Потаённый фестиваль: Jazz&Shortsв «Актовом зале»

Григорий Дурново, обозреватель «Джаз.Ру» Фото автора

Два джазовых концерта (вкупе с показом короткометражек) прошли в Москве в «Актовом зале» — совсем не джазовом месте, в первую очередь предназначенном для современного театра, перформанса, актуального кино. «Актовый зал» стал также домом для Большого фестиваля мультфильмов. Музыка здесь звучит преимущественно электронная или металлическая. Редкие случаи появления здесь джазовых музыкантов связаны обычно с какими-нибудь немузыкальными мероприятиями. Фестиваль Jazz & Shorts был проведён в «Актовом зале» Польским культурным центром и представил немногочисленной, увы, публике два польских коллектива

Первый день был отдан трио саксофониста Адама Перончика, успешного и яркого музыканта, выступавшего с многими известными американскими исполнителями. Интересы Перончика широки, он может играть и мэйнстрим, и ориентированную на наследие Джона Колтрейна музыку, в его записях появляются виолончель, женский голос, этнические духовые и ударные — арабские и латиноамериканские, а также синтезаторы и компьютеры, с которыми музыкант частично управляется сам. Перончик любит сложные ритмические структуры и хитрые гармонические сочетания. На концерт саксофониста автору этих строк попасть не удалось, так что материал будет посвящен выступлению дуэта вокалиста Йоргоса Сколиаса и тромбониста Бронислава Дужего, собравшему чуть больше людей (на Перончика пришло около двадцати, на дуэт — около тридцати).

Сколиас, как явствует из его имени — грек, из семьи политических беженцев. Его музыкальные корни с джазом не связаны: поначалу он интересовался греческой музыкой, затем, в 1970-х годах, пел в роковых и блюзовых группах. Однако позднее, уже в начале 1980-х, Сколиас стал сотрудничать и с джаз-роковыми коллективами, а потом и с видными джазовыми музыкантами из Польши (Томашем Станько, Збигневом Намысловским) и других стран (например, с норвежским гитаристом Терье Рипдалом). Засветился он и на лейбле Джона Зорна Tzadik, спев в одном треке польского околоавангардного-околоклезмерского The Cracow Klezmer Band (ныне Bester Quartet). Сколиас записывался для театра и кино, вёл авторскую передачу на телевидении. Его партнёр Бронислав Дужы, напротив, музыкант, укоренённый в джазе, но, как и Сколиас, выходящий за привычные рамки. Сколиас и Дужы используют различные техники соответственно пения и игры — на этом во многом строится музыка их дуэта.

Начали с блюза — в понимании дуэта. Первым подал голос тромбон и после небольшого, но выразительного соло перешёл на ритмичное изложение простейшей гармонической основы, поверх которой уже Сколиас стал на разные лады то выпевать, то выкрикивать различные очевидные английские слова и обороты («take my love away» и тому подобное). Перед ним стояло два микрофона, оба с реверберацией, но с разными интервалами; к одному из них, кроме того, время от времени подключалась обработка голоса, так что некоторые ноты на выходе превращались в трезвучие. Впрочем, Сколиас, освоивший и гортанное пение, порой сам пел несколько нот одновременно, обходясь без электроники. Кроме этого, он то перескакивал с самых нижних нот на самые верхние, то быстро проходил весь свой обширный диапазон сверху донизу. Когда настал момент для нового соло тромбона, Сколиас обеспечивал ему ритмическую поддержку голосом. В качестве дополнительной ритмической поддержки он использовал шейкер, а Дужы — бубенцы на ноге. Голос Дужы тоже участвовал в игре дуэта: во время тромбонист рычал в унисон с инструментом. Ритмически сложная вторая пьеса носила греческое название, которое колоритный, длинноволосый старый рокер Сколиас перевёл на польский как «ж…а». На греческом был спет и более медленный третий номер. Следующая песня предварялась скабрёзным рассказом: первоначально она должна была называться «Африка», но когда музыканты пришли с этим названием в польскую организацию ZAiKS, занимающуюся защитой авторских прав, им сказали, что аналогичных песен уже есть целых 2889. Тогда песню переименовали в «На х…ю». Она была спета на польском и английском с нарочитым акцентом, а в качестве дополнительного звукового эффекта Сколиас приспособил детскую звенящую игрушку в форме огромного яблока. После исполнения он пояснил, что на суахили название песни означает «Нам очень приятно играть в Москве, спасибо Мареку (Марек Радзивон — директор Польского культурного центра. — Г.Д.) за то, что нас пригласил». Следом Сколиас предложил публике выбрать, что сыграть — красивое или красивое. В финале прозвучал номер, который, как объявил певец, они с тромбонистом написали вместе — это оказалась песня Джими Хендрикса «Foxy Lady»: в середине, когда рычащий тромбон затих, Сколиас неожиданно начал декламировать «Песню о буревестнике», иллюстрируя собственными силами «радость в смелом крике птицы». Горький сменился глумливым «Господи помилуй», затем снова раздалось гортанное пение, из которого столь же неожиданно и тихонько вылезло «А я иду, шагаю по Москве». Вернувшись к Хендриксу и завершив пение, Сколиас, обыграв очередной штамп рок-концерта, пожал руки сидящим в первом ряду зрителям. На бис прозвучала песня на греческом, вся построенная на смене двух полутонов. Это оказался наименее выразительный номер концерта, подобный многим хрестоматийным примерам балканской музыки.

ВИДЕО: Bronisław Duży & Jorgos Skolias — Zeimbekiko

[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=xlcfgwh5pSM]