer groove metrically diced by Patittucci, threatening to wake the baby. Given a sextet this heavy, the competence of the ensemble is assured. But highlights occur during illustrative passages, such as Chick Corea’s brilliant, animated fills during Bud Powell-meets-Buster Keaton jollity of «Water Skis,» on which his bouncing fingers evoke the skier as he bobs atop the wake from a cartoon boat.
Вам, ребята ,лень зайти почитать, так хоть здесь почитайте
Nate Chinen,
The New York Times ,
February 24, 2006
The promise of a dialogue between jazz and classical music has been a persistent lure over the years. It’s a preoccupation that turns experts into interlopers, compelling them to speak in a borrowed tongue. Crossover Concerto, an event held on Wednesday night at Jazz at Lincoln Center’s Rose Theater, illuminated that challenge, along with the lofty goal that inspired it. In tone as well as substance, the concert suggested cultural exchange.
This was true in more than one sense. The evening’s classical eminence was the violist Yuri Bashmet, with the Moscow Soloists chamber orchestra; jazz was the provenance of the saxophonist Igor Butman and his big band. Both artists had crossed over, so to speak, from Russia, where they have the stature of national heroes. Their presence in New York, well publicized on Russian-language television, had met with a tidal response: the roughly 1,200-seat hall sold out days in advance, with the vast majority of tickets going to native Russian speakers.
Nevertheless, after a square-jawed proclamation from President Vladimir V. Putin — stoically delivered by a Russian senator, it provoked a cavalcade of boos and then laughter and applause — the program proceeded in English. Mr. Butman, the pre-eminent public figure on Russia’s jazz scene, did most of the announcing; he also came across as the evening’s most forcefully charismatic soloist.
The emphasis there is on forceful: Mr. Butman is a steamroller of a saxophonist, with a broad tone and a hard-charging rhythmic instinct. His Teflon style provided a stark contrast to Mr. Bashmet, who has a darkly resonant sound and an intimate way with technique; he was most captivating at his quietest, as on an opening Bach minuet.
Those differences extended to the ensembles, which occupied opposite sides of the stage. Mr. Butman’s band set the tone with Rimsky-Korsakov’s «Capriccio Espanol,» rearranged by Vitaly Dolgov as a brassy fanfare; later, it brought the same blunt attack to Tchaikovsky. The chamber orchestra showed greater range and sensitivity on a bristling Shostakovich scherzo; Rachmaninoff’s «Vocalise,» which featured an excellent solo by Mr. Butman on soprano saxophone; and «Adagio for Viola and String Orchestra,» an elegy by Igor Raykhelson.
Mr. Raykhelson, born in St. Petersburg, was the evening’s third major presence; it was the United States premiere of his «Jazz Suite for Viola, Saxophone, Piano and Orchestra» that comprised the second half. He played the piano on that piece, which began with a faint hint of Gershwin and tumbled on through a bright, ricocheting swing, a stately tango, a waltz and a chiaroscuro lament. Mr. Raykhelson’s suite marked the only part of the concert that integrated the two ensembles fully, and the only time the big band put aside its bombast for lucid color. Roughly halfway though, the piece called for viola and tenor saxophone together, and Mr. Bashmet and Mr. Butman rose to the challenge, with a perfect, haunting unison.
Сейчас будут вести из Польши.
KOSA NA KAMEN.. Kak govorit Richie Cole — Its just music.. Pochemu-by ne byt terpimee vsem drug k drugu.Vse imeut pravo na svoyu tochku zrenia..Mne nravilos,kak na festivale Feertaga OSENNIE RITMY v 80-e prekrasno ujivalis ALLEGRO si Gayvoronskim i Volkovym , KADANS s Ganelinym-Chekasinym-Tarasovym,Goloshekin s Vapirovym,Quintet Butmana s Kurehinym i t.d. Izvestnaya shutka-Esli vse idet ne tak-eto sdelal Feertag..Posmotrite v Youtube film GOROD OSEN RITM (lenfilm 1976)-vse stili mirno sosushestvuyut..
prostite za latinskie bukvy..
Ben Ratliff,
The New York Times ,
September 20, 2003
Marsalis and his Russian Counterpart
Jazz suggests a spectrum of artistic dispositions, and musicians all over the world take from it whatever suits their own temperaments. Some choose vulnerability. Some choose concentration. Some choose restlessness. And some, like the Russian saxophonist Igor Butman, choose invincibility.
Mr. Butman occupies a position in Russia roughly comparable to that of Wynton Marsalis, the artistic director of Jazz at Lincoln Center. He is an adaptable, highly skilled practitioner, and jazz’s most appealing popularizer there. Born the same year as Mr. Marsalis, 1961, he studied at Berklee College of Music in Boston during his late 20’s and lived in New York briefly before returning to Russia. There he has led a big band, owned a Moscow jazz club and acted as host of a television program.
The two musicians have played together a number of times in Russia, and to open a new season of Jazz at Lincoln Center concerts with an international theme, Mr. Marsalis invited Mr. Butman’s entire big band to play alongside his own at Alice Tully Hall.
That’s literally alongside: two big bands on one stage, set up as mirror images. On Thursday night, the bands occasionally played at the same time, but more often passed the music back and forth. It was a neat trick, and clearly they had had enough rehearsal time to make it work. (The concert will be repeated tonight.)
