| Анна Филипьева, Кирилл Мошков фото авторов |
 |
В восьмой раз в Иерусалиме состоялся «Джаз-Глобус» — фестиваль, который проводят в Святом граде пианист Вячеслав Ганелин и продюсер Владимир Мак. «Джаз.Ру» регулярно пишет об этом фестивале, и не без причины: значительная часть выступающих на нём музыкантов были (и зачастую остаются) составной частью российской (и постсоветской) джазовой сцены, поскольку ни для кого не секрет, что джазовая сцена Израиля исторически тесно связана не только с американским, но и с советским джазом. Сам арт-директор фестиваля, Вячеслав Ганелин — лучший тому пример: легендарное вильнюсское трио Ганелин-Тарасов-Чекасин в 1970-е было самым популярным авагардным составом СССР (нет, это не каламбур: фирма «Мелодия» продала более 60 000 экземпляров семи их пластинок, а концертные залы на их выступлениях от Вильнюса и Ленинграда до Москвы и Новосибирска были всегда полны), в середине 80-х под названием Ganelin Trio оказалось первым советским импровизирующим коллективом, приехавшим в США не в эмиграцию, а на гастроли (которые получили очень широкое освещение в американских масс-медиа), а в 90-е Ганелин поселился в Иерусалиме, где преподаёт импровизацию молодым музыкантам.
В этом году «Джаз.Ру» наконец-то удалось послать на «Джаз-глобус» свою делегацию не кратким наездом, а на весь фестиваль. Подробная хроника единственного джаз-фестиваля Иерусалима предлагается вашему вниманию.
День первый. 30 ноября
Первый коллектив фестивальной программы был заявлен как Sendersky and Cohen Ensemble. Да-да, санкт-петербургский саксофонист Леонид Сендерский, как известно, с лета этого года представляет, строго говоря, уже не российскую, а израильскую сцену, и этот коллектив должен был, впервые на местной фестивальной сцене, показать его вместе с израильскими музыкантами.
Первыми, однако, на сцене появились израильтяне — пианист Юваль Коэн и его трио (контрабасист Таль Гамлиэли и барабанщик Яки Леви), — и заиграли мэйнстримовый среднетемповый блюз. Пианист хорошо ввёл ансамбль в тему; нешаблонность подачи была заявлена с первой же пьесы, в которой музыканты сильно рассмешили всех очень убедительно прозвучавшим ложным финалом.
Коэн сотоварищи сыграли в трио три джазовых стандарта, причём с очень бережным подходом к теме, но при этом изобретательно, с большой фантазией, но не вычурно. Несмотря на традиционность приёмов, чувствуется лёгкость музыкального мышления. Это не консервы, а живой джазовый мэйнстрим.
Только на четвёртой пьесе к трио Коэна присоединились двое Сендерских. Да-да: Леонид переехал в Израиль вместе с женой. Ольга Сендерская — классическая певица и поёт, собственно, академическим вокалом, не пытаясь «изображать джаз». В результате получается довольно неожиданный микс, но, «во-первых, это красиво!» В сочетании с композиторской манерой Сендерского, который умеет и найти мелодию, и изящно её гармонизовать, и увеличить витальность продукта, добавив в аранжировку заводной ритм — получается здорово.
ДАЛЕЕ: продолжение рассказа о фестивале, много фото и ВИДЕО
Слегка особняком в авторской части программы стояла песня «Lily In The Valley»: она была медленнее и лиричнее остальных, и её Леонид играл не на своём профильном альт-саксофоне, а на сопрано. Как раз она-то и попала на нашу видеосъёмку:
ВИДЕО: Sendersky-Cohen Ensemble
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=gSr6FYF26To]
Второе отделение фигурировало в программе как Magic Trombone. Строго говоря, можно было обойтись и одним именем, потому что этот проект состоит из единственного участника: Эли Файнгерш, делящий своё время между Израилем и Швецией, но родившийся на территории бывшего СССР — солирующий тромонист, снабжённый множеством педалей. Сильная заявка на оригинальность повисла в атмосфере, едва г-н Файнгерш появился на сцене: он был одет в огромный сюртук, состоявший из двух пиджаков, пришитых друг к другу вверх ногами.
Надо сказать, в первые минуты шоу «Волшебного тромбона» производит сюрреалистическое впечатление. Принципы интонирования на тромбоне для среднестатистического человека не очевидны, и связать телодвижения тромбониста с раздающимися из него звуками и так-то непросто. А если снабдить его ещё и педалями, которые зачастую работают с задержкой, то вообще может сложиться впечатление, что показывают изображение не от того фильма. В целом шоу г-на Файнгерша весьма развлекательно, хотя не оставляет ощущение, что он мечется где-то между откровенным цирком (не всегда музыкальным) и неким музыкальным поиском (не всегда успешным). Один из нас предположил, что тромбонисту доводилось в жизни развлекать прохожих на улицах: уж очень знакома по Арбату или весёлой парижской улице Сен-Андре-дез-Ар была манера тромбониста вести шоу и взаимодействовать с публикой. Он, безусловно, талантливый музыкальный эксцентрик. Остаётся только один вопрос, даже два: 1) что он делал на джазовом фестивале и 2) зачем так долго играл (а играл он очень долго).
Зато совершенно уместен и музыкально очень важен был финальный сет первого дня. Своё сольное отделение представил приехавший из Норвегии пианист Миша Альперин, артист лейбла ECM и один из самых противоречивых по отклику в кругах «джазовых консерваторов» музыкантов — выходцев с постсоветского пространства (Альперин родился в Советской Украине, вышел на джазовую сцену в Советской Молдавии, а в норвежскую эмиграцию в начале 90-х гг. прошлого века уезжал из Москвы).
Для его выступления рояль выдвинули к самому краю сцены: так, судя по всему, нюансы его интонирования и акцентировки лучше слышны. Музыкант появился в зале буквально за пять минут до начала своего выступления (благо гостиница, в которой организаторы фестиваля размещают его участников, от муниципального концертного зала «Гармония» находится буквально в трёх шагах). Альперин не оставляет своей манеры сначала пропевать то, что хочет сыграть, и это довольно странный тембровый оттенок в его музыке: пьесы преимущественно весьма сложные, но довольно динамичные, хотя и прозрачные, каждый звук слышен (а в силу близости к публике — и виден). Безупречное чувство формы и времени. Пьесы — каждая со своим настроением, и звучит, кстати, ровно столько, сколько нужно, как и всё отделение.
1 декабря
Fort-Berihun Quartet
Так назывался в программке фестиваля первый коллектив второго дня. Однако на сцену музыканты вышли втроём. Фортепиано — Анат Форт, сопрано-саксофон (он же вокалист) — Абате Берихун, и Гилад Добрецкий — перкуссия. Заявленного в программе контрабасиста не было, что, как сообщили нам организаторы фестиваля, стало известно незадолго до концерта, но Анат Форт это не смутило — она активно играла в нижнем регистре, поддерживая «нижний этаж» звуковой картинки с хорошим драйвом, не слабее всякого контрабасиста. Анат — из поколения «американских израильтян»: она долго и плодотворно работала (и продолжает время от времени работать) на нью-йоркской сцене, но при этом всё чаще и успешнее выступает и в родной стране, что в последнее десятилетие становится обычным делом для множества высококлассных израильских музыкантов. А вот саксофонист Абате Берихун — представитель совсем другого слоя музыкантов: он родом из Эфиопии, в Израиле живёт всего 12 лет и джазом начал заниматься на родине, что очень сильно слышно в его игре. Он наверняка не избежал сотрудничества с великим Мулату Астатке — во всяком случае, уникальный ладово-ритмический строй его игры говорит за это весьма убедительно. Может быть, дело в ладу?Как и Астатке, Берихун явно использует как основу своего импровизационного языка традиционный для эфиопской музыки лад «анче хойе» (пентатоника с пониженной второй и пятой ступенями), что для незнакомого с эфиопской традицией (или хотя бы никогда не смотревшего фильм «Сломанные цветы») слушателя звучит так, будто Абате местами играет как будто бы нарочно на секунду в сторону (секунда в данном случае — не единица измерения времени, а музыкальный интервал в две ступени звукоряда). Потом Берихун запел, и это уже была Эфиопия чистой воды.