As an improviser, Mr. Butman is as much of a crowd-pleaser as Mr. Marsalis: he stormed through his brawny post-bop solos, even on his slow ballad «Nostalgia,» showing a magnetic confidence. But Mr. Marsalis also plays with idiosyncrasy and a stubborn humor; Mr. Butman held his in check. Introducing a piece called, in English translation, «Waterskis,» he explained that jazz musicians in Russia of his generation hadnabsorbed a lot of jazz from television cartoon themes. (The piece he went on to play was an arrangement of one: a careening tone poem.) And in his case, at least, you could understand their appeal, because something of the tenacious, all-out entertainment aesthetic from 60’s television pervaded his music.
It was a show of great competence and fluency: a couple of the Russian band’s star musicians, including the baritone saxophonist Alexander Dovgopoly and the trumpeter Artem Kovalchuk, played beautiful, hard-charging solos, thoroughly within the time, tonality and gestural language of mainstream, postwar big bands. This was dense, well-wrought music: the moody harmonic motion of the reed section within the larger group, in Vitaly Dolgov’s arrangement of Tchaikovsky’s «Waltz of the Flowers,» sounded like Ellington ideas embedded within the hard, brassy shell of Maynard Ferguson’s big band.
Though Russian folk melodies were used in two numbers, no rustic qualities remained; these were jumbo-jet versions, with dueling soloists from each band pitted against each other, each one standing on his own side amid his seated colleagues, like opposite goal posts. This sort of thing was nicely done: toward the end of Ellington’s up-tempo blues «Ready, Go,» the two tenor saxophonists from each band stood up and began improvising collectively, slowly increasing the intensity, with nothing to back them but the band and audience clapping. The audience gave them what they were looking for.
Марек Душа,
RzeczPospolita ,
4 февраля 2010 года
Высокий полет русского саксофониста.
Квартет Игоря Бутмана мощно открыл в среду 12-ый фестиваль Bielska Zadymka Jazzowa. Задал уровень, преодолеть который могут только самые лучшие американские джазмены.
Это был всего лишь второй концерт в Польше коллектива этого лучшего в настоящее время российского джазового музыканта. Бутмана приглашают на самые серьезные международные фестивали, он играл для президентов США и России, работал с Уинтоном Марсалисом, который выступал вместе с Igor Butman Big Band. Игорь также записал с Чиком Кореа, Рэнди Бреккером, Джоном Патитуччи и Джеком ДеДжонеттом знаменитый альбом „Magic Land”.
Уже с первых звуков саксофона можно удостовериться, что слушаешь подлинного джазового мастера, который обладает оригинальным звучанием, завораживающее слушателей. Саксофонист поразил посетителей клуба «Klimat» своим энтузиазмом и виртуозностью. Игорь весёлыми восклицаниями подзадоривал музыкантов, а сам — с рок-н-рольной энергией – играл длинные сильные соло. В композиции “Blues For Ray” каждый из участников квартета смог проявить свой талант. Расправил крылья пианист Антон Баронин, импровизационную изобретательность показал и сам лидер. В его игре были слышны и традиционные фразы Лестера Янга, и современные — Сони Роллинза. В характерной блюзовой пьесе “Nostalgia” слышны были элементы славянской музыкальной традиции, которую мы так любим и с легкостью узнаем.
«Водные лыжи» из известного советского мультфильма «Ну, погоди» — забавная, простая тема, но квартет Бутмана сотворил из нее джазовое произведение искусства с выстроенными сольными партиями. Концерт завершился экспрессивной интерпретацией «Каравана» Эллингтона-Тизола. Слушая музыку, я совершенно забыл, что передо мной российский коллектив –ведь они играли как лучшие американцы! Исполненная на бис баллада показала, что Игорь Бутман может извлечь из инструмента и сентиментальные фразы, которые затрагивают самые глубокие чувства.
Перед выступающим после Бутмана оркестром Magic Malik, руководителем которого является флейтист Малика Меззадрего, стояла сложная задача. К сожалению, их выступление охладило общую атмосферу. Музыка … стала после нескольких минут невыразительной. Если бы лидер или голландский трубач Сане Ван Хек сыграли хотя бы по одному соло, Magic Malik успешно справились бы с задачей. А так — они потерпели поражение по всем фронтам.
Кому мало было программы в клубе «Klimat», тот мог пойти в гостиницу «President», где проходил фестивальный джем-сейшн. Bielska Zadymka Jazzowa ими славится. Квартет Бутмана обещал эмоционально насыщенную ночь. Так и получилось. Когда саксофонист после ужина уже свободно, расслабленно, вышел на сцену, чтобы сыграть плечом к плечу с молодыми польскими музыкантами, его встречали овациями. Таким образом, он дал второй концерт. Не экономил силы, показывая, что джаз у него в крови. (…)
Андрюша , заведи себе Русскую клавиатуру
Ну где вы Джаз БАНДерлоги?
ww.metancity.com,
27 апреля 2008 года
Cедьмой великолепный фестиваль под названием JazzFestBrno открылся 20 апреля на сцене Городского театра Брно. В этот воскресный вечер особенно заметно было присутствие на подмостках самого известного русского джазового музыканта и культурного посла Игоря Бутмана, который выступил в рамках проекта «Русская культура в Чешской Республике» с трио в составе Ондржея Крайняка, Томаша Бароша и Мариана Шевчика, а также с легендарным большим джазовым оркестром Густава Брома и специальным гостем — словацким вокалистом Петером Липой. Тем самым он предстал перед публикой в двух своих ипостасях: как саксофонист и как не менее способный руководитель джазового оркестра.