Вообще программа этого квартета-трио — очень эклектичная и непредсказуемая. Сидишь, следишь, боишься отвлечься даже на то, чтобы записать мысли и ощущения. Перкуссионист Добрецкий весьма хорош: в меру деликатный, не стесняется тихих звуков, с большим удовольствием разнообразит тембры, не впадая, однако, в погоню за их количеством. А в игре Анат Форт слышно явственное сочетание крепкой классической школы и очень активное использование блюзовых элементов. Всё в целом, в комплексе — очень сильная демонстрация лица израильского джаза. Именно израильского, со всем комплексом влияний и взаимодействий, характерной для этой поликультурной страны. Яркий сет завершился тем, что Анат Форт исполнила одну лирическую пьесу соло в память недавно умершего барабанщика Пола Моушна, который сыграл значительную роль в её музыкальной карьере.
ВИДЕО: Fort-Berihun Quartet
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=FDRSCct4A6c]
Гилад Добрецкий и Анат Форт остались на сцене и для выступления следующего коллектива, называющегося «Бетцидей Драхим» (это означает что-то вроде «На обочине»). Но здесь Форт уже не лидер: это проект певицы и композитора Айелет Роз-Готтлиб.
Айелет — тоже из поколения «американских израильтян»: она работала на нью-йоркской сцене, и с успехом, причём в самых разных жанрах. Её альбомы выходили на авангардном лейбле Джона Зорна Tzadik (в частности, «Mayim Rabim», 2006 — написанный ею песенный цикл на тексты библейской «Песни песней»), она участвовала в проектах Бобби Макферрина и выступала с ансамблем трубача Авишая Коэна (не путать с его более известным полным тёзкой — контрабасистом). «Бетцидей Драхим» — её новейший проект, существующий в двух формах: как дуэт с Анат Форт и как квинтет или секстет с музыкантами, имеющими как джазовый, так и академический бэкграунд, что, по замыслу Айелет, должно придавать звучанию проекта оттенки так называемого «третьего течения». По факту для слушателя, не понимающего иврит, это музыка с отчётливым драматическим контекстом, художественное сердце которой — артистичный и драматичный вокал Айелет Роз-Готтлиб, но традиционная песенная форма при этом отсутствует как класс. Дело в том, что Айелет поёт не песни, а стихотворения современных израильских и палестинских поэтов (Аги Мишоль, Шимон Адафф, Махуд Дарвиш, Йехуда Амичай, Наоми Шихаб-Нье и др.), написанные, как правило, вовсе не в форме традиционных рифмованных четверостиший. Жаль, мы не могли понимать эти стихи. Трудно сказать, насколько это имеет отношение к джазу, но нельзя исключать, что — в широком смысле — имеет: стихи стихами, но импровизаторы в ансамбле задействованы весьма сильные, и общее звучание действительно напоминает о «третьем течении». Ключевым моментом в объединении классического бэкграунда и джазовой идиоматики, наряду с фортепиано Анат Форт, здесь стала, как нам представляется, игра контрабасистки Оры Боазсон-Хорев.
Вечер завершило выступление санкт-петербургских музыкантов старшего поколения: на сцене имело место воссоединение давних коллег — альт-саксофониста Олега Куценко (в прошлом — руководителя оркестра Ленинградского мюзик-холла) и пианиста Шимона Липковича, который — ещё будучи Семёном — в этом самом оркестре проработал долгие годы, пока в 1990 г. не уехал в Израиль. Куценко привёз с собой из Петербурга своих коллег и сверстников — контрабасиста Владислава Анохина и барабанщика Вячеслава Султанова. Исполнено было много авторских сочинений Куценко, но, к сожалению, воссоединение старых коллег ритмически прозвучало довольно рыхло.
2 декабря
Устроить концерт в пятницу вечером, в момент начала шабата, в Иерусалиме — религиозном центре Израиля — никак нельзя. Поэтому пятничный концерт фестиваля состоялся в зале «Гармония» в 12 часов дня, и был это концерт учебного оркестра Jerusalem Swing Band из иерусалимской консерватории «Садна» (тут надо пояснить, что в Израиле «консерватория» — это детская музыкальная школа). С оркестром солировали также гости фестиваля. Во главе оркестра стоит опытный педагог и исполнитель Борис Гаммер, выходец с рижской джазовой сцены, где работал до 1978 г., когда переехал в Израиль. Гаммер — сильный саксофонист и, видимо, пользуется авторитетом и популярностью у своих студентов. В среднем участникам оркестра лет по 16, и состав оркестра несколько необычен (видимо, отражает популярность тех или иных специальностей в консерватории «Садна»): в нём очень много саксофонов (примерно тройной состав обычной саксофонной секции) и маловато чего-то другого, при этом оркестр объективно играет очень громко, но с интонированием у музыкантов всё нормально, да и ритмически у ритм-секции всё хорошо (правда, на бас-гитаре там педагог). Гаммер даёт довольно много солировать разным участникам оркестра, от совсем начинающих до весьма перспективных импровизаторов с практически взрослой манерой и хорошей «наслушанностью». Самыми интересными и перспективными нам показались саксофонист Нерья Зидон и гитарист Шауль Коaн.
Молодым музыкантам полезно играть со сложившимися мастерами, и видно, что иерусалимским юношам и девушкам было интересно играть с гостями фестиваля: так, пока солировал Леонид Сендерский, весь первый ряд саксофонистов сидел с равнением на него и глядел влюблёнными глазами.
3 декабря
По причине шабата и субботний концерт начался на час позже, чем обычно: шабат кончается только с полным заходом солнца. И на сцене вновь был Леонид Сендерский, на сей раз с собственным ансамблем — давний партнёр из Санкт-Петербурга гитарист Алексей Дегусаров плюс два израильских музыканта, контрабасист Симон Старр и молодой барабанщик Офри Нехемия (позже к ансамблю на пару соло присоединился и ещё один израильский музыкант — трубач Григорий Рывкин).
Леонид и Алексей играли программу, которую мы слышали в этом году на фестивале «Сентябрь в Тихвине», но за счёт участия израильской ритм-секции прозвучала она весьма свежо даже для нас. Разнообразие настроений, умелые смены эмоционального фона и богатые динамические перепады — музыканты умело наращивали энергетическую отдачу, пока после экспозиционных «Первого дня весны» и «Последнего дня лета» она не пошла уже по полной программе. Радовали сильные соло Дегусарова (из двух авторов этих строк один — не поклонник джазовой гитары как таковой, но даже и этого автора проняло). А Сендерский в очередной раз подтвердил свои способности к сочинению красивых энергичных мелодий в сочетании с цепляющей гармонизацией. Причём эти способности работают с точки зрения как композиции, так и импровизации.
Сильнее всего прозвучала финальная пьеса сета: тут и во вступительном соло, и в последующем развитии Лёня выложился по полной программе, показав впечатляющую свободу импровизации и плотную энергетику. Интересно прозвучало соло контрабасиста — довольно правдоподобная имитация игры на ближневосточной лютне уд, а также динамичная перекличка трубы и саксофона в той части пьесы, что была сыграна в дубле (темпе, ускоренном вдвое по отношению к основному темпу пьесы). Беспроигрышная пьеса для финала!
После выступления Леонид Сендерский сказал нам, что ему очень понравилось играть с этой ритм-секцией. Очень хвалил барабанщика: совсем ещё недавно таких классных барабанщиков в Израиле не было, а сейчас появляются один за другим. И в самом деле: Офри Нехемия всего 17 лет, но мало того, что он техничен — он прекрасно чувствует стиль и очень свободно владеет музыкальным языком.
ВИДЕО: Lenny Sendersky Ensemble
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=glNl3jGvkrU]
Вторым сетом на сцену вышел екатеринбургский проект FreeBrass — трубач Сергей Пронь, саксофонист Игорь Паращук и тромбонист Виталий Владимиров, плюс их бывший земляк, живущий ныне в Израиле — пианист и клавишник Михаил Агрэ.
Заявлена была полностью свободная импровизация. Сложно играть такое сразу после энергичного Сендерского — публика настроена на другое восприятие, регулярный ритм и европейскую гармонию, а тут явления совсем другого порядка. Параллельные миры. Трудно удержать внимание публики, нужна недюжинная энергетика.