О неоспоримых качествах игры Бутмана, заслужившего уважение и в колыбели джаза, в Соединенных Штатах, где его высоко оценили такие всемирно известные музыканты, как Дэйв Брубек, Уинтон Марсалис, Чик Кориа, Пэт Мэтени и многие другие, убедительно свидетельствовал почти полностью заполненный зал Театра, который поблагодарил жаркими аплодисментами «русского джазового царя». После необходимых выступлений присутствующих российских делегатов во главе с послом РФ микрофоном завладел Петер Липа, который затем и вёл концерт. Он в двух словах обрисовал ожидаемое событие на театральной сцене и начал встречал музыкантов. Бутман поздоровался с чешской публикой на нескольких языках, потом, однако, стал изъясняться только по-английски. Более понятной, конечно, была его игра на саксофоне. Исполняя свои многочисленные и замысловатые соло, в течение которых публика стихла настолько, что было слышно только дыхание мастера и постукивание клапанов, Бутман полностью отдавался своей музыке; вот он полусидит на пятках, чтобы на мгновение поднять свой инструмент так высоко, как это только возможно, и привстать на носочки, наклонясь всем телом назад. Что же это, как не подлинный русский джазовый балет?
Музыканты играли преимущественно композиции из репертуара Бутмана, среди, которых, конечно, зрители узнали мелодию из легендарного мультфильма «Ну, погоди!» режиссера В. Котеночкина, но были исполнены и джазовые стандарты. Состав, аккомпанировавший Бутману, также непременно заслуживает отдельного описания, но, поскольку нас ожидает еще вторая часть представления, просто отметим, что между классическим джазовым трио и солирующим саксофонистом возникло просто блестящее взаимодействие.
Бромовцы появились на сцене в звездном составе, о каждом участнике оркестра следует сказать немало хвалебных слов, однако назовём только самые яркие имена, потому что пропустить, например, упоминание о необычайно качественной игре ритм-секции в составе Юрая Григлака, Камила Слезака и Милана Видлака, было бы зазорно. На фоне сдержанной игры труб и тромбонов, в пространство врывалась группа саксофонов, где особо заметны были Ондржей Штверачек и Радован Таришка, несколько раз дал о себе знать и старик Рудольф Бржезина. Группа саксофонов также блистала в кульминационном моменте вечера: речь, разумеется, идет о том, как неистовствовали у одного микрофона Штверачек и Таришка вместе с Бутманом, который как раз оставил дирижирование и сыграл несколько своих самых удачных соло.
Первые композиции джазовый оркестр Брома исполнил без приглашённых солистов, следом появился Липа, чтобы спеть с оркестром три старых джазовых стандарта, затем на подиуме появился Бутман. Его сет-лист состоял из собственных композиций и известных джазовых пьес, включая завершившую концерт You Don’t Know What Love Is.
Игорь Бутман ясно дал понять, почему о нем говорят в превосходной степени. Играл ли он с трио или с большим джазовым оркестром — в обоих случаях он был необычайно убедителен и полностью оправдал свою репутацию уникального саксофониста. Открытие Джазового фестиваля Брно-2008 прошло как нельзя лучше.
РУССКИЙ НОВЫЙ ДЖАЗ И НОВОРУССКИЙ ДЖАЗ СЕЙЧАС Николай Дмитриев ЧАСТЬ 2. НОВОРУССКИЙ ДЖАЗ В отличие от джаза креативного, так называемого «нового», джаз нормативный, конвенциональный или традиционный, который также, несомненно, встроен в сегодняшний социум и адаптирован к уровню культурных запросов (тех, кто таковыми обладает), встроен и адаптирован много лучше и успешней. И это не удивительно, а очень правильно, ибо традиционный джаз, по самой сути своей (как и всякая традиционная или прикладная культура) много более социален и обладает более широкой социальной базой (конечно, не сравнимой с социальной базой обыденной поп-культуры, малой частью которой он является). Не останавливаясь сейчас на истории взаимоотношений советского, а затем постсоветского общества и джаза, посмотрим на его сегодняшнее состояние и попытаемся в нем найти оправдание названию этой части статьи. Действительно, по мере роста цивилизованности в новом российском обществе (в первую очередь бизнесе) растет и уровень культурных запросов новых и сверхновых русских — пальцы веером постепенно приобретают более осмысленные и менее криминализованные конфигурации, «мурка» мало-помалу уступает место «tiger rag». Традиционный джаз все более прочно обосновывается в дорогих и процветающих ресторанах (и это при том, что немногочисленные джаз-клубы по-прежнему крайне далеки от коммерческого успеха — музыканты одни и те же, но разная публика и разные деньги, да и музыка разнится, верней не сама музыка, а отношение к ней, причем по обе стороны баррикад, сиречь столиков). Конечно, не следует забывать о более или менее успешной концертной, гастрольной и фестивальной деятельности традиционного джаза, но не эта деятельность определяет его сегодняшнее лицо. Концерты и фестивали были всегда (в обозримые несколько десятилетий), но собирали они своих (сообщников, то есть членов сообщества), продолжают собирать своих и сегодня. Интересно же, что сейчас джаз на первый взгляд неожиданно, а на самом деле вполне закономерно, оказывается востребованным более широким кругом потребителей, явно находящихся вне «диаспоры». Конечно, и этот круг весьма ограничен — 5-10% от общего числа потенциальных слушателей музыки, но важно, что это уже не катакомбы, а выход в широкий, неведомый и пугающий мир. Назовем этот эффект сегодняшней «подогретой» социализации джаза «новым русским эффектом», а соответственно, востребованный джаз «новорусским джазом». Как выше уже было замечено новые русские играют в этом процессе далеко не последнюю роль. Им нужна красивая жизнь, а романтика нар и этапов в прямом и неприглядном виде их перестает удовлетворять. Подобная же эстетика, но переваренная американскими неграми и опосредованная десятилетиями художественного опыта, дает им качественно иной культурный продукт и позволяет начать забывать о собственных социокультурных корнях (о которых им очень хочется забыть). Таким образом, традиционный джаз через лакейскую звуковым фоном входит в новорусскую жизнь и оказывается в ней вполне уместным. Примеров тому множество, упомянем лишь некоторые из них, самые близкие из недавнего персонального опыта автора. Хорошие джазовые музыканты играют ныне в хороших ресторанах и на престижных презентациях, играют хорошую и становящуюся престижной фоновую музыку, «table jazz» музыку для еды и разговора. Другим своим крылом (кислотным) джаз проникает в молодежные клубы, как, например, становящееся постепенно модным в Москве новое танцевальное поветрие «funkajazzadelic». По дороге в Новосибирск сотни пассажиров Аэрофлота и Трансаэро (по преимуществу бизнесмены, то есть те же новые русские) невольно (или скорее вольно) становятся потребителями как бы джазовых трансляционных программ, чему автор был свидетелем не далее как пару дней тому назад, оказавшись по пути на симпозиум в атмосфере легкого, почти невесомого джаза, так что казалось, что летишь не в самолете, а в космическом корабле. И, наконец, пример актуального вхождения джаза в сегодняшнюю жизнь нашу, который, честно говоря, настолько меня поразил, что подвигнул на размышления и вызвал к жизни вышеизложенные соображения. Это макет упаковки для презервативов под названием JAZZ или MIDNIGHT JAZZ. Очень точно и абсолютно соответствует духу нашего времени. Без комментариев. Также во время написания этого доклада я неожиданно обнаружил, что аббревиатура NRJ — новорусского джаза по-английски (как оно и должно быть), почти точно повторяет игровое название чикагской группы Hal’а Russel’а — NRG — и более того название своего рода «энергичного» направления в современном американском джазе. Конечно, такое совпадение не может быть случайным. В нашем насквозь постмодернистском мире каждая оговорка и опечатка наполнены глубинным внутренним смыслом. И, похоже, что именно эта новорусская пассионарная избыточная энергия и позволит нашему джазу перебраться в XXI век и продолжить там свое существование — бедное или безбедное, кто знает. Но оставим это несколько запоздавшее наблюдение для дальнейшего медитирования (персонального или коллективного), которое смею надеяться последует за настоящим симпозиумом и может явиться темой чьего-нибудь доклада на симпозиуме следующем, который по сложившейся традиции непременно состоится в Новосибирске в следующем тысячелетии. ПредуведомлениеЧасть 1. Русский новый джаз Назад в Статьи … (C) Zhurnal.Ru, Zvuki.Ru, 1998Пишите нам по адресу muzgaz@iname.com Дискуссия Уникальное термобелье с хитофайбером.Смартбай: горячий воск купить оптом на сайте.Пляжный отдых во вьетнаме отзывы в сети!Купить визитки у нас.
Влад, вы меня нисколько не убедили вашими 30 000 пластинок — у меня есть один знакомый обладатель огромной библиотеки, пишущий по русски с ужасными грамматическими ошибками. Количество не всегда переходит в качество. У меня нет 30 000 пластинок, но тысяч десять имеется, и я даже помню кое-что наизусть и могу сесть к роялю и сыграть. А вы?
Мои вторичные аранжировки, кроме ансамбля Аллегро, исполняли оркестр Рознера, оркестр Лундстрема, оркестр Людвиковского, оркестр Кролла, ансамбль Мелодия, оркестр Бутмана, в Нью-Йорке — Вэнгард — оркестр, бигбенд NYU, Nick Levinovsky big band. Пластинки с моими вторичными аранжировками расходились тиражами до 100000 экземпляров. Мою вторичную аранжировку Take the A train оркестр им. Лундстрема играет до сих пор. Играют и в Ростове, Казани, и по всей России. В Штатах мне постоянно заказывают аранжировки бенд лидеры и вокалисты — последний заказ получил от Ди Ди Бриджуотер и Алана Харриса. Уинтон Марсалис сделал мне такие комплименты по поводу Шехерезады, что даже неловко повторять. Это вы, уважаемый Влад, наивный человек — решили меня поразить цифрой. Вы пятьдесят лет слушаете, а я пятьдесят лет играю и пишу музыку. У вас пластинки на полке, а у меня в голове — и Армстронг, и Айлер, и Эллингтон, и Колтрейн, и Хэнкок, и Завинул, и Гарбарек, и Намысловский, и Чижик, и Лукьянов, и Гольштейн, и даже Ганелин…Вот только Резицкого нет, к вашей досаде.
С Архангельском, кстати, я выступал не в Дебрецене, а в Будапеште и на Балатоне — ваши сведения не точны. За Имре Кеседи — спасибо. Мы великолепно джемовали в Дебрецене — Намысловский, я, Имре и потрясающий басист Аладар Пеге.
Резицкий сделал много для города Архангельска, а я — для всей России, отАрхангельска до Ташкента и от Риги до Магадана, давая по 120 концертов в год. На мое имя в Москонцерт приходили сотни писем — восхищенных и благодарных. Мне до сих пор пишут и вспоминают концерты Аллегро. Извините за пафос, но это вы вынудили меня все это написать, Вы, Влад, увлеклись и забыли, с кем имеете дело. Я профессионал, а вы дилетант. Я создатель, а вы потребитель. Мы на разных полюсах, хотя, как ни странно, друг другу необходимы. Поверьте, никакой обидный смысл я в свои слова не вкладываю, я лишь пытаюсь разъяснить вам, что нас объединяет, а что разъединяет.