Музыканты начали со спонтанной полифонии, и дальше всё развивалось интуитивно. От нетрадиционных приёмов звукоизвлечения Агрэ за роялем повёл ансамбль по весьма гармонически традиционной, даже лирической стезе, после чего бросил духовиков одних, те сразу распоясались и поскакали по широкой израильской степи врассыпную буйным аллюром, который завершился ворчливой точкой Агрэ.
Во второй пьесе Агрэ пересел за электронные «примочки»: такого количества электронных устройств, какое мы видели в его «электропроекте» в 2008 г., правда, не было, но даже какие-то два с половиной синтезатора весьма впечатлили теми возможностями, которые Михаил в них находит. Интересно прозвучала перекличка трубы Проня с многоголосым электрифицированным Агрэ, который постепенно вывел дело на остинатный регулярный ритм в духе Майлса Дэйвиса конца 80-х годов.
А тут Виталий Владимиров появился из-за сцены со странным инструментом, собранным, как можно подумать, заскучавшим больным из остатков оборудования больничной палаты (по звуку напоминает русские народные сопелки). Под результаты их совместного творчества при желании уже можно было бы и потанцевать. Не все бы сдюжили, но если представить себе здесь завсегдатаев московского клуба ДОМ, то они бы точно с задачей справились бы. Игорь Паращук солировал на сопрано-саксофоне, вдохновляясь (видимо, в силу как географического расположения, так и своего опыта работы в клезмер-ансамбле) ближневосточными аллюзиями; в кульминации заиграли все четверо, причём гетерофонно (одновременно развивающимися, но не взаимоувязанными линиями).
ВИДЕО: Freebrass
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=dU2dKQGRmbw]
Это был бы очень цельный сет, если бы не изрядный «провис» во второй части, когда три духовика стали импровизировать спонтанный аккомпанемент для появлявшихся на экране короткометражек, нарисованных детьми из екатеринбургской студии анимации. Короткометражки были забавны и трогательны, но уж очень коротки были их метры — музыканты не успевали выстроить никакой драматургии и даже попросту разнообразить свою реакцию на происходящее на экране. Поэтому удаление экрана и возвращение в звуковую палитру финальной части сета рояля Михаила Агрэ публика приняла с определённым облегчением.
Roma — Tel-Aviv
Под этим незамысловатым названием скрывается действительно израильско-итальянский проект, единственный, наверное, на всём фестивале, играющий стопроцентный джазовый мэйнстрим. Израиль в этом квинтете представлен двумя духовиками — саксофонистом Робертом Анчиполовским и трубачом Григорием Рывкиным, а из Италии приехали все остальные — пианист Тони Паничелло, басист Альдо Вигорито и барабанщик Массимо Манци. Длиннющие пьесы в безукоризненной мэйнстримовой форме были сыграны с полным соблюдением всех канонов, шаблонов и нормативов традиционного джазового исполнительства, с прецизионной точностью имитирующего американский джаз конца 1950-х — начала 1960-х гг. Всё это прекрасно исполнено, но, увы, производит впечатление музыкальных консервов без особого биения жизни и чувства современности. Впрочем, значительная часть аудитории ищет на джазовых фестивалях именно этого ощущения — точного воспроизведения любимой музыки времён невозвратной золотой юности. У кого повернётся язык осудить как эту часть слушателей, так и тех музыкантов, которые их запросы удовлетворяют? Вот мы и не осуждаем, а с пониманием киваем, отдавая должное безусловному мастерству инструменталистов.
ВИДЕО: ансамбль Roma — Tel-Aviv
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=NpqxY6802Ts]
4 декабря
В программе воскресного дня было единственное фестивальное событие — джем-сешн, который прошёл в клубе «Бирман» всего в нескольких кварталах от зала «Гармония». Ну, джем-сешн — он и в Иерусалиме джем-сешн. Участники фестиваля и многочисленные местные музыканты играли много и с удовольствием, народу было множество, пили-курили, на иврите говорили, и по-русски говорили, идущая мимо по маленькой улочке Дорот Ришоним публика останавливалась, прислушивалась и иногда устремлялась внутрь — присоединиться к приятному времяпрепровождению.