Давайте на этом мирно разойдемся. Каждый останется при своем — вы будете слушать ваши 30000 пластинок, а я буду писать мои вторичные аранжировки.
Всего наилучшего.
Artist, так почему «…пригласишь того, кого действительно хочешь»? Я и приглашаю тех, кого ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочу. Пригласить, а не послушать. Это разные вещи. Послушать я хочу Карлу Блэй и Энди Саммерса, а пригласить хочу швейцарское трио Люсьена Дюбуа. В этом прелесть и заключается — что можно не искать какой-то средневзвешенный оптимум, а разделять задачи и взгляд на них. Печаль-то у меня именно оттого, что сидят, блин, ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ МУЗЫКАНТЫ (уровня А, уровня Б — это совсем другой вопрос; именно музыканты, профессионально зарабатывающие на жизнь музыкой) и вполне серьёзно друг другу доказывают, у кого саксофон длиннее. Вы с Алексеем сейчас всей музыкантской братии больше напакостили, полагаю, чем открыли глаза на что бы то ни было. Потому что кроме участников дискуссии, есть ещё сотни (ежели не тысячи) читателей, которые читают это всё и говорят себе «да ну на фиг этот наш отечественный джаз, если там все такие напряжённые и категоричные, буду Колтрейна слушать, который уже давно умер». Тоже выход, но никому не на руку.
Остановитесь вы все, пожалуйста, волевым решением. Испуганно советует микропродюсер Льноградский одновременно Круглову, который у него выступал, и Бутману, который ему принёсшее большую пользу письмо поддержки подписывал шесть лет назад.
Юра, все будет хорошо. Жму руку.
Юра где ваша программа фестиваля?
дайти ссылку пожалуйста
Чёрт, опять всё кончилось тем, что сам себе рекламу сделал :) http://www.muzenergo.ru, там расписано на главной странице.
Я думаю, Юрий прав в том, что подобные перепалки между музыкантами действительно делают не особо хорошее дело, хотя и открывают глаза многим на многое.
Джон Колтрейн в своем «Псалме» из A Love Supreme написал то, что может послужить руководством для нас, музыкантов, но о чем мы все время забываем, как в музыке, так и в жизни. И возможно, мы бы не зашли так далеко, если бы вспомнили об этих строках Колтрейна: I will do all I can to be worthy of Thee O Lord.
Алексей, все таки у вас нет самого главного, это чувства юмора, ну и немного чувства меры. Ведь, так мирно, наш друг Юрий практически закончил дискуссию, нет вы тут как тут с вашей проповедью.
Поэтом можешь ты не быть,
А музыкантом быть не можешь!
Бардовский фольклор
Всем привет и обещаю больше не писать
Майк Хобарт,
Financial Times,
13 сентября 2006 года
Американский трубач Рэнди Бреккер буквально источает изысканный блеск и уверенность гастролирующего джазового музыканта, востребованного также и в студийной сессионной работе. За свою 40-летнюю карьеру он сотрудничал с Фрэнком Синатрой и Брюсом Спрингстином, был в авангарде джаз-фьюжна с Funkadelic и своей собственной группой Brecker Brothers, а также переиграл с большим количеством великих джазменов. Рэнди впервые появился на сцене клуба Ronnie Scott’s с квинтетом пианиста Хорэса Силвера в 1968 году, накануне покинув джаз-роковую супергруппу «Blood, Sweat and Tears» в поисках большей музыкальной свободы.
Поражает контраст Рэнди с 45-летним российским саксофонистом Игорем Бутманом, практически неизвестным в Великобритании. Юношеский энтузиазм – это лишь первое поверхностное впечатление об Игоре, потому что в своём твёрдом как сталь исполнительском профессионализме Бутман ни сколько не уступает американцу даже в коварных пассажах фирменной вещи Бреккера “Some Skunk Funk”.
Но удивляться нечему, ведь Бутман – джазовая звезда в России и арт-директор главного джазового клуба Москвы. Во время своего пребывания в США с 1987 по 1995 год он заручился поддержкой таких джазовых тяжеловесов, как Дэйв Брубек и Гровер Вашингтон младший.
Несмотря на то, что арсенал выразительных средств Бутмана восходит к блюзовым танцевальным оркестрам 50-х годов, исполняемый им непростой репертуар, большей частью состоявший из пьес Рэнди Бреккера, был чётко в рамках игриво-фанкового, ритмически острого мэйнстрима и оставлял много пространства для солистов. У обоих музыкантов обострено мелодическое чутьё, и их соло были великолепны. От Бутмана и его российской ритм-секции последовали контрастные баллады: эффектная, несколько претенциозная “Nostalgie” и очаровательно печальная “Beauty Is So Far”. Внушительная беглость пианиста Антона Баронина, а также периодически возникающее ощущение, что для ритм-секции не существует вообще никаких преград, только усиливали впечатление от концерта.
Sholto Byrnes,
“The Independent” (London),
September 14, 2006
If it has been Randy Brecker’s misfortune to be overshadowed for most of his career by his brother Michael, one of the most admired tenor saxophonists, he’s never seemed to mind that much. Perhaps that’s because he’s in good company’ there’s Stanley Turren-tine and his trumpeter brother Tommy, or Nat Adderley, the cornet-playing sibling of Cannonball.