5 декабря
Заключительный концерт фестиваля собрал значительно меньше публики, чем в предыдущие дни. Возможно, потому, что это был понедельник.
Assaf Hakimi Band представили современный джазовый мэйнстрим, по первой пьесе судя — довольно прохладный и рассудочный. Признаки самобытности послышались в третьей пьесе. Она была всё так же прохладна, но тема была изложена фугато саксофона, тромбона и контрабаса смычком, что само по себе звучало интересно и вызывало желание следить за развитием, которое окончательно зафиксировало: саксофонист Коби Саломон — явный колтрейнист. В следующей пьесе стало немного погорячее, хотя вступительное свободное соло лидера ансамбля — контрабасиста Асафа Хакими — этого не предвещало. Тут и темп поживее, и ритм сложный, и гармония более заковыристая. Интересно солировала пианистка Катя Туболь. К немалому удовольствию публики, после этого «церебрального» (т.е. идущего преимущественно от лобных долей головного мозга) сета музыканты в конце выступления неожиданно сыграли стандарт «Speak Low», прозвучавший тепло и ясно.
Последним сетом фестиваля для ваших корреспондентов стало выступление проекта «Агропронь». Забавное название получилось практически простым сложением фамилий его со-лидеров — пианиста Михаила Агрэ и трубача Сергея Проня. Земляки-екатеринбуржцы Виталий Владимиров (тромбон) и Игорь Паращук (саксофоны) участвовали и здесь, но только вместе с израильскими коллегами: электровиолончелист Йонатан Нив играл в этом составе весь «нижний этаж», занимая экологические ниши и баса, и электрогитары; ну а барабанщик Уриэль Свердлин, понятное дело, играл на барабанах. Мощное, перкуссивное, напористое фортепиано Михаила Агрэ работало как основание этого ансамбля: создаваемые Агрэ прерывистые ритмогармонические структуры трудно назвать «пунктирными», как, в принципе, стоило бы в соответствии с лексиконом прикладного музыковедения; в таком случае звуки, скажем, пневматической трамбовки или парового молота тоже создают своего рода «пунктирные линии».
ВИДЕО: AgroPron
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=vqgmB8m3ewQ]
Размашистые духовые риффы образовывали тематический материал, ну а по отдельности три духовика, понятное дело, солировали — и, поскольку все трое екатеринбуржцев весьма сильные импровизаторы, и соло получались весьма сильными. Жаль только, мы не дослушали этот коллектив: аэропорт Бен-Гурион довольно далеко от Иерусалима (километров 40), а приезжать туда из-за чрезвычайно строгих правил безопасности нужно сильно заранее, вот мы и вынуждены были покинуть последний фестивальный концерт, не дождавшись окончания выступления «Агропроня» и тем более не услышав последний сет — традиционный для фестиваля «Альянс».
Каждый год «Альянс» разный, не меняется только один его участник — арт-директор фестиваля Вячеслав Ганелин, который и придумал этот открытый проект восемь лет назад. «Альянс» основывается на его композиторских идеях, которые ложатся в основу сплошного потока свободной импровизации. Но, конечно, некоторое представление об «Альянсе» мы получили: мы были на саундчеке, когда музыканты репетировали, так что идея в целом была понятна. На сей раз Ганелин выбрал двух участников фестиваля, каждый из которых за минувшую неделю выходил на сцену больше одного раза — саксофониста Леонида Сендерского и трубача Сергея Проня; плюс к тому — частый партнёр Ганелина, петербургский контрабасист Владимир Волков, игра которого, как обычно, цементировала игру остальных и в то же время в определённых эпизодах выходила на первый план.
Ганелин умееет и взаимодействовать с каждым отдельным партнёром, давая ему показать себя с наиболее характерной стороны, и в то же время направить всех в общее русло, работая не только на самовыражение солистов, но и на более широкий музыкальный замысел. Мы уверены, что, пока мы ехали через ночь и горы Иудеи в направлении аэропорта, именно это и произошло перед публикой фестиваля «Джаз-Глобус-2011».