It could also be because he is the possessor of a gorgeous trumpet sound and a set of chops that allows him to make whatever he plays sound easy. In fashion or not, musicians know the elder Brecker brother’s worth. Here, he was accompanied by a quartet led by one Igor Butman, Russia’s leading tenor saxophonist. The group had just flown in from Kazakhstan.
At first it seemed as though Brecker (who is still a very famous player, both in his own right and as co-leader with Michael of their 1970s fusion band) was doing Butman a favour by performing alongside him. The Russians did not sound totally au fait with developments in jazz over the last decade or so, and played Brecker’s inside- outside bop compositions as though they were as new as they must have sounded when the trumpeter first cropped up in Horace Silver’s quintet in the late 1960s.
But the benefits of this relative lack of sophistication soon showed. From the insistent ride cymbal of the drummer, cracking on the beat in Brecker’s «Shanghai», to the strenuous efforts of the double bassist, what shone through was that they really meant it. The music mattered deeply to them, precisely because it did sound contemporary in their hands.
Butman’s tone was as pleasingly weathered as his sax looked. With his energy and ferocity, he came across as a man who might have spent the last week listening at the feet of Joe Henderson. Of course, he hadn’t’ Henderson’s been dead five years. But the group seemed to have a direct connection to the earthiness of bop and post- bop that smoother Western groups have lost. The rawness bred excitement, and the quintet produced some fiery, compelling playing.
They finished with Brecker’s greatest hit, that twisting bundle of licks titled «Some Skunk Funk», but changed all its constituent rock and funk rhythms to uptempo swing. That too, sounded fresh. No wonder Randy Brecker looked highly contented.
Ваш спор (а прочитал все — от начала до конца) ни о чем:) И поддерживаю Юру Льноградского — каждому свое!!!
«Халас!» В переводе с арабского это означает «Хватит!» (или «Конец!»).
Халас…он рек.
Хаос здесь…
Нос вверх —
Хан. Пасть.
Век весь —
Бег, спесь,
Вех смесь,
Месть рас,
Смеха сласть.
Спи! Весть СМИ —
Ха! — раз, два —
Лесть та…
Халас. Да…
Алексей Круглов, 31 марта 2013
Как приятно провести выходные без интернета и в понедельник снова окунуться в атмосферу дискуссии. Хорошо, что точка не поставлена.
Признаюсь Вам честно, Николай Яковлевич. Я тоже не хотел ставить точку (так много хочется Вам еще сказать). Я специально спровоцировал Вас, написав о себе. Я хотел вызвать Ваш огонь на себя. Переход на личности Вам удается лучше всего. У Вас нет никаких аргументов по существу по смысловому содержанию Вашей статьи. Дискутировать Вы не готовы. И сразу набросились на Ваших коллег-музыкантов. Я тоже хотел, чтобы мне от Вас досталось, чертовски приятно. Цитата: » Извините за пафос, но это вы вынудили меня все это написать, Вы, Влад, увлеклись и забыли, с кем имеете дело. Я профессионал, а вы дилетант».
И Вы поддались на мою провокацию. Вы играете музыку 50 лет, профессионал, а ведете себя как дилетант, высказываясь о музыке других.
За выходные многие высказались. Повторяю Вам еще раз (непонятливый Вы наш): НЕ СУДИТЕ ВАШИХ КОЛЛЕГ, БУДЬТЕ ТЕРПИМЕЕ К МУЗЫКАНТАМ ДРУГИХ НАПРАВЛЕНИЙ! (спасибо Андрею Кондакову за ту же позицию, вот это действительно профессионально).
Мне сразу хотелось ответить на Ваш «классный» аргумент (и главное – такой «профессиональный»): «наш Аллегро не отпускали со сцены, требовали бис, а с Архангельска публика уходила.» Сделаю это сейчас. Любой профессионал скажет Вам, что успех (или неуспех) на фестивале зависит от многих, в том числе и немузыкальных, факторов. Это и непопадание (по вине организаторов) в профиль фестиваля, противоречие с ожиданиями публики, неудачное составление программы, неудачная последовательность выступления ансамблей, неудачный выбор концертной площадки, неудачное время выступления. Ваша фраза говорит только о том, что «Аллегро» и «Архангельск» играют совершенно разную музыку. Это для Вас откровение (у Вас же 50 лет в музыке)? «Архангельск» не играет «попсу» в плане «Аллегро». Если бы Вы выступали на фестивале современной музыки (не джазовой), с Вашего ансамбля бы тоже ушли.
Вы ПОЛНЫЙ ДЕЛИТАНТ В МУЗЫКЕ, говоря подобные фразы: «этот наивный и самонадеянный «авангард» не вызвал ничего, кроме досады и раздражения». Каюсь, как я хотел это услышать, как Вы сами себя легко и просто «подставляете». Браво! Но, если честно, грустно.
Я был хорошо знаком с Владимиром Петровичем Резицким. Это был фантастический музыкант и человек. Он умел и вынужден был играть все, прошел школу и «мясорубку» ресторана. Для того, чтобы иметь возможность играть свою собственную оригинальную музыку. По другому в провинциальном северном городе творческому музыканту просто не выжить. И никто ему ласково и нежно в ресторане не говорил: «Ну что, не получается?» (смотрите выше «веселые истории» от Игоря Бутмана). Резицкий рассказывал мне, что у его ансамбля было что-то вроде общественной нагрузки. Их часто посылали выступать в местных исправительных учреждениям, их было в достатке в советское время на Севере (Соловки!). Думаете он играл «авангард» суровым «зэкам»? Нет, это были образовательные концерты, где звучал классический джаз, блюз, рок-н-ролл. Для Резицкого это все одна МУЗЫКА с общим происхождением и корнями. И Резицкий НИКОГДА не позволял себе неуважительного отношения к коллегам. Это был музыкант и человек с Большой буквы.
Вам никогда не стать НИ ТЕМ, НИ ДРУГИМ.
Маленькое отступление Игорю Бутману. Спасибо за Вашу прессу. Никто не умаляет Ваших заслуг. Вы же все знаете – это бизнес! Но есть и другая пресса. Немецкий профессиональный джазовый журнал Jazz Podium очень посредственно оценил «Веселые истории». И английский Jazz Wise поставил три звезды диску «Moscow @ 3 a.m.» То есть, диск и неплохой, но так себе (а я писал, что мне он, в общем, нравится, если хотите, могу сказать, почему). Про Баевского я уже цитировал. Но я тоже читал, как рекламировались его концерты, но это же бизнес. Есть у меня его диск с Седаром Уолтоном. Честно сказать,…..
Я очень хорошо знаком с В.Б.Фейертагом и испытываю к нему огромное уважение. Но я у него не учился. Мои учителя в энциклопедиях Леонарда Фэзера и Вашего друга Айры Гитлера. Кстати, не понравился мой последний анекдот? Извините. Но не надо никого учить. Да, про Поняковского и боксеров мне понравилось, смешно (мне бы хотелось продолжить в этом же духе, смотрите ниже PS).
Вернемся к Левиновскому. То, что Ваши аранжировки играли многие, конечно, не умаляет Ваших заслуг. Но абсолютно не противоречит моей оценки их. А кто сказал, что Вы создали подлинные шедевры, нетленную классику на все времена, новое слово в искусстве джаза и тому подобное. Это крепкие работы, их можно исполнять, особенно, если есть яркие солисты. Вы крепкий мастеровой, набили руку. Но не новатор, и не творческий музыкант.
Я тут тоже ничего не открываю. Вы это все сами о себе подали. Именно этого мне и хотелось. Вы 35 лет в Америке, а менталитет у Вас абсолютно «совковый».
Вместо PS.
Если Вы такой последовательный, Николай Яковлевич (как Вы пишете: «коль скоро речь идет о джазе, я буду отстаивать мои взгляды на предмет дискуссии»), то обратите свой взор на Нью-Йорк и Америку. Самая большая опасность джазу исходит …из самой Америки. Там у Вас под носом такое творится в плане авангарда, нападок на классиков джаза (святых!), волосы дыбом встают. По-дружески могу Вам подкинуть две темы. А у нас в России, мы сами разберемся. Американский джаз у нас любят. Эпоха «разгибания саксофонов» и генсеков-критиков канула в лету. А вот в Нью-Йорке… Куда Вы там смотрите? На молоденьких танцовщиц в своей балетной школе?
Рискну прозвучать избито и самонадеянно.
Знаете, что? Любите друг друга, люди. Иначе и создание музыки, и её слушание — напрасны.
С уважением отношусь к Н.Л. и И.Б. и с симпатией к А.К. Все чудесные, все делают своё дело, все идут по собственной дороге, и спорить не о чем. В этом я совершенно уверена.
Да … горячая дискуссия … Круглов так разволновался в последней дискуссии с Артистом, что вывел из строя свой компьютер. Я не думаю, что повод стоил того. Я всегда стараюсь стоять в стороне от таких дискуссий. Обязательно замажешься. И потом нам завещали: “… и не оспаривай глупца”. Но я отношусь к Круглову с симпатией, прежде всего, потому что он – поэт с особым чувством гармонии и ритма, и мне не нравится аутодафе, которому его подвергли старшие товарищи.
В связи с этим хочу поделиться некоторыми мыслями по-поводу “дискуссии”.
Во-первых, о докладе Митропольского. Это добросовестная попытка предложить своё видение “русского джаза“, написанную ученым (ведь он ученый-физик, работавший в МИФИ) в стиле научного исследования. Такой взгляд имеет право на существование (тем более, что автор его не навязывает и в подзаголовке указывает “…к постановке проблемы”, т.е. ). Правда есть в этом подходе что-то, что несколько напоминает свой “особый” путь великой России, “суверенную демократию”, и т.п. В этом прослеживается традиция сектанства – наследия “железного занавеса”, когда наши музыканты были оторваны от мировой культуры. Дескать, “у советских собственная гордость, на буржуев смотрим свысока”. Думаю, что и стилистически, этот доклад напоминает бухгалтерский отчет – ну, ведь не каждому дано владеть стилом.
Во-вторых, о статье Левиновского. Позиция понятна – он 20 лет пытался пробиться на родине джаза. Он – несомненно талантливый композитор, аранжировщик и исполнитель. В конце концов, через все тернии, пробился (?). И вдруг видит, что на родине его усилий не оценили. Я представляю, сколько дней он писал свою статью. Ну, напомнил о русской джазовой диаспоре. И поддержал друга Артиста (о нем — ниже). И вообще – только они (т.е. люди, которые прошли ньюйоркскую джазовую мясорубку) и представляют настоящий джаз. А альтернативные российские эксперименты – вроде и не джаз. Вообще-то, такая позиция тоже имеет право на существование. Ну, тут все обломилось в доме смешальских (см. “дискуссию”).
В-третьих, заблуждения по-поводу Артиста. Вернее, заблуждения Артиста по по-воду себя.
1) При наличия формальной техники скоростной игры на саксофоне, он, увы, не стал американцем, и не надо его сравнивать, там, с Джонни Гриффиным и др. С точки зрения бопа он играть не умеет (это моё впечатление, подтвержденное мнением многих моих коллег – не буду здесь называть имена, но вы их знаете и уважаете).
2) У него зачастую отсутствует элементарное чувство музыкального вкуса, которое, является решающим фактором ценности музыканта.
3) Его хвастовство, перечисление имен великих американцев, которые с ним сотруднича(ют)ли абсолютно ни о чем не говорит. Если он (его хоккейные друзья) платят хорошие деньги, то мало кто откажется от работы. Особенно – в штатах, где работа есть работа, и здесь нет места “собственной гордости”. Вот если бы, скажем, Билл Шарлап пригласил бы Артиста в свой состав – тут было бы о чем говорить. Или Артиста номинировали бы на Grammy – как Эльдара Джангирова.
4) Его членство в партии и хоккейное мастерство помогает в его многочисленных бизнес-проектах, включая содержание персонального биг-бэнда на деньги налогоплательщиков (кстати, его таланты в области бизнеса несомненны). Помогает ли это сохранять уважение коллег-музыкантов – думаю, что нет. Кстати, его пропаганда американского джаза явно идет в разрез с политикой партии, для которой Америка – враг номер одиню
И вообще. Есть музыканты талантливые и неталантливые. И неважно, в каком стиле они выступают. Вот Боря Курганов (взял наугад) — талантлив. Также как и Аркадий Фиглин, Боря Козлов и другие ньюйоркцы. И в России много талантливых музыкантов. Не всегда они попадают под внимание критиков (Митропольский и др). Но мы, музыканты, можем их оценить гораздо лучше.
Ах, Моська ! Знать она сильна,
Что лает на Слона !
Keith Jarreth about jazz and Winton M.
Долгие месяцы в перерывах между концертами и записями дают Джарретту много времени, чтобы задуматься о текущих делах, в частности,подумать о состояние джаза сегодня.
Он любит очень мало из того того, что он видит и слышiт
Несмотря на недавнее возрождение популярности и интересa к джазу, Джарретт видит сегодня музыку не на прежнем уровне, где доминируют новые игроки , подражая их предшественникам .
Сегодня нет никакой новой эпохи или возрождения джаза «,
Джарретт категоричен :« Если бы я составил список талантливых, индивидуально звучащих джазовых исполнителей 60-х, этот список был бы огромным. Сегодня — Я могу думать только о горстке »
Джарретт особенно резoк в своей оценке трубачa Уинтонa Марсалисa, широко рассматриваемого , как ведущeгo специалистa по джазу в 1990 годах..
«Я не верю,что у Уинтонa есть свой голос», говорит он. «Тот, кто не имеет своего голоса в качестве исполнителя , должны быть поставлены на свое законное место его коллегами на эстраде ..
Но он окружил себя молодыми парнями ,с кем он работает исключительно, и он создал эту огромную шумиху в СМИ.
«Мы находимся в ситуации, где мы так слепо следуя средствaм массовой информации верим ,что , у нас есть фигура, которая является более мощным явлением,чем любая другая фигура в джазе когда либо.
.И все же,даже СМИ не смогут сделать из него величайшего музыканта сегодня .. »
Джарретт говорит, что он не питает иллюзий об изменении этой ситуации , но по крайней мере он может сделать со своей стороны то, что он воспринимает, как настоящее искусство джаза. .
«В некотором смысле мое трио, скорее, сохранение настоящих ценностей в джазе .», говорит он. «Мы пытаемся сохранить что-то чистое в этом мире конгломерата Sony.
«И, к счастью, есть еще несколько человек, которые чувствуют, что чего-то не хватает в большинстве звучащего сегодня , и они ищут … Keith Jarreth (translated from internet)
Игорь Бутман! Ай-ай-ай! Зачем Вы так опускаетесь? Зачем Вам опять (!) эта перепалка. Вы про «моську», получите ответ про «шавку из подворотни» или в таком духе. Это все типично для интернета, к сожалению.
Зачем Вам это? Вы же – лидер российского джаза, его лицо, флагман. Член партии, наконец. Даже больше, Высшего Совета. Это что и есть настоящий уровень наших ведущих партийцев?
Давайте лучше про бокс. Мне Ваше предложение выйти на ринг понравилось. Но все-таки Вы лукавите. Некорректно просить зрителя выйти на ринг. Его задача другая – смотреть поединок, дать ему оценку, оценить манеру и технику боксеров и боя. А вдруг найдется какой-то «детина» под два центнера весу, выскочит на ринг и «уроет» профессионала-«мухача» из весовой категории до 50 или 48 кг. Может быть такое? Может.
Вам надо было предложить мне, с моим слушательским опытом, выйти на концерте на сцену и попросить Левиновского уступить мне место за клавишами. Как? Но и тут кроется опасность. В Москве может такое и «прохиляет», но в Нью-Йорке найдется уйма музыкантов-зрителей в зале, которые с удовольствием выйдут на сцену и «вырубят» Н.Я.Л. Все-таки для Вас лично лучше, чтобы зрители сидели в зале, получали кайф, но и давали свои оценки происходящему на сцене.
А Вы про «моську»…
Кстати, последуйте совету того же Паниковского. Продайте себя получше, чтобы побольше заработать.